Церемония Сортировки состоится через несколько минут перед всем классом. Я предлагаю вам нарядиться, насколько это возможно, пока вы ждете».
«Я вернусь, когда мы будем готовы», - сказала профессор МакГонагалл. «Пожалуйста, ждите спокойно». И вышла из комнаты.
На самом деле, вся эта история с честью не была причиной того, что Кубок Дома стал большим событием. Нет, главным было то, что дом-победитель получал особые привилегии на следующий год. Такие, как дополнительное время в библиотеке, свободный доступ на поле для квиддича, частные уроки по некоторым предметам и даже дополнительные посещения Хогсмида. Пятый и седьмой курсы также получают доступ в закрытую часть библиотеки.
Для тех, кого это касалось, это было очень важно, и если седьмые курсы не заботились о системе баллов, то четвертые и шестые курсы получали огромную выгоду от этих преимуществ, поэтому они обычно давили на младших, чтобы те не теряли слишком много баллов. Формально это было давление со стороны сверстников, но за хорошее поведение, навязанное старшими учениками. Гарри должен был признать, что система была очень эффективной, учитывая небольшое соотношение персонала и студентов.
Как только профессор трансфигурации вышел из комнаты, ученики начали нервно переглядываться. Блейз бросил на него нервный взгляд и сказал: «Пожалуйста, скажите мне, как нас отсортируют». Мальчик Уизли сказал, что его братья рассказывали ему что-то о борьбе с троллем».
Гарри забавно фыркнул: «Ты волнуешься по пустякам, правда. Я не собираюсь портить тебе настроение из уважения к школе, но это не проверка знаний, и они точно не заставят тебя драться с троллем на глазах у всех».
«Как будто ты хоть что-то знаешь!» - заговорил рыжий мальчик.
Блейз, казалось, встал на его защиту: «Отвали Уизли!»
Предположив, что этот парень действительно Рон Уизли, Гарри решил не обострять ситуацию: «Мне не нужно ничего тебе доказывать. Неважно, прав я или просто лгу, что знаю, - вы все равно пройдете через церемонию сортировки. Если ты мне не веришь, то не верь. Для меня это ничего не меняет, да и для тебя не должно иметь значения».
Мальчик выглядел растерянным. Гарри забыл, что большинство одиннадцатилетних детей говорят не так, как он. В итоге Малфой ответил за него снисходительным тоном: «Ты идиот, Уизли».
Мальчик покраснел и побагровел. Рон выглядел так, будто хотел подраться с Малфоем, но его удержал другой мальчик: «Не позволяй ему вывести тебя из себя, Рон».
Драко сердито фыркнул: «Все еще общаешься с мерзавцем Лонгботтомом?»
«Он лучший друг, чем сотня из вас!» - воскликнул мальчик.
Наконец Гарри впервые смог увидеть живого мальчика, и он определенно выглядел иначе, чем он думал. Он был круглым, на его лице сияла надменная улыбка, но удивительным был шрам на его лице. Это был не просто случайный зигзагообразный шрам, он не смотрел вверх только от корня. Однако конец шрама продолжался вниз по лицу в более беспорядочном порядке, чем прямая линия, которая составляла верхнюю часть.
В то время как верхняя часть шрама выглядела красной и сырой, нижняя часть казалась слегка зажившей. Честно говоря, любой, кто посмотрел бы на него, узнал бы, кто он такой. Остальные студенты восхищенно зашумели, заметив среди них национальный символ.
Не успел Малфой ответить, как сквозь стену проступили парящие белые существа. Они были слегка прозрачными и скользили по комнате, даже не замечая их присутствия. Только когда толстый монах заметил их присутствие, остальные призраки подняли головы, чтобы посмотреть на них: «О, вы, должно быть, новые ученики. Надеюсь увидеть вас в Хаффлпаффе, это мой старый дом, вы знаете».
Первокурсники замерли с бледными лицами. Гарри, однако, не столько испугался, сколько был слегка очарован. Он забыл о существовании призраков в Хогвартсе, и они его завораживали. Это были не совсем воспоминания, обретшие форму, учитывая, что они могли создавать новые, и все же они не могли быть живыми.
Были ли они душами или скорее магическими картинами? Надо будет поискать информацию об этом позже.
Гарри заметил, что профессор вернулся, и заговорил: «Пошевеливайтесь, сейчас начнется церемония сортировки. Выстраивайтесь в линию и следуйте за мной».
Гарри просто встал в очередь и вышел из комнаты вместе с остальными учениками. Он изо всех сил старался не охать и не ахать, как его будущие одноклассники. Большой зал был освещен тысячами и тысячами свечей, которые парили в воздухе над четырьмя длинными столами, занимавшими почти всю длину зала. На другой стороне зала за отдельным столом сидели профессора. Даже призраки парили высоко в воздухе, глядя на них.
Сам потолок был почти прозрачным, и с него открывался вид на пасмурное небо. Гарри не обратил внимания на кустодиевскую девочку, которая продолжала бормотать себе под нос что-то про Хогвартс, историю и просто любовался видом. Он не обращал внимания на изменения в мелодии, звучавшей в его голове. Она все еще была очень похожа, только имела несколько дополнительных слоев. Это было очень сложно описать, но сейчас было не время теряться в песнях.
Оказавшись на другом конце зала, они остановились перед табуретом. На нем лежала традиционная шляпа, хотя она выглядела намного старше его собственной и была несколько потрепанной. Все новые ученики смотрели на шляпу в замешательстве, пока она не зашевелилась и не начала петь.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/86973/5126295
Готово:
Использование:
