Глава 4. Ночь перед переворотом
В конце концов обращение с принцами неизбежно отличалось от обращения со слугами. Евнух Ван лично проводил обоих в уединённую боковую комнату в северном крыле дворца.
— Пожалуйста, отдохните здесь пока что, Ваши Высочества. Как только появятся новости, этот слуга сразу же доложит.
Расположив принцев, евнух Ван почтительно откланялся и поспешно удалился.
Запертые в этой тихой, отдалённой комнате, они могли лишь слушат бесконечные шаги и гул голосов придворных за дверью. От этого смятение в их сердцах только усиливалось.
Обстановка во дворце явно достигла крайней напряжённости. Даже обычно беспечный Цинь Но больше не чувствовал сонливости. А вот Цинь Цзэ, словно загнанный зверь, неустанно кружил по комнате. У Цинь Но от одного лишь взгляда на его метания начинала кружиться голова.
— Можешь остановиться хоть на минуту? От твоего метания всё равно никакой пользы, — тихо проворчал он.
Цинь Цзэ метнул в него сердитый взгляд. Но на удивление не стал огрызаться,а просто раздражённо плюхнулся на кровать.
Вскоре шум у входа стал сильнее: очевидно, весть о состоянии императора дошла до нескольких высокопоставленных наложниц, и они в спешке собрались у дворца. Среди них была и мать Цинь Цзэ — Добродетельная наложница Гэ.
Увидев силуэт в дверях, Цинь Цзэ будто обрёл твердую опору. Глаза у него тут же покраснели. Однако, заметив рядом Цинь Нуо, он сдержался и не бросился к ней, а лишь жалобно окликнул:
— Матушка-наложница…
Ха, вот это да! С виду такой взрослый и рассудительный, а на деле — всё лишь ребёнок, который в трудную минуту тянется к матери.
Подавив желание высказать эту мысль, Цинь Нуо поднялся и почтительно поклонился добродетельной наложнице Гэ.
Среди всех женщин императорского гарема наложницу Гэ нельзя было назвать ослепительной красавицей — скорее изящной и благородной. Неудивительно, что император никогда не проявлял к ней особого расположения. Зато она всегда славилась сдержанным и строгим нравом. Даже сейчас, услышав о критическом состоянии императора, когда сама императрица примчалась с растрёпанными волосами, наложница Гэ явилась с безупречным макияжем, в тщательно подобранном наряде.
Добродетельная наложница Гэ ответила на поклон Цинь Нуо лёгким кивком, после чего повернулась к сыну и нежно погладила его по голове:
— Нашему Цзэ-эру пришлось нелегко…
— Каково состояние Отца-императора? — нетерпеливо спросил Цинь Цзэ.
Цинь Но, столь же взволнованный, навострил уши.
Наложница Гэ мягко вздохнула:
— Благодаря своевременным усилиям евнуха Чэна и мастерству придворных лекарей Его Величество пришёл в себя. Что же касается… Его Величество — человек, благословенный Небесами. Достойных судьба не оставляет, несчастье непременно обернется удачей.
Сказав это, она тяжело выдохнула, и на её лице отразилось сложное, тягостное чувство.
В этом тяжёлом вздохе Цинь Но уловил дурное предзнаменование. Его не покидало чувство, что нынешнее «пробуждение» старого, скупого отца было лишь последней вспышкой сознания перед смертью. И всё же в этом была странность. По состоянию лица и остатка жизненных сил он должен был продержаться ещё некоторое время
Впрочем, он ведь и не врач, может он ошибается. Без всестороннего обследования никто не мог утверждать, что скрытых болезней нет.
Цинь Цзэ же последовал за добродетельной супругой Гэ в другую боковую комнату, оставив Цинь Но одного. Сначала, вслушиваясь в суету за дверьми, он чувствовал беспокойство и тяжесть на сердце — тревогу перед неопределённым будущим. Но примерно через один шичэнь тишина вокруг него так и не была нарушена. Казалось, что весь дворец Цяньюань погрузился в смятение… кроме него одного, о котором словно все забыли.
Гомон снаружи и мёртвая тишина в комнате понемногу убаюкивали Цинь Но, склоняя его ко сну.
Подумав о том, какие сложные и утомительные похоронные церемонии предстоят, стоит старику действительно «отбросить копыта», он пришёл к выводу, что нормально выспаться ему всё равно не удастся ещё несколько дней.А раз так, почему бы не вздремнуть прямо сейчас?
Проявив каплю приличия, он всё же не решился лечь на кровать. Его взгляд упал на узкую деревянную лежанку за ширмой — по всей видимости, место, где дежурил ночной слуга. Он без колебаний устроился там и прикрыл глаза.
Отсюда он точно услышит любые шаги и успеет вскочить, делая вид, будто только что переоделся. Никто не сможет упрекнуть его в непочтительности.
Сначала он не заметил ничего необычного, но вскоре услышал тихий звук открывающейся двери. Цинь Но мгновенно проснулся, затем снова воцарилась тишина. Через мгновение раздался стук закрываемой двери. Похоже, его действительно никто не искал. Едва совладев с сонливостью, он вновь задремал.
Однако вскоре шаги снова нарушили тишину.
Ну и как тут спать?! (ノಠ益ಠ)ノ彡┻━┻
Когда Цинь Но уже собирался встать, раздавшийся голос заставил его застыть на месте.
— От твоего дяди всё ещё нет вестей? — голос был спокойный, величавый и давящий одновременно. Голос императрицы.
Что она делает здесь? Зачем пришла именно сюда?
Сразу вслед за ней послышался приглушённый голос наследного принца Цинь Цуна:
— Ваш императорский сын уже послал человека связаться с ним. Думаю, новости придут с минуты на минуту. Однако… — чуть помедлив, едва слышно продолжил: — Матушка-императрица, боюсь, отец-император не одобрит наши действия.
— Ситуация изменилась слишком внезапно. Если мы не решимся сейчас, потом будет поздно, — спокойно, но твёрдо сказала императрица Хо. — К тому же, твой отец изначально имел подобное намерение. Иначе с чего бы он позволил твоему второму дяде в прошлом месяце взять под контроль лагеря Божественных Войск?
— Но если мы решимся на это… будет сложно закрыть все рты в мире.
— Если мы немедленно не устраним Пэй Лина — этого амбициозного волка, он станет смертельной угрозой. Что до повода… Разве обвинения в убийстве императора недостаточно, чтобы заставить всех замолчать?
— Но… поверят ли этому чиновники суда?
— Хмф. Кого волнует, какие обвинения предъявлены трупу? — её голос стал ледяным. — К тому же, «Нин Цин Сань», который принимал Его Величество, действительно был поднесён Пэй Лином. Императорский врач подтвердил, хотя лекарство временно снимает внутренний жар, но также легко приводит к охлаждению меридианов. С такими уликами он никак не сможет оправдаться.
Цинь Цун умолк. Лицо императрицы, омрачилось ещё сильнее.
— Цун-эр, — строго произнесла она, — в дворцовых делах тот, кто решился действовать, должен действовать стремительно и решительно. Колебания и мягкость — путь к гибели.
Разговор длился недолго, но этих слов оказалось достаточно, что бы находившийся за ширмой Цинь Но остолбенел от ужаса.
Императрица и наследный принц используют критическое состояние императора для масштабного заговора!
Такой ничтожный принц, совершенно не имеет права вмешиваться. Сейчас самое главное — сохранить себе жизнь.
Он изо всех сил старался стереть собственное присутствие, пытаясь сжаться в кушетку. Возможно, из-за того, что он слишком долго не дышал, его ощущение себя становилось всё слабее и слабее. Прошло немало времени, прежде чем он наконец снова вдохнул. На мгновение Цинь Но даже подумал, что способен и вовсе не дышать.
Поначалу всё его внимание было приковано к разговору за ширмой, и он просто не успел заметить эту аномалию. Лишь когда императрица Хо и наследный принц заговорили медленнее, Цинь Но вдруг почувствовал неладное.
Что-то не так с его дыханием!
Испугавшись, он осторожно попытался вдохнуть, тихо, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не издать ни звука.
К счастью, двое за дверью были полностью заняты своими планами, да и мастерами боевых искусств они не были. Потому тяжёлое дыхание за ширмой осталось ими незамеченным.
Какое странное ощущение… Неужели всё это ему лишь почудилось?
Он словно открыл в себе скрытую внутреннюю сферу боевых искусств, о существовании которой даже не подозревал. Неужели это тело действительно владело боевыми техниками?! Поняв это, Цинь Но был искренне поражён.
После переселения он заметил, что обладает поразительной силой. От Ли Ваня и остальных он узнал, что Девятый принц с рождения обладал необычайным даром. Даже будучи ребёнком, он превосходил сверстников и силой, и аппетитом. Да и представить не мог, что Девятый принц тайно занимался боевыми искусствами! Судя по всему, и Цинь Цзэ с остальными этого тоже не знали.
Среди его братьев действительно были и искусные лучники, и неплохие всадники, и те, кто знал кулачный бой. Но их боевые навыки были весьма посредственными. В конце концов, они — принцы. Кто станет самоотверженно тренироваться в лютый мороз или под палящим солнцем?
Цинь Цзэ считался одним из лучших, но всё равно не мог вырваться, когда Цинь Но хватал его за шею.
Но вот как сам Девятый принц успевал заниматься боевыми искусствами? Эта мысль озадачила Цинь Нуо, но в то же время радость от неожиданно обнаруженного «подарка» затмила все сомнения. Даже страх, вызванный подслушанным заговором, немного отступил.
Вскоре императрица Хо и наследный принц покинули комнату. Убедившись, что путь свободен, Цинь Но выбрался из-за ширмы. Он понимал, что задерживаться здесь нельзя, но и выходить через парадную дверь не осмелился. Вместо этого он направился к заднему окну и осторожно приоткрыл его.
Зал Цяньюань стоял у самого озера. Трёхэтажное здание возвышалось над лунной гладью озера Сиюэ..
Убедившись, что вокруг никого нет, Цинь Но выскользнул наружу.
К счастью, была глубокая ночь — иначе кто-нибудь непременно заметил бы, как он карабкается по стене, словно геккон.
Вцепившись за перила балкона, он полез к окну соседней боковой комнаты. Из-за паники он несколько раз едва не сорвался, но, к счастью, расстояние между комнатами оказалось совсем небольшим, и вскоре он добрался до цели.
Не услышав никаких звуках изнутри, он осторожно толкнул раму окна и проник внутрь.
Он приземлился на пол и как раз успел закрыть окно, как воздух разорвал пронзительный визг:
— А-а-а! Вор!
«Плохо!» — внутренне воскликнул Цинь Но.
Обернувшись, он увидел перед собой изящное, нежное лицо.
— Девятая старшая сестра! Это я!
Крик Девятой принцессы Цинь Лань резко оборвался. Она ахнула, растерянно хлопая ресницами:
— Девятый младший брат?! Почему ты здесь?!
От её перепуганного голоса из-за ширмы тут же выскочили семь или восемь придворных фигур.
— Ах… Девятый старший брат? — изумлённо уставилась на него Тринадцатая принцесса Цинь Чжи.
Цинь Но тут же оборвал её:
— Девятая старшая сестра, я был здесь все время, — затем он повернулся к Цинь Чжи. — Тринадцатая младшая сестра, я сидел тихо, но меня всё равно заметили.
Цинь Чжи мгновенно всё поняла. Глаза её забегали, и она нарочито игриво вздохнула:
— Айя, а я ведь говорила тебе не шуметь, — она обернулась к остальным принцессам и с притворной лёгкостью объяснила. — Сегодня Девятый старший брат дежурить ночью, поэтому…
Поэтому что? Как он умудрился оказаться на дежурстве именно здесь, в комнате принцесс?! Цинь Чжи отчаянно пыталась придумать правдоподобное объяснение, холодный пот выступил у неё на висках.
В этот момент Цинь Нуо поспешно замахал руками:
— Нет-нет, вовсе нет! Ночное дежурство совсем не утомительно. Я и не собирался отдыхать.
Но его, казалось бы, неловкое оправдание лишь яснее высветило «истину». Принцессы, переглянувшись, наконец поняли:
Ах вот оно что. Он просто тайком искал место, где можно вздремнуть.
Их самих только что отправили в эту комнату, когда во дворце разнеслась весть об ухудшающимся состоянии императора. Но во дворце сейчас царил полный хаос. Принцев всех выдворили, а принцесс же согнали сюда — ждать новостей.
— Тринадцатая младшая сестра, почему ты не предупредила заранее? Я ведь хотела… — смутившись пробурчала Девятая принцесса Цинь Лань. За ширмой стоял ночной горшок, и она, едва войдя, хотела воспользоваться им. Увидеть в окне мужскую фигуру — да ещё среди ночи, каждый бы испугался.
Цинь Чжи смущённо опустила голову:
— Я хотела предупредить… но пришёл евнух Ван, всё повторял какие-то указания, а потом… я… забыла.
— Отец-император лежит при смерти, а ты, Девятый старший брат, ещё умудряешься… — Двенадцатая принцесса бросила на него строгий взгляд. Но, вспомнив его вечную неуклюжесть и недалекость, она только вздохнула. Даже если бы он остался в зале Цяньюань, толку от него было бы немного.
Тут Цинь Чжи тактично перевела разговор:
— Девятый старший брат, ты знаешь, как сейчас обстоят дела у Отца-императора?
Цинь Но мгновенно принял серьёзный вид:
— Ну… благодаря своевременным усилиям евнуха Чэна и мастерству придворных лекарей Его Величество пришёл в себя Кроме того… — он глубоко вздохнул, скопировав интонации императорской наложницы Гэ, — ах, Его Величество — человек, благословенный Небесами. Достойных судьба не оставляет, несчастье непременно обернется удачей.
Он повторил слово в слово речь добродетельной наложницы Гэ.
Каждая принцесса в зале отличалась сообразительностью, как они могли не понять скрытого смысла его слов?
— Отец-император… — первой заговорила Одиннадцатая принцесса, тут же демонстрируя свою преданность. Глаза у неё покраснели, ладони она сложила в молитвенном жесте. — Эта дочь лишь молится небесам, чтобы они даровали Отцу-императору долгую жизнь, пусть он проживёт сто лет. Если это будет угодно судьбе, я готова отдать десять лет собственной жизни…
Разница между принцессами была очевидна, уровень выступления и красноречия напрямую зависели от того, наставляла ли их родная мать-наложница или нет.
Следуя примеру старшей, глаза всех принцесс вскоре тоже наполнились слезами, и одна за другой они принялись возносить молитвы.
У Цинь Но аж заныли зубы от всей этой показной сентиментальности. Он как раз подыскивал повод поскорее уйти, когда дверь внезапно распахнулась, и в проёме показалась знакомая круглая голова.
Пробежавшись взглядом по принцессам, евнух Ван расплылся в улыбке и воскликнул:
— Боже! Девятое Высочество, почему Вы здесь?
http://tl.rulate.ru/book/74428/9315976
