Готовый перевод Bringing Good Luck to your Husband in the ’70s / Я - счастливый талисман мужа в 70-х!: Глава 37 - Разделение семьи

Чжан Цуйэ и ее муж были слишком смущены, чтобы прийти в дом семьи Хань и предложить новый брак, но их дочь упала в воду и была спасена Хань Айго, который обнял ее, так что это была хорошая возможность восстановить их отношения. Им очень нравился этот зять. Ведь такие люди были большой редкостью. Если бы не его сломанная нога, они бы не отказались от брака.

Старик Ван и Чжан Цуйэ также знали, что заставлять человека жениться на их дочери из-за этого вопроса некрасиво, и теперь, когда окружающие обвиняли их собственную семью, они не осмеливались быть такими агрессивными, и с блеском в глазах начали давить на жалость:

— Мы не хотим этого, но наша дочь — хорошая девочка. Ее видел и трогал мужчина, и так много людей знают об этом. Как сможет любой другой мужчина жениться на ней в будущем?

Окружающие подумали об этом и решили, что для семьи Ван это вполне оправданно, так как произошедшее нанесло ущерб репутации девушки. Если бы их собственные дочери столкнулись с подобным, они бы хотели, чтобы человек, спасший их, понес ответственность.

Теперь, когда Хань Айго спас дочь семьи Ван и разрушил ее невинность, женитьба на ней была выгодна обеим сторонам:

— Первое, что ему нужно сделать, это жениться на Ван Яжу.

Су Юэфэнь хотелось закатить глаза. Они действительно стояли и обсуждали это.

Увидев, что семья Ван притворялась жалкой, Су Юэфэнь наконец шагнула вперед и решительно встала перед ними. На ней было тонкое одеяло, волосы не полностью высохли, и она выглядела так, будто только что вышла из воды.

Девушка подошла к Ван Яжу и с выражением крайнего удивления сказала:

— Что с тобой не так? Очевидно, что я спасла тебя. Почему ты говоришь, что это был брат Хань?

— А? — Ван Яжу была озадачена, услышав ее слова, и люди вокруг также удивленно смотрели на Су Юэфэнь.

— Я видела, как ты упала в воду и звала на помощь. Я случайно проходила мимо, и, зная, что ноги брата Хань не в лучшем состоянии, подумала, что будет лучше, если сама помогу тебе. После того, как ты была спасена, брат Хань был добр и дал мне свою одежду. Но когда я поняла, что ты не полностью одета, то накрыла тебя курткой. Как ты можешь говорить, что это брат Хань спас тебя? Он просто наблюдал со стороны.

— Невозможно! — Ван Яжу пронзительно закричала, и ее лицо сразу же побелело.

— Почему это невозможно? Когда я спасла тебя, тетушка Сун и два ее сына видели это, поэтому я не могу лгать тебе. Моя мокрая одежда все еще в доме. Если не веришь, то иди и посмотри.

В это время тетушка Сун услышала об инциденте и поспешила к дому семьи Хань, поймав Ван Яжу на месте ссоры.

— Что случилось с вашей дочерью? Очевидно, что ее спасла Су Чжицин! А Хань Айго даже не смотрел на вашу дочь. Так как же он мог разрушить ее невинность?

Лицо Ван Яжу стало пепельным, и она чуть не упала на землю из-за ослабших ног:

— Я… я…

Слова Су Юэфэнь и тети Сун были подобны громовому раскату, который разразился в толпе, и все повернули головы и поняли зловещие намерения семьи Ван. Они намеренно шантажировали Хань Айго. Все смотрели на семью Ван с презрением. С такими людьми лучше не водиться, они вели себя слишком бесстыдно.

Семья Ван никогда не думала, что все обернется таким образом. Как мог хороший спасатель превратиться из Хань Айго в девушку? В это время госпожа Хань вышла, скрестив руки, указала на семью Ван и стала ругать их:

— Вы все нелюди, которые специально пришли к двери нашего дома, чтобы ложно обвинить моего старшего сына! Что с вами не так? Когда мой Айго повредил ногу, вы увидели, что у него нет будущего, и пришли сюда, чтобы поднять шум и отказаться от брака. Если бы Су Чжицин не проходила мимо и не спасла вашу дочь, вы бы возложили ответственность за это на мою семью, на моего Айго? Я никогда не видела таких бессовестных людей, который так отплачивают за доброту! — старая госпожа Хань была настолько сильна, что ругала людей без передышки, проклиная поступки семьи Ван.

Чжан Цуйэ и старика Вана отругали до такой степени, что их лица стали сине-белыми, вся их позорная жизнь была раскрыта перед всеми. Ван Яжу, в конце концов, не выдержала презрения толпы и была смущена так же, как если бы ее прилюдно раздели. Она разрыдалась, отвернулась и побежала прочь от толпы:

— Я не хочу больше жить!

Когда Чжан Цуйэ увидела убегающую дочь, то хотела последовать ее примеру, но госпожа Хань быстро поймала ее:

— Ты хочешь уйти вот так просто? Ни за что! Сыновья, охраняйте дверь для меня! Семья Ван не уйдет, пока они не дадут нам объяснение! — как только Хань Лаоэр, Хань Лаосань и младший Хань Айминь услышали это, они тут же побежали к входной двери, как стража врат, совершенно не позволяя семье Ван покинуть дом. Госпожа Ван была ошеломлена приказом госпожи Хань.

Она спросила без особого энтузиазма:

— Что ты делаешь? Мы больше не будем привлекать Хань Айго к ответственности, так что забудь произошедшее.

— Тьфу, — старая госпожа Хань свирепо прошипела: — Говоришь, просто забудь? Вы первые пришли сюда! Думаете, нашу семью Хань легко запугать? Думаете, что можете выдвигать ложные обвинения, когда захотите? Вы без причины пришли всей семьей к нам, испортили репутацию Айго и облили его грязью! А теперь говорите просто забыть об этом?

Старик Ван потупился, понимая, что его семью так просто не отпустят, поэтому он, заикаясь, спросил:

— Чего ты хочешь, старая госпожа Хань?

— Плати! Вы должны заплатить за это! Заплатите за репутацию моего старшего сына и за усилия моей семьи в этот день!

Когда Чжан Цуйэ услышала о деньгах, она отказалась:

— Мы ничего не делали. Просто не разобрались во всем и пришли спросить. Почему мы должны платить? Ты вымогаешь у нас деньги!

Госпожа Хань холодно фыркнула:

— Ладно, ты ведь не хочешь по-хорошему? Тогда давай пойдем к секретарю отделения, чтобы он рассудил ситуацию и посмотрел, должны ли вы платить за это или нет, — семья Ван сразу же запаниковала, когда услышала, что они должны пойти к секретарю. Ведь сегодняшнее дело было виной их семьи, и кто бы ни попросил рассудить ситуацию, он будет на стороне семьи Хань.

Старик Ван задумался и, наконец, решил признать свою вину и заплатить, поэтому он спросил с трепетом:

— Сколько ты хочешь?

Старая госпожа Хань без церемоний протянула два пальца:

— Я хочу узнать, стоит ли репутация моего сына-солдата двадцати юаней! — семья Ван была так напугана этой суммой, что уже собиралась отказаться, но в следующий момент их задушили слова «репутация солдата».

Далее они узнали, что нога Хань Айго почти зажила, и в будущем он сможет вернуться в армию, так что его будущее было светлым.

Важны ли 20 юаней или безопасность семьи? Конечно, важно было иметь душевное спокойствие, хоть деньги уйдут, их можно было заработать снова. Поэтому, с сердцем, обливающимся кровью, старик Ван наскреб у своих родственников двадцать юаней и отдал их госпоже Хань, просто чтобы убедиться, что произошедшее забудется и больше не будет упоминаться.

Теперь, когда она победила этих бесстыдников и утерла им нос, госпожа Хань почувствовала такое облегчение, что больше не хотела связываться с ними и отпустила их взмахом руки.

Семью Ван помиловали, и, величественно придя, они с позором ушли.

Когда семья Ван ушла, зрители естественным образом разошлись, оставив семью Хань и Су Юэфэнь.

Девушка подняла большой палец вверх старушке Хань:

— Тетушка, ты такая потрясающая!

Старая госпожа Хань немного смущенно улыбнулась:

— Я просто очень зла на эту бесстыжую семью Ван, если не преподам им урок, они все еще будут думать, что над моей семьей можно издеваться. Если бы у тебя не хватило дальновидности войти в воду и спасти их дочь, бессовестная семья Ван шантажировала бы именно твоего брата Хань. Мне это не нужно, возьми деньги.

Су Юэфэнь пыталась отказаться, сказав:

— Оставьте для лечения Айго.

Но старушка настояла на том, чтобы Су Юэфэнь взяла их. Она сказала, что надо отложить эти деньги на случай, если что-то произойдет.

Хань Айго увидел, как эти двое толкали деньги друг другу, поэтому взял 20 юаней и сунул их в карман брюк Су Юэфэнь:

— Возьми, не спорь.

Су Юэфэнь, видя это, не стала отказываться, приняла деньги и посмотрела на Хань Айго:

— Видишь, я была права.

Хань Айго почесал свой нос. Мужчина действительно не думал, что Су Юэфэнь будет права. Если бы он спас человека, его шантажировали бы. Если бы Су Юэфэнь не зашла в воду, то не повезло бы именно ему.

Семья Хань сегодня работала, но когда они услышали, что кто-то пришел в дом, чтобы доставить неприятности, то поспешили домой. Все были озадачены произошедшим и сидели за столом, слушая слова госпожи Хань. Су Юэфэнь видела, что это семейное собрание, и она не должна была его слушать, поэтому хотела встать и уйти, но госпожа Хань взяла ее за руку и сказала, чтобы та села и слушала вместе со всеми.

Первое, что сказала госпожа Хань, повергло присутствующих в шок:

— Сегодня я собрала всех поговорить о разделении семьи, — при этих словах братья Хань побледнели и изумленно посмотрели на госпожу Хань.

Хань Лаоэр резко заговорил:

— Мама, что ты такое говоришь? Ты сказала, что мы должны подождать, пока не вылечим ногу Айго, и у всех братьев не будет своей семьи, прежде чем говорить о разделении. Почему заговорила об этом сейчас?

Старая госпожа Хань посмотрела на него и произнесла:

— Изначально я хотела подождать, пока твой старший брат вылечится, прежде чем разделить семью, но его лечение стоило слишком дорого, и семья из-за этого оказалась в смятении. Если бы остались деньги, я отдала бы вам, четырем братьям, равные доли.

Когда старая госпожа Хань сказала это, то подняла руку, чтобы остановить сына:

— Лаосань, я знаю, что ты хороший человек, и не хочу обвинять твою жену, она должна думать за себя, когда у нее появилась своя семья. Но есть одна важная вещь. Я дам вам немного денег, чтобы вы могли построить дом в будущем. Но печь пироги меня научила Юэюэ, а не наша семья, и я никогда не буду учить этому мастерству ваших жен, — сказав это, госпожа Хань посмотрела на вторую невестку, которая знала, что свекровь говорила с ней. И хотя ей очень хотелось научиться искусству печь пирожные, в голове у нее было ясно, и она знала, что не стоило об этом говорить. Поэтому невестка никак этого не показала, и только Хань Лаоэр знал, что она хотела научиться печь пирожные. Поэтому ее муж согласился разделить семью. Он не хотел, чтобы из-за этого его жена оказалась в положении третьей невестки, которая ушла из дома. Было бы лучше разделить семью раньше.

Хань Лаосаню стало так стыдно, что его лицо покраснело:

— Мама, не слушай Фанцзы. Она одержима дьяволом, раз обратилась с такой просьбой. Я оставлю ее в покое. Она может оставаться в доме своей матери, если захочет. Я разведусь с ней!

— Что за чушь! — госпожа Хань отругала его. — Какой развод! Что, если у Маомао не будет матери? Ты собираешься найти ребенку мачеху? После этого случая вы двое должны прекратить спорить. Не позволяй мне беспокоиться о тебе, ведь я уже не так молода.

Хань Лаосань был так расстроен, что его глаза покраснели.

— Ну, это решено. Теперь давайте поговорим о том, как разделить семью, — старая госпожа Хань пошла в свою комнату и достала свою шкатулку для денег, открыв ее, чтобы показать четырем братьям все сбережения. — Я заработала немного на выпечке. Тут также лежат деньги, которые заработал младший на продаже пирожных, и деньги, которые ваш старший брат прислал из армии за эти годы.

Хань Лаоэр неожиданно крикнул:

— Мама, не будь такой, мы поделим все, как ты захочешь, не показывай нам свои деньги!

Госпожа Хань улыбнулась:

— Вам надо видеть это, видеть все ясно, чтобы разделение было справедливым.

— Вся сумма будет разделена на пять частей. Деньги старшего и четвертого брата будут сохранены для их свадьбы, — старушка отдала деньги Хань Лаоэру и Хань Лаосаню и продолжила: — Комната, в которой вы живете, остается вашей, что касается кур в доме, то каждая семья получит по одной, а остальные будут общими. Можете построить свою собственную печь в задней части дома и топить ее отдельно. Что касается зерна, то оно скоро будет распределено, я разделю его на пять равных порций. Есть ли у вас возражения против того, что было сказано?

Все качали головами, говоря, что у них не было возражений.

Видя, что никто не имел своего мнения, госпожа Хань улыбнулась:

— Отныне я буду жить с старшим и четвертым сыновьями. Когда у Айго появится семья, я буду жить с младшим. Он позаботься обо мне, пока не поженится, — старушка говорила спокойно, она даже улыбалась, но братья чувствовали себя плохо. Это было похоже на то, как если бы семья разделилась на несколько частей.

Когда госпожа Хань увидела, как они себя вели, она рассмеялась и сказала:

— Почему вы так смотрите? Разве мы не продолжим жить также вместе? Это просто разделение семьи. Наша жизнь ничем не будет отличаться от того, что было раньше. Так что перестаньте хмуриться.

Все молчали.

Су Юэфэнь также чувствовала себя не в своей тарелке. По сравнению с другими семьями, которые разделили свои семьи в ожесточенной битве, семья Хань была очень спокойна. Старая госпожа была хорошей матерью и хорошей свекровью.

Старушка Хань заключила:

— Тогда все решено. Завтра я попрошу секретаря прийти и выступить в качестве свидетеля, мы официально разделим семью. Лаосань, завтра иди в дом своего тестя и расскажи ему о нашем разделении. Если у твоей жены есть проблемы с тем, как я разделила семью, тогда вам придется решать этот вопрос самостоятельно. Не приходи обратно к матери.

Хань Лаосань выпустил тихое «да», поспешно вытерев красные глаза рукой.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/49225/2012167