Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 49. Немногословный, но суровый.

Том 1. Глава 49. Немногословный, но суровый.

Пу Ханьчжун был первым по-настоящему хорошим человеком, которого Цинь Хаосюань встретил с тех пор, как присоединился к Тайчу. Это заставило его сердце согреться. Большинство людей в мире совершенствования были бессердечными и беспринципными, они жертвовали кем угодно ради собственной выгоды. Гу Юньцзы был ярким тому примером. Но всё же встречались и хорошие люди. И если Пу Ханьчжун говорил правду, то его учитель определённо был одним из них.

— Брат Пу производит впечатление честного и доброго человека, — сказал Цинь Хаосюань. — Почему же он оказался в заточении?

Пу Ханьчжун горько усмехнулся.

— Зал Естественности — самый слабый из пяти залов Тайчу, — ответил он. — К тому же, по некоторым причинам, совершенствование моего учителя не так высоко, как у глав других залов. Поэтому к нам относятся свысока. Однажды один высокомерный тип из Зала Древних Облаков, достигший уровня тридцатого листа, оскорбил моего учителя. Я не стерпел и... скажем так, научил его хорошим манерам. Вот меня и отправили сюда. Уже полгода прошло. Через несколько дней срок заключения закончится, и я наконец-то увижу своего учителя.

— Тридцатый лист?! — Цинь Хаосюань был ошеломлён. Он не мог поверить, что Пу Ханьчжун, который достиг уровня лишь десятого листа, смог победить культиватора тридцатого листа.

Заметив его сомнение, Пу Ханьчжун усмехнулся.

— Конечно, не голыми руками, — сказал он. — Мой учитель потратил много духовной энергии, чтобы создать для меня мощный талисман. Вот с его помощью я и преподал тому типу урок.

— Понятно… — протянул Цинь Хаосюань. Он ещё больше зауважал Пу Ханьчжуна. Тот, не задумываясь, рисковал собой ради чести своего учителя. И не пожалел мощного талисмана, способного нанести серьёзные ранения даже культиватору тридцатого листа. Для слуги из Долины Духовных Полей такой талисман стоил целое состояние! Что уж говорить о новичках Тайчу.

«Каким же человеком должен быть учитель Пу Ханьчжуна? — подумал Цинь Хаосюань. — Раз уж он заслужил такое уважение и преданность?»

Его интерес к Залу Естественности и его главе Сюаньцзи многократно возрос.

За следующие десять дней Цинь Хаосюаня пытались убить ещё четыре раза. Группы из шести культиваторов сменяли друг друга, но никому не удавалось прорваться сквозь защиту Пу Ханьчжуна. Цинь Хаосюань тем временем отбирал у незадачливых убийц еду, и спокойно совершенствовался под надёжной защитой «телохранителя».

Те же, кто приходил его убить, проклинали всё на свете. Из-за Пу Ханьчжуна они не могли и шагу ступить, не то что напасть. Им приходилось жить впроголодь, спать урывками и всё время оглядываться. А Цинь Хаосюань не упускал случая позлорадствовать. По ночам он совершал вылазки и нападал на спящих культиваторов, ломая им руки и ноги.

В Долине Духовных Полей у него было прозвище «Тихий, да удалый». Но мало кто верил, что он и правда настолько опасен. Теперь же четверо из шести незадачливых убийц испытали это на собственной шкуре.

Больше всего им запомнилась злопамятность Цинь Хаосюаня. Он мог напасть в любой момент, без всякой причины. И даже если ты уже ранен, он всё равно не упустит шанса сделать тебе ещё больнее.

Культиваторы были в ярости, но ничего не могли поделать. Оставалось лишь молиться, чтобы этот маленький монстр не заявился к ним в ближайшее время.

Время шло. Несмотря на ужасные условия, Цинь Хаосюань чувствовал себя в Ледяной пещере Девяти Иней как рыба в воде. Благодаря Пу Ханьчжуну он мог спокойно совершенствоваться, не боясь нападений. Его Семя Бессмертного росло с каждым днём, впитывая духовную энергию, но всё никак не хотело прорастать. Это озадачивало Цинь Хаосюаня, но он не решался ни о чём спрашивать. Пу Ханьчжун всё равно не смог бы ответить на его вопросы.

Пу Ханьчжун тем временем не переставал удивляться. Цинь Хаосюань совершенствовался день и ночь, отдыхая не более двух часов в сутки. Такая нагрузка была чрезмерной даже для закалённых культиваторов, не говоря уж о новичке со Слабым Семенем. К тому же, Ледяная пещера Девяти Иней славилась своей тяжёлой атмосферой, которая истощала духовную энергию и подрывала силы. Но Цинь Хаосюань не только не сломался, но и, казалось, стал ещё сильнее.

Но больше всего Пу Ханьчжуна поражало его хладнокровие. За эти полмесяца на него совершили пять покушений, но он не выказывал и тени страха. Он холодно и расчётливо планировал месть и использовал любую возможность, чтобы наказать своих обидчиков. Он точно знал, что Пу Ханьчжуна выпустят на четыре дня раньше, и готовился к этому.

— Брат Цинь, — сказал Пу Ханьчжун вечером, наблюдая, как Цинь Хаосюань уплетает ужин за себя и за тех парней, что уже десять дней сидели в углу без куска хлеба. — Завтра меня выпускают. Будь осторожен эти несколько дней.

— Поздравляю, брат Пу, — пробубнил Цинь Хаосюань с набитым ртом.

— Ты отобрал у них всю еду, — сказал Пу Ханьчжун, глядя на него с укором и улыбкой одновременно. — Даёшь им только по половинке миски в день. Они же совсем оголодали. Даже на воле бы не выдержали, не то что в этой проклятой пещере. Может, дадим им поесть нормально?

— Если бы не ты, брат Пу, с твоим добрым сердцем, — ответил Цинь Хаосюань, глотая рис, — я бы их сам уморил голодом! Половина миски — это я ещё добрый. Они же не собирались меня жалеть, когда лезли убивать?

Пу Ханьчжун лишь вздохнул, не зная, что сказать. За эти полмесяца он хорошо изучил Цинь Хаосюаня. Тот, не смотря на всю свою жестокость, был с ним искренен и откровенен. Пу Ханьчжуну даже пришла в голову мысль познакомить его со своим учителем. Вдруг тот согласится взять его в ученики? Зал Естественности нуждался в таких решительных и бесстрашных людях, как Цинь Хаосюань. У Пу Ханьчжуна было предчувствие, что этого парня ждёт великое будущее.

На следующий день железная дверь пещеры отворилась, и внутрь вошёл старик в фиолетовом халате с короткой эспаньолкой. У него были седые волосы, морщинистое лицо и усталые глаза. Он выглядел так, словно доживал свои последние дни.

Увидев старика, Пу Ханьчжун бросился к нему и упал на колени.

— Учитель! — воскликнул он, заливаясь слезами. — Ваш непутёвый ученик вернулся!

Это был глава Зала Естественности — Сюаньцзи. Он поднял Пу Ханьчжуна с земли и ласково сказал:

— Встань, встань.

— Простите меня, учитель, — пролепетал Пу Ханьчжун, утирая слёзы. — Я подвёл вас. Целых полгода провёл в заключении. Не мог служить вам… А вы… вы сами пришли за мной… в эту ужасную пещеру… Я… я не достоин вашей доброты…

И пятидесятилетний мужчина разрыдался, как ребёнок.

— Успокойся, Ханьчжун, — сказал Сюаньцзи, улыбаясь. — Ты натерпелся здесь. Так исхудал… Но я вижу, что ты не забывал о практике. Твоё совершенствование не пострадало. Это радует.

Пу Ханьчжун смущённо опустил голову.

— Если говорить о практике… — сказал он, — то мне далеко до моего брата Цинь Хаосюаня. Его заключили сюда всего полмесяца назад, но он практикуется день и ночь. Ест, спит по часу в день, и снова садится медитировать. И это в таких-то условиях! Я поражаюсь его силе воли!

Пу Ханьчжун решил не упускать момента и рассказал учителю о Цинь Хаосюане.

Цинь Хаосюань, услышав своё имя, подошёл к ним и низко поклонился Сюаньцзи.

— Цинь Хаосюань приветствует вас, мастер Сюаньцзи, — сказал он.

Сюаньцзи внимательно посмотрел на него проницательным взглядом.

— Не стоит церемоний, — сказал он, кивая. — Ханьчжун редко кого хвалит. Ты, должно быть, и правда непрост.

— Вы слишком добры ко мне, мастер, — ответил Цинь Хаосюань, улыбаясь. — Брат Пу преувеличивает мои заслуги.

Внезапно Пу Ханьчжун снова упал на колени.

— Учитель! — воскликнул он. — У меня к вам просьба! Цинь Хаосюань — добрый и отзывчивый человек. У него чистое сердце и непоколебимая воля. К сожалению, он — обладатель Слабого Семени. Его талант вызвал зависть у одного из учеников с Фиолетовым Семенем, и тот несколько раз пытался его убить. Если бы не я, Цинь Хаосюань был бы уже мёртв! Прошу вас, учитель, возьмите его под свою защиту! Пусть он станет учеником Зала Естественности! Уверен, он ещё прославит наше имя!

Цинь Хаосюань был тронут до глубины души. Он не ожидал, что Пу Ханьчжун будет просить за него учителя. Он опустился на колени рядом с ним и посмотрел на Сюаньцзи. Тот и правда производил впечатление доброго и справедливого человека. Пусть даже Зал Естественности был слабым и нищим, Цинь Хаосюань был готов присоединиться к ним. Ему понравилась атмосфера взаимовыручки и дружбы, которая царила в этом зале.

Сюаньцзи, хоть и не обладал такой силой, как главы других залов, но отлично разбирался в людях. Он поверил словам Пу Ханьчжуна и проникся симпатией к Цинь Хаосюаню.

«Кто знает, — подумал он. — Может быть, этот юноша и правда сможет возродить былую славу Зала Естественности?»

http://tl.rulate.ru/book/108930/4094685