Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 5. Око Распознавания Бессмертных на помосте Явления Духа

Том 1. Глава 5. Око Распознавания Бессмертных на помосте Явления Духа

Мальчики один за другим забирались на кровати, им оставалось лишь беспомощно смириться с грязными и жесткими нарами и влажными, заплесневелыми тонкими одеялами. Все хотели хорошенько отдохнуть, снять усталость от дневного и ночного путешествия и подготовиться к завтрашнему финальному испытанию, чтобы написать новую главу своей жизни.

Сюй Юй лежала рядом с Цинь Хаосюанем, ее губы посинели от холода под тонким одеялом. Не только Сюй Юй, но и другие новые ученики, включая физически крепкого Цинь Хаосюаня, чувствовали пронизывающий холод.

В тусклом свете свечи черная рука потянулась к Сюй Юй и стянула с нее одеяло.

Сюй Юй испуганно вскрикнула. Это был сильный мальчик, лежавший рядом с ней. Схватив одеяло Сюй Юй, он сердито посмотрел на нее и прорычал:

— Чего орешь! А ну попробуй отбери!

От его крика на глазах Сюй Юй выступили слезы обиды. Она была хрупкой и не смела спорить. В такой ситуации говорить было бесполезно: кто сильнее, тот и прав.

Сидевший рядом Цинь Хаосюань видел все это. Наглость парня, укравшего одеяло, привела его в ярость. Если бы не мысль о том, что не стоит привлекать к себе слишком много внимания в первый же день, он бы уже ударил его.

— Давай спать вместе под одним одеялом, так будет теплее! — Цинь Хаосюань притянул к себе съежившуюся от холода Сюй Юй и укрыл ее половиной своего одеяла. Но одеяло было слишком маленьким, и ему пришлось обнять Сюй Юй.

Щеки Сюй Юй, побелевшие от холода, мгновенно вспыхнули. Оказавшись в объятиях Цинь Хаосюаня, она не смела пошевелиться.

Цинь Хаосюань не чувствовал себя неловко, обнимая Сюй Юй. Что такого в том, что двое мужчин спят под одним одеялом? Легкий аромат, исходивший от Сюй Юй, достиг его ноздрей, перебивая неприятный затхлый запах одеяла.

Как только был создан прецедент с кражей одеяла, дрожащие от холода мальчики воспрянули духом. Несколько самоуверенных подростков начали открыто грабить других, а те, у кого отнимали одеяла, отчаянно защищали свое имущество. В нескольких местах тут же завязались драки.

Находившийся неподалеку от Цинь Хаосюаня Ли Цзин тоже заерзал. По его знаку несколько молодых людей из его свиты важно пошли отнимать одеяла.

Эти отпрыски богатых семей с детства обучались боевым искусствам, и их физическая подготовка была намного лучше, чем у других подростков. Как только они появились, то сразу же отобрали несколько одеял. Тех, кто был не согласен, жестоко избивали до синяков, так что вскоре никто уже не смел сопротивляться.

Грабеж одеял превратился в сбор дани, и вскоре дошла очередь до Цинь Хаосюаня.

Молодой человек по имени Мужун Чао схватил одеяло Цинь Хаосюаня и стянул его. Тело Цинь Хаосюаня, только что согревшееся, снова замерзло. Сюй Юй вздрогнула, ее слезы хлынули ручьем от холода и страха.

Цинь Хаосюань, не говоря ни слова, вскочил с кровати, как карп, выпрыгивающий из воды. Из его горла вырвался приглушенный боевой клич.

Хлоп!

Кулак врезался в лицо Мужун Чао.

Мужун Чао отлетел в сторону, как лист на ветру, и с грохотом упал на землю в паре метров от нападавшего. Долгое время он не мог подняться.

Только когда Мужун Чао застонал от боли, остальные очнулись от ступора и ошеломленно уставились на Цинь Хаосюаня.

Мужун Чао происходил из семьи военных и с детства обучался боевым искусствам. Он изучал армейские приемы рукопашного боя, и его скорость реакции была самой быстрой из них.

Самый сильный из них, Мужун Чао, был отправлен в нокаут одним ударом Цинь Хаосюаня. Несколько других молодых людей уже собирались напасть на него, но тут подал голос молчавший до этого Ли Цзин:

— Дерзость! Кто позволил вам беспокоить отдых брата Цинь?

Молодые люди тут же отступили. Отчасти они боялись Ли Цзина, но больше всего — свирепого, как дикий зверь, Цинь Хаосюаня.

Однако Мужун Чао, только что поднявшийся с земли, не обратил на это никакого внимания. С диким криком он выхватил из-за пояса кинжал и бросился на Цинь Хаосюаня. Поскольку расстояние было небольшим, а скорость — очень высокой, кинжал издал свистящий звук, рассекая воздух.

Цинь Хаосюань, казалось, видел боковым зрением, и явно не собирался сдаваться без боя. Он молниеносно схватил Мужун Чао за запястье, перекрыв ему артерию. Кинжал в руке Мужун Чао, должно быть, был сделан из отличной стали, способной резать железо, как грязь. Упав на землю, он глубоко вонзился в нее, оставив на поверхности только рукоять.

Схватив Мужун Чао, Цинь Хаосюань пнул его ногой в задницу, отбросив в сторону, и холодно посмотрел на Ли Цзина, стоявшего за всем этим.

Жестокость Цинь Хаосюаня потрясла Ли Цзина. Он подумал, что этот человек не так прост, и если его перетянуть на свою сторону, он станет неплохим помощником.

Он подошел поближе, сделал вид, что отчитывает Мужун Чао и остальных, затем поднял с земли упавшее одеяло Цинь Хаосюаня и протянул ему со словами:

— Завтра рано утром начнется финальное испытание, брат Цинь, лучше отдохни как следует.

Цинь Хаосюань снова обнял Сюй Юй и лег спать. Хотя время от времени еще вспыхивали мелкие стычки из-за одеял, никто больше не осмеливался покушаться на покой Цинь Хаосюаня.

Чжан Куан злорадствовал: одним махом Цинь Хаосюань настроил против себя третьего принца Ли Цзина. Разве это по зубам такому, как он?

Помня о том, что завтра состоится финальное испытание, Цинь Хаосюань с трудом подавил желание отправиться на поиски сокровищ в Долину Ядовитых Бессмертных. В конце концов, завтрашнее испытание было очень важным, и было бы плохо, если бы он провалил его из-за сонливости и усталости.

На следующее утро, когда небо только начало светлеть, под три чистых удара колокола более двухсот юношей вскочили с постелей, поправили одежду и поспешили на построение на площадке перед бараками.

Под руководством вчерашнего проводника они позавтракали и, пройдя через ряды изящных построек, направились к месту проведения финального испытания.

Примерно через полчаса проводник привел их на открытую площадь. К этому времени старейшины секты Тайчу, ответственные за проведение финального испытания, уже давно ожидали их. В центре толпы находился старик с бородкой, одетый как даос, — глава секты Тайчу Хуан Лун Чжэньжэнь.

Финальное испытание для новых учеников было одним из важнейших событий в любой крупной секте, и секта Тайчу не была исключением. В этом году на церемонию прибыл даже Хуан Лун Чжэньжэнь, который обычно находился в затворничестве.

После воскурения благовоний и жертвоприношения небесам под звуки чарующей музыки Хуан Лун Чжэньжэнь объявил о начале церемонии. Один из старейшин вышел вперед и объявил о содержании финального испытания.

— На этот раз мы будем проверять ваши способности и уровень вашей духовной одаренности!

Ученики секты Тайчу узнали в седовласом старце в синем даосском халате, стоявшем на помосте, Луо Е Чжэньжэня, который выглядел очень мудрым и величественным. Этот Луо Е Чжэньжэнь был еще и дядей главы секты Хуан Лун Чжэньжэня и занимал очень высокое положение в секте Тайчу. Он постоянно находился в затворничестве и редко появлялся на людях.

Тот факт, что он появился вместе с главой секты Хуан Лун Чжэньжэнем, а также присутствие на трибуне такого количества старейшин, говорило о том, насколько серьезно они относятся к этому финальному испытанию.

Луо Е Чжэньжэнь произнес:

«Семена Бессмертных делятся на цветные и бесцветные в зависимости от их силы. Бесцветные семена делятся на полные и неполные, а цветные — на семь цветов: серый, коричневый, зеленый, оранжевый, красный, золотой и фиолетовый».

Закончив объяснять градацию семян Бессмертных, Луо Е Чжэньжэнь сделал паузу и сказал:

— После окончания испытания, независимо от силы вашего семени, я надеюсь, что вы не будете ни гордиться, ни отчаиваться. Ведь конечные достижения совершенствующегося не определяются исключительно врожденными способностями, упорный труд может компенсировать недостаток таланта!

Испытание началось. Луо Е Чжэньжэнь называл имена, и один за другим на помост поднимались десятки новых учеников, но все они оказывались обладателями слабых, бесцветных и неполных семян.

Высшие чины секты сохраняли невозмутимый вид. Вполне естественно, что все новые ученики могут оказаться обладателями слабых семян. Цветные и сильные семена встречаются крайне редко, и уже хорошо, если среди этих двухсот учеников найдется хотя бы один или два с полными бесцветными семенами.

— Следующий, Чжан Ян из города Датянь!

Чжан Ян вышел на помост и положил руку на «Око Распознавания Бессмертных».

Когда Луо Е Чжэньжэнь влил в него поток духовной энергии, «Око Распознавания Бессмертных» вспыхнуло серым светом.

— Серое семя!

Хуан Лун Чжэньжэнь резко встал, его глаза загорелись невероятным светом. На его величественном лице не скрыть восторга: серое семя! Это же серое семя! За столетнюю историю секты среди всех принятых учеников не встречалось ни одного с таким выдающимся семенем, как серое!

С одним только этим серым семенем у секты Тайчу не будет никаких проблем в ближайшие двести лет, а то и больше. Если этот ученик сможет вырасти, он даже сможет стать следующим главой секты Тайчу! Ведь нынешний глава секты во время своего испытания также обладал серым семенем!

Возможно, в будущем у каждого будет своя судьба, но этот обладатель серого семени обязательно станет столпом секты Тайчу!

Старейшины на трибуне взволнованно поднялись со своих мест. На их лицах читались радость, волнение и удивление, а также... некоторая враждебность друг к другу.

Кто же не захочет взять в ученики такого талантливого обладателя серого семени? Ведь в будущем именно он может возглавить секту Тайчу.

— Дядя Хуан Лун, в нашей ветви Гу Юнь Тан давно не было учеников. Я смотрю, у этого мальчика по имени Чжан Ян есть с нами кармическая связь. Не мог бы ты, дядя Хуан Лун, распорядиться, чтобы после достижения им стадии Семени Бессмертного он присоединился к нашей ветви Гу Юнь Тан?

Остальные старейшины тут же устремили свои взгляды на пухлого старика, который только что заговорил. Этот пухлый старик был невысокого роста, с пухлым лицом и очень доброй улыбкой. Его козлиная бородка подрагивала в такт словам, придавая ему вид мудрого даоса.

Почувствовав на себе взгляды остальных, пухлый старик слегка улыбнулся и, сложив руки в приветственном жесте, сказал:

— Дорогие братья и сестры, вы все так на меня смотрите... Неужели вы тоже так считаете? В таком случае, Гу Юньцзы выражает вам свою благодарность...

— Гу Юньцзы, почему я никогда не слышал, чтобы ты разбирался в физиогномике и гаданиях? Откуда ты знаешь, что у этого юноши с тобой кармическая связь? На мой взгляд, у него есть кармическая связь с нашей ветвью Ся Юнь Тан. Ведь во всей секте Тайчу никому нет равных в гадании по гексаграммам.

Гу Юньцзы закатил глаза и посмотрел на худого старика в фиолетовом даосском халате, который больше походил на красный конверт, чем на даоса:

— Брат Ся Юньцзы, за последние десять лет ты переманил к себе всех новичков. Пять лет назад ты увел у нас Чи Мина с полным семенем. Неужели все талантливые ученики должны попасть в твою ветвь Ся Юнь Тан?

— Я согласен с Гу Юньцзы... У тебя в Ся Юнь Тан и так достаточно талантливых учеников, это уже ни в какие ворота не лезет!

Би Чжуцзы, одетый как ученый и обладавший неземной внешностью, поспешил вставить свои пять копеек:

— Уважаемый дядя-глава, учитель Ло Е, моя ветвь Би Чжу Тан всегда была миролюбивой, а мои ученики — безмятежными и сосредоточенными на совершенствовании, стремясь к процветанию нашей секты Тайчу. Ученик Чжан Ян обладает большим потенциалом, и если он присоединится к моей ветви Би Чжу Тан, то обязательно добьется невероятных высот!

Гу Юньцзы и Ся Юньцзы закатили глаза. Только сейчас они поняли, что показная безмятежность и высокомерие Би Чжуцзы — не более чем маска. Под влиянием соблазна заполучить серое семя он наконец-то показал свое истинное лицо.

— Кхм-кхм.

Прозвучал нежный, мелодичный голос, подобный пению иволги:

— Дорогие братья, моя ветвь Бай Хуа Тан всегда принимала только девушек, и в ней слишком много иньской энергии, не хватает мужской. Уверена, что вы, со всей вашей щедростью, уступите Чжан Яна моей ветви Бай Хуа Тан.

Ветвь Бай Хуа Тан под руководством Су Байхуа была уникальной в секте Тайчу. Все ее ученики были девушками, что вызывало зависть у других ветвей. Прием только девушек стал неписаным правилом Бай Хуа Тан, и никто не ожидал, что Су Байхуа решит его нарушить.

— Нет, нет, это никуда не годится! — Гу Юньцзы покачал головой и вытащил из-за пазухи белый нефритовый флакон.

Как только флакон появился, воздух на помосте наполнился сильным ароматом бессмертной энергии.

http://tl.rulate.ru/book/108930/4040764