Попрощавшись с Чжу Сиси, Чу Юэ пошла сообщить о своем прибытии. Факультет философии был не слишком популярным местом, каждый год число поступивших на это направление было невелико, а девушек среди них было и того меньше. Так что разобравшись с бумагами, оказалось, что Чу Юэ предстоит делить спальню с несколькими девушками с другого факультета.
Их оказалось три, двое изучали английский язык, а одна – танцы. Отделение искусств был далековато, но в этом году здание их общежития перестраивалось и студентов селили, где было место.
Эти трое вселились раньше и уже бодро разговаривали друг с дружкой. Увидев Чу Юэ, они поздоровались с ней и продолжили болтать.
Чу Юэ не было до этого дела, она склонилась над кроватью, разбирая вещи. Она освободила верхнюю полку своего книжного шкафчика и организовала там простое святилище, поместила туда Великого Наставника, который изрядно утомился в дороге, и зажгла ему три ароматические палочки в качестве извинений за все превратности и неровности пути.
Благовония, которые использовала Чу Юэ, были необычными, с очень слабым запахом. Дымок от них был едва заметен и поднимался совсем невысоко, словно там его ловила невидимая рука.
Тлеющие палочки чудесно пахли, проясняя человеческие мысли и бодря дух. Остальные девушки умолкли, в шоке глядя на Чу Юэ.
– Ты правда веришь в богов или прикидываешься?
Когда Чу Юэ разбирала вещи, они смогли увидеть, что было в ее чемодане. Самые разные флажки, колокольчики, подозрительные свертки ткани, расписанные символами, связки старых медных монет и ароматических палочек… Точно не то, что возьмет с собой любой нормальный студент!
– Никто не притворяется. Это – Великий Наставник храма Сюаньду из Гуаньли. Я единственная, кто остался, так что когда я поехала сюда, невозможно было оставить его в храме в одиночестве, – коротко объяснила Чу Юэ.
Девушка, занимавшаяся танцами, не только жительница этого же города, но и Бай Фумэй*, презрительно спросила:
*п/п 白富美 – Бай Фумэй, разговорное «красотка»
– И в этом возрасте ты веришь феодальным суевериям? Прямо в городе? Да уж, можно поступить в Яньчэнский университет, но в душе остаться деревенской простушкой. Знаешь, нам все равно, что у тебя тут, но если кто–то еще это увидит, нас засмеют вместе с тобой. Мы лицо потеряем!
Что ж, нынче многие не верят в практику самосовершенствования и думают так же, как эта профессиональная танцовщица. Если объяснять каждому, Чу Юэ скоро выдохнется. Так что она не стала спорить, но решила для себя как можно скорее снять жилье – к тому же, Наставнику не должно находиться в женском общежитии.
Когда благовония дотлели, Чу Юэ накрыла Великого Наставника красной тканью и закрыла дверцу шкафчика.
Видя как торжественно и уважительно Чу Юэ относится к ритуалу, две из девушек хоть и не изменили своего мнения, но притихли и больше не стали ничего говорить. Только танцовщица продолжала глядеть с пренебрежением и презрением, она даже втайне сделала несколько снимков и запостила их на форуме, язвя на тему того, что за чудесная соседка по комнате ей досталась.
Скорое начало учебы значило, что университет очень оживлен, но также и то, что студенческий союз постоянно занят. Президент союза и его приспешники разбирались с академическим статусом новых поступивших.
Когда пришло время студентов-философов, один из помощников заявил:
– Посмотрите-ка, эта новенькая такая красавица! Качество поступивших в этом году довольно высокое. Эта Чу Юэ даже лучшей прошлогоднего цветочка с музыкального отделения, нет, она даже лучше Чу Тун! Смотрите, у них даже фамилии одинаковы, правду говорят, что красавицы связаны судьбой.
Президент студсоюза слегка нахмурился, ничуть не обрадовавшись. Чу Тун царила в его сердце и ничто не могло поколебать ее положения. Сравнивать Чу Тун и новенькую, у которой не было ничего, кроме симпатичного личика, было оскорблением.
Его товарищ заметил, как он недоволен, и торопливо перебил говорившего, подмигнув ему:
– Ты о чем это? Рядом с Чу Тун все цветы – сорняки. Она известная светская леди и даже получила музыкальную награду, а у этой Чу Юэ и образование и достижения средненькие, и внешность им соответствует. Разница между принцессой Тун-тун и грубой девчонкой – разница между облаками в небе и грязью на земле!
От этих слов выражение лица президента немного улучшилось. Разговорчивый парень заметил и это, и перевел взгляд на фотографию Чу Юэ.
Хотя это было маленькое фото, было видно, что у девушки на нем кожа белая до прозрачности, безупречные черты лица, черные как тушь брови, изогнутые, как луна, глаза, ясные, как осенний поток, а уголки век немного приподняты, что придавало ее взгляду своеобразную редкую и холодную красоту. Прямой нос был подобен нефриту, а изгиб губ попросту идеален.
Девушка была стройная и высокая, и выглядела она более естественно, чем Чу Тун, которая пользовалась, чтобы подчеркнуть свой облик, макияжем и одеждой. Если такая девушка грубая, то в Яньчэне вовсе нет красивых девушек.
Но ситуация складывалась не очень хорошая. Президент студенческого союза был фанатом Чу Тун, уже год исправно лижущим собаку*. Могут ли у его младших братьев быть свои предпочтения? Подумав об этом, парень решил промолчать.
*п/п «Если A нравится Б, но Б не нравится A, и A по–прежнему готов сделать для Б все, что угодно, мы скажем, что A облизывает собаку. Человек, который так поступает – ничтожен, и в конце концов у него ничего не останется (ни денег, ни любовника). Это интернет-идиома, над такими людьми принято смеяться»
Тут раздался стук в дверь и все члены союза, занятые своей работой, повернулись, чтобы увидеть на пороге саму Чу Тун.
На девушке было сияющее серебристое газовое платье, маленькая серебряная заколка в форме короны в волосах, на лице легкий макияж. Это была нежная принцесса из тех, что появляются только на телевидении, но вот она удостоила посещения их офис.
Хотя ее только что расхваливали, увидеть эту девушку вживую все равно было лучше. Хотя все, конечно, удивились: богиням полагается общаться с другими богами, отчего эта сошла в пещеру отшельников? Но, ах, в любом случае, это лицо, эта аура, ни одно симпатичное личико из новеньких не сравнится с Чу Тун!
– А’Сян, ты занят? Уделишь мне немного времени?
Президента студенческого совета звали Чжоу Сян. Стоило ему увидеть Чу тун, его глаза вспыхнули от радости и он счастливо закивал, стоило ей спросить.
– Младшая ученица Чу Тун, что я могу для тебя сделать?
Чу тун позаботилась, чтобы они остановились рядом со сходом в кабинет, так, чтобы другие студенты-члены союза могли их слышать. Она улыбнулась на вопрос Чжан Сяна с затаенной грустью и протянула ему фото молодой Чжун Минь.
– Вот, смотри. Я хочу, чтобы ты приглядел за одной студенткой, она новенькая, только в этом году поступила к нам. Приехала из отдаленной горной провинции и должна быть очень похожа на эту женщину на фото.
Чу Тун прерывисто вздохнула.
– Это проблема моей семьи, и на самом деле я не должна беспокоить тебя, но…
Она закусила губу, словно боялась, что старшие члены семьи могли ошибиться.
– У меня есть старшая, которая очень беспокоится о семейных отношениях. В детстве с ее дочкой случилось несчастье, а эта девушка очень похожа на мою старшую. Сейчас эта женщина почти обезумела, так что все решили признать эту студентку членом семьи. Моя семья всегда жила в городе, но они же не виноваты, что богаты, правда? Я боюсь, что девочка издалека может потерять голову…
– Хорошо бы было, если бы она правда оказалась дочерью моей старшей, но когда случился несчастный случай, та девочка была совсем маленькая, все говорили, что надежды нет. Старшую убеждали забыть все и жить хорошей жизнью. Сейчас в обществе слишком много мошенников и обманщиков, таких что вечно что-то подсчитывают и уверены, что богатые люди им должны. Хотя мои старшие даже не особенно богаты, все равно для человека из бедного округа их собственность покажется огромной. Я не говорю, что эта студентка именно такая, но, А’Сян, ты же понимаешь, о чем я?
Она казалась необыкновенно печальной.
- Человеческие сердца такие эгоистичные. Я просто слишком беспокоюсь о своей семье, другие вещи меня не волнуют. Если в будущем окажется, что я ошибалась на ее счет, я извинюсь перед ней, но я не могу смотреть, как обманывают моих родных. Понимаешь мои чувства, А'сян?
Чжоу Сян взял у нее фотографию и недобро уставился на изображение.
- Это же та самая новенькая студентка, Чу Юэ? Я думал она просто из плохой семьи, не ожидал, что у нее окажется и подлый характер. Не беспокойся, Чу Тун, я помогу проследить за ней и не позволю ей обидеть тебя.
Слова Чу Тун специально были общи и неконкретны. Чжоу Сян изначально был на ее стороне, да и новости слышал всякие о разных людях, так что сразу решил, что Чу Юэ – лгунья и злодейка, заслуживающая презрения.
В офисе студсоюза другие студенты также прекрасно слышали их разговор.
– Похоже, новенькая-то с гнильцой, а ты плохо разбираешься в людях, а, Сяо Пан?
Парень покраснел, глядя на личное дело Чу Юэ. Он не мог сказать, но чувствовал, что она не такой плохой человек.
Чу Тун, услышав их, внутренне усмехнулась. Как бы ни была эта девчонка похожа на Чжун Минь, как бы ни связывала их кровь, это она, Чу Тун, была той, кого растили и воспитывали, кого приняло высшее общество Яньчэня. Она покажет всем, что кровь – это ничто!
Но в этот момент на лице ее отражалась только должная печаль. Она снова глянула на Чжоу Сяна:
– Тогда я побеспокою тебя. Старший ученик Чжоу, я уйду первой.
Когда она отошла на пару шагов, Чжоу Сян торопливо нагнал ее и дальше они пошли вместе.
От автора: Мне бы такой амулет, какой заполучила Чжу Сиси!
От автора-2: Перечисленные работы даосизма являются реальными, но в этой книге все ради сюжета, все служит ему, так что не удивляйтесь, если встретите какие-то расхождения.
http://tl.rulate.ru/book/100019/4263823
Готово:
Использование:
