Doller

(автор/культиватор основы ци) : посты

237 Расцвела, словно ромашки в мае

Погладив живот, как раз в котором и забушевала большая часть сороконожек, я повторил.

- Тут, понимаешь?

Я даже уже хотел помахать руками, привлекая его внимание, как он вдруг заговорил.

- Лишь наполовину.

Сказал тихо, словно говорил сам с собой.

“Я для него, что пустое место?”

Не скажу, что его отношение во время встречи, которой я добивался столько лет, не выбесила меня. Скорей подействовала на нервы.

- Плохо.

После этого комментария, который прозвучал ещё тише предыдущего, он наконец-то вновь посмотрел на меня. В этот раз он не стал скрывать истинных эмоций. На его чуть ли не женском лице, выразились черты презрения.

- Бесполезный мусор. Ни на что не способен.

Словно выпленув эти слова, он обернулся.

“Эй. Он что уйти собрался?”

Похрустев пальцами, тщетно стремясь унять бешенство, уже подступившее к горлу, я дёрнул указательным пальцем.

Из ногтя вылетел огненный хлыст, ударивший по его плечу. Я вложил достаточно сил, чтобы по моим расчётом хотя бы поцарапать его, но хлыст даже не успев достигнуть его одеяний, просто растворился.

“Чёрт. Сильнее, чем рассчитывал. Я конечно понимал, что ангелы сильны, но не настолько”

- Глупец.

Сказал он ровно лишь с нотками едва слышимой злости в голосе. Он даже не удосужился обернутся.

- Далеко не нова. Люди глупы. Получив лишь кроху силы, они не редко думают, что боги им теперь не нужны. Видите ли они теперь сами смогут справится. Но вот в чём загвоздка. Эту силу дали им мы.

Он щелкнул пальцами. Звук от этого щелчка, болезненно ударил по ушах. Я хотел прикрыть уши, скривившись в болезненном выражении, как почувствовал тёплую жидкость, скатывающуюся по щеке.

В скулу ударила лёгкая боль, а в носу засвербело запахом горелой плоти.

“Я даже не заметил”

Я только коснувшись маленькой ранки на лице понял, что произошло. Он использовал стрелу света. Она воткнулась в каменный пол за моей спиной перед этим едва задев мою щёку. Рана несерьёзная и даже не болит, но он этого и добивался.

Я понял, что возжелай он этого, меня бы уже тут не было.

“Наша разница в силах настолько велика?”

- Презренный глупец, возомнивши себя богом. Не забывай, что ты просто человек. Лить жалкое подобие, достойное лишь ползать и восхвалять нас богов.

Выпленув напоследок, он даже не посмотрел на меня, прежде чем распахнуть крылья и улететь. Я не смог разглядеть куда он направился. Он просто исчез.

- Чёрт!

Вновь коснувшись раны, которая затянулась после использования заклинания, я выругался.

“Какая сила”

- Я даже не заметил. Чёрт!

Сжав кулаки, я до боли напряг плечи, чтобы через мгновение сокрушённо их опустить, смотря вниз, словно побитая шавка.

“Да. Я ослаб. Да у меня почти нет маны, пусть и неожиданно, но даже так... Я ведь не заметил, как он использовал магию. Не увидел и не почувствовал”

- Неужели вот он предел, до которого может дойти человек?

Глаза сами поднялись вверх. Не могу сказать зачем, но думаю, я искал ответ. Ответ у небес, отнявших у меня всё.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

236 Начало революции

Медленно шагая по вспаханной, костлявыми ногами, земле, я вдыхаю запах гари. Кожа, которая кажись уже совсем перестала ощущать хоть, что-то, вдруг потеплела. Я чувствую жар от деревянных домиков, поглощённых огнём, в сотне метров от меня. Особенно сильно пылает щека. Даже глаза пришлось слегка прищурить.

Даже и не понятно почему, я щурюсь. Толи из-за того, что заставляет огнь, а может быть просто не хочу смотреть на творения рук своих.

- Нет! Сынооокк!

До ушей доносятся выкрики матерей, зовущих детей, которых в своих холодных руках держат скелеты, призванные мной. Крокодильи слёзы текут по лицам матерей и их детей.

- Мамочка!

Дети кричат, вытянув руки к матерям, стоящих на коленях с ржавыми мечами у тоненьких шеек.

Они такие не одни. Отцы, братья, старики. Их десятки, выстроенные в линию, напротив своих плачущих родственников.

Их взгляды полны боли и отчаяния. Тела, запачканные рыхлой землёй, смешанной с кровью и сажей, дрожат, а на головах чуть ли не посверкивают рожки.

“Каков вид? А?”

Упираясь на трость, я медленно, никуда не спеша, под пристальные взгляды всех оставшихся в живых, вышел в середину.

- “Это было обязательно?”

Запах горелой плоти ударил в нос, заставляя живот наполнится теплотой, а губы подрагивать в тщетных попытках остановить растягивающуюся улыбку.

“Ну, не дуйся. Как говориться цель оправдывает средства”

- “...Неужели, всё это было необходимо?”

На этот вопрос, пропитанный ненавистью, я, задумавшись, ответил.

“Не скажу, что не мог бы без этого обойтись”

Постучав по засохшим губам указательным пальцем, я присел на спину скелета, который встал на четвереньки стоило мне только начать сгибать колени.

“Но вот в чём проблема, Шутик. Я, конечно, мог бы ворваться в замок к королю демонов. С ноги там выбить дверь в его покои, но это через чур уж рискованно.

Я не знаю, насколько он силён. По твоим же словам он был наравне с тобой. И это ещё сколько лет назад и когда ты был в своём родном теле. К тому же не стоит забывать о столпах и его личной страже.

Ещё молчу о миллионе воинов, через которых мне нужно будет пройти, прежде чем попасть в этот треклятый замок, окружённый барьером, высасывающий ману именно из людей.

И что я могу противопоставить всему этому с таким телом?”

В подтверждении своих слов, я повертел иссохшей кистью перед глаза. Всё это время я ни сказал ни слово. Вокруг тишина, лишь ветер и шум тлеющих остатков домов, смешивается со сдавленным скулежом пленённых.

Они смотрят на меня, кто с отчаянием, кто с ненавистью, но общее у них одно. Они не смеют даже пикнуть. Один уже пытался начать, но его обезглавили в тоже мгновение, как только он открыл рот.

Его тело до сих пор отрыгивает из идеального среза на шее литры крови, что так беспощадно впитывает в себя рыхлая земля.

Все мы окружены бездушными скелетами, без частички плоти. Их глазницы пусты, а окроплённые кровью рёбра выставлены напоказ. Одно их присутствие вызывает у безоружных почти голых пленников дрожь.

Дети хотят заплакать, но онемели от страха, в добавок дрожащие матеря всеми силами показывают им руками, чтобы те не смели пикнуть, хотя сами затыкают рты, чтобы не закричать.

- “Я могу...”

235 Редкие насекомые

"Какой же я трус”

Стоя напротив двери в спальню Нары, я не могу решиться войти, даже постучать. Кулак уже поднялся и почти касаясь деревянного покрытия приблизился к двери, но не может завершить движение.

Я стою, пытаясь разобраться в причине страха. Почему же так сердце не спокойно, а ноги предательски отказываются сделать ещё хоть шаг?

“Почему же я не могу войти туда? Мне страшно? Почему? Я уже не человек. Я не боюсь даже смерти, даже больше, я её желаю всем своим уже мёртвым сердцем, я не боюсь монстров, демонов, столпов, влияние церкви, даже богов, но полностью беззащитен перед сломанной мной же женщиной”

Я не могу войти туда и понимаю почему. Я уже это понял. Понял, но ещё не до конца принял. Я не хочу показать ей то, кем стал. То, кем, точнее, чем я являюсь сейчас. Это уже не тот сломанный человек, которым я сюда прибил.

Уже нет. И даже не тот слетевшей вовсе скатушек после смерти Риты с Ларой. Тогда я хотя бы оставался человеком. Я мог ещё вернуться, хоть и шансы были маленькими, но сейчас, чувствуя, как внутри меня ползает с десяток насекомообразных монстров, пожирая меня, я понимаю, что у меня уже нет пути назад.

Так и не набравшись смелости, я опять вернулся в свои покои, находящиеся в противоположном крыле замка.

- Снова не смог войти.

Сев в свежую кровать, я устало вздохнул. Пол поскрипывает под ногами, а лёгкий сквозняк, проникающий в комнату через большое окно, заставляет шуршать обшарпанные куски обоев.

- Гххххгхг.

К горлу подступил густой комок, затруднивший дыхание. Во рту разгулялся привкус железа.

Отхаркавшись в руку, я увидел на ней кровь. Такую загустевшую и слизкую. Сразу за этим последовал удар боли в висок, а в левом глазу потемнело.

Щека дёрнулась, а на лбу собрались морщинки, по которым потёк холодный пот, вызванный болью, но я не чувствую её.

Руки холодно подрагивают, сердце бешено стучит, организм буквально взвыл о помощи, но боли нет.

- Чёрт.

Прохладная жидкость потекла по щеке. Приложив окровавленную руку к глазу, я почувствовал ладонью мелкие ножки, судорожно двигающиеся. Ну вот не успел я отреагировать, как в ладонь выпало нечто шарообразное покрытое слизью.

Я сразу понял, что это мой глаз, а сейчас в пустой глазнице у меня извивается уже отживший своё монстр паразит.

232 Ты не справилась ни с одной ролью

- Уничтожим всех нелюдей.

Белый плакат с пятном крови, небрежно брызнутой в середину, обвивается подражая ветру, вселяя в проходящих под этим пасмурным небом страх и отвращение.

- Странна только для людей.

Воткнутая на пику голова с закатанными вверх глазами под крик проходящих то поднимается, то опускается, заставляя чёрные слипшиеся от красной жидкости волосы неуклюже танцевать.

“Всего пару лет прошло”

- Долой отродий! Страна только для людей! Долой отродий!

Толпы обозлённых людей проходят между зданиями, крича налево и направо о том, что думают, хотя как думают. То, что им внушили, но они никогда не признаются в этом. Для них всё что они говорят - чистая истинна, до которой могут додуматься только такие же великие мыслители как они. Элита, проще говоря, а вся остальная чернь, на которую то и дело они смотрят с такой злобой и презрением, должна просто слушать их.

Им ведь виднее, даже если и их крохотные мозги не могут пока понять того, чего поняли они, долгими думами.

Так это красиво встроено в их головы, но на самом деле они просто впечатлительные дурачки, которым первыми промыла мозги пропаганда расизма, развёрнутая нынешним королём.

“Забавно наблюдать за такими людьми, но не более. Я бы с ними даже за один стол не сел. Слишком отвратно. Лучше с провонявшим бомжом разделить миску похлёбки, чем с подобным мусором, возомнившим себя чуть ли не богами”

Стоило пару раз постучать по виску указательным пальцем, как кадр перед глазами сменился.

“Куда она собралась?”

Короткие золотистые волосы, которые уже не блестят так как раньше, заставляют нос мальчика шмыгать. Её дрожащие руки быстро одевают явно недовольного, и я даже сказал испуганного, ребёнка.

“Обычно она в это время начинала рассказывать о том, какой я плохой человек. А что теперь? Вряд ли она ко мне его ведёт”

В последние месяца три наши отношения с Нарой ухудшились, хотя я не думал, что может быть хуже, но видимо может. Я это почувствовал на своей шкуре.

Честно скажу, я не понимал почему. Зачем она меня и сына так мучает. В чём причина, для чего ей так усложнять жизнь себе, мне и нашему ребёнку.

Но начав наблюдать за ней двадцать четыре часа в сутки понял. Лучше бы не понимал. Лучше бы я этого не знал.

- Чёрт.

Нога с рукой вновь заныли.

“Как же раздражает эта боль. Надо было всё же отрезать их к чертям”

Растерев сначала руку, а потом ногу, я поднялся, оперевшись о трость. Староватую трость, сделанную ещё Кларком при жизни.

- Ну, что, Тростюшка, пойдём посмотрим, что она задумала.

Стук трости ударил по ушам.

- А?

Ещё один удар.

- Да, я тоже так думаю. Хватит. Сегодня всё закончится.

В последнее время, я часто начал говорить то с тростью то, с самим собой. Это из-за недостатка общения. Мне уже столько лет не с кем поговорить так по душам, да что там по душам.

Мне вообще не с кем поговорить. С номерами я не могу говорить, они мои слуги, друзей у меня не осталось, Фиона ещё ребёнок, как и сын, я ещё молчу, что он меня боится, как огня.

231 ГЛАВА

- Ненавижу тебя! Сдохни, умри, психопат.

Голубые глаза, что когда-то дарили мне успокоение, глаза так похожие на глаза моей матери, глаза за которые я цеплялся, глаза что спасали меня от той тьмы, в которой я находился и нахожусь по сей день.

Сейчас же они ненавидят меня, они не показывают мне ничего кроме презрения и страха. Она ненавидит меня и боится. Ненавидит потому, что боится. И я ничего не могу с этим поделать. Чтобы я не говорил, чтобы не делал, она не даёт мне и шанса. Любое слово, даже слова “ты нужна мне” она переводит, как угрозу. Угрозу себе и ребёнку.

Она всё сильнее и сильнее влияет на него. Я уже давно начал замечать, что она настраивает его против меня, но не воспринимал это серьёз, до сегодняшнего дня.

“Он испугался”

Когда во время игр, я лишь замахнулся, чтобы показать ему трюк с маной. Я хотел лишь запустить сгусток манны в начавшее иссыхать дерево. Оно бы вновь расцвело. Этим бы я показал всю силу маны, что она может не только уничтожать, но и создавать.

Но всё пошло не так. Стоило только мне замахнуться, как он закрыл лицо руками и задрожал.

- Пошёл вон. Не смей подходить ко мне и сыну.

Прижимая испуганного толи мной толи внезапной истерикой матери, Кларка, она продолжает кричать не пойми из-за чего.

“Не даёт и слово поперёк сказать”

В плечо укололо, сильно. Настолько, что я едва не схватился за него. Чувствую, как оно немеет, кончики пальцев задрожали.

“Чёрт, чёрт. Как же бесит”

Я едва сдерживаюсь, чтобы не ударить её.

“Нет, не перед сыном. Не перед ним. Если я покажу ему насилие, да ещё и на его матери, которая для него всё, в силу возраста, он меня никогда не простит. Он будет помнить это вечно. Да и...”

Я другим взглядом посмотрел на искажённое от непонятной ярости лицо моей жены. Нары, что столько времени верна любила меня. Она не бросала меня столько времени, дарила мне ласку и любовь, не получая ничего взамен. Лишь потому, что любила.

“Как же до этого дошло? Как я пришёл к такой ненависти? Когда всё изменилось? С отравления сына? Нет, это началось раньше, ещё до рождения Кларка”

Выдохнув, я поправил волосы, хотя кого я обманываю. Этим жестом, я лишь захотел скрыть лицо, своё лицо, готовое обнажить боль, сильную боль. Невыносимую из-за которой хочется закричать в голос и винить во всём других, но не могу. Я не могу быть слабым. Не перед ним.

“Ребёнку нельзя показывать всё это. Он вырастит с кучей психологических травм. Какой толк от силы, если он будет с комплексами? Она ведь должна это понимать, так почему она это делает? Такое чувство что специально”

Правая нога дрожит. Я присел на одно колено, встретившись с сыном взглядами. Он сильнее вжался в ноги матери. Его глаза испугано забегали, а маленькие такие хрупкие, словно фарфор, ручки сжали большую руку Нары.

“Пора прекращать это. Я оставлял её, думая, что она перебеситься и успокоиться, но вижу, что это не так. Она начинает наглеть всё сильнее. Видно же, чего она добивается. Хочет настроить сына против меня.

Я только не могу понять почему... Хотя могу, но боюсь даже подумать, что она и в правду способна на подобное. Только не та женщина, не та Нара, которую я столько лет знаю”

- Сынок.

Я хотел с улыбкой отправить его в спальню, но меня перебил крик Нары.

- Эй!

“Она вновь мешает... Что, хочешь отнять у меня его! Единственное ради чего я терплю всё это?!”

Приподняв голову, я посмотрел на неё. Я уже не в состоянии сдерживать, разрывающую грудь, ярость. Всё на что я только способен, так это держать захлопнутым рот, но выражение лица никак. Всё усугубляет зудящая боль в конечностях и слабость от истощения маны.

В глазах покраснело. Это явный признак, что мои глаза засветились ярко-красным цветом. Пару лет назад я понял, что когда я уже готов сорваться мои глаза начинают святится красным. Я так и не понял в чём причина, единственное что приходит на ум, так это Шут, но он сказал, что он не причём.

Когда я спросил, что он думает об этом он промолчал, хотя я видел по его лицу, что он знает.

“Нет”

230 - Я.

Стукнув ногтем указательного пальца по мраморному столу, я посмотрел вверх, чувствуя опустошённость, такую холодную. Я должен был злиться, негодовать, но ничего из этого не играет внутри. Лишь усталость, адская усталость, от которой нет ни лечения ни тем более покоя.

- Я просто не могу понять.

Опустив медленно голову, я наклонил её, смотря на сидящего напротив зажатого мужчину, чьи глаза скрыты за круглыми очками.

- Что вас, церковь, опять сподвигло напасть на моего сына? Я... Ему только три года исполнилось, он даже ничего не сделал, а его уже дважды хотела убить самая влиятельная организация странны.

Снова стук по мраморному столу и худощавый мужчина лет тридцати пяти замялся, тщетно пытаясь собраться, перебирая какие-то бумаги, которые он назвал новым договором.

“Толк в договоре, если вы же его нарушаете?”

- Понимаете. Я, гхм, мы, нет, то есть церковь, приносит вам искренние извинения. Богиня Агнешь, нам свидетельница, мы не знали о таком непростительном поступке, совершённом одним из наших самых преданных последователей.

- О том, что ваш палач года четыре назад ворвался в мой дом, убив моих жён, одна из которых была беременна вы тоже не знали? Не вы приказали ему поиздеваться над их трупами?

- М-ммы, господин, Дэй.

Я аж поморщился, когда ко мне так обратились.

“Теперь у меня одна фамилия с тем извращенцем”

Мне пришлось взять фамилию Нары, фамилию уважаемого рода, защитников королевства, чтобы все дворяне успокоились. Видите ли им не особо нравиться, что какой-то простолюдин якшается в замке правителя.

Я бы наплевал на их мнение, но для сына будет так лучше. Ведь планируется, что он будет учиться в школе для дворян. Так что не стоит давать им лишний повод, чтобы усложнять ему жизнь.

- Мы уже неоднократно упоминали, что еретик, совершивший такой отвратительный и богохульный поступок не связан с нашей верой.

- Лучше не надо. Умоляю не надо.

“Если он продолжит, я могу и не сдержаться”

- Вам будет же лучше промолчать, чем врать мне. Просто совет. Не стоит пытаться обмануть меня.

Опустив голову, я руками взъерошил длинные волосы, что щекочут щёки.

- Пхаа. Понимаете.

Я посмотрел на него с лёгкой улыбкой.

- Я немного сошёл с ума. Хаахххаа.

Смешок, такой глухой эхом прошёлся по полу-пустому залу, где кроме меня и его никого нет.

- Понимаешь, хотя вряд ли. Бесполезно, ты не поймёшь. Потому что не захочешь. Ты видишь напротив себя лишь монстра, еретика, что посмел пойти против вашего бога, хотя всё не так.

Улыбка стала ещё шире, а глаза сузились, а руки словно готовясь к объятию распахнулись.

- Я всего лишь хотел жить в отдалении ото всех... со своими жёнами и детьми, но вы лишили меня этого. Я простил вас, не обольщайся, не потому что уверовал, а потому что у меня родился сын. Ребёнок, существованию которого вы все должны молиться. Ведь именно благодаря нему вы продолжаете дышать.

Едва сдерживая очередной смешок, я наклонился к столу, не отрывая взгляда от его зажатого тела.

- Но что сделали вы? Захотели убить его. Дважды.

229 Семейная жизнь героя

Обняв тёплый комочек у себя на груди, я почувствовал его дыхание, его золотистые волоски защекотали нос, приятный запах младенца проник в ноздри.

- Я буду оберегать тебя, сынок.

“Чтобы не произошло”

Поглаживая его хрупкую, словно сделанную из фарфора спинку, я услышал его сопение.

- Заснул.

Сказал шёпотом, посмотрев на Нару. Я почувствовал улыбку на губах.

- Какой же он милый.

Поднявшись, я посмотрел на его спящее личико. Маленький курносый носик, который так и хочется поцеловать. Он надувается, стоит ему только вдохнуть, а каждый выдох, сопровождается таким забавным сопением, заставляющий умиляться даже такого, как я. Маленькие розовые губки слегка приоткрыты, а большой сморщенный лобик, так и притягивает взгляд.

- Спи, мой родной.

Положив его в кроватку, посмотрел на весёлую Нару. Мой взгляд встретился с её глазами, заполненными любовью.

“Пришёл”

Щека дёрнулась, а мочку уха, словно лезвием полоснуло. Шум шагов, таких тяжёлых, эхом раздаётся в голове.

Нара, став серьёзней, кивнула. Она поднялась, ещё раз кивнула и вышла.

- Всё ради тебя. Только ради тебя.

Шёпотом проговорив это, я погладил его щёчку, а после вышел, сдавливая внутри зародыш, готовый в любой момент взрасти, ярости.

“Это всё ради сына. Ради него я могу на это пойти”

Зайдя в зал, в мой зал, в выделенной нам с Нарой, королём части замка, я, сдерживая позыв поморщиться, сел за один стол с представителем церкви.

Я посмотрел на собеседника. Его глаза, хранящие в себе презрительный блеск не только ко мне, но и к моей жене, стоящей по середине, между нами, посмотрели на меня. Его губы даже не пытаются скрыть недовольство.

“Словно лимон сожрал”

- Ну что же, герой.

Коряво произнеся слово, герой, с особенной ненавистью, он положил худые руки на стол, да так с хлопком и насупившись.

- Без лишних лобызаний ни вам, ни тем более мне они и даром не сдались.

Вытащив из кожаного портфеля стопку бумаг, скреплённых скрепкой, он кинул их мне, словно какому-то отбросу. Его взгляд смотрит на меня, как бы сверху вниз.

- Прошу ознакомьтесь, герой, и подпишите.

Снова произнёс “герой“ в такой же манере.

“Сколько высокомерия, хотя вроде я тут иду на уступки. Я тут милосердно даю им шанс выжить. А у него, наверное, в голове это выглядит, как моя капитуляция... Ну что взять с фанатика с промытыми мозгами”

Похрустев пальцами и закинув одну ногу на другую, я взял стопку. Быстро пройдясь по договору, я усмехнулся, сдерживая раздражение.

“Пунт 3.1 - обвиняемый не имеет право входить ни в одну церковь святых богов. Обвиняемый? Даже забавно. Ну хоть спасибо, что не еретик. Бла, бла, бла, обвиняемый не может то, не может сё. Этот документ и в правду выглядит, как капитуляция проигравшегося и видимо проигравший тут я”

- Эй, фанатик, а где же ваши обязанности?

Демонстративно помахав стопкой, я посмотрел на него.

Его плечи напряглись, а лицо исказилось в отвратительной гримасе злобы.

- Что ты несёшь, нечестивый! Да что бы великая церковь и должна тебе! Да кем ты себя возомнил!? Мы великодушно даём тебе шанс искупить грехи, о которых даже нельзя помыслить, а ты неблагодарная тварь, мерзость, подстилка демонская, ещё чем-то недоволен!

- Хммм.

227 Не ври мне, он мой!

“Жуткая атмосфера”

Слышен звук только наших шагов. Куча воинов в полном обмундирование обнажили мечи, выставили пики, а маги стоящие в тылу уже сформировали огненные шары, а во главе стоит знакомый человек.

- Давно не виделись, Майк.

- Что тебе надо?

Под сжатые губы, он сдавленно проговорил это, смотря в непонимании на двух кукол, что стоят по боком от меня.

- Думаю ты в курсе.

Улыбнувшись, я посмотрел на небо. Нависла тишина.

- Красивое небо.

- Чё?

Смотря на красивое голубое небо, по которому плывут молочные облака, будто бы специально раззадоривая аппетит, я сказал, облизнув губы.

- Небо, словно завтрак у какой-то американской семейки из рекламы. Я аж проголодался.

- Уходи. Тебе сюда проход заказан.

- Заказан? Я ваш герой.

- Был им. До тех пор пока не настроил на себя церковь. Ты хоть знаешь, что она может сделать со всеми нами только из-за того, что ты пришёл сюда?

- Нц, как они разозлились. Подумаешь разрушил парочку другую церквей.

- Тридцать две. Ты разрушил тридцать две церкви и убил стольких верующих, что не сосчитать.

Сглотну слюну. Я, приподняв плечи, развёл руки.

- Самозащита. Я всего лишь защищал свою жизнь.

- Достаточно! Зак, уходи.

- Хооо, так значит.

Щелчок пальца и три стрелы света, появившиеся надо мной в тоже мгновение оказались воткнутыми в землю перед ногами Марка.

- Марк.

Изменив голос с такого дружеского, словно разговариваю с хорошим знакомы, на холодный, больше властный будто повелевая, я посмотрел на отшатнувшегося Марка.

- Бог или кому вы там поклоняетесь, Агнеш, мне свидетель.

Тряся пальцем, указал в небо.

- Я в любом случае войду. Остаётся только как. Либо гостем, с которым можно заключить дружеский договор либо же враг, который перебьёт всех вас, как мух... Ну таких надоедливых, что мешают спать ночью.

Никакой реакции, словно он понял, что к этому всё и придёт.

- Ну знаешь такие мелкие. Летают ещё.

Вновь не получил ответа, лишь молчание, а воины с магами за его спиной только сильнее напряглись.

- Ну что? Выбрал?

- Да.

И сказав это, он обнажил клинок, встав в боевую стойку.

- Грустно. Как же всё-таки грустно, Марки. Как же грустно, что придётся тебя убить.

Показательно, чтобы видели все, я сформировал сферу тьмы, приправленную ветром, крутящимся возле неё, для более сильного сжатия и что не менее важно в этой ситуации, зрелищности.

“Убью его, а другие могут и разбежаться”

- Прощай, Марк, приятно было знать тебя. Я схожу на твою могилу.

Я вновь показал на место возле себя. Она в надежде посмотрела на Нару, но та ответила ей суровым взглядом.

“Видимо ещё не отошла от ссоры”

Не прошло и минуты, как она сделал то, что я сказал. Села на колени возле меня, но гордости на её испуганном лице не поубавилось.

“Ну хоть, чем-то на принцессу похожа”

- Как думаешь?

Положив аккуратно трость на кровать, я продолжил.

- Почему ты сейчас стоишь на коленях перед безымянным мужчиной, имя которого даже не знаешь, а не лежишь на мягкой кровати, как подобает принцессе?

Не получив ответа, я продолжил, слегка приблизив к ней лицо.

- Потому что ты отказалась от этого титула. Ты все эти годы жила, наслаждалась своим положением. Ела дорогую еду, когда обычные крестьяне, голодая, пахали, чтобы купить булку хлеба. Ты спала на мягкой кровати в окружении десятков слуг, которые сделали бы для тебя всё что ты хочешь, в тоже время твоим ровесникам приходилось засыпать либо на улице, либо с клопами в обнимку после тяжёлого дня.

Моё лицо ещё ближе приблизилось к ней. Она зажалась, словно испуганный хомячок.

- Ты наслаждалась всем этим столько лет, не думая даже о том, кто родился на улице. Это нормально, вполне. Так что тебе нечего стыдиться. Тебе это доступно по умолчанию, ведь ты принцесса. Но проблема в другом. Ты не выполнила свою часть сделки. Принцессы нужны для того, чтобы помочь этой стране. Особенно в наше время. Тебя кормили, одевали, баловали, обучали, ради того, чтобы в будущем ты стала женой короля или же принца другого государства.

Пальцы рук под ломающую боль хрупких костей, переплелись между собой.

- Ты должна была усилить союз между королевствами. Это твоя обязанность как принцессы. Это твоя работа быть хорошей королевой. Так должно было быть, это было бы правильно. Но когда пришло время платить по счетам ты сбежала, словно крыса, просто так даже не подумав о последствиях. Ты стала немного взрослее и видимо подумала, что никому ничего не обязана, ни королю, твоему отцу, ни королевству, ни народу. Хотя всё это время жила на широкую ногу благодаря заботе отца, силе королевства и налогам народа.

Влажный язык, облизнул иссохшие губы.

- Ты сбежала и говоришь, что больше не принцесса. Что ты хочешь жить, как обычная девушка. Ладно, пусть так, ведь тебя никто не спрашивал хочешь ли ты быть принцессой или нет. Это можно понять и даже может в какой-то степени уважать твой выбор, но знаешь в чём проблема? Как только тебя припёрли к стенке ты сразу же начала кидаться своим происхождением, от которого так безответственно сбежала. Только благодаря нему ты до сих пор не была трахнута монстром, с которым бы я тебя и других девушек насильно спарил, а парень всё ещё дышит с целой головой тоже только поэтому.

“Вру, я бы не стал так заморачиваться, хотя было бы время, я и бы и не такое с ними сделал”

- Даже сбежав и отказавшись от всего, ты до сих пор называешь себя принцессой и пользуешься своими привилегиями. Это неправильно, это безответственно, это отвратительно.

“Меня же вызвали сюда, насильно всучив титул героя и заставив выполнять долг королевству, которому я никогда ничего не был должен”

- Каждый должен платить по счетам. Ты, я, король даже проститутка, обслуживающая по десятку мужиков каждый день. Каждый платит чем-то за свои привилегии. Даже король платит. Что говорить о тебе и мне.

Я судья, я адвокат, я палач

На секунду я посмотрел на потолок, словно ища ответ.

“Неужели за год счастья я должен так дорого расплачиваться? Это чертовски несправедливо”

- Если ты принцесса то, ты послушно вернёшься в королевство и выйдешь замуж за того, кого тебе выберут. Пусть это будет хоть восьмидесятилетний старик с такой вонью изо рта, что слезятся глаза или же неадекватный садист, мечтающий отрезать возлюбленной лишнюю конечность. Даже зная это, ты спокойно выйдешь за него потому, что знаешь, что это твой долг. Долг принцессы, за который ты уже взяла аванс вперёд.

Рука скользнула по её чёрным волосам. Она боязливо пискнула, опустив голову.

Сдаюсь

- Всё, я потерял веру в человечество, пусть оно горит чёрным пламенем.

На краях моих глаз сверкали две капельки слёз, взгляд направлен вверх к самому потолку, словно я горю желанием достучаться до самых небес и спросить их.

«За что?»

Мои плечи находятся под смертельным хватом люцифера, что, словно каменная статуя стоит за спиной, просто наблюдая за моими страданиями, уже не первый десяток минут.

Я уже практически потерял надежду в том, чтобы помыться вместе с Ритой и Ларой.

- Люцифер, ты ведь тоже мужик, так ещё и ангел, хоть и павший, так что прими мою молитву и отпусти, пока ещё не поздно!

Отчаянный крик, остался без внимания. Люцифер совсем не обращал на меня внимания, он просто со своим, словно разглаженным утюгом лицом, смотрел куда-то вдаль.

- Ну подожди Люцик недоделанный, первое что я сделаю вернув свою форму, так это выщипаю тебе все перья и набью ими свою подушку.

Мои угрозы не подействовали на него. Я ещё некоторое время пытался хотя бы вывести его на эмоции, чтобы воспользоваться брешью, но у меня это не вышло. И я понял, что всё кончено, когда услышал скрип двери.

Я повернулся к источнику звука и увидел трёх девушек с влажными волосами, что вышли оттуда. На лицах их проглядывалась радость, словно они что-то весёлое обсуждали там в девичьем кругу, в котором должен был быть и я.

Все они одеты в свои ночнушки. Рита любила свободу, так что выбрала себе тёмно бежевого цвета ночнушку, что едва доходит до колен. Лара же надела вместо ночнушки пижаму, которая состоит из свободных шортиков с короткой майкой.

Нефертити, что было удивительно надела самый скромный из нарядов. Длинное белое платье, что почти касается пола и закрывает всё тело.

- Рита, Лара.

Мой голос уже на грани того, чтобы не разрыдаться. Если бы не сильные руки люцифера, что крепко держат меня, я бы сейчас же рванулся к ним.

- Усвоил урок?

Строгим голосом, знойной учительницы младших классов, проговорила Рита.

- Угу. Я больше так не буду.

Я тоном детсадовца, ответил ей, виновато смотря в пол.