Копыта лошадей обрушивали грязь на них. Каждый удар копыта по земле отзывался в ней эхом, руша и без того хлипкое логово.
-Будешь?- Шепотом произнес Мигель.
-Отк… Откуда она взялась?
-Не думай об этом. Просто вдыхай.
Атано кряхтя приложил трубку к своим губам. Всадники ускакали прочь.
-Не нашли. Вот идиоты.
-Или… мы… везучие…
-Когда-нибудь лимит нашей удачи иссякнет. И как тебя угораздило то? Подыми руку. Дай посмотрю.
Рана выбивала потоки крови с каждым ударом сердца.
-Повезло, что у тебя сердце бьется крайне редко.
-Насколько…
Рана была большой и глубокой. Располосовало знатно. Грязь уже заполонила лишнее отверстие в его теле.
-Ерунда. Забористая штука, да? Боль уйдет.
Атано выкашлял дым. Пот лился градом. Мигель постарался перевязать рану. Но кровь не хотела останавливаться.
«Блядство!» -Подумал Мигель.
-Почему ты… - Дарриан скривил лицо.- …остался?
-А что бы ты без меня делал? Даже покурить было бы не с кем.
Они спрятались. Отпустили лошадей в надежде сбить людей Ульмерика. Вряд-ли это надолго поможет.
-Надо уходить. Встать сможешь?
-Попробую…
Дарриан грохнулся спустя секунду после попытки подняться на ноги. Деревья мирно шатались под давлением ветра. Редкий крик птицы озарял ночное небо.
-Блядство.- Произнес бледный Атано.
Мигель судорожно думал. В мозг приходили сотни идей. К сожалению, воображение всегда придавало грустную концовку.
Он попытался поднять Атано. Его тело оказалось гораздо тяжелее, чем Мигель думал.
В самом медленном темпе, они шли сквозь темный лес, оставляя на земле целую прорву следов, расталкивая ветки. Холодный ночной воздух начал подмораживать их. Горячая кровь, достигая земле, становилась холодной. Тучи рассеялись, и крупная луна висела над их головами, освещая местность вокруг. Ржание лошадей вдалеке. Изрядно уставший Мигель, всеми силами помогавший Дарриану не упасть снова, уже подумывал писать посмертную записку. Прямо на земле. Веточкой.
Звук воды. Они поплелись туда, где текла вода. Шум становился громче. Резкий спуск вниз. Атано еле устоял на ногах. Все штаны были в крови. Казалось, что больше крови просто не может быть в его теле.
-Ели… Люблю запах елей… Думаю… Это единственная вещь, которую я действительно люблю в этом сраном мире… Глупо не правда, ли?
-А как же та девушка?
-Милена… Милена. Сколько же времени уже прошло?
-А разве это время так важно? Она ведь важна для тебя?
-Видимо не так сильно как я думал. Почему я не бегу со всех ног искать её? Почему я всё еще тут? Участвую в какой-то ахинее. Это не наша война Мигель. Не наша. Мы оба просто трусы. Мы просто боимся своего собственного прошлого. Вот и…- Атано закашлял.-… всё. Всё! Хватит! Боже, как же я устал!
-Черт! ДА ХВАТИТ УЖЕ! Держись на ногах! Если не ради себя, то хотя бы ради меня.
Колени Атано дрожали. Ветер разносил эхо на многие метры.
-Да заткнись ты. Иду я! Иду…
Резкий склон не давал расслабиться. Упавшее впереди дерево казалось не преодолимой преградой. Дорога кончилась. Маленькая тропинка шла дальше в лес. Она была настолько тонкой, насколько это вообще возможно. Еще немного еще чуть-чуть и жизнь тропинки оборвется под весом вековых деревьев и бурелома. Запах застоявшейся воды и смолы забивался в ноздри.
Мигель погладил шрам на щеке.
- Ненавижу болото.
Тропинка шла вокруг болота. Кто-то услужливо положил несколько крупных веток через небольшой ручеёк. Ноги заплетались под ногами. Волки выли вдалеке.
Тропинка всё сужалась. Болотный ручеёк всё увеличивался.
-После того, как мы всё приведем в норму, сразу же сядем на корабль до империи. Клянусь богом. Даже если мне придется его угнать, я вернусь домой.
-Нормы… никогда не будет. Как же ты это не поймешь? Мы всегда найдем повод бежать дальше. Как кролики. Дальше… и дальше… всё быстрее и быстрее. Пока не умрем. Пока нас не настигнет зверь крупнее. Мы всегда будем в пути.
-Ты самый крупный кролик на моей памяти Атано.
Звук воды усиливался. Следы становились всё отчетливее. Ручеёк медленно, но верно рос. Ночь подходила к концу. Роса на ногах неприятно была по ногам. Об утренней свежести можно было лишь мечтать. Пот и терпкий запах крови были уже верными спутниками обоих людей.
Руки Мигеля уже окаменели. Он не мог больше тащить Атано на себе.
-Надо передохнуть. -Сказал Мигель как только нашел небольшую полянку.
Атано рухнулся на мягкую траву.
Рана всё еще сильно трепала его. Словно сама жизнь постепенно выливается из него.
-Я принесу немного воды. Не уходи далеко, Дар.
-Это самая лучшая шутка в моей жизни.- Прохрипел Атано.
Мигель намочил свою рубашку.
_______________-
-Срань. Срань. Блять. Блять!
Хару ходил взад, вперед. Отмерял шагами маленькую комнатку. Не иначе.
-Ульмерик!!- Он перевернул стол. Они скакали всю ночь. И даже потеряли двоих.
Он не мог смириться. Угрюмые лица серо смотрели на, обычно даже слишком спокойного, Хару.
В его голове засела одна из последних фраз, брошенных Атано. Мечи и солдаты. Всё можно изменить силой. Всегда. Хару осмотрел комнату. Тесная темная комнатка на втором этаже трактира. Шесть человек. Почти все деньги и нажитое добро осталось в лагере Ульмерика.
Голова раскалывалась на две половины. Одна хотела мести. И не просто мести, а кровавой расплаты. А вторая гадала, что же случилось с Астрид.
-Нужно двигаться дальше. Солдаты скоро нас найдут. Пока… Пока, попытайтесь заснуть. А ночью… Ночью я что-нибудь придумаю. Что-нибудь…
Хару не мог заснуть. Он спустился вниз. На первый этаж трактира. Круглый хозяин смерыл его недовольным взглядом, но на те деньги, что дал Хару, он бы молчал, даже если бы перед ним расчленили человека. Хотя сукин сын всё равно смотрел странным взглядом.
Меньше всего на свете ему сейчас хотелось терпеть на себе подобные взгляды. Они говорили. Ты виноват. Это ты их привел туда. Это твое решение остаться в лагере Ульмерика. Возможно, если бы ты умер тогда, в тюрьме ничего бы не произошло. Эти двое спокойно бы вернулись в империю. Если бы его не было, никто бы никогда не узнал, что произошло в тюрьме. Никто и никогда.
Не смотри. Не смотри на меня так. Не смотри!
Глаза будто застелил туман.
-Хару! Успокойся!
Лайл изо всех сил старался держать разъярённого Хару. Тот в свою очередь раз за разом продолжал наносить удары по мертвому телу. Небольшой красивый нож раз за разом оставлял крупный разрез на теле мертвого владельца трактира. Он истекал кровью как какой-нибудь боров.
Придя в себя, Хару смотрел на нож. Не отрываясь.
-Если бьешь не ты, бьют тебя.
http://tl.rulate.ru/book/9080/355222
Готово:
Использование:
