Пролог.
※Присутствуют описания жестокости и кровопролития.
Динь-дон, – раздавался колокольный звон.
Сегодня Конни повела себя как плохая девочка. Нарушив приказ отца, она пришла посмотреть на «казнь». Пускай ей запретили это делать, она тайком выбралась из дома и пришла на площадь Святого Марка. Более того, она взяла с собой Кейт.
Этот большой, пышный зелёный участок некогда был любимой площадкой для игр Конни, Кейт и их друзей. Они играли в пятнашки и прятки – иногда даже пробирались в ратушу разыграть кого-нибудь, но добродушные госслужащие никогда их не упрекали. Это место было для Конни словно её собственный сад.
Потому она думала, что всё в порядке. Ведь это место никогда не пугало Конни.
…Но сегодня площадь Святого Марка была совершенно иной.
Прежде всего, людей было столько, что, казалось, собралась вся Королевская Гавань! Единственные, насколько Конни было известно, мероприятия, собиравшие такое количество людей, – праздник Рождества Христова и звёздный фестиваль. Но, в отличие от тех праздников, у собравшихся здесь горели глаза. Они жутко сверкали, и было в них что-то неприятно жгучее. Сей блеск походил на горящие глаза Джона, сына садовника, когда тот мучил Конни.
За всю свою жизнь Конни ни разу не наблюдала «казнь». А всё потому, что отец Конни их недолюбливает. Всякий раз, как заходила речь о «казни», он хмурился и называл это актом вперекор человечности. Конни, которой только-только исполнилось шесть, не совсем понимала, что он имел в виду.
Динь-дон, – раздавался колокольный звон.
Конни увлекла хлынувшая толпа, и не успела она опомниться, как её разделило с Кейт. Стоило ей это понять, и кровь отхлынула от её личика. Сегодня на площади было что-то не так. Здесь царила странная атмосфера. Тревожась, Конни стала пробираться сквозь толпу людей, крича «Кейт!», но её голос утонул в жарких воплях окружающих. Что мне делать, что мне делать? – взволнованная Конни пробиралась сквозь людей, на ходу выкрикивая имя Кейт.
Она оказалась в первом ряду.
Там, в центре площади, перед ней раскинулся совершенно незнакомый девочке постамент.
На мгновения она задумалась, не построили ли его специально для «казни», но быстро отмела эти мысли. Кроме того, важнее сейчас была Кейт. Где же она? Не считая незнакомого постамента, площадь ничем другим не отличалась. Слева – статуя отца-основателя, героя Амадея, справа – статуя святой Анастасии. Рядом над площадью высилась колокольня Святого Марка.
Когда она оглянулась в поисках Кейт, вокруг раздались вздохи. Ворота, ведущие к Молдавитовому дворцу, отворились, и на площадь въехала карета.
Из неё вышли девушка в чёрном капюшоне и несколько мужчин.
Все мужчины – кто-то моложе, кто-то постарше – были опрятно одеты. Девушка, однако же, была одета в очень простое, местами потрёпанное, платье крысино-серого цвета.
Стоило ей появиться, и раздались возбуждённые аплодисменты, вскоре переросшие в крики и ругательства. Звучавшие со всех сторон речи были вульгарными и совершенно незнакомыми Конни. Конни была слишком напугана, чтобы сдвинуться с места. Однако девушку, на которую излилась вся эта жуткая злоба, это, похоже, ничуть не волновало. Не удостоив её и взглядом, группа мужчин в парадных костюмах повела её к специально возведённому постаменту в центре площади. То есть – прямо перед глазами Конни. Стоило незнакомке приблизиться, и девочка заметила на обоих её запястьях деревянные кандалы.
Восторг толпы не ведал границ. Кто-то кричал, указывая на девушку, а кто-то с хихиканьем хлопал в ладоши.
Динь-дон, – раздавался колокольный звон.
В следующее мгновение малышка осознала, что густые чёрные тучи уже затянули небосвод. Землю окропило дождём.
Один из мужчин что-то шепнул, и девушка сняла капюшон. Она лениво тряхнула головой, и сверкающие чёрные волосы рассыпались по её плечам. Наконец, она обратила свой взор на толпу.
В тот же миг Конни задохнулась от удивления.
Пред её глазами было прекраснейшее существо, которое она когда-либо видела. Белая как снег кожа и алые, словно спелые фрукты, губы. И глаза – пара кристаллов фиолетового аметиста – искрились и играли светом как звёзды…
Собой она воплощала слово «божественное». Конни, пожалуй, была не единственной, кто так посчитал. Словно в доказательство тому, шумные крики стихли.
Все уставились на девушку как заворожённые. Хотя её саму нисколько не волновали назойливые взгляды. Вместе этого она медленно обвела глазами площадь, словно подмечая лица всех здесь собравшихся. И те, на кого падал её взгляд, частенько вздрагивали.
Фхм, – девушка слегка прищурила глаза и фыркнула. Затем она медленно открыла рот.
– Будьте прокляты.
Пускай она ни разу не повысила голос, его величественное звучание ясно прозвенело по всей площади.
– Будьте же все вы прокляты..!
На площади повисла тишина. Рядом с девочкой послышались нервные сглатывания. Не существует такой вещи, как проклятие. Но девушка вела себя в такой уверенной и величественной манере, что люди не смогли не содрогнуться.
– С-стерва! – вскричал кто-то. Его голос дрожал. Толпа очнулась и стала одним за другим осыпать её бранью: «Шлюха!», «Дьявол!», «Убийца!».
Конни могла лишь трястись от страха. Малышка, которой едва исполнилось шесть, не имела сил стерпеть человеческую злобу. Её взгляд блуждал в неведении того, как же ей поступить, и вдруг пересёкся с взглядом той девушки. Была ли она удивлена увидеть здесь ребёнка вроде Конни? Она взглянула на малышку, и её рот снова изогнулся. В улыбке ― да, она улыбалась!
Глаза Конни расширились. Её сердце стучало как сумасшедшее: Что это было? Что же это такое? Кажется, я увидела что-то жуткое. Что же. Что же это…
Возможно, что-то до безобразия прекрасное, настолько нежное, что слёзы на глазах выступают.
Она что-то пробормотала. Но, к счастью или к сожалению, голос девушки так и не достиг ушей Конни.
Динь-дон, – раздавался колокольный звон.
Дождь набрал силу и обрушился на землю сокрушительным ливнем. Ветер ревел. В небе клубилась чернота. Палач поставил девушку на колени и занёс меч высоко в небо. В тот же миг что-то вспыхнуло, и земля содрогнулась от взрыва. Вспышка света залила поле зрения Конни белизной. Она не могла ничего разглядеть. Девочка прищурилась и протянула руку, как вдруг что-то тёплое брызнуло её на щеку. Следом не заставил себя ждать зловонный ржавый металлический запах.
…Когда зрение девочки наконец вернуло другие краски, всё было кончено. Человек мечом сжал что-то округлое и истекавшее алыми каплями. Толпа разразилась громовыми аплодисментами: «Смотрите, молот правосудия наконец обрушился!», «Получила по заслугам!», «Мертва!», «Сдохла!», «Она умерла..!».
Конни не могла пошевелиться. Она была не в силах даже закричать. Девочка не могла поверить в то, что развернулось у неё на глазах.
Кто-то свистнул, и окружение воспылало. Один за другим раздались взбудораженные вопли будто бы застигнутых врасплох людей. Круговорот восторга всё нарастал… только ненадолго.
Вдруг кто-то громко крикнул:
– …Эй, глядите, пожар!
Там, куда он указывал, пылала пламенем ратуша. «Молния! Туда ранее ударила молния!» – крикнул кто-то ещё. Пламя ревело и полыхало. Недолгое молчание, и раздались вопли. Помчавшиеся прочь люди толкались и сталкивались друг с другом, злобно огрызаясь.
– Уйди с дороги! – кто-то толкнул Конни, и малышка упала на землю: Ай. Больно и страшно. Кто-нибудь.
Кто-нибудь, помогите.
Её взгляд устремился к человеку, точно также растянувшемуся на мостовой. Та девушка с тёмными волосами. Она попыталась протянуть к ней руку, как вдруг ей стало не по себе. …Ничего.
Начиная с шеи, выше не было ничего.
В этот раз вскрикнула уже Конни, осознав, что именно небрежно покатилось по земле. «Это акт вопреки человечности» - вспомнились ей слова отца. А-а…
Над головой с силой зажмурившей глаза Конни колокола Святого Марка звенели как сумасшедшие – динь-дон-динь-дон – разгоняемые бурей.
http://tl.rulate.ru/book/83592/2675372
Использование:
