Готовый перевод The Saint became the Daughter of the Northern Grand Duke / Святая, что стала дочерью Северного Эрцгерцога: Глава 41.

Глава 41.

Лириэт была не обычной десятилетней девочкой. В прошлой жизни она росла в Храме в чрезвычайной строгости.

Вот почему она совсем не умела вести себя, как обычный ребёнок.

И эта ситуация смутила её ещё сильнее.

Я практиковала обращение «отец», так почему вырвалось слово «папа»? Я совсем незрелый ребёнок, – зажмурившись, Лириэт сказала:

– Папа – это слишком. Я вновь попробую звать нормально.

– Почему?

– Потому что это обращение не подходит десятилетнему ребёнку. «Папа» – используют лишь дети, которые только начинают говорить, – с серьёзным личиком ответила девочка.

– У обращения «папа» другой смысл. Папа – это то обращение, которое ребёнок использует, когда испытывает глубокую привязанность к отцу, независимо от его возраста.

– ……! – глаза Лириэт расширились.

Разве это не отличается от определения папы, которое знаю я?

Поскольку у девочки никогда не было семьи, она не могла быть уверена в том, какое определение правильное.

Лауренсио же продолжил говорить с растерянно моргающей Лириэт:

– Конечно, как я и сказал вчера, мне всё равно, как ты называешь меня. Хоть Герцог, хоть отец, хоть папа……Но если бы мне пришлось выбирать, моим фаворитом стало бы обращение «папа». Я надеюсь, ты сможешь выбрать удобное обращение, зная об этом.

В этот момент солнечный свет, выбравшийся из облаков, осветил Герцога.

Блестящие серебристые волосы. Голубые, словно сапфиры, глаза. Красивое, сильное лицо, смотрящее с самой тёплой любовью.

Глупо таращась на Герцога, Лириэт кивнула:

– ……Да, папа.

Ой! Что я сейчас сказала! – Лириэт с сожалением прикрыла губы ладошкой.

Лауренсио же рассмеялся и погладил девочку по круглой голове.

Словно это и правда было хорошо.

*****

– Посмотри на это, о…….

В тот момент, когда Лириэт заговорила, уши Оливии и Симона навострились.

Они оба посмотрели на девочку глазами вороны, ожидающей, когда с дерева упадёт хурма.

Однако Лириэт их разочаровала.

– Распускаются прекрасные цветы, Герцог.

В этот раз, значит, не «отец».

В отличие от них двоих, разочарованных тем, что они не смогли увидеть зрелище, которого с нетерпением ждали много дней, Герцог тихо ответил:

– Очень красиво.

Нахмурившись, Оливия прошептала сыну:

– В конце концов, мы так и не услышали от Лириэт «отец». Немного жаль, не так ли?

– Я считаю это нормальным.

Это были искренние слова.

То, как Лириэт называла Лауренсио Герцогом, было совершенно не похоже на то, когда другие обращались к нему по титулу.

Это было невероятно мило и прекрасно.

И……

– Хо, этот торт такой вкусный, папа!

– Кья, я так боюсь молний, папа!

Когда Лириэт была очень счастлива или испугана, она бессознательно звала Лауренсио папой.

Со временем частота этого обращения становилась всё больше и больше.

Папа.

Вспомнив голос Лириэт, зовущий его, уголки губ Лауренсио приподнялись.

*****

Лириэт с нервным выражением лица сглотнула слюну.

Большой чёрный как смоль пёс перед ней был псом, которого она несколько дней назад приняла за монстра.

Но если посмотреть на него ещё раз, он выглядит как монстр!

Он слишком большой, чтобы его можно было назвать псом.

Кроме того, у обычной собаки нет ни устрашающего взгляда, ни топорщащейся шерсти, ни острых когтей.

С, страшно, – Лириэт задрожала от инстинктивного страха.

Дрессировщик, державший пса на поводке, опустил брови:

– Это естественно, что Мисс страшно. Несколько дней назад этот негодник совершил большую ошибку.

В тот день дрессировщик подошёл к Лириэт и преклонил колени, вымаливая прощение за этот проступок:

– Я подверг Мисс опасности, потому что не смог должным образом справиться со своей работой. Я понесу заслуженное наказание, поэтому, пожалуйста, простите меня.

Дочь Герцога Винджоайс, хозяина замка, оказалась в опасности. Не было ничего странного в том, что лишили бы жизни не только собаку, но и дрессировщика.

Однако Лириэт попросила дрессировщика подняться и улыбнулась, сказав, что всё в порядке.

Дрессировщик, не стесняясь, расплакался.

– Я слышал об этом от слуг замка, но Мисс действительно доброжелательна, словно ангел.

– Нет. Это было не специально, просто так сложились обстоятельства.

Лириэт сказала, что всё в порядке, но с Герцогом было не всё так просто.

Герцог разговаривал с дрессировщиком с ледяным взглядом.

Почему пёс напал на Лириэт, если приказ не был отдан? Если собака ведёт себя неуправляемо, это не могло остаться полностью незамеченным. В замке не может быть монстров, причиняющих вред людям.

Слова дрессировщика, напуганного огромным давлением Герцога, были шокирующими.

– Так этот монс…… нет, пёс – ещё щенок? – спросила Лириэт с недоверчивым выражением лица.

– Да. Это щенок, которому всего три месяца. Поэтому я ещё даже не начал тренировать его должным образом.

Щенок, – Лириэт посмотрела на пса, вспоминая маленькую Мэло, виляющую хвостиком в солнечных лучах.

В тот момент, когда их взгляды встретились, чёрные глаза пса сверкнули, а из-за острых зубов начало доноситься рычание.

Он так отличается от Мэло. Мне страшно!

Однако поскольку дрессировщик со спокойным лицом продолжал держать поводок, девочка сдержала желание убежать и спросила:

– Пё…… нет, этот щенок случайно не хочет съесть меня?

– Боже, такое невозможно. Независимо от того, насколько он молод и насколько Вы аппетитны, это полностью невозможно. Скорее, им нравятся люди, потому что я даю им молоко и ращу их. Он сделал это лишь потому, что хотел поиграть с Вами.

Это потрясло Лириэт больше, чем когда ей сказали, что этот пёс был щенком, которому всего 3 месяца.

– Хо, хочет поиграть?

– Да. Его времяпровождение – это поесть, поспать, поиграть, поесть, поспать и снова немного поиграть, – почесав подбородок, дрессировщик продолжил. – Только, поскольку он не может должным образом контролировать силу, то может угрожать жизни обычного человека.

– ……

Это действительно было так.

Если бы щенок укусил Лириэт или хотя бы прыгнул на неё, от девочки ничего бы не осталось.

Даже если бы это было просто игрой.

Поэтому Лириэт не могла не рассмеяться, покрываясь капельками холодного пота:

– Вот как.

– В любом случае, благодаря Мисс Лириэт, остановившей Его Высочество Герцога, я и этот негодник были спасены, – твёрдым голосом сказал дрессировщик. – Благодарю Вас.

И произошло удивительное.

Услышав голос дрессировщика, пёс навострил уши и упал на землю.

– Вообще-то сегодня я тренировал его, – сказал дрессировщик, гордо гладя пса по голове. – Примете ли Вы приветствие от этого негодника?

Лириэт удивлённо посмотрела на щенка.

Пёс, на которого только что было сложно поднять глаза, теперь лежал на животе и был маленького роста. Благодаря этому девочка смогла внимательно рассмотреть морду щенка.

Смотря на него так, он определённо выглядит как щенок.

Блестящие чёрные глаза были невинными, а топорщащегося загривка, поднимающегося при рычании, не было видно.

Более того, закрученный хвост щенка энергично двигался.

Это так мило, – осознав истинные намерения пса, Лириэт почувствовала себя виноватой.

И, посмотрев щенку в глаза, заговорила:

– Тогда ты прибежал, потому что хотел поиграть со мной? Я не правильно поняла твои намерения и закричала. Прости.

– ……

– Ты тоже был шокирован, когда Герцог ударил тебя?

Вместо пса ответил дрессировщик:

– Должно быть, это был безмерный страх, который он впервые испытал за свою короткую жизнь. Он был так напуган, что прибежал ко мне и, спрятавшись за меня, дрожал.

– Он в порядке?

– Как видите, в порядке. Если только не придёт Его Высочество Герцог.

Если он встретит Герцога, щенок будет дрожать всем телом и изо всех сил попытается сбежать.

Страх, оставленный Герцогом, слишком велик.

Бедный.

Увидев, как брови Лириэт опустились, дрессировщик рассмеялся.

Не важно, сколько раз называешь его щенком, обычно к нему относятся как к монстру, когда видят его внешность……

Глаза Мисс Лириэт не выражают ни капли подобных эмоций.

Лишь сочувствие, – дрессировщик, который был очень впечатлён этим, сказал:

– Мисс Лириэт, на самом деле у этого негодника пока нет имени. Это судьба, что он встретил Мисс, поэтому не могли бы Вы дать ему имя?

– Я? – глаза девочки расширились, а лицо покраснело.

Дать имя юному животному – особенное дело. Это означает доверие, – её сердце бешено забилось.

Спустя некоторое время, Лириэт осторожно спросила:

– Его глаза и шерсть чёрные, как насчёт «тёмный»?

Так по-деревенски!

Если бы это услышал другой дрессировщик, он бы рассмеялся.

Несмотря на то, что это были просто собаки, у них была очень хорошая родословная и порода, и, соответственно, им давали очень красивые имена.

К примеру, Райнхард или Элизабет.

Однако дрессировщик кивнул с довольным лицом:

– Отлично. Ему очень идёт.

Приободрённая реакцией дрессировщика, Лириэт посмотрела на щенка:

– Тебе тоже нравится, Тёмный?

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –

http://tl.rulate.ru/book/80207/2852432