Артур прошел вдоль рядов полок. Большинство из них были забиты бумагами всех видов: книги, свитки и разрозненные листы с нацарапанными заметками. Между ними, словно разделители, в стеклянных футлярах лежали карты.
Каждая из них превращалась в пыль при малейшем прикосновении.
Крессида издала радостный возглас и с торжеством повернулась к Артуру. "Эта ещё цела". Она взглянула на неё и немного поникла. "Но это всего лишь Необычная".
"Ранг не должен иметь значения. Это… это преступление!" До этого дня Артур не до конца понимал выражение "от злости брызжет слюной". Будь он драконом, казалось, он бы уже изрыгал пламя.
Крессида лукаво посмотрела на него. "Ну да. Если это выйдет наружу, ученым придется объясняться перед короной. Ты то почему так расстроен?"
"А ты почему нет?" — потребовал он. "Ты знаешь, чего стоят эти карты?"
"Это всего лишь Обычные", — фыркнула она.
"Нет, Крессида. Я говорю не о стоимости в монетах. Я имею в виду безопасность, защищенность, здоровье…"
Крессида просто посмотрела на него, как будто у него выросла лишняя голова. Артур с трудом сдерживался, чтобы не зарычать.
"Ты не понимаешь!" Повернувшись, он засунул стеклянный футляр обратно на полку, где жалкая кучка пыли была единственным признаком того, что внутри было заперто что-то магическое.
Ему пришло в голову, что если кто-то откроет футляр и вычистит пыль, то не останется никаких доказательств деяний ученых. Если уж на то пошло, это разозлило его ещё больше. У него возникло желание схватить несколько книг, разжечь огонь и сжечь дотла всё это место, зараженное скверной.
"Возможно, я не понимаю, потому что ты ведешь себя как сумасшедший". Крессида поставила руку на бедро.
"Нет, ты не понимаешь, потому что ты аристократка!"
"А ты нет?"
"Я мог бы им и не быть". Артур неопределенно жестикулировал. "Я жил на границе. Я чувствовал этот запах, эту гниль, каждый божий день своей жизни. Ты знаешь, что пыль из мертвых земель делает с людьми? У тебя есть безкарточные люди в твоих землях?"
"Конечно", — сказала она, хотя выражение её лица было слегка обеспокоенным. "Не все могут позволить себе карту. Мой отец говорил мне, что некоторые из его арендаторов в глуши категорически отказываются от них по моральным соображениям".
"Но ты их видела", — настаивал он. "Они ниже ростом, менее здоровы. Женщины чаще умирают при родах. Они болеют--" Его голос сорвался, и он на мгновение отвернулся, сглотнув, прежде чем продолжить. "И это когда они даже не живут рядом с мертвыми землями. Хуже, когда они дышат этой дрянью каждый день".
Последняя карта, защищенная стеклом, лежала на краю полки. Артур схватил её. Она рассыпалась в прах ещё до того, как он успел её прочитать.
Разочарованный, он потряс ею в сторону Крессиды. "Для тебя это, может быть, всего лишь Обычные, но одна карта может изменить чью-то жизнь. Я видел это".
Её выражение лица оставалось непроницаемым, и он бы многое отдал, чтобы уметь читать эмоции, как Кензи.
Крессида сделала два шага, чтобы преодолеть расстояние между ними, и осторожно вытащила футляр из его руки. Затем она поставила его обратно на полку.
"Вот почему ты зовешься другим именем?" — спросила она. "Я наблюдала за тобой. Ты вообще не считаешь себя дворянином, не так ли?"
"Не считаю", — нахмурившись, сказал Артур. Это было правдой по нескольким причинам. "Но я не понимаю, какое это имеет значение сейчас".
Она пожала плечами. "Это имеет значение". Хотя она не объяснила почему. Её взгляд вернулся к нему, исследуя его лицо, как будто ища свои собственные ответы. Затем она снова пожала плечами. "И ты прав. Я не видела… то, что ты описал. Я была довольно ограждена от этого. Но я также не виновата за это… пренебрежение".
"Да". Его плечи опустились, часть гнева разом выплеснулась из него. "Я знаю, Крессида".
"Хорошо", — сказала она. "А теперь, пожалуйста, преодолей свое негодование и помоги мне найти Редкие. Мы можем шантажировать ученых, если нас обнаружат… или они могут просто решить, что проще убить нас и сохранить это в тайне".
Он моргнул, немного удивленный её деловым тоном. С другой стороны, она, вероятно, была права.
Он практически выкрикивал свою страстную речь. Им повезло, что ученые пировали.
И что никто не удосужился спуститься в библиотеку, как им следовало бы.
"Редкие, верно". Он кивнул и быстро прошел к следующему ряду полок.
Те тоже не принесли радости. Некоторые Необычные карты также рассыпались в пыль при прикосновении.
Насколько он понимал, Обычным требовалось несколько месяцев бездействия, чтобы сгнить подобным образом. Необычным — в несколько раз дольше. Это означало, что, возможно, прошли годы с тех пор, как кто-то взаимодействовал с этими картами.
Насколько сложно было засунуть карту в якорь, один раз использовать её и снова вынуть? Ученые могли бы заплатить кому-нибудь, чтобы тот сделал это.
Отсутствие доверия могло бы усложнить поиск работника, но не делало это невозможным.
Артур подозревал, что причиной была простая лень.
Он кипел от злости, но, помня о необходимости сохранять тишину, кипел молча.
Крессида тоже, казалось, была всё более встревожена, когда они шли по ряду за рядом. Дело было не только в запахе гниющих карт. Ощущение неправильности пропитало воздух.
Было такое ощущение, будто он шагал по чьей-то могиле. Как будто он шел по чьей-то могиле. Это действовало ему на нервы, и он задавался вопросом, не это ли чувство было причиной его плохого настроения.
Он успокаивал себя, засовывая несгнившие карты в свое Индивидуальное Пространство.
Если Крессида и заметила, то ничего не сказала.
По правде говоря… ни одна из них не была особо хороша. Он подозревал, что все действительно ценное давно забрали ученые. То, что осталось, было невероятно узкоспециализированным: способность анализировать существующие ветровые потоки на предмет типов пыльцы, свободное владение языком, о котором Артур никогда не слышал, способность мгновенно измерять время, расстояние и вес предметов. Одна из немногих Обычных карт, которые не рассыпались в прах при прикосновении, даровала способность точно складывать стоимость кучи монет с одного взгляда.
Несложно догадаться, что она нашла бы некоторое применение. У него возник соблазн взять её себе, но автоматизированная система оценки и подсчета легко выявляла такие антиазартные силы.
"Артур".
Он обернулся на приглушенный зов Крессиды, а затем внутренне поморщился, автоматически отреагировав на свое настоящее имя. Ему следовало считать 'Артура' своим крестьянским именем.
Хотя ему нравилось, как она произносила его имя.
В любом случае, она не обращала на него ни малейшего внимания. Она прошла вперед к последнему ряду, примыкающему к дальней стене.
За ним находилась толстая стальная дверь.
Он встречал подобные увесистые двери в магазинах карт, когда владельцы желали уберечь свои самые ценные экземпляры.
Он очень сомневался, что там хранятся карты для определения пыльцы по ветру.
Крессида уставилась на дверь, подняв руку, как будто половина её хотела прикоснуться к ней, а половина — закрыть рот, чтобы не закричать.
Руны окружали раму двери в виде замысловатого замка. Обычно ярко освещенные силой карты, сейчас они были темными и мертвыми.
Ползучая гниль, немного похожая на плесень на хлебе и немного на гнилой черный гриб, распространялась наружу от рамы. Скверна — потому что это не могло быть ничем иным — простиралась до краев рун. Несомненно, именно поэтому они были темными и мертвыми.
"Как они могли?" — прошептала Крессида. "О, это… это неправильно. Разве ты не видишь?" — она повернулась к Артуру. "Они, должно быть, дали Редкой сгнить. Возможно даже нескольким Редким".
Гнилая Обычная была неприятной. Пук на ветру. Гнилые Необычные, вероятно, были ответственны за запах скверны, который пропитал этот этаж и те, что были прямо над ним.
Редкая, которая испортилась, была на несколько порядков выше этого.
"Я думаю, мы нашли источник болезни розовой", — услышал он свой собственный голос. Он не мог быть на сто процентов уверен, но он предпочел бы, чтобы любые подозрительные взгляды пали на ученых, а не на детей, которых он привел с границы. Неэтично? Конечно. Но взгляд на заражение скверной, сидящее в середине гнезда, заставил его почувствовать себя безжалостным. "Мы должны рассказать об этом руководителям гнезда".
"Конечно", — согласилась Крессида отдаленным голосом. Затем она, казалось, встряхнулась. Она продолжила, более твердо. "Но не раньше, чем я достану карты, которые всё ещё там".
Артур оценивающе посмотрел на дверь. Как владельцы карт, они были защищены от обычных разрушений, вызываемых болезнями скверны. Но то, что лежало в комнате за ней, явно было ненормальным.
Он не беспокоился о свой безопасности. Это заражение возникло от магии Редкой мощи. У него в сердце было две Легендарные карты. Если уж он не был защищён, то вряд ли кто-то был бы.
"Я пойду", — сказал он.
"Я скоро вернусь", — сказала она одновременно.
Они посмотрели друг на друга.
Крессида усмехнулась, и воздух вокруг неё замерцал в пузыре. "Ты ведь не думал, что мой огненный медведь — моя единственная Редкая карта?"
"У тебя есть карта-щит?"
Она кивнула. "Она защитит меня, но она жаждет маны".
"У меня… есть что-то похожее", — сказал Артур.
Она посмотрела на него с сомнением на лице.
"Я буду в порядке", — настаивал он. "Ты не пойдешь одна".
И чтобы доказать свою правоту, он шагнул вперед, схватился за дверную ручку и рванул. Руны, окружающие раму, должны были остановить его на месте. Но их магия была мертва, и, по-видимому, никто не удосужился сделать механическую защиту.
Со звуком отрыва чего-то от липкой поверхности дверь открылась.
Десятки пустых глаз чудовищ заморгали на него.
http://tl.rulate.ru/book/78615/3858503
Готово:
Использование:
