Такие высокомерные и надменные слова привлекли внимание зевак, но Хэ Сюаньсюань совершенно не заботилась об этом, продолжая выказывать презрение.
Ван Цюйлянь слегка нахмурилась, но даже так сохраняла грацию настоящей леди. "Слова молодой госпожи немного чрезмерны. Может быть, я заплачу вам столько, сколько стоит ваше платье?"
Хэ Сюаньсюань фыркнула: "Ты же знаешь, что во всем городе не найдешь второй такой юбки Линло. Чем бы ты ни заплатила, боюсь, твоей семье не хватит денег и за всю жизнь".
Она сказала это с уверенностью. Это платье было куплено в Цуйюйсюане, и Хэ Сюаньсюань обычно не осмеливалась надевать его. Сегодня она услышала, что три принца собираются посетить павильон Линшуан. Она надела именно это платье. Но, к её разочарованию, за всё утро она так никого и не встретила.
Сначала она была подавлена, а теперь, когда её любимая юбка Линло ещё и запачкалась пылью, Хэ Сюаньсюань хотела выместить злость на Ван Цюйлянь.
И почему-то, чем больше она смотрела на красивое лицо Ван Цюйлянь, тем больше злилась и не могла просто так отпустить ситуацию.
Хэ Сюаньсюань всегда чувствовала, что мягкая улыбка этой деревенской девушки раздражает и напрягает, и чем-то напоминает ту дешёвку, которую она так ненавидела.
Та **** девчонка полагалась на чью-то защиту и не ставила её ни во что, не могла даже угостить её. Так пусть теперь эта деревенская девушка за всё ответит.
Она - двоюродная сестра из знатного дома, она не может ничего сделать другим, но Ван Цюйлянь, только что приехавшая из деревни в столицу, ещё не успела обзавестись связями. Хэ Сюаньсюань только что подслушала разговор между Ван Цюйлянь и её свекровью, поэтому теперь осмелилась быть такой безрассудной.
Ван Цюйлянь не хотела слишком долго препираться с этой неразумной особой. Она слегка махнула рукой, и женщина позади неё понимающе сделала несколько шагов вперёд, достала из рукава пухлый кошелёк, а затем вынула несколько золотых слитков. Их было больше десяти.
Ван Цюйлянь приподняла брови и посмотрела на Хэ Сюаньсюань: "Интересно, этого достаточно?"
Толпа зевак ахнула - эта скромно одетая леди могла вот так запросто достать несколько слитков, что составляло семьдесят или восемьдесят лянов серебра, похоже, она из богатой семьи.
Выражение лица Хэ Сюаньсюань стало трудно описать. Видя, что та не отвечает, Ван Цюйлянь растерянно посмотрела на неё: "Боюсь, я недооценила. Наверное, этого недостаточно".
"Мать Ван, достаньте серебряные банкноты", - приказала Ван Цюйлянь. Женщина позади неё немедленно убрала кошелёк с слитками обратно в рукав и достала другой кошелёк из другого рукава. На этот раз он выглядел не таким внушительным, как прежде, но когда мать Ван вытащила из него толстую пачку серебряных банкнот, зеваки не могли не расширить зрачки, уставившись на эти банкноты.
Ван Цюйлянь взяла банкноты, раскрыла их и просмотрела туда-сюда. Через некоторое время она с извиняющимся видом посмотрела на Хэ Сюаньсюань: "Не знаю, хватит ли вам банкнот на сто лян. У меня всего пятьсот двадцать одна тысяча лян. Я действительно прошу прощения".
Конечно, Ван Цюйлянь сделала ложное заявление. Банкноты были у неё в руках, и, естественно, она сама говорила о номинале, который другие не могли видеть.
Лицо Хэ Сюаньсюань стало ещё более трудным для восприятия после того, как Ван Цюйлянь ударила её серебром. Все знали, что платье из Цуйюйсюаня не могло стоить больше пятисот лян, а у неё оно стоило всего двести лян. Поведение Ван Цюйлянь было намеренным, чтобы она не могла выйти из положения.
Как Хэ Сюаньсюань могла это вынести? Её разгневанное лицо покраснело: "Ты смеешь так унижать меня, я сегодня не оставлю это просто так!"
"Чего вы ещё стоите? Почему бы вам не подойти и не проучить эту девчонку, которая не знает, как высоко небо!" После гневного окрика Хэ Сюаньсюань служанка позади неё направилась к Ван Цюйлянь.
Ван Цюйлянь не ожидала, что та будет настолько невозмутимой. Она не могла этого вынести, где бы она ни находилась. Она еще не проявила и части своих способностей, так что это было действительно скучно. Ван Цюйлянь тайком скривила губы, но не запаниковала.
Бабушка говорила ей, что если у неё возникнет конфликт с другими, и её сторона окажется слабее, тогда нужно вовремя уступить, и не будет поздно рассчитаться потом.
Но бабушка также сказала ей, что она ни при каких обстоятельствах не должна быть обижена, и при необходимости может использовать внешнюю помощь. Пока она достаточно умна, она сможет выйти из ситуации.
Вот почему Ван Цюйлянь с самого начала думала о том, как успокоить ситуацию, но Хэ Сюаньсюань зашла слишком далеко, так что не было необходимости отступать.
Видя, что служанка вот-вот приблизится к Ван Цюйлянь, та изменила свой облик нежной леди, подобной Цинлянь. Все улыбки исчезли с её лица, и она стала немного более суровой.
"Посмотрим, кто осмелится меня тронуть", - это был мягкий голос, но не слишком громкий. Опасность, скрытая в нём, фактически подавила нескольких служанок впереди.
"Это столица. У подножия императорского трона эта молодая госпожа беспричинно оскорбляет меня. Я неоднократно уступаю, но вы продолжаете давить. Среди бела дня вы осмеливаетесь действовать против меня самовольно и смотрите на закон, как на пустое место". Ван Цюйлянь пристально смотрела в глаза Хэ Сюаньсюань и говорила слово за словом.
"Если вы настаиваете на том, чтобы сделать что-то неправильное, почему бы вам не пойти в особняк Кайфэн и не поспорить со мной там?" В конце концов, давление Ван Цюйлянь заставило Хэ Сюаньсюань невольно отступить, и та подумала о том, чтобы съёжиться.
Осознав свою оплошность, Хэ Сюаньсюань яростно стиснула зубы. Эта сцена была так знакома, как и Ван Цуйяо, которая притворялась невинной и непорочной перед тремя принцами, но за их спиной выглядела иначе, заставляя её отступать от упадка к благополучию.
Теперь эта деревенская девчонка осмелилась так обращаться с ней, даже с ненавистью к Ван Цуйяо, так что Хэ Сюаньсюань не хотела ни о чём заботиться. Она стиснула зубы и сказала: "Особняк Кайфэн? Ты этого не достойна, я просто хочу проучить тебя здесь, что ты можешь сделать?"
После этого она отдала ещё один приказ: "Поторопись, для чего я вас держу?!"
Служанка не осмелилась больше медлить и поспешила вперёд, чтобы схватить Ван Цюйлянь за руку. Мать Ван защищала Ван Цюйлянь позади себя, охраняя от приближающихся людей: "Не трогайте мою госпожу".
http://tl.rulate.ru/book/52556/4077874
Использование:
