Готовый перевод Daughter-in-Law of a Noble House / Невестка благородного дома: Глава 2

Глава 2. Отъезд из лагеря

На следующий день я проснулась на рассвете.

Рядом со мной было пусто, не было видно даже полутени. Я откинула одеяло, и когда садилась, моя нога задела медный таз рядом с кроватью, и он зазвенел.

Тотчас же снаружи в шатер вошли девушки-служанки.

"Фужэнь проснулась, фужэнь вставайте и одевайтесь", - они поклонились мне и, не сговариваясь, все как одна были ошеломлены, когда увидели на мне нижнее белье.

Я знала, о чем они думают. Мое нижнее белье было очень аккуратным, а узлы, скреплявшие мою одежду, были завязаны так же сложно и причудливо, как и прошлой ночью – в брачных покоях вчера ничего не произошло.

– Где генерал? – спросила я девочек.

Служанка ответила:

– Генерал отправился в лагерь рано утром, и я боюсь, что он не вернется до ночи.

Я посмотрела на деревянный каркас для доспехов у лакированной ширмы, – он был пуст.

"Вот оно что", – бесстрастно сказав это, я встала как ни в чём не бывало, позволяя им помочь мне одеться.

Вдруг я вспомнила время, когда мне было чуть больше десяти лет, хороший друг моего отца, Чжоу Бо, чиновник-офицер, ведавший ночной охраной дворцовых ворот, выдавал замуж свою дочь. Моя кормилица ушла посмотреть, а вернувшись, в течение месяца критиковала всё – от количества приданого до украшений на дверях. Она с гордостью сказала мне, что если юную леди нашей семьи выдадут замуж, то, боюсь, только принцессы в Чанъане смогут составить ей конкуренцию.

Вчера вечером мой новый свекор, Вэй Цзюэ, был занят уничтожением остатков сторонников Дун Куана, которые были на последнем издыхании, в уезде Цзяо на востоке и не присутствовал на свадьбе своего сына.

Не было ни шести обрядов, ни приданого, ни родительской семьи, чтобы проводить новобрачную, ни присутствия свекрови или свёкра для поклонения, и даже проснувшись на второй день, я обнаружила, что мужа уже не было рядом. Этот второй брак был настолько скромным и незатейливым, что я думаю, как бы расстроилась моя кормилица, если бы знала об этом.

Но хорошо, что она уже ушла из жизни, и ей не нужно было беспокоиться о таких вещах.

Конечно, я не испытывала ненависти к клану Вэй, потому что не испытывала отвращения к этому браку. Для меня с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать лет, когда я наблюдала на улице, как кто-то идет в дом женщины, чтобы забрать невесту и сопровождает новобрачную в дом жениха, не имело значения за кого я выйду замуж. Хороший брак – это брак, который облегчает жизнь, верно?

Мне не пришлось ждать вечера, чтобы увидеть Вэй Таня, так как он пришел в полдень.

"Армия сворачивает лагерь, поэтому фужэнь должна вернуться в столицу Юн."

Когда он вошел, единственной формой приветствия был кивок в ответ на мое приветствие, за которым последовало предложение.

"Немедленно собирай вещи и отправляйтесь в путь во второй половине дня", – это было второе предложение.

Не дожидаясь, пока я задам вопрос или проявлю нежность и заботливость новоиспеченной жены, он уже развернулся и ушел, как ветерок, точно так же, как и вошел.

Служанки посмотрели друг на друга.

"От чего вы так оцепенели? Собирайтесь быстрее, мы уезжаем после обеда!" – настаивала мадам Чжан.

Только тогда все пришли в себя и занялись упаковкой вещей.

"Генерал все еще в походе, так что фужэнь должна отнестись с пониманием", – сказала мадам Чжан, подходя ко мне.

Я слабо улыбнулась и спокойно подняла голову.

Тут нечего было понимать, потому что если бы были извинения, то было бы и понимание. То, что сейчас сказал Вэй Тань, было приказом, без намека на вину или на след извинения.

– Премьер-министр все еще в уезде Цзяо? – спросила я.

Мадам Чжан ответила:

– Совершенно верно.

Я кивнула и перестала задавать вопросы.

Мне была совершенно ясна причина, по которой Вэй Цзюэ обменял целый Лайян на то, чтобы я вышла замуж за его сына.

С древних времен клан Фу из Хуайнани был большим благородным кланом, и на протяжении веков многие члены клана становились чиновниками, а количество людей с государственной зарплатой в шестьсот монет и выше было достаточно велико, чтобы занять несколько страниц в генеалогии клана. В стране есть лишь несколько семей с такой престижной репутацией, как семья Фу.

П/п: Хуайнань - общее название местности к югу от реки Хуайхэ и к северу от реки Янцы.

Не говоря о чем-то далеком, просто упомянем моего дедушку Фу Юна, который был выдающимся ученым и талантливым человеком. Он был высоко оценен покойным Императором Хуанем и занял должность канцлера еще до того, как ему исполнилось сорок лет, став самым молодым из трех высших сановников Центрального правительства этой династии. После его смерти мой отец был назначен на пост канцлера до тех пор, пока покойный император не приказал истребить клан Фу из-за клеветы Императрицы Бянь.

Репутация клана Фу как добродетельной семьи известна уже сотни лет, они умели давать хорошее образование и воспитывать ученых, поэтому у них было множество связей при императорском дворе и за его пределами. Большие деревья привлекают ветер, и именно этого боялся покойный император. Но в эти смутные времена корень несчастья семьи Фу стал той счастливой звездой, которая изменила мою судьбу.

П/п: 树大招风 shù dà zhāo fēng [шу дa чжao фэн] – большие деревья привлекают ветер; образно говоря, – успех вызывает зависть.

Вэй Цзюэ пошел другим путём, он был сторонником сепаратизма и начал с захвата территории и установления своей власти на этой территории – в противовес центральному правительству, так был основан его клан. Поэтому, несмотря на то, что он держал в заложниках императора, Вэй Цзюэ подвергался критике со стороны ученых. Хотя клан Фу пал, его репутация и влияние все еще были сильны среди ученых. Вэй Цзюэ хотел набрать талантливых людей, обладающих мудростью и доблестью, чтобы узаконить свою власть, и таким образом возник брак между мной и Вэй Танем.

Я была единственной, кто остался из клана Фу, и лучшей сделки и быть не могло.

Вещи были быстро упакованы и аккуратно уложены в две конные повозки. Вэй Тань отправил триста солдат сопровождать меня, во главе с генералом по имени Чэн Мао.

Садясь в карету, я заметила вдалеке Вэй Таня верхом на лошади, который разговаривал с какими-то людьми. Ученый, стоявший рядом с ним, показался мне знакомым, и через некоторое время я вспомнила, что это был вчерашний ведущий церемонии.

Вскоре после этого Вэй Тань закончил разговор с ними и обернулся. Я почувствовала, как его взгляд упал в мою сторону, и через несколько мгновений он пришпорил своего коня и подъехал к нам.

Я стояла у кареты и смотрела, как он остановился в нескольких шагах от меня и спрыгнул с лошади, а затем подошел ко мне.

– ...Муж, – поприветствовала я.

Сначала я собиралась назвать его "генералом", но вдруг вспомнила слова, которые он сказал вчера вечером, и тут же изменила своё обращение.

Вэй Тань, казалось, был весьма доволен этим обращением и спросил:

– Все вещи собраны?

– Докладываю генералу, все аккуратно упаковано, – я еще не успела заговорить, как госпожа Чжан, стоявшая в стороне, уже ответила за меня.

Вэй Тань кивнул и обратился ко мне:

– Фужень, давай я познакомлю тебя с господином Ваном.

Я с удивлением увидела, как он слегка отодвинулся в сторону, а позади него ученый, исполнявший прошлой ночью обязанности церемониймейстера, поклонился мне и любезным тоном сказал:

– Ван Цзюй из Ланъя приветствует фужень.

Когда прозвучало это имя, я впала в легкое оцепенение.

Ван Цзюй, вежливое имя Чжун Нин, потомок клана Ван из Ланъя, ранее был губернатором провинции Цинчжоу. Я знала о нем потому, что у отца были с ним хорошие отношения, и я часто слышала, как отец упоминал о нем в разговорах с моими старшими братьями. Отец говорил, что он талантлив, но, к сожалению, не умеет приспосабливаться, иначе, с его семейным происхождением, он мог бы стать одним из девяти  министров правительства в столице.

П/п: шесть министерств и девять министров были административными органами древнего центрального правительства, ответственными за помощь императору в решении государственных дел.

У стоящего впереди человека была голова, покрытая седеющими волосами. Если бы отец был еще жив, он был бы примерно того же возраста...

– Это, оказывается, лорд Ван из Цинчжоу, – ответила я на приветствие.

Ван Цзюй улыбнулся, покачал головой и сказал:

– Фужэнь оказывает мне слишком большую честь. Ваш покорный слуга уже давно покинул руководящий пост в провинции Цинчжоу и ныне является не более чем простолюдином.

Вэй Тань слегка улыбнулся:

– Лорд Ван – главный военный советник армии. Отец слышал, что лорд Ван – хороший друг отца фужень, и специально пригласил его быть церемониймейстером вчера вечером.

– Так вот оно что... – я улыбнулась и посмотрела на Ван Цзюя, после чего со вздохом сказала, – я до сих пор помню, что когда бы отец ни упоминал лорда Вана при моих братьях, это всегда было наполнено похвалой. Если бы отец знал об этом деле, он был бы доволен.

Неизвестно, было ли это потому, что мои слова были наполнены чувствами, или Ван Цзюй был полон эмоций, но его глаза покраснели.

– В тот год я был в дальних краях, и когда услышал о делах Вашей семьи, прошло много времени. Фужень должна быть осторожна. Если в будущем возникнут трудности, я готов служить Вам с усердием лошади и преданностью собаки, – он торжественно произнес и отвесил глубокий поклон.

П/п: служить с усердием лошади и преданностью собаки – служить кому-то верой и правдой.

Я склонила голову:

– Большое спасибо господину Вану.

Ван Цзюй сказал еще несколько прощальных слов и удалился.

Наблюдая за удаляющейся фигурой, я отвела взгляд и, что неудивительно, встретилась с глазами Вэй Таня.

Он пристально смотрел на меня, и под лазурным небом широкой равнины невозможно было разглядеть, что скрывается за этими слегка прищуренными глазами.

– Я был груб с фужэнь прошлой ночью, – сказал он, – сегодня я отправляюсь в округ Цзяо и прошу супругу сначала вернуться в столицу Юн.

В этих словах по-прежнему не было искренности. Я слегка склонила голову, чтобы изобразить мудрую и добродетельную жену:

– Муж сражается снаружи, эта наложница не жалуется.

Вэй Тань ничего не сказал, но, казалось, внимательно разглядывал меня.

– Несмотря на то, что столица Юн находится довольно далеко, дороги здесь ровные и по ним легко передвигаться, – после небольшой паузы он продолжил, – Чэн Мао был моим адъютантом в течение многих лет, будьте уверены, он обо всем позаботится.

Я кивнула головой:

– Я приму это к сведению.

Вэй Тань протянул руку в мою сторону.

Я на мгновение замерла, а потом понял, что он собирается помочь мне сесть в карету. Я подала ему руку, его рука была твердой и сильной, одним движением он помог мне забраться в вагон.

– Береги себя, – сказал он наконец.

Я поклонилась и мягко ответила:

– Береги себя, муж.

Вэй Тань больше не говорил и убрал руку, а затем слегка кивнул в сторону возницы.

Послышался крик, и экипаж начал движение.

Мои пальцы приподнимали занавеску кареты, скрывая половину моего лица, а я продолжала смотреть на Вэй Таня. Только когда экипаж выехал за ворота и его больше не было видно, я опустила занавеску.

В вагоне была только я, и не было необходимости притворяться или следить за выражением лица. Я вздохнула с облегчением, лениво прислонилась спиной к деревянной панели и вытянула ноги.

Занавес кареты колыхался при движении, свет время от времени проникал внутрь, и пейзаж за окном проплывал мимо. Вдруг я увидела на холме у дороги ученого на лошади, который, казалось, смотрел на нашу группу.

Ван Цзюй? Я слегка приподняла брови.

Вспоминая предыдущую сцену, я была очень довольна своим выступлением.

В этом мире было не так много людей, которых мог бы похвалить мой отец. Ходили слухи, что у Ван Цзюя был высокомерный отчужденный темперамент, и только благодаря лоббированию старейшин клана его принудили занять пост губернатора провинции Цинчжоу. Для меня было очень удивительно узнать, что Вэй Цзюэ смог взять Ван Цзюя под своё крыло. Несмотря ни на что, судя по официальному положению Ван Цзюя и отношению к нему Вэй Таня, он был уважаемым человеком, и хорошие отношения с ним были выгодны для меня.

Что касается "старого друга", ха-ха, старый друг – моя задница, чушь собачья.

Во время инцидента с моим отцом, все эти добрые друзья прежних дней словно исчезли. Я никогда не забуду тот день, когда казнили моего отца и старших братьев, я была единственной, кто следовал за повозкой с заключенными, приговоренными к смертной казни, чтобы попрощаться с ними и проводить их.

Все эти так называемые старые друзья, даже если они будут рыдать в голос передо мной пока не намочат свои задницы в луже собственных слёз, в моей душе останется только холодная насмешка.

http://tl.rulate.ru/book/42871/1051772