Йивлон Байрес знала ответ ещё до того, как его произнесли. Она не была златоустной светской, но она ещё в детстве научилась читать людей по глазам. Она научилась танцевать со словами ещё до того, как взяла в руки меч. Разумеется, она оставила тот мир, став авантюристкой, но некоторые навыки никогда не исчезают.
Сейчас она сидела неподвижно, не двигая ни единым мускулом лица; надеясь, что ошиблась. Но [Целитель] лишь покачал головой, постукивая пальцем по серебристо-чёрному металлу, ставшему частью тела Йивлон.
— Мне жаль, мисс Байрес. Но я не думаю, что металл можно удалить.
— Понятно.
Тон Йивлон был легким и свободным от негативных эмоций. Она смотрела мужчине прямо в глаза: любой честный [Дворянин] поступил бы так же. Почувствовав свободу слова, мужчина продолжил, говоря откровенно:
— Я не высокоуровневый [Целитель]. Возможно, кто-то, обладающий Навыком, сможет справиться с этим... несчастьем. Или, возможно, [Врачеватель Костей], хотя вам ещё придётся найти [Целителя] племени гноллов с таким редким классом. А так... я ничего не могу сделать.
Женщина уставилась на свои руки: на металл, который казался таким чужим и тяжелым на её коже. Боли не было… только ощущение вторжения. Она чувствовала металл в себе, и, по правде говоря, другого ответа от мужчины она и не ожидала.
— Что с внешним видом?
Высокая, широкоплечая женщина, стоявшая рядом с [Целителем], прочистила горло. Она была [Кузнецом] и прикасалась к холодному металлу со знанием дела. Йивлон не возражала против вторжения в своё личное пространство, хотя [Целитель] смотрел на неё косо. Но [Кузнец] видела только металл и то, как ему можно было придать форму.
— Это я могу отрезать. Куски под кожей… если они прицепились к кости, я их не трону. Обычно мы используем пилу или перекусываем металл надвое…
— Нет, — поспешно вмешался мужчина.
Женщина спокойно кивнула, прежде чем продолжить:
— …Но с подходящим лезвием мы могли бы разрезать металл. Он деформирован: потерял много прочности при плавке. Зачарованный кинжал срежет большую его часть, а остальное – мы сможем отшлифовать. Это нелегко, но выполнимо.
Йивлон посмотрела на [Целителя], чтобы узнать его мнение. Тот неохотно кивнул.
— Это, конечно, позволит коже дышать и предотвратит большую часть возможных инфекций. Но даже в таком случае металл по-прежнему соединён с костью. Ваши руки...
— Я понимаю. Спасибо.
Ей было невыносимо слушать дальше. Мужчина и женщина обменялись неуверенными взглядами. Наконец [Целитель] заговорил снова:
— Я оставлю вас, чтобы вы оделись.
— А я попробую найти достаточно хороший клинок. Он должен быть зачарованным… дворфийское оружие может подойти, но даже его придётся точить...
Их слова пролетали мимо ушей Йивлон. Воительница подождала, пока они уйдут, вежливо улыбаясь и благодаря их за потраченное время… А также заплатив им за их усилия. Затем она села обратно в маленьком помещении, где её осматривал [Целитель], и потянулась за своей одеждой.
Разумеется, она по-прежнему была в нагрудной повязке, но ей пришлось снять одежду с верхней части тела, чтобы обнажить плечи и руки. Йивлон взглянула на них и увидела металл. Когда-то это были её доспехи, но теперь...
Это выглядела почти как короста. Грязная, обесцвеченная металлическая пластина шла от её плеч вниз к ладоням. Это был не один цельный кусок: вокруг суставов появились трещины, позволявшие ей двигать руками, пусть и с трудом. Ей руки были тяжелыми. И, когда Йивлон уставилась на металл, держа рубашку в одной руке, её глаза наполнились слезами.
Это был момент слабости. Единственный, что она могла себе позволить, пока её никто не видел. Йивлон выронила рубаху и почувствовала, что её глаза заслезились, когда мир помутнел.
Холодное самообладание. Вежливость – в любое время. Это была отличительная черта Байресов, и она держала эту маску. Но она не осмелилась пригласить своих друзей – других Рогов Хаммерада. Йивлон не хотела, чтобы они услышали новость. Она не желала увидеть выражение их лиц.
Её руки дрожали, но Йивлон видела только металл. Уродливый металл. Он не был красивым: не был похож на серебро, которое она носила; серебро, которым она так гордилась: цвета её семьи и удачи… имя, которое она взяла для своих групп авантюристов. Оно было уродливым, потускневшим и чёрным.
Как и она.
Ещё одна слеза покатилась по её щеке. Йивлон неуклюже вытерла глаза, чувствуя касание твёрдого металла.
— О нет. Только не это. Сердце и честь. Пожалуйста, только не это...
Это было несправедливо. Именно это она хотела сказать, но разве она этого не заслужила? И только у неё одной было оружие. Ксмвр был ранен, магия Фишеса и Церии не работала...
Она сделала то, что должна была сделать. Это был её долг, и она была готова к смерти. Но не к этому.
— Не к такому.
Её руки. Металл был таким тусклым. Йивлон снова задрожала. Сильной. Она должна была быть сильной. Если она подведёт своих друзей...
Они станут думать о ней хуже? Бросят её? Однажды она уже потерпела неудачу. Как она может им сказать? Что она может сказать? Она и так уже потребовала почти всё золото, которое они заработали. А это?
— Я не знаю.
Месяц назад всё было так просто. Она была так уверена. Йивлон медленно, неуклюже натянула тунику. [Целитель] предлагал ей свою помощь, но она должна сделать это сама. Ткань была слишком свободной, чтобы ей было удобно, но только так она могла натянуть её на руки. Она даже не могла полностью поднять их над головой: металл слишком сильно впивался в плоть, чтобы позволить ей это сделать.
Часть Йивлон просто хотела спать. Заснуть и забыться. Но тогда ей могло присниться, что она снова в яме, что она представляет себя одним из своих давно умерших предков. Или что ещё хуже – ей мог присниться Шкуродёр: ползущее чудовище с багровыми глазами и нежить, которая медленно уничтожала каждого из её друзей. Йивлон вздрогнула. Её глаза снова наполнились влагой.
Кто-то забарабанил в дверь. Йивлон резко выпрямилась. В одно мгновение её глаза перестало щипать и она вытерла лицо рубахой.
— Войдите.
Когда запыхавшийся молодой человек открыл дверь, он не заметил покрасневших глаз Йивлон; он увидел только её руки, но и это задержало его внимание лишь на секунду. Он остановился и неловко склонил перед ней голову, словно она была знатной леди, а не обычной авантюристкой.
— Прошу прощения, мисс Йивлон, но в Позоре Дворянина неприятности!
— Что? — произнесла Йивлон и тут же вспомнила, что так назывался трактир, в котором все они остановились. — Какие неприятности?
— Я не знаю. Приехала карета… Богатая дворянская карета: одна из тех, что тянут с помощью магии! Из неё вышли мужчина и женщина, а потом они сказали, что собираются забрать Бегуна!
Бегуна? Йивлон нахмурила брови, пытаясь понять смысл происходящего.
— Кого? И какое отношение это имеет к нам?
Юноша мог только тараторить, пытаясь объяснить всё со своей ограниченной точки зрения:
— Бегун? Её звали Риока Гриффин...
— Риока?
— Точно! И она сказала, что не пойдёт, а женщина настояла, а потом ваш Капитан – полуэльфийка; она тоже сказала, что не пойдёт, и народ начал доставать мечи!
Йивлон не стала слушать дальше. Она мгновенно поднялась со стула и протиснулась мимо удивленного юноши. Горе, боль и сожаление – всё это она с радостью отдала адреналину и необходимости действовать.
— Мой меч...
У неё его не было. Йивлон рявкнула на юношу:
— Достань мне меч!
Она выскочила из здания на улицу и побежала в сторону трактира. Воительница не знала, зачем здесь Риока, но она спасла Церию, и если другие Рога Хаммерада собирались сражаться, то Йивлон тоже присоединится. Она не позволит своей команде снова погибнуть.
***
Иногда Церия задумывалась, сможет ли она когда-нибудь жить спокойно. Если она забросит магию с авантюризмом и просто начнёт жить в тихом местечке до конца своих дней, разве это не будет того стоить? Ей никогда больше не придётся сражаться с монстрами, и она не будет просыпаться от жуков, заползающих ей в рот во время дождя. Она могла бы быть счастливой.
Но недостатком этой идеи было то, что, даже если Церия не попадёт в беду, попадут её друзья. Например, Риока и Эрин. Проблема с этими двумя девушками заключалась в том, что они притягивали монстров и хаос, как башня притягивает молнии во время грозы.
И, похоже, у них это получалось всё лучше и лучше, по крайней мере, у Риоки уж точно. Церия настороженно стояла рядом с подругой и смотрела на высокую строгую [Горничную], стоящую посреди Позора Дворянина. Несмотря на бесчисленные мечи, кинжалы и другое оружие, направленное на неё, женщина проявляла совершенное безразличие. А [Чувство Опасности] Церии продолжало звенеть, предупреждая её об угрозе.
Дабы внести ясность, это были не Рога Хаммерада, не Риока, и даже не Ресса или [Дворецкий], кто обнажил клинки. Скорее всего, это были клиенты трактира: пирующие, которые пришли, чтобы насладиться присутствием Рогов Хаммерада, послушать истории и напиться.
Церия мучилась. Как всё до этого докатилось? Она только сказала, что Риоку никуда не повезут против её воли, а эти идиоты уже достали оружие. На слугу, нанятого Магнолией Рейнхарт!
И теперь эта слуга снова требовала, чтобы Риока пошла с ними. Церия стиснула зубы, пока девушка недобро глядела на горничную, которую она называла Рессой. Полуэльфийка знала, что её подруга упряма, и понятия не имела, зачем она нужна Магнолии Рейнхарт, но надеялась, что Бегунья будет хотя бы тактична...
— Да пошла ты. Я не пойду.
Если бы Церия могла заткнуть уши, чтобы не слышать этого, она бы так и сделала. Риока что? С ума сошла? Церия не была уроженкой этого континента, но она слышала очень много историй о Пяти Семьях и их влиянии. Без веских причин в их просьбах не отказывают.
Но, похоже, Ресса вполне ожидала отказа Риоки. Выражение лица [Горничной] не изменилось. То есть она всё так же продолжала смотреть на Риоку: как на грязное насекомое, которое вот-вот размажут по земле.
— У тебя нет выбора. Магнолия Рейнхарт потребовала твоего присутствия. Ты пойдёшь со мной.
— А если я откажусь?
— Ты вольна попытаться.
Что они могут сделать? Церия оглядела трактир. Остальные посетители смотрели то на [Горничную]; то на неё, явно ожидая её указаний. Если она скажет слово, то полуэльфийка не сомневалась, что они вышвырнут служанку из трактира. А после этого Магнолия Рейнхарт, возможно, сожжет трактир и скинет их всех с обрыва.
Нужно повторить свои слова. Церия шагнула вперёд, защищая Риоку. Фишес, слегка пошатываясь, встал по правую сторону от неё, надувшись от алкоголя и бравады. Ксмвр не сделал того же… потому что он обошёл [Горничную] с фланга, готовый наброситься на неё. Церия могла только надеяться, что, если до этого дойдёт, антиниум подождёт, пока она не сделает первый шаг.
— Если Риока не хочет идти, она не пойдёт.
И снова горничная лишь бросила пренебрежительный взгляд на Церию и других Рогов Хаммерада. Словно она не понимала, насколько сильно против неё численное преимущество.
— Я бы посоветовала вам не вмешиваться в это дело.
На этом всё. Девять слов. Ресса знала, что они авантюристы; точно знала. И она также знала, что настроение в трактире было настроено против неё, несмотря на все влияние её хозяйки, но она всё равно предупредила Церию. Это заставило полуэльфийку заколебаться, но что она может сделать? Позволить похитить Риоку? Нет.
Она быстро подумала.
— В таком случае, мы пойдём с Риокой. Если вы заберёте её, мы будем рядом с ней.
Риока моргнула. Она повернулась к Церии одновременно с Фишесом. Но заговорила только Ресса. Её взгляд остановился на лице Церии, затем переместился на Фишеса и Ксмвра. Дольше всего она задержала взгляд на антиниуме, хотя её лицо всё также оставалось бесстрастным.
— Абсолютно нет.
— Почему нет? — спросила Церия, стараясь не вздрогнуть от холодного взгляда.
У женщины был какой-то навык запугивания? Было ощущение, что она снова смотрит на Шкуродёра. Но полуэльфийка держала себя в руках, несмотря на пот, стекающий по спине.
— Мой приказ распространяется исключительно на Риоку.
— Если вы действительно хотите, чтобы Риока пошла с вами, то хотя бы скажите нам, почему.
— Она знает, почему.
Ресса снова перевела взгляд на Риоку. Церия посмотрела на свою подругу и увидела, как та слегка скривилась. Авантюристка знала, что здесь есть какая-то история, но у неё не было времени просить объяснений. Церия сменила тон:
— Тогда успокойте нас. Риока – наш друг. Хотя бы пообещайте нам, что ей не причинят вреда, пока она будет с вами.
Это ведь достаточно просто, верно? Если они смогут прижать её к ногтю обещанием или...
— Нет.
Казалось, все моргнули, услышав это слово. Однако лицо Рессы было каменной маской. Она покачала головой.
— Никаких обещаний. Никаких уговоров. Риока Гриффин пойдёт со мной. Иначе я буду вынуждена забрать её против её воли.
— Ох неужели? — раздался слегка невнятный голос Фишеса.
Он сделал нетвёрдый шаг в сторону Рессы. Левый глаз [Горничной] дёрнулся, когда она сфокусировала на нём взгляд, но больше она не сделала никакого другого движения. Фишес указал на неё, усмехаясь.
— Похоже, вы, мисс Горничная, уверены, что мы послушно подчинимся желаниям вашей госпожи. Но добрые люди этого города не настолько бесхребетны, чтобы подчиняться даже одному из приспешников Пяти Семей, когда они приходят сюда, чтобы похитить невинную Бегунью.
Его слова, казалось, произвели обратный эффект, чем он намеревался. При упоминании о Пяти Семьях половина людей в трактире неловко дёрнулась. Они, похоже, осознали, что направили оружие на слугу Рейнхартов. Их клинки опустились почти как один, хотя большинство всё ещё держали их наготове.
Фишес, не обращая внимания, продолжал:
— А что касается вашего самонадеянного заявления… я считаю себя обязанным указать на очевидное. Вы в меньшинстве, и я очень сомневаюсь, что ваш [Дворецкий] является боевым мастером. Так позвольте спросить: где же ваша армия, чтобы забрать Риоку Гриффин?
Ресса ничего не ответила. Она просто с презрением смотрела на Фишеса. Тем временем Церия и все присутствующие в трактире задумались над вопросом.
Где армия? Армия, которая поддержит Магнолию Рейнхарт? Тут скорее вопрос был в том, какая армия не начёт маршировать в этот город по её приказу. Каждый гарнизон каждого крупного города на севере поддержит её, если она прикажет.
В баре кто-то выскользнул через чёрный ход. Церия заметила движение, а затем увидела, как оружие медленно убирали в ножны и люди начинали отступать. У пьяной бравады было время выветриться, и теперь люди правильно понимали, что это противостояние – не то, во что они хотят ввязываться.
Фишес, казалось, этого не замечал. Он не заметил, как всё больше людей начало покидать столы вокруг него, превращаясь из активных участников дискуссии в простых невинных свидетелей, стоящих в дальнем конце зала. Горничная тем временем ждала. Просто ждала.
Она даже не слушала ни Фишеса, ни её, как поняла Церия. Ресса просто ждала нового ответа Риоки. И было ясно, что говорить «нет» во второй раз будет не самой лучшей идеей.
— Риока? — пробормотала полуэльфийка подруге.
Риока тяжело дышала, стиснув зубы. Она что-то держала в руке… зелье? Может быть, какое-то оружие. Алхимическое оружие. Церия хотела бы сказать Риоке, чтобы она ни в коем случае его ни использовала, но она не знала, какие у Риоки отношения с Магнолией. Что же ей делать? Если она...
— Церия!
Кто-то выкрикнул её имя. Церия дёрнулась, и тут в трактир вбежала Йивлон с мечом в руках. Она дико огляделась в поисках врага и заметила Рессу. Воительница застыла на месте, и с её лица исчез цвет.
— Мисс Ресса?
— Йивлон Байрес.
Было удивительно, как [Горничная] не выдала совершенно никакой реакции на появление Йивлон. Она просто уставилась на женщину, отметила её руки и прекратила обращать на неё внимания в то же мгновение.
— Убери меч. Леди Магнолия потребовала присутствия Риоки Гриффин.
— Я…
Йивлон может и ожидала неприятностей, но присутствие Рессы явно повергло её в смятение. Судя по выражению лица воительницы, её словно пыльным мешком огрели. Женщина вздрогнула, но затем крепче сжала клинок обеими руками.
— Нет.
— Что ты сказала?
Голос горничной был холоден. Голос Йивлон был таким же холодным.
— Риока – моя подруга и подруга Церии. Если она не хочет идти с тобой, я её поддержу. Даже если это будет означать нарушение просьбы тёти Магнолии.
— Для тебя это леди Магнолия. И тебе лучше не вмешиваться в это, девочка.
Обе женщины встретились взглядами, но Йивлон отказывалась отступать. Церия смутно припоминала, что дом Байресов был одной из ветвей семьи Рейнхарт, так ведь? Они точно были в каком-то смысле подчинены.
— Йивлон...
— Скажи слово, Церия.
Руки Йивлон дрожали, но её взгляд был твёрдо устремлён на Рессу. Горничная только вздохнула; казалось, её больше раздражал отказ Йивлон сдвинуться с места, чем беспокоил нацеленный на неё меч. Она снова повернулась к Риоке.
— Ну что? Ты пойдёшь мирно?
Риока заметно колебалась. Она прикусила губу, глядя на Рессу. Церия напряглась: авантюристка не знала, что будет дальше, и боялась любого ответа Риоки. Но тут она увидела, как Ксмвр поднял свою третью руку.
— Могу я попросить вашего внимания?
Ресса перевела крайне холодный, промораживающий взгляд на антиниума. Ксмвр не обратил на это никакого внимания; в двух других его руках были кинжал и бутылка.
— Я советую вам сдаться и отступить, прежде чем мой Капитан прикажет мне атаковать. Я уверен, что это приведёт к вашей смерти или увечьям.
Церии показалось, что она язык проглотила. Все остальные в трактире вытаращились на Ксмвра. Ресса произнесла только одно слово, сузив глаза:
— Что?
Антиниум кивнул горничной.
— У вас осанка тренированного воина, но у вас нет доспехов и видимого оружия. Если вы не владеете магическим предметом значительной силы или не владеете Навыками безоружного боя, я думаю, что смогу вас убить, если мы с моими союзниками нападём одновременно.
Антиниум закончил это уверенное заявление и стал ждать ответа горничной. Через мгновение он понял, что все люди пялились на него.
— ...Что? Разве мы не собираемся убить её, если она будет настаивать на том, чтобы забрать Риоку?
У Церии начала болеть голова. Она указала на антиниума.
— Ксмвр… успокойся. Никто не собирается причинять ей вред, и уж тем более убивать.
— Ах. Моя ошибка.
Ксмвр извиняющееся кивнул и отступил назад. Ресса повернулась обратно к Риоке. Церия же пыталась успокоить своё бешено колотящееся сердце. Попробовать ещё раз?
— Мы можем поговорить об этом? Если Риока не хочет уходить...
— Ладно. Я пойду.
Церия удивлённо обернулась. Риока вздохнула и шагнула вперёд. Ресса тоже смотрела на неё с удивлением.
— Риока?
Бегунья пожала плечами, глядя на Церию с покорным видом.
— У меня нет выбора. Я знала, что это произойдёт, Церия. Я должна идти.
— Но...
Взгляд Риоки сказал ей не задавать больше вопросов. Церия бросила взгляд в сторону и вспомнила о аудитории вокруг. Полуэльфийка выдержала взгляд Бегуньи.
— Ты уверена?
— Вполне.
Риока повернулась и уставилась на Рессу.
— Где сейчас Магнолия?
— В Инврисиле. Тебя отвезут в её поместье, которое находится рядом с городом.
Название города заставило Риоку и Церию моргнуть. Авантюристка увидела, как Риока повернулась и посмотрела на неё, прежде чем снова повернуться к Рессе.
— Хорошо. Я пойду. Но при одном условии. Дай мне пятнадцать минут на подготовку, прежде чем мы уйдём.
Горничная, казалось, задумалась. Она бросила на Риоку опасный взгляд.
— Бегство не принесёт тебе ничего хорошего.
— Я знаю.
Двое на секунду замолчали. Затем голова Рессы незначительно опустилась.
— Я буду ждать тебя в карете. Не заставляй меня тебя забирать.
Не говоря больше ни слова, она повернулась и вышла из трактира. Церия в шоке смотрела ей в спину, пока она не скрылась за дверью кареты. Риока тихо вздохнула и перевела взгляд на полуэльфийку.
— Ты должна будешь рассказать Эрин.
Затем начался хаос, и Церия могла только пытаться не отстать.
***
Вот дерьмо, вот оно. Или я умру, или меня будут допрашивать и подвергать ужасным пыткам, прежде чем я умру. А может, я выживу, но делать ставки на счастливый конец я не буду.
Как только Ресса выходит за дверь, всё приходит в движение. Я поворачиваюсь и тащу Церию наверх; слишком медленно, потому что люди уже начинают толпиться вокруг меня и других Рогов Хаммерада, задают вопросы, кричат, строят догадки.
— С дороги! — кричу я им, проталкиваясь к лестнице.
Церия, кажется, понимает, что я пытаюсь сделать, и помогает мне толкаться.
— Отойдите! Мы должны спешить!
Они не хотят нас отпускать. Люди тянутся ко мне; спрашивают, откуда я знаю Магнолию Рейнхарт, какое у меня к ней дело. Я хочу их ударить, но у меня нет времени на драку...
— [Морозный Ветер].
Кто-то шепчет заклинание. Я слышу визги, а затем чувствую, как мимо меня проносится холодный воздух, мгновенно промораживая до костей. Фишес опускает руки, когда толпа внезапно отступает. Заклинание, которое он произнёс, не было смертельным, но, чёрт возьми, оно выглядит болезненно. Он толкает нас обоих вверх по лестнице, и Йивлон с Ксмвром в мгновение ока оказываются позади нас.
— Сюда.
Я вваливаюсь в комнату Церии и перевожу дыхание. Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза и засыпая вопросами, но я знаю, что не могу ответить ни на один из них прямо сейчас. Я даже не знаю, стоит ли. Я не могу втягивать её в это. Боже, что Магнолия собирается у меня спрашивать?
— Риока, что...
— Пятнадцать минут. Наверное, скорее около десяти, — резко перебиваю я её.
Я расхаживаю по комнате, уже пытаясь составить самый быстрый путь по улицам города.
— Прикиньте, сколько золота вам нужно мне дать, и возьмите все повреждённые артефакты и всё остальное, что вы хотите, чтобы я проанализировала. Я возьму всё… у меня есть свой мешочек хранения.
— Правда?
Я касаюсь сумки на боку, который дал мне Териарх.
— Всё должно влезть. Можно положить сумку хранения в сумку хранения?
— Не пытайся.
Фишес пристально смотрит на меня, стоя у одной из стен. Ксмвр и Йивлон просто пялятся, пока Церия сидит на своей кровати. Я киваю ему.
— Тогда я буду держать рюкзак и сумку отдельно. Пусть всё будет готово до моего возвращения; мне нужно идти, а эта тупая горничная ждать не будет.
— Мы можем это сделать, — говорит Йивлон, глядя на остальных в поисках подтверждения.
Я встречаю её взгляд; должна ли я что-то сказать? Мы даже не поздоровались и сразу же приступили к делу. Я все ещё помню, как ударила её...
— Риока, ты уверена в этом? Ты не должна идти, если не уверена.
Я отвожу взгляд и смотрю на Церию.
— Я думаю, я должна. Если я не пойду, будут проблемы.
Теперь, когда я знаю, насколько крупной рыбой является Магнолия Рейнхарт, у меня нет желания её доводить. Фишес кивает.
— Будет лучше, если мисс Риока отправится со слугами без лишнего шума. Нам только повезло, что глупцы внизу не были полностью лишены разума, иначе мы все могли бы оказаться в серьёзном затруднении.
Мы все уставляемся на него. От Фишеса всё ещё воняет спиртным, но он уже стоит на ногах намного твёрже, чем несколько секунд назад. Церия пялится на него с раскрытым ртом.
— Подожди. Ты сделал это специально, не так ли?
Он усмехается. Ну, конечно. Я киваю ему и поворачиваюсь к двери.
— Соберите всё, что нужно. Я вернусь...
— Куда ты?
Церия выглядит обеспокоенной. Я поворачиваюсь.
— В Гильдию Бегунов.
— Что?
Нет времени отвечать. Я бросаюсь вниз по лестнице, едва не затоптав трактирщика, который пытался подслушивать у двери, и протискиваюсь сквозь толпу. Мне удаётся мельком взглянуть на карету, окруженную толпой людей, которые не решаются подойти ближе, и затем я бегу на полном ходу по обледенелой улице. Чёрт. Моим ногам холодно. По крайней мере, у меня есть одна банка оленьего супа Эрин. Надо было взять больше.
Я нащупываю на бегу пояс и зову, не обращая внимания на взгляды, которые на меня бросают, пока я бегу по улице в сторону Гильдии:
— Иволет. Тебе придётся выйти.
Фея вылетает из моего подсумка и поднимается к моей голове.
— Ты идешь на встречу с этой женщиной? Другие, кажется, действительно боятся её имени; это многое о ней говорит, не так ли?
— Да. И ты... ты должна держаться от неё подальше. Не входи в её дом. Магнолия очень опасна.
А действительно ли это так? Я так и не выяснила, насколько она опасна, но я знаю, что она умна, нанимает [Убийц] и богата. Я собираюсь действовать с максимальной паранойей, чтобы подстраховаться, и на первом месте в моём списке – не допустить, чтобы Иволет оказалась в таком же положении, в каком она была с Персуа.
— Я последую за тобой.
Иволет с готовностью соглашается, что приносит мне облегчение. Но затем она подлетает ближе к моему лицу.
— Знай, Риока. Я твой друг, но в вопросы жизни и смерти я не должна вмешиваться. Мы дважды нарушили правило, но у нас была причина и жертва, понимаешь? Это не должно и не случится трижды. Запомни это.
— Я понимаю.
Я сама по себе. Иволет кивает и взлетает. Она оставляет меня на моём пути Гильдии Бегунов. Сколько времени прошло? Всего три минуты? Пять?
Я пинком распахиваю двери и спешу к стойке. Я отталкиваю в сторону девушку-Бегуна, игнорируя её гневный возглас, и указываю на [Администратора]. Он моргает.
— Дайте мне... все посылки, которые у вас есть в Инврисил.
— Что?
Все продолжают это повторять. Что? Почему? Это просто пустая трата времени. Я пыхчу, проясняя своё заявление как можно меньшим количеством слов:
— Я собираюсь отправиться прямо в Инврисил. Сегодня. Если у вас есть многосоставные посылки... Курьерские доставки... что угодно. Мне это нужно.
Многосоставные доставки – это как Курьерская доставка, но только люди, их отправляющие, не могут заплатить непомерную сумму, которую требуют Курьеры. Поэтому они нанимают Городских Бегунов, которые доставляют посылку, куда смогут, а затем другой Бегун выполняет заказ. Это полезная система эстафеты, хотя она тоже стоит дорого.
Человек за столом разводит руками, пока я пытаюсь прикинуть, сколько может унести карета.
— Простите, мисс... Риока, верно? Я не могу просто...
Я хватаю его и перетаскиваю через стойку. Он вскрикивает, и я рычу на него:
— У меня нет на это времени. Тащи сюда посылки.
Спустя десять минут я уже мчусь обратно по улице. Оказывается, даже [Администратор] может быстро бегать, когда ты буквально придаёшь ему ускорения пинками. В руках у меня свёрток с посылками, и ещё больше в рюкзаке… некоторые из них чертовски тяжелые. Ещё двое Бегунов мчатся за мной, неся ещё больше вещей, предназначенных для Инврисила. Я не смогла взять всё, но получила огромное количество посылок.
Ресса пялится на меня, когда я распахиваю дверь кареты и начинаю запихивать вещи внутрь. Её пугающий взгляд* не мешает мне завалить посылками дорогое сиденье рядом с ней. Я втайне наслаждаюсь каждой секундой этого, но держу лицо бесстрастным.
*Да, признаюсь, она меня немного пугает. Она похожа на идеальную викторианскую горничную, даже с учётом того, что я втайне подозреваю, что умеет убивать голыми руками.
— Прошу прощения, но тебе придётся подвинуться. Мне нужно с собой взять кое-какие очень большие вещи.
— Что вы делаете?
— Выполняю доставки. Я Бегун.
Я захлопываю дверь перед носом Рессы, прежде чем она успевает ответить, и поворачиваюсь к пыхтящим Бегунам позади меня. Это они так тяжело дышат после нашей небольшой пробежки? Позор.
— Ладно, грузите остальное в карету.
Это карета или экипаж? Секундочку, это же одно и то же, так ведь? Мои мысли бегут слишком быстро, чтобы сосредоточиться на чем-либо. Я указываю на транспорт, не обращая внимания на нерешительность на лицах Бегунов.
— Вперёд.
— Вы уверены?
Девушка-Бегун выглядит нерешительной. Думаю, её можно понять; это определенно не похоже на грузовой транспорт. Я киваю.
— Грузите всё внутрь. Быстро!
Командирский тон – замечательная штука. Они приступают к работе, а я оглядываюсь по сторонам в поисках Церии и остальных. Интересно, а Ресса сорвётся, когда я ещё и всё их снаряжение притащу?
Боже. Это самое тупое что я когда-либо делала, а у меня за спиной тот ещё список. Но в этом есть смысл! Коль уж у меня есть бесплатная поездка в Инврисил, вернее, у меня нет выбора, то я выжму из этого всё, что смогу. Мне заплатят и я смогу помочь своим друзьям...
Бегуны замешкались, открыв дверь и обнаружив недобро смотрящую на них Рессу. Думаю, им было бы комфортнее, если бы в карете была змея. Мне то уж точно было бы спокойнее.
— Ну? Давайте, бросайте всё внутрь. Игнорируйте [Горничную].
Я играю с огнём. Возможно, это закончится тем, что мне натянут глаз на одно место, но мне всё равно. Если Ресса думает, что может мной командовать...
Что ж, она права, но таким образом я отомщу. Я подгоняю Бегунов жестом и слышу кашель позади себя:
— Мисс? Здесь есть сундук, а также место наверху.
Я поворачиваюсь и вижу [Дворецкого]. Честно говоря, он совсем вылетел у меня из головы. Но теперь, когда я смотрю на него и его элегантный костюм… мне хочется сделать с ним то же, что и с Рессой. Он слишком напоминает мне дом моих предков. Да, у них не было слуг, но...
Хотя нет, они у нас были, не так ли? Не то чтобы у нас были собственные дворецкие и так далее, но садовники, работники бассейна, личные массажисты… куча людей – на все случаи жизни.
Чёрт возьми, мама и папа.
Как бы то ни было, что он там говорил? Сундук?
— Где?
Он указывает. Мои глаза находят тонко замаскированный сундук на задней стенке большой кареты.
Чёрт возьми, там действительно есть сундук! У всех карет есть багажники? Ну... очевидно, да. В своё оправдание скажу, что до этих пор я никогда на них не ездила. А туда поместятся все посылки? Я открываю сундук и заглядываю внутрь. Ух ты. Поместятся!
Но всё же, это не обычная карета. Если те, что из моего мира, похожи на обычные машины, то эта представляет собой комбинацию грузовика, лимузина и гоночного автомобиля. Она огромная, достаточно большая, чтобы вместить целую кучу пассажиров и груза, который я с собой набрала, и выглядит она роскошно. Плюшевая обивка, позолоченный экстерьер… волшебные лошади. Я уже упоминала об этом?
— Риока!
Я отрываюсь от наблюдения за Бегунами, пока те вытаскивают грузы из кареты и перекладывают их в багажник, чтобы увидеть Церию и других Рогов Хаммерада. Я осознаю, что так и не поздоровалась с Йивлон, Фишесом или... антиниумом.
Кто он? Я помню Клбкча и Пауна, но это же кто-то другой, так? Сколько антиниумов знает Эрин? И я вижу, что у них в руках куча довольно побитого на вид оружия. И это магические артефакты? Боже, они выглядят очень плохо. Они даже не светятся… ну, один светится, но очень слабо.
— Вот.
Они пихают мне оружие, и я заваливаюсь на бок. Моя сумка вмещает всё, что у них есть: один баклер, меч, лезвие меча и кинжал. Рюкзак и маленькая сумка, похожая на мою*, отправляются в багажник. Церия высыпает в сумку золото, несколько сотен золотых монет! Толпа, наблюдающая за нами, шепчет, и я просто молюсь, чтобы они не попытались на нас броситься.
*Это определённо мешок хранения. Я имею в виду, кто бы им не пользовался? Забудьте о кошельках, если когда-нибудь вернусь в свой мир я хочу эту штуку. Я могу буквально засунуть туда кухонную раковину.
— Это всё?
— Думаю, да. Я ничего не пропустила?
— Нет. И у тебя есть золото?.. Хорошо. Ты знаешь, что делать?
— Я всё отнесу на осмотр. Не волнуйся.
— И если тебе нужно будет принять решение...
— Если понадобится, я пошлю заклинание [Сообщения]. Я справлюсь.
Церия и Фишес пытаются рассказать мне, как найти лучших магов для анализа оружия. Йивлон говорит мне, какую цену стоит заплатить за мага и когда лучше развернуться и уйти. Ксмвр говорит мне, что я должна пытаться использовать агрессию и тактику в ведении дел, что бы это ни значило. А потом... потом мы просто неловко стоим рядом.
— Ну. Думаю, мне пора идти.
Церия улыбается мне, но в её глазах явно читается беспокойство.
— Поверить не могу, что это происходит, Риока. Это так неожиданно.
— Но это приятная неожиданность, — подмечает Фишес, кивая на карету.
Он смотрит на меня.
— Я бы посоветовал вам следить за языком, когда вы встретитесь с Магнолией Рейнхарт, мисс Риока. Будет... прискорбно, если во время вашего путешествия произойдёт парфоз.
— Это будет зембланити, ты имеешь в виду?
— А... прошу прощения?
Я ухмыляюсь, глядя на лицо Фишеса. Он не единственный, кто может бросаться заумными словами. Я поворачиваюсь и киваю Йивлон. Мой взгляд останавливается на её руках… я не разглядела их раньше, но, глядя на них сейчас, меня одновременно тошнит и поражает то, как её кожа словно сливается с металлом. Но я отвожу глаза и встречаю взгляд Йивлон. Она кивает мне, улыбаясь с лёгкой горечью.
— Удачи, Риока.
— Спасибо.
Мне кажется, что нужно сказать ещё тысячу слов, но больше времени у меня нет. Я киваю Ксмвру… Ему мне сказать нечего, на самом деле, поэтому я перевожу взгляд на Церию.
— Я скоро вернусь.
Вот и всё. Знаю, это худшее из того, что можно сказать, если бы я снималась в боевике или фильме ужасов. Когда открываю дверь кареты и вхожу внутрь, меня охватывает дурное предчувствие. Ресса даже не смотрит на меня, когда я вхожу в просторный салон и машу рукой Рогам Хаммерада.
Знаменитые последние слова. Но я их сказала… и сделала всё это, предложила проанализировать оружие, даже схватила все эти посылки… потому что я боюсь. Я делаю это, потому что хочу верить, что после встречи с Магнолией у меня будет время на это. Возможно, так и будет. Я не должна беспокоиться, но часть меня волнуется.
Сначала я от неё бежала. Это было так давно, что я почти забыла. Но она знает. Она была первой, кто понял, откуда я взялась; и я до сих пор помню, как она могла легко мной командовать. И теперь я отправляюсь в путешествие, чтобы встретиться с ней. Я могу только молиться, чтобы этот путь не был в один конец.
— Ну? — я пытаюсь произнести это слово с вызовом, глядя на Рессу, когда дверь закрывается.
Она бросает на меня короткий взгляд и поворачивает голову.
— Рейнольд? Увози нас.
Я слышу, как [Дворецкий] двигается снаружи кареты… У него довольно роскошное место снаружи, пусть оно и на открытом ветру. Он не бьет кнутом, поскольку у кареты нет лошадей; скорее всего, карета просто начинает ускоряться, лишь слегка покачнувшись.
Я смотрю в окно и вижу, как мир движется с удивительной скоростью, пока дворецкий везёт нас по улице. Я смотрю в окно и вижу нечто странное.
Люди. Они машут нам. У них открыты рты, и я слегка приоткрываю дверь, чтобы убедиться в происходящем. В карету сразу же врывается шум. Не просто шум, а радостные возгласы.
Да, именно так. Вдоль улиц собрались люди: толпа из трактира и бесчисленное множество людей, вышедших посмотреть, что за суматоха. Теперь они провожают нас, как будто мы кучка знаменитостей… кем мы, вроде как, и являемся, я думаю.
Но это всё равно невероятное зрелище. Море лиц проносится мимо меня, когда карета набирает скорость. Жители Окры машут руками, смеются и даже бросают... это цветная мука? Почему? Они машут и радуются… они вообще знают, зачем здесь Ресса или что в карете я? Или они просто в восторге от дворян?
— Вы чёртовы люди.
Я распахиваю дверь и показываю ликующей толпе средний палец. К моему удовлетворению, я слышу, как аплодисменты стихают. Затем я замечаю, что Ресса неодобрительно на меня смотрит. То есть смотрит как обычно. Я втягиваю руку обратно и демонстрирую тот же жест уже ей. В этом вся прелесть среднего пальца. Он многозначный и многоразовый.
И снова горничная не клюёт на крючок. Ресса просто сидит в карете, молча глядя в окно со своей стороны. Я могу сказать, что она за мной приглядывает краем глаза, но отношение от неё холодное. Даже леденящее, если честно.
Когда мы выезжаем за ворота города, я вижу, как пейзаж начинает расплываться, поскольку мы движемся невероятно быстро. Чёрт возьми, как быстро мы едем? Я почти не чувствую ускорения, но кажется, что мы легко перешли отметку в восемьдесят миль в час. Как мы можем так двигаться в снегу? А если мы наедем на камень? Или в выбоину? Эти дороги совсем не похожи на шоссе в моём мире!
Но Ресса выглядит беззаботно, и я даже не чувствую никакой тряски. Наверное, здесь есть магия, которая поддерживает нас в стабильном состоянии. Это ленивое объяснение, но у меня нет возможности проанализировать, как колёса взаимодействуют с землёй.
Я снова смотрю на Рессу. Она всё ещё сидит и меня игнорирует. И, когда адреналин и волнение последних пятнадцати минут окончательно улетучиваются из моего организма, на меня накатывает понимание.
Я собираюсь встретиться с Магнолией Рейнхарт. Я к этому не готова.
И я нервничаю. Я пристально пялюсь на Рессу, но знаю, что она не собирается со мной разговаривать. Я ей не нравлюсь, скорее всего, потому что я грубая задница. Так что же мне делать?
Я могу... сидеть здесь. Наверное. Внутри кареты очень просторно, и я могу вытянуть ноги. Здесь много места, и даже есть небольшой столик в центре. На нём лежит что-то, покрытое тёмно-синей тканью. Интересно, что это? Да, я могу быть спокойной гостьей и позволить этому [Дворецкому] и [Горничной] отвезти меня к Магнолии, как хорошую маленькую девочку.
Или…
Тёмная обивка кареты почти греховно удобна. Я погружаюсь в неё, а затем разворачиваюсь. Глаза Рессы поворачиваются, когда я подтягиваю ноги на свою сторону кареты и ставлю босые (и грязные) ступни на прекрасную обивку. Я скрещиваю руки, прислонившись спиной к одной из стенок кареты, и смотрю на горничную. Она пристально смотрит на мои ноги, но я их не убираю.
— Итак. Ты сделала это. Ты доставила меня сюда, а теперь доставляешь меня Магнолии. Молодец.
Никакого ответа. Ресса сверлит меня взглядом ещё секунду, а потом снова отворачивается к окну. Я вздыхаю громко и как можно больше раздражающе.
— Так что же Магнолия от меня хочет? Ещё сока? Что-то ещё? Или она просто хочет поболтать?
Тишина. Я немного опускаюсь на сиденье, практически ложась.
— Знаешь, странно, что она послала за мной тебя. Разве ты не самая важная из её слуг? Не самая главная? Разве не унизительно, что тебя послали в такую даль?
Никакого ответа. Но я почти уверена, что меня слушают. И давайте будем откровенны: среди моих немногочисленных талантов у меня есть один навык, в котором мне нет равных – выводить людей из себя*.
*Может, я и не чемпион мира, но я как минимум чемпион штата или страны, когда дело касается авторитетных фигур. Тут нужно не просто быть придурком или тупым; ты должен быть намеренно раздражающим. Это искусство, и я его знаток.
— Так чего она хочет? Можешь дать мне превью? Намекнуть? Или это должно быть сюрпризом?
Ресса смотрит на меня с явным раздражением. Кажется, она обдумывает несколько вариантов, а затем указывает на стол с накрытой скатертью.
— Леди Рейнхарт прислала провизию на случай, если вы проголодались. Пожалуйста, угощайтесь.
В переводе это означает: «Съешь что-нибудь и заткнись». Я откидываю ткань и обнаруживаю довольно впечатляющий набор еды. Сыр, мясо, даже вино! У меня возникает искушение, но я буду дурой, если действительно выпью немного.
Верно? Соблазн есть, но я задумалась, а не подмешано ли в него что-нибудь, чтобы сделать меня более откровенной. Хотя если бы Магнолия захотела, то она могла бы просто попросить своих слуг меня связать и влить сыворотку правды мне в горло, так?
В любом случае, я не голодна и предпочту и дальше действовать на нервы Рессе.
— Есть идеи, сколько времени займёт эта поездка?
Никакого ответа. Я слегка улыбаюсь; мне это нравится.
— Нет? А как насчёт игр? Просто сидеть здесь скучновато. У вас есть что-нибудь весёлое?
Глаз Рессы снова дёргается. Я ухмыляюсь шире. Она поднимает взгляд и коротко говорит:
— Хотите, чтобы я вас ударила?
Я... делаю паузу. Инстинкт подсказывает мне продолжать издёвки, но взгляд Рессы очень серьёзен. И, как я уже заметила, её ни капельки не волновал численный перевес в трактире. Я, возможно, смогу победить её в драке… но в таком случае, зачем Магнолия послала её одну, если бы она не была способна защитить себя или принудить меня?
Пока всё это проносится у меня в голове, я молчу. Ресса ещё секунду держит взгляд на мне, а затем кивает.
— В таком случае, молчите.
А после она снова отворачивается к окну.
Что ж.
Хм...
Не думаю, что я когда-либо была...
Хм.
Дома, в моём мире, когда я была моложе, я получала эту угрозу пару раз, когда я исчерпывала все другие возможные реакции от взрослых, которых я доставала. Мой ответ тогда был «попробуй», и, если они пробовали, я была готова. Но здесь даже с боевыми искусствами, которые я, признаться, подзабросила, я нахожусь в самом низу очень высокой лестницы в плане боевых способностей.
Я уставляюсь на Рессу. Она ведь не...
Да, она серьёзно. Чёрт. И что мне теперь делать?
Мне требуется ровно пять минут, чтобы придумать, что делать. Ресса резко вскидывает голову, когда я открываю дверь кареты.
— Что вы делаете?
— Пересаживаюсь вперёд. Думаю, мне понравится вид оттуда.
Когда я открываю дверь, в карету с завыванием врывается ветер. Я отшатываюсь назад… я забыла, как быстро мы едем! Летит снег, и я вижу, как мир невероятно быстро проносится мимо. Но, чёрт возьми, я вижу впереди Рейнольда, и, если я полезу... если я упаду, смерть будет мгновенной.
Ресса наблюдает за мной, пока я колеблюсь у двери. На секунду я думаю, не дёрнет ли она меня внутрь, но потом она поворачивается и окликает:
— Рейнольд. Притормози карету.
Там есть маленькое окошко, через которое он может нас слышать. Дворецкий немедленно замедляет ход. Я жду, пока транспорт остановится, и выпрыгиваю. Ресса бесстрастно смотрит мне вслед, когда я подхожу к передней части и запрыгиваю рядом с удивлённым [Дворецким].
— Я сяду здесь.
Он просто пялится на меня, прежде чем кивнуть.
— Как скажете, мисс.
Он дёргает за вожжи, привязанные к призрачным лошадям, и карета снова начинает двигаться. Я слышу, как за мной захлопывается дверь, и удивляюсь, почему Ресса позволила мне сесть вперёд. Может, она просто не хочет иметь со мной дело? В этом есть смысл.
Тем временем я мгновенно жалею о своём выборе, когда карета снова набирает скорость. И дело не в снеге, который бьёт меня в лицо… волшебная карета, похоже, отклоняет частицы снега. Больше магии, как я думаю. Иначе летящий камешек или палка могли бы убить водителя.
Но тут всё равно чертовски холодно. Я не двигаюсь, а суп Эрин выдохся. Я дрожу, но отказываюсь от предложения Рейнольда о пальто. Вместо этого я просто сижу и позволяю своему телу привыкнуть к низкой температуре. И, пока карета ускоряется, даже морозная погода вытесняется из моей головы скоростью.
Я бывала в машинах. Чёрт, я ездила на них чертовски быстро и была за это задержана. Но это... это совершенно другое.
Машина разгоняется до... восьмидесяти? Девяноста миль в час? Может быть, ста, если вы сумасшедший, но это практически верхний предел для не гоночных машин. И даже у машин с открытой крышей есть лобовое стекло и приличная часть машины перед водителем. Но это...
Это нечто другое.
Ветер дует мне в лицо: буря снега и воздуха. Пейзаж проносится мимо меня с невероятной скоростью, и я вижу его весь, а не только узкий вид из лобового стекла. Я смотрю, и я знаю, что моя челюсть открыта.
Это жизнь на самой быстрой полосе. Это зрелище, за которым гонится каждый бегун, но больше, чем любой нормальный человек может себе представить. Может быть, Вал и Хоук видят именно это, когда бегут. Но для меня это впервые. Я смотрю вдаль и вижу, как миля за милей пролетают за мгновения. Я вижу, как мимо мелькают люди, маленькие фигуры на дороге. Мы съезжаем с дороги… плавно поднимаемся и спускаемся с холма, словно мы привязаны к земле.
Это так прекрасно. Это дико, быстро и волшебно. И словно эта мысль зовет её: я вижу, как из белого пейзажа вылетает голубое мерцание. Иволет смеётся и летит рядом с нами, летит рядом с каретой, словно плывёт на ветру.
— Иволет?
Мои слова уносит ветер, но Рейнольд их слышит. [Дворецкий] смотрит на меня, и я качаю головой. Фея тоже меня слышит; она подлетает ближе и говорит тоненьким голоском, слышным даже на завывающем ветру:
— Смотри, Риока! Смотри! Это то, что ты должна увидеть!
— Что?
Фея подлетает ближе, оказываясь рядом со мной и показывая пальцем. Она смеётся, когда её накрывает шквал снега; и она вылетает из него, оставляя за собой след. Голубую искру цвета среди шторма.
— Ветер! Ты видишь? Дует ветер! Мы бежим с ним!
Она отлетает, проносясь по земле перед нами. Она мчится вверх и вокруг, подхваченная течением, которое движется так быстро, что проносит её мимо кареты. Затем она проносится позади нас; летит вверх; вниз; вокруг, как лазурная молния.
Я следую за ней завороженным взглядом, видя её очертания: единственную константу в мире, потерянном в скорости. И пока она летит, следуя какому-то невидимому пути, я что-то вижу. Это слабый след, словно тропа в самом воздухе. У него нет цвета: скорее, он похож на рябь, как от жары воздух мерцает на земле. Я вижу, как он изгибается перед Иволет, и она, соответственно ему, летит вверх и вниз, а затем кружится вдали.
— Я вижу!
Рейнольд подпрыгивает на своём месте, а я привстаю и кричу Иволет. Она делает двойную петлю в воздухе и летит ко мне.
— Воистину!
— Да! Я вижу...
Я колеблюсь. След исчез. Я прищуриваюсь и смотрю на то место, где он был, а затем перевожу взгляд на Иволет.
— Он был там. Я уверена в этом.
Маленькая фея восхищённо улыбается.
— Я верю тебе. Это первый шаг. Если ты видела это, тогда...
— Ты думаешь, я смогу сделать это снова?
— Мисс? — ответ Иволет перебивает голос.
Я оглядываюсь и вижу Рейнольда, который смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Что?
— Вы, ах, говорите со мной?
— Что? Нет. Конечно, нет. Я говорю с...
Я делаю паузу и смотрю на Иволет. Я оглядываюсь на Рейнольда и понимаю, что он не видит Морозную фею, а если и видит, то для него она лишь слабое пятно. Ах.
— Я разговариваю сама с собой. Не обращай на меня внимания.
— Да, мисс.
Я медленно сажусь обратно. Иволет ухмыляется.
— Ты пугаешь бедного смертного?
— Возможно.
Я бросаю взгляд на Рейнольда. Он сгорбился на своём месте, притворяясь, что не слышит меня. Его фасад [Дворецкого] дал небольшую трещину пока он старательно игнорирует мой односторонний, с его точки зрения, разговор.
Иволет пожимает плечами, словно ей нет никакого дела до Рейнольда. Что, вероятно, так и есть. Она указывает на кружащийся пейзаж и усмехается.
— Эта штуковина просто нечто! Она движется почти так же быстро, как ты, когда выпила волшебное варево.
— Когда? А, ты имеешь в виду в замке. Как ты думаешь, я смогу когда-нибудь научиться так быстро бегать?
Фея обдумывает это и пожимает плечами, подперев подбородок рукой. Она садится на воздух рядом со мной.
— Возможно. Но не сразу. Я чувствую магию в этой штуке; она грубая, но в ней есть искусство. У госпожи, которая посылает к тебе своих слуг, много такого богатства?
— Много. Я не знаю, сколько, но она одна из самых богатых и влиятельных особ на континенте.
Это снова заставляет меня волноваться, но присутствие Иволет рядом рассеивает многие мои страхи. Фея серьёзно кивает.
— Тогда, возможно, стоит проявить немного уважения. Лорды и леди этих земель всегда были обидчивы и горды, даже по отношению к Королю Рыцарей.
— Королю Артуру?
— Да.
Иволет улыбается и показывает пальцем. Я поворачиваю голову и вижу, что Рейнольд медленно отстраняется от меня подальше на передней части кареты. Это тоже заставляет меня улыбнуться. Я задумываюсь, стоит ли мне объяснить ему, что происходит, но нет.
Фея делает паузу и, кажется, смотрит на горизонт впереди нас. Она переводит хмурый взгляд на меня.
— В это время в мире многое движется. Многое происходит даже тогда, когда вы едете.
— О? Например?
— Например, дети. Они маршируют.
— Д… Дети? Кто?
— Самые младшие. Те, у кого маленькие ушки и алые глаза. Они сожгли город, не так ли? И они дерутся между собой. Они движутся сквозь снега.
Она имеет в виду гоблинов. Дети? Самые младшие? Я хмуро смотрю на Иволет, но решаю уточнить о их передвижениях, прежде чем спрашивать о другом:
— Что значит они двигаются? Где двигаются?
— Повсюду. Они бегут сотнями, приходят с севера на юг. Огромная армия сидит под перевалом… ты видела их однажды.
Гоблин-Лорд. Я вздрагиваю. Иволет кивает, а затем указывает вперёд.
— Но ещё одна армия – поменьше, но тысячи сильных – впереди. Они тоже идут на север. Бегут от своих.
— Что? Где?
Я выпрямляюсь с колотящимся сердцем. Иволет кивает на Рейнольда.
— Этот невежественный дурак везёт тебя прямо к ним.
На секунду я просто смотрю на Иволет в ужасе. Она ухмыляется, обнажая рот, полный острых зубов, а затем взлетает вверх и уносится прочь.
Я мгновенно поворачиваюсь на своём месте.
— Водитель, разворачивай карету!
Рейнольд пялится на меня. Он оглядывается вокруг, а затем указывает на себя.
— Вы имеете в виду меня, мисс?
— Останови карету! Мы сейчас въедем в гоблинов!
— Гоблинов?
Он просто недоверчиво на меня смотрит. Я вижу приближающийся большой холм и ругаюсь. Я тянусь к поводьям, и Рейнольд инстинктивно отстраняется.
— Пожалуйста, не надо, мисс Риока. Я не могу позволить вам...
— Что происходит?
Затем позади нас открывается панель. Я вижу нетерпеливый взгляд Рессы, когда она смотрит на нас. Времени на объяснения нет. Я пытаюсь схватить поводья. Рейнольд уходит в сторону, а Ресса кричит. Карета виляет, когда мы выезжаем на холм...
И тут появляются гоблины. Они идут огромной колонной через долину по снегу, втаптывая слякоть в грязь, когда идут по сотне в ряд. Я вижу хобов, волочащих оружие по снегу: массивных, превосходящих меньших гоблинов, которые бегут перед ними.
Дети, беременные матери и, конечно же, воины идут в некотором подобие порядка, неся ранцы, таща импровизированные сани… некоторые даже ведут лошадей, мулов и других вьючных животных! На них – самая беспорядочная коллекция снаряжения, которую я когда-либо видела. И во главе этой группы – отряд Карнских волков. На них едут гоблины.
Моё сердце останавливается. Внезапный всплеск страха и паники заставляет мир замедлиться, когда карета переваливает через холм и въезжает прямо в толпу гоблинов. Я поворачиваю голову и вижу, как Рейнольд бешено дергает поводья влево. Карета тут же поворачивает, но уже слишком поздно.
Гоблины, услышав шум кареты, поворачиваются и кричат, когда мы проносимся мимо колонны. Я слышу их визгливые крики, а затем призывы рога.
Группа волчьих всадников во главе колонны мгновенно разворачивается. Они бегут к нам, и я кричу:
— Увози нас!
Рейнольд отчаянно тянет, и карета поворачивает. Но, хотя мы уже мчимся прочь, гоблины повсюду. И именно эта кучка умна, потому что волчьи всадники уже бегут нам наперерез. Должно быть, мы проехали мимо разведчиков, потому что они появляются сзади, пытаясь нас нагнать.
Я вижу, как высокий хобгоблин на Карнском волке бежит на нас крича, пока с ним бегут другие всадники. Основная колонна гоблинов в панике… воины массово бегут к нам, а дети и другие гоблины пытаются убежать назад.
— Что нам делать? — кричит Рейнольд в страхе, когда волки берут нас в кольцо. Он пытается проскочить, но волки – повсюду.
— Через них!
Я указываю на нескольких волчьих всадников и молюсь, чтобы карета выдержала удар. Рейнольд колеблется...
И тут я чувствую, что чья-то рука схватилась за край кареты. Я дёргаюсь, но это не гоблин. Ресса подтягивается на крышу, пока карета набирает скорость, и кричит:
— [Покров Невидимости]!
Мир вокруг нас мгновенно становится тёмным. Я вижу светящиеся руны на карете, а гоблины вокруг нас вскрикивают; их глаза следят за воздухом там, где мы были. Я оглядываюсь вокруг. Мы невидимы? Я не могу сказать наверняка, но, видимо, так и есть. Для нас всё выглядит так, словно кто-то надел на мир солнцезащитные очки.
— Туда.
Ресса указывает, и Рейнольд тут же поворачивает карету, пробиваясь к пролому в рядах гоблинов и волчьих всадников. Через мгновение я слышу ещё крики и, оглянувшись, вижу, что преследование возобновилось. Как?..
— Снег! Они видят след! — кричу я, и Ресса кивает.
Гоблины действительно видят, как из-под колёс вырываются столбы снега и следуют за ним. Но момент колебания дал нам возможность. Если мы сможем опередить их, то карета легко обойдёт их всадников.
Когда мы проезжаем мимо других гоблинов, я вижу нечто странное. Впереди нас стоит отряд огромных хобгоблинов, и они поворачиваются, подняв оружие и приготовившись к встрече с нами. Рейнольд везёт нас прямо мимо них, но тут я замечаю странность. В центре вооруженной группы находится элиты маленькая гоблинша верхом на волке. И у неё что-то в руках. Она поднимает черный арбалет, почти такой же большой, как она сама, и направляет его на нас. Она нас не видит, конечно. Но она знает, где мы. И она целится… я кричу.
— Ложись!
Карета покачивается, когда я тяну Рейнольда вниз; и я вижу, как Ресса расплывается рядом со мной. Арбалетный болт летит в сторону кареты и разбивается, когда касается нас. Болт не пробивает укреплённые магией борта кареты...
Но это прекращает действие заклинания. Мир снова становится ярким, и я понимаю, что нас стало видно. Гоблины кричат, а Рейнольд отчаянно хлопает поводьями, чтобы мы ехали быстрее. Я оглядываюсь на гоблина с арбалетом...
И узнаю её. Рагс на секунду встречает мой потрясённый взгляд; и я вижу, как расширяются её глаза. А потом мы проносимся мимо неё в снежной мгле.
— Мы почти ушли, мисс Ресса!
Рейнольд кричит от облегчения, когда гоблины отстают от нас. Затем он вскрикивает в тревоге, когда кто-то выбегает впереди. Высокий хобгоблин несётся на нас сбоку, по прямой линии столкновения, верхом на своём массивном Карнском волке. Я слышу, как Ресса что-то бормочет. Я хватаюсь за пояс в поисках зелья, мешочка… чего угодно. Но я двигаюсь слишком медленно, и вот уже рот высокого хобгоблина раскрыт в рёве, он держит над головой багровый меч...
Ресса встаёт рядом со мной на карете. Её рука расплывается, и что-то мелькает в сторону хобгоблина. Он дёргается, и его меч со звоном отражает летящий предмет. Рука Рессы снова движется, и хоб рычит и дёргает поводьями. Карнский волк уворачивается, когда в него летят ещё пять чёрных пятен. Он отбивает каждое из них, но пока он это делает, карета мчится дальше. Через секунду мы проносимся мимо него, и его яростный вой подтверждает, что мы в безопасности.
Затем мы исчезаем. Гоблины, мчащиеся за нами, останавливаются, превращаясь в далёкие фигуры, а затем просто растворяются на горизонте. Мы мчимся дальше по снегу, снова теряясь в пустоте безмолвия.
Мы втроём сидим спереди кареты, тяжело дыша. По крайней мере, Рейнольд и я. Ресса по-прежнему сидит на краю, всё ещё держась за открытую дверь, из которой она вышла. Руки Рейнольда белеют на поводьях, а я думаю, не случится ли у меня сердечный приступ.
Боги. Что только что произошло? Гоблины, конечно же. Но так много? Куда они направляются? Это была Рагс, маленькая подруга Эрин?! И тот хоб… я могу поклясться, что это он был в трактире! Что происходит?
А Ресса? Я поворачиваю голову и смотрю на неё. Она бесстрастно встречает мой взгляд.
— Мы теперь в безопасности.
Это всё, что она говорит. [Горничная] медленно начинает забираться обратно в карету, не обращая внимания на ветер, пытающийся порвать её униформу. Я окликаю её.
— Подожди! Что это было?
Она просто смотрит на меня и пожимает плечами.
— Мой приказ был вас охранять.
Я указываю на неё дрожащей рукой. Это было просто размытое пятно… Да там вообще всё было размыто, но я видела, что она бросила в хобгоблина.
— Это была метательная звезда. Ты?..
Ресса захлопывает дверь кареты, не сказав ни слова. Я пялюсь на дверь. Боже мой. Это не может быть правдой, так ведь? Она ниндзя-гор...
Не-а. Я сажусь с [Дворецким] и качаю головой. Я схожу с ума. Всё это бред. Я спятила, меня трясёт...
Как и бедного Рейнольда. Его лицо белое, хотя он всё ещё выглядит чертовски собранным для человека, который только что провёл нас сквозь армию гоблинов. Полагаю, это его заслуга. Если все британцы такие, то неудивительно, что они не сломались, когда их бомбили во время Второй мировой.
Я обобщаю. И паникую. Я делаю ещё несколько вдохов холодного воздуха, чтобы успокоить своё бьющееся сердце. Это было... господи.
Через минуту я дрожащей рукой стучу в маленькое окошко, соединяющее нас с каретой. Оно не открывается.
— Эй. Ты там. Передай нам бутылку, ладно? — кричу я Рессе и не слышу ответа.
Но через мгновение окно открывается, и одна из бутылок вина показывается вперёд дном.
Я откупориваю бутылку с шестой попытки, а затем пью из горла. Это, вероятно, высококачественное вино, но я даже не чувствую его вкуса. Выпив треть бутылки, я подталкиваю Рейнольда. Он подпрыгивает, и карета покачивается; однако увидев бутылку, мужчина с благодарностью принимает её и пьет из неё без единого слова.
Некоторое время мы просто сидим в тишине, передавая бутылку из рук в руки. Когда мы допиваем, я бросаю бутылку в снег, игнорируя все свои инстинкты, которые говорят мне не мусорить, и прошу Рессу передать нам ещё одну.
Рейнольд пьет, я пью. Мы смотрим на пейзаж, а я смотрю на бок кареты. Арбалетный болт даже не поцарапал лакокрасочное покрытие. Боже.
Я хочу эту карету.
Когда мне становится немного теплее, а холодный пот в основном испаряется, я перевожу взгляд на Рейнольда. Он тоже немного покраснел. Он просто [Дворецкий], одетый в светло-серое пальто поверх тёмной одежды. Он крепко держит поводья, направляя волшебных лошадей вперёд.
— Это всегда так?
Он вздрагивает и на секунду качает головой, прежде чем передумать и слабо кивнуть.
— Иногда. В плохие дни.
— Господи.
Я откидываюсь назад и смотрю вперёд. Мир белый. Он проносится мимо меня с ревущим звуком, приглушенным магией кареты. Я вздыхаю и смотрю вперёд. Мои друзья и гоблины остались позади. А вдалеке я вижу слабые очертания на горизонте. Тёмные здания, поднимающиеся из земли по мере того, как небо становится всё темнее.
Инврисил, город авантюристов, ждёт. А там...
Леди Магнолия.
http://tl.rulate.ru/book/2954/2902775
Готово:
Использование:
