В конце концов аппетит Гарри утих, и он попросил Тини отправить его обратно к приёмным родителям. В этот раз его не было дома целый день, и он не хотел, чтобы Шоу злились больше, чем это было необходимо.
— Гарри, это ты? — донёсся голос Кэтрин из ванной, пока сам виновник шёл в свою комнату.
— Да, это я, — отозвался он, не останавливаясь. Желая в этот момент только одного — просто уснуть.
— Пока тебя не было, мы с Робертом получили приглашение в оперу, так что дом будет в твоём распоряжении.
Гарри поблагодарил то божество, которое решило сегодня над ним смилостивиться. Опера была одной из тех вещей, ради которых Шоу были готовы оставить его одного. Скорее всего они думали, что если взять ребёнка с собой на такое мероприятие, то это выставит их в дурном свете.
— Отлично, повеселитесь там, — сказал Гарри в ответ, даже умудряясь звучать искренне. Тот, кто их пригласил, должно быть, был очень важной персоной, раз Кэтрин даже не удосужилась спросить, где Гарри весь день пропадал.
Женщина выбрала именно этот момент, чтобы выйти из ванной.
— Как я выгляжу? — спросила она, слегка кружась, чтобы он мог как следует разглядеть её.
Она делала так иногда, словно самовлюблённая дурочка (коей и являлась на самом деле), ожидая комплиментов от своего ребёнка. Гарри всегда произносил ей то, чего она хотела, хотя на самом деле так и не думал.
Однако Кэтрин действительно выглядела сегодня хорошо. В свои тридцать два года она была ещё довольно молода, а её здоровая диета и регулярные физические нагрузки помогали ей выглядеть просто прекрасно. В сочетании со временем, которое она, без сомнения, провела перед зеркалом, и облегающим черным платьем, которое было на ней надето, смотрелась Кэтрин просто сногсшибательно.
Когда Гарри заметил это, то почувствовал, как кровь прилила между его ног, а в нижней части живота появилось странное ёрзающее ощущение. Его тело стало нагреваться, и он почувствовал, что его взгляд устремляется к ногам и груди приёмной матери. Руны на спине парня стали покалывать. Руки начали дёргаться от внезапного желания проверить, так ли упруга эта задница, как кажется на вид.
Волна ужаса заставила лицо парня побледнеть, когда он осознал, куда устремились его мысли.
— Ты выглядишь великолепно, — сумел он выдавить из себя. — Извини, мне нужно кое-что сделать.
Он сбежал в свою комнату, прежде чем она успела отреагировать как-то ещё, кроме как озадаченно смотреть ему вслед.
Как только Гарри оказался в своей комнате и вдали от женщины, что была в три раза старше него, и при этом по необъяснимой причине показалась ему крайне сексуальной, он уткнулся головой в подушку и закричал от досады, осознав собственную глупость.
Он был идиотом. Чертовски огромным идиотом, коих мир ещё не ведал.
Руны, на которых он сосредоточился во время ритуала, имели гораздо больше значений. Профессор Бабблинг предупреждала его, что подобные символы могут иметь неожиданные свойства.
Уруз также означала неконтролируемую ярость, неправильно направленную силу и жестокость. Турисаз же имел такие грани смысла, как агрессивную мужскую сексуальность, а также мужское желание.
И это только две руны. Он знал, что остальные означали множество других вещей, которые, несомненно, способствовали его внезапно нахлынувшим гормонам, но именно эти две были самыми худшими. Гарри хотел ускорить своё взросление, и это у него получилось, но при этом все эффекты полового созревания были усилены до совершенно нереального уровня.
Это было нехорошо. На самом деле, он даже сказал бы, что дело — плохо.
Гарри никак не мог теперь вести себя в Хогвартсе как обычный человек, если при виде красивой девушки каждый раз будет ощущать себя также, как и с Кэтрин. А что, если его что-то разозлит? Сможет ли он вообще себя контролировать?
Может быть, отчасти, ограничения Министерства существовали не только потому, что они были кучкой безвольных слабаков, слишком напуганных магией, чтобы использовать её в полной мере.
Ещё одно осознание вдруг прервало поток проклятий юного волшебника. Ему нужно было спрятать свои руны, иначе, если кто-нибудь их увидит, то он мог оказаться в полной заднице. А Гарри ещё не был готов открыто бросить вызов Министерству.
Единственный известный ему способ хоть как-то эффективно спрятать символы — совершить ещё один ритуал.
— Дерьмо!
***
— Мы предупреждали тебя, что это плохая идея, — произнёс Чарлус, звуча слишком уж самодовольно для картины.
— Всё будет хорошо, пока я могу это контролировать, — защищался Гарри. Несмотря на неожиданные побочные эффекты, он всё ещё считал, что в целом ритуал удался.
— Ты можешь это контролировать? — требовательно спросила Дорея.
— …может быть, — ответил Гарри после долгих раздумий. — Я уже подготовил другой ритуал, который должен улучшить мою память и силу воли, а также защитить мой разум и скрыть сами руны.
— Гарри, твой первый набор рун был сконцентрирован только на твоём теле. Ты действительно считаешь, что будет разумно использовать руны, влияющие на твой разум? — с лёгким раздражением спросил Чарлус.
Гарри сглотнул. Нет, он не считал это разумным, но у него не было иного выбора. Он не мог допустить, чтобы его разум был открытой книгой для любого достаточно опытного легилиментора. Или, чтобы его руны оставались на виду. А также позволить своему телу брать верх над его разумом.
Первый набор рун всё ещё продолжал вытягивать из него магию и вызывать у него сильнейший аппетит, что, как он знал, будет происходить до тех пор, пока он не перестанет расти. К счастью, расход не был настолько большим, чтобы убить его, но часть его магии постоянно направлялась на стимуляцию его роста и, следовательно, не могла быть использована для колдовства.
— Всё будет в порядке. На этот раз я использую более стабильные руны, и их будет всего три, а не семь, — с большой уверенностью сказал паренёк. Гораздо большей, чем чувствовал на самом деле.
***
Вернувшись на лето домой, Гарри провёл исследование и узнал, насколько схожи оказались знания маглов и волшебников в области норвежских рун.
К его удивлению, они были полностью идентичны.
Это подтолкнуло его к идее использовать символы, которые были британским волшебникам совершенно незнакомы.
Он и до этого собирался защитить свой разум с помощью руны, но его первоначальной идеей было использовать для этой цели японские кандзи, обозначающие Пустоту.
После того, что случилось с его первым набором рун, он решил, что лучше будет использовать что-то другое. Его немного тревожила возможность превращения в безмозглый овощ, в случае, если он вырежет «Пустоту» у себя на лбу.
В итоге он решил попробовать полностью вымышленный набор рун. Профессор Бабблинг предупреждала его, что нельзя просто так выдумать случайные закорючки и самому придать им значение. Но он сам их и не выдумывал.
То, что эти руны принадлежали Авариэлям, вымышленной расе крылатых эльфов из «Forgotten Realms», не значило, что они не имели смысла.
Теоретически…
— Да'Роа.
Воспоминание. Память. Незыблемость Камня.
Руна, выглядевшая как несколько зеркально отражённых букв «J» с ещё одной стилизованной полосой, соединяющей их у самой вершины. Она улучшит его память и укрепит силу воли, чтобы его разум стал непоколебимым, как скала.
Ритуальный нож вырезал руну на его затылке, скребя по черепу и прорезая волосы с плотью.
Когда всё закончилось, и магия Гарри перетекла в новую руну, он почувствовал всплеск воспоминаний.
Худое и бледное подобие человека с красными глазами. Его мать умоляла о пощаде, предлагая взамен свою жизнь. Заклятье, написанное её собственной кровью и спрятанное под ковром. Её жизнь в обмен на жизнь Гарри, отданную по собственной воле. Величайшая жертва. Зелёная вспышка убийственного проклятия. Волдеморт уничтожен собственным заклятьем, когда пытался нарушить кровный пакт, на который, сам того не понимая, и согласился, убив мать своего врага.
Гарри резко вздохнул, увидев это короткое, но сильное воспоминание. В его глазах показались слёзы, но не из-за боли, пульсирующей в его затылке. Он вспомнил свою мать, узнал её голос и лицо. Понял, что она отдала всё, чтобы защитить его.
Из тумана младенчества показалось ещё несколько смутных воспоминаний.
Его отец — мужчина в очках с непослушными волосами. Не такой серьёзный, как мать, больше беспечный, но в тот момент слегка мрачный на вид.
Другой мужчина, более игривый, со смехом, похожим на лай. Иногда он превращался в большую чёрную собаку (также, как МакГонагалл в кошку) и позволял Гарри кататься на своей спине. Сириус.
Очень низкий мужчина с дряблой кожей и водянистыми глазами. Питер.
Сириус находит его среди развалин дома и отдаёт Хагриду. Полувеликан отвозит Гарри к Дамблдору, а тот, в свою очередь, подбрасывает его на порог дома Дурслей. Петунья, пытающаяся относиться к нему как к члену семьи, но её отношение неуклонно портилось по мере того, как он продолжал проявлять свои магические способности.
Гарри понадобился почти целый час, чтобы утихомирить свои эмоции настолько, чтобы продолжить ритуал.
— Архаин.
Скрытность. Секреты. Тени. Тьма ночи.
Стилизованный крест, с горизонтальной линией, изгибающейся на обоих концах в противоположных направлениях. Вырезан под правой ключицей.
Руна, скрывающая другие руны и показывавшая людям обычную плоть, которую они ожидают увидеть. В том числе и шрам в виде молнии. Имеет тот же эффект, что и у чрезвычайно мощного заклинания Незаметности (п.п.п. В ориг. «Notice-me-not».), которое нельзя было развеять или увидеть без его разрешения.
— Аул'Эль.
То, что невозможно постичь или осознать.
Она выглядела как стилизованная буква «А», но с соединительной линией, закручивающейся с левой стороны. Последняя руна в наборе, вырезанная прямо на лбу.
Она не возведёт защиту вокруг его разума, как Окклюменция, а, скорее, сделает совершенно невозможным для кого-либо, кроме самого Гарри, понять его мысли и воспоминания. Любой легилиментор, попытавшийся вторгнуться в его разум, не получит ничего, кроме замешательства.
http://tl.rulate.ru/book/17817/1241959
Готово:
Использование:
Первые значения этой руна солнце но третий рейх сделал ее руной победы и всякого такого.