— С днём рождения!
Свет в гостиной заливал бледно-жёлтую скатерть, создавая ощущение невероятного уюта. В комнату, держа в руках торт, вошли отец и мать.
Они никогда не приносили домой дурное настроение с работы. Лица сияли улыбками, и, хотя за плечами был целый день суеты, на них не читалось ни следа усталости.
Отодвинув занавеску, из кухни с только что приготовленным ужином вышел Гао Мин. Он не проронил ни слова, молча сев за стол в стороне от родителей.
— Ну что за ребёнок... — Отец беспомощно покачал головой, снял дождевик и резиновые сапоги, а потом поставил домашние тапочки у ног матери.
Отец, в безупречном костюме, выглядел настоящим джентльменом — высокий и красивый. Мать, в простой белой рубашке и джинсах, — воплощением мягкости и деловой хватки. Она похвалила кулинарные таланты Гао Мина, после чего бросила грязную одежду в ванную.
Послышался шум воды. Когда мать вымыла руки, на фаянсе раковины осталось несколько тёмно-красных пятен.
— Сегодня твой день рождения. Как бы мы ни были заняты, мы бы всё равно примчались, чтобы отпраздновать с тобой.
Гао Мин, казалось, не слышал их. Опустив голову, он внимательно вслушивался в выпуск новостей по телевизору.
«Убийца дождливой ночи снова нанёс удар! В старом районе города совершено третье убийство!»
«Полиция установила личность подозреваемого! Убедительная просьба к гражданам не паниковать, запирать двери и окна и по возможности не выходить из дома в ночное время!»
Ливень барабанил по оконному стеклу. Завывающий снаружи ветер и дымящийся на столе ужин создавали разительный контраст.
— Зачем ты вечно смотришь эти новости? — Отец взял пульт, в его голосе слышалась тревога. — Некоторые СМИ только и умеют, что нагнетать панику ради рейтингов.
Гао Мин не ответил. Он лишь украдкой скользнул взглядом по их уютной маленькой квартире.
Все стены были дополнительно звукоизолированы и покрыты звукопоглощающей краской. Если не затевать здесь настоящую потасовку, соседи ни за что не узнают, что происходит внутри.
В гостиной появился новый холодильник с системой No Frost. Мясо в таком не заванивается и не даёт посторонних запахов.
На кухне имелся большой запас пакетов для свежести — как раз такого размера, чтобы вместить кусок мяса с кулак. Удобно для переноски. Под раковиной лежал катализатор разложения — при смешивании с водой он ускорял гниение плоти. Значит… часть мяса спрятать в холодильник, а часть — вынести и закопать в разных местах?
За дверью ванной — рулон гидроизоляционной плёнки. Её хватит, чтобы застелить весь пол. Похоже, именно здесь и разделывали «мясо».
Разумеется, мясо, которое требует такой обработки, — мясо совсем не простое.
Один лишь взгляд на идеально чистый пол рождал в сознании Гао Мина самые жуткие картины.
Обстановка в квартире была тёплой и домашней, но его руки мелко дрожали.
— Держи, ешь торт. Мы с отцом забрали его, невзирая на проливной дождь, — сказала мать, вымыв руки. Она вскрыла упаковку и осторожно воткнула в торт восемнадцать свечей.
«Восемнадцать…» Гао Мину в этом году исполнилось двадцать шесть. Число свечей было неверным.
— Загадаешь желание? — Отец зажёг свечи, а мать выключила свет.
Гостиную окутала тьма. Пламя свечей затрепетало, бросая пляшущие отблески на лица отца и матери. В полумраке они неотрывно смотрели на Гао Мина, и на их лицах застыли абсолютно одинаковые улыбки.
До жути одинаковые — изгиб губ совпадал до долей миллиметра.
Гао Мин чувствовал, как они приближаются. Их тела, скрытые в тени, куда не доставал свет свечей, казалось, начали меняться.
— Я хочу, чтобы папа и мама всегда были со мной, — это были первые слова, которые он произнёс с их прихода.
На самом деле Гао Мин очень любил своих родителей, а они любили его. Как бы заняты они ни были, каждый вечер они возвращались, чтобы его увидеть.
Свет снова зажёгся. Спина Гао Мина взмокла от холодного пота. Он одну за другой вытащил свечи, начисто вытер их и сложил в железную коробку, где уже лежало множество таких же.
— Желание, произнесённое вслух, не сбудется. В следующий раз просто загадай про себя, — сказал отец. Он, казалось, умирал с голоду и набросился на еду. Мать с нежностью посмотрела на Гао Мина и положила ему в тарелку еды.
Гао Мин не притронулся к ужину, который приготовил сам. Поставив перед собой кусок торта, он молча считал удары собственного сердца и легонько потирал загрубевшие подушечки пальцев.
«Срочные новости! Высока вероятность, что Убийца дождливой ночи скрывается в одном из жилых комплексов! Ещё раз напоминаем жителям старого района: тщательно запирайте двери и окна, ни в коем случае не открывайте незнакомцам!»
«Согласно ориентировке, предоставленной полицией, возраст Убийцы дождливой ночи — от двадцати до тридцати лет, рост — от ста семидесяти пяти до ста восьмидесяти пяти сантиметров…»
Минут через пятнадцать, убедившись, что состояние отца и матери стабильно, Гао Мин зачерпнул ложечкой немного крема и отправил в рот.
Насыщенный сливочный вкус. Приторная сладость таяла на языке, словно он проглотил целую сказку.
Бум!
Мать, собиравшаяся встать за супом, рухнула на пол. Её рука безвольно дёрнулась, веки отяжелели и больше не открывались.
Увидев, что жена упала, отец попытался помочь ей, но тело словно налилось свинцом — он с трудом мог даже сдвинуться с места.
— Кажется, я немного переборщил с дозой. Хоть и делаю это не в первый раз, всё равно нервничаю.
Дрожь в руках Гао Мина унялась. Он смотрел на упавших родителей со странным выражением лица.
— Я до сих пор не понимаю, как всё это произошло. Сошёл с ума я или весь этот мир? — Гао Мин открыл шкаф, достал оттуда усмирительные ремни для душевнобольных и ловко связал отца и мать.
Телевизор продолжал вещать новости об Убийце дождливой ночи. Ливень не утихал. Но всё это, казалось, не имело к Гао Мину никакого отношения.
Он с усилием потащил потерявших сознание родителей к двери спальни.
Гао Мин очень любил своих отца и мать, а они очень любили его. Как бы они ни были заняты, каждый вечер они возвращались, чтобы его увидеть. Но…
Он толкнул дверь в спальню. Загремели цепи. Десятки знакомых и одновременно чужих лиц с жуткими улыбками уставились прямо на него!
Спальню до потолка заполнили папы и мамы!
Их тела сплетались в один кошмарный узел!
Выражения на их лицах были такими, на какие не способен ни один человек!
Отец и мать Гао Мина возвращались каждый вечер, но, похоже, это были не его настоящие отец и мать. Даже если он связывал их, ночью приходили новые!
«Они люди? Или монстры? Или монстры, похожие на людей?»
Рты связанных в спальне родителей медленно раскрылись. Увидев Гао Мина, их глаза налились кровью. Словно выброшенная на берег рыба, они отчаянно забились в путах. Из их глоток начал вырываться хриплый, скрежещущий звук:
— Останься здесь!
— ОСТАНЬСЯ ЗДЕСЬ!!!
Гао Мин прикурил сигарету и, прислонившись к дверному косяку, молча наблюдал за этим зрелищем.
Он был заперт в этой квартире уже три дня. А началось всё, похоже, ещё раньше.
В ночь Праздника духов он уволился с должности психолога-консультанта в тюрьме строгого режима Хэньшань, решив полностью посвятить себя геймдизайну.
Ровно в 23:00 он сел на последний автобус из города Ханьцзян в Ханьхай. В дороге он как раз придумывал простенькую игру, призванную укрепить семейные узы, а чтобы как-то заработать, встроил в неё рекламу кондитерской своего арендодателя.
Основная идея была в том, чтобы родители проводили с детьми больше времени, каждый вечер возвращались домой и разговаривали с ними. Как бы ни были заняты, нельзя пренебрегать чувствами ребёнка. Забота — это обязанность, а время, проведённое вместе, — это и есть любовь.
Пассажиров в автобусе становилось всё меньше. Около часа ночи он по непонятной причине остановился в туннеле. Гао Мин снял наушники, чтобы посмотреть, в чём дело, и обнаружил, что остался в салоне один. Даже водитель исчез.
Он вышел с вещами из автобуса и, услышав впереди голоса, тихо пошёл на звук.
Дальнейшие воспоминания обрывались — отсутствовал ключевой фрагмент. Гао Мин даже не помнил, как вернулся домой. В памяти смутно отложилось лишь то, что он видел нечто невероятно ужасное.
В панике он заперся в квартире. Но в три часа ночи его разбудил стук в дверь. Открыв, он увидел на пороге своих родителей с тортом в руках.
Гао Мин пригласил их войти, пошёл за тапочками, и в этот самый момент у него зазвонил телефон. Это была его настоящая мама.
Она сказала, что в Ханьхае в ближайшие дни будут сильные дожди, и просила его беречь себя.
Ледяной холод пробежал по спине Гао Мина. Он обернулся и увидел отца и мать, стоящих плечом к плечу прямо за ним с опущенными головами.
Торт на день рождения, совместное времяпрепровождение, папа и мама…
Сценарий его маленькой игры об укреплении семейных уз стал реальностью, пусть и с некоторыми «незначительными» изменениями!
Он пытался сбежать, но за входной дверью была лишь непроглядная тьма, от которой веяло могильным холодом, словно она вела в другой, искажённый мир.
Выбора не оставалось. Гао Мину пришлось попытаться пройти игру собственного дизайна.
Ну что такого сложного может быть в искажённой игре про укрепление семейных уз? Подумаешь, после того как выключаешь свет, папа и мама превращаются в монстров. Подумаешь, они приходят каждый вечер. Подумаешь, нужно просто продержаться в доме, превратившемся в бойню, до своего «восемнадцатилетия», позволив им исполнить свой родительский долг.
Вспоминая последние три дня, Гао Мин чувствовал, как дёргается веко. Чего-чего, а торта ему теперь не захочется до конца жизни.
Затушив сигарету, он втолкнул последних двух «родителей» в спальню. Лица всех пап и мам начали искажаться. Казалось, они не хотели, чтобы Гао Мин уходил.
— Каждый раз, когда папа и мама возвращаются, количество свечей на торте увеличивается. Восемнадцать лет — это совершеннолетие. Когда появятся восемнадцать свечей, я пройду игру.
— Я благодарен вам за компанию, но если бы вы были моими настоящими родителями, вы бы не заставляли меня оставаться здесь, а захотели бы, чтобы я вывел вас отсюда.
Раньше, когда он запирал их в спальне, они никогда не реагировали так бурно. И это лишь подтверждало — Гао Мин был на пороге завершения своей маленькой игры.
Закрыв дверь в спальню, он почувствовал, как температура в квартире начала повышаться. Новости по телевизору зазвучали отчётливее, а шум дождя за окном стал как будто более реальным.
— Целых три дня… Наконец-то я могу убраться из этого проклятого места.
Он быстро подошёл к входной двери и заглянул в глазок. Лестничная клетка больше не тонула во тьме. Тусклый жёлтый свет мигал, словно намекая, что Гао Мин покидает некое аномальное пространство.
«Мои воспоминания о том туннеле расплывчаты. Но то, что моя игра стала реальностью, определённо связано с ним!»
Гао Мин чувствовал, что должен как можно скорее во всём разобраться. Он был заядлым любителем детективов и триллеров, и в его голове было похоронено больше трупов, чем на городском кладбище. Если все его идеи начнут воплощаться в жизнь, весь город окажется в опасности.
Свет на лестничной клетке постепенно разгонял мрак. Гао Мин уже собирался повернуть замок, как вдруг снаружи послышались торопливые шаги.
Сердце заколотилось. Он напряжённо вгляделся в глазок, на руке вздулись вены.
«Но я же должен был пройти игру!»
Затаив дыхание, Гао Мин уставился на лестничный пролёт.
Мгновение спустя за дверью появился мужчина лет двадцати с небольшим, ростом около ста восьмидесяти сантиметров, одетый в дождевик. С мрачным лицом он осматривал двери соседей.
Гао Мин прищурился. Силуэт мужчины почти в точности совпадал с изображением с камер наблюдения, которое показывали в новостях. Замершее сердце рухнуло на место.
«Фух, до смерти напугал. Это всего лишь Убийца дождливой ночи. А я-то думал, опять мои родители вернулись».
Он оглянулся на спальню. За прохождение игры должна быть награда, но забирать её Гао Мин не решался. Он нашёл бинт, обмотал его вокруг ноги, чтобы симулировать травму, взял мусорный пакет и открыл дверь.
В квартиру ворвался свежий, влажный воздух. Гао Мин глубоко вздохнул.
Мужчина в дождевике уже собирался уходить, но услышал, как открылась дверь. Капли дождя стекали с капюшона. Изо всех сил скрывая возбуждение в глазах, он развернулся и схватился за дверное полотно.
— Снаружи такой ливень, вы, должно быть, промокли до нитки. Заходите, погрейтесь.
Мужчина даже не успел ничего сказать, как Гао Мин сам его пригласил, а затем, прихрамывая, пошёл разогревать ужин.
Глядя на его беззащитный вид, Убийца дождливой ночи вошёл в квартиру. Он скользнул взглядом по «раненой» ноге Гао Мина, затем по наполовину съеденному торту. Уютная домашняя атмосфера лишь сильнее разожгла в нём жажду разрушения, и на его лице появилась крайне жестокая улыбка.
Возможно, это будет последняя обычная, ничем не примечательная и уютная ночь в твоей жизни.
http://tl.rulate.ru/book/157441/9321016
Готово:
