Глава 4. Гуань Хучэнь
Река Зыбучих Песков простиралась на восемьсот ли. Когда налетал сильный ветер, волны вздымались горами и хребтами.
[Ли] — старинная китайская мера длины, обычно около 500 метров
Огромные массы Слабой воды часто выплёскивались на берега, образуя мощные наводнения, что тянулись на сотни, а то и тысячи ли, поглощая обширные участки земли.
Если взглянуть на юг Китая, то насколько широки и длинны Хуанхэ и Хуайхэ? Когда Хуанхэ выходит из берегов, а Хуайхэ разливается, тысячи ли земли превращаются в болото. Однако река Зыбучих Песков, шириной в восемьсот ли, несла в себе куда больше воды.
К тому же её воды были настолько легки, что даже гусиное пёрышко не могло удержаться на поверхности, легко подхватываясь ветром и образуя волны.
Самое яркое воспоминание Сяоюй было связано с событиями четырёхлетней давности.
В тот день небо потемнело, словно накрытое плотным пологом, повсюду бушевал ветер, хлестал дождь. Слабая вода беспощадно разливалась, вздымая волны, что казались парящими в небе горами, почти в тысячу метров высотой.
Она ещё не бывала в других местах и не знала точно, но дюны, на которых жили дикари Сиша, тогда превратились в крошечный островок среди бескрайнего океана.
Люди племени песка ничего не могли поделать, лишь кутались в свои палатки из звериных шкур и дрожали от страха.
Наводнения Слабой воды были не единичным явлением.
Огромные просторы Слабой воды изменили ландшафт и природу, создав «мир зыбучих песков».
Морская вода создаёт солончаки, а Слабая вода, хоть и не солёная, но куда более губительна, чем морская.
Сяоюй изучала физические и химические свойства Слабой воды, и они совершенно отличались от свойств обычной жидкости.
Животным и растениям нужна вода, потому что вода участвует в различных органических реакциях в их клеточной деятельности.
Слабая вода явно имеет вес — Сяоюй взвешивала её раньше. Можно набрать воду в бутылку, и она будет иметь вес, но намного легче, чем обычная вода, — но физическая плотность Слабой воды равна абсолютному нулю.
Элементарные знания физики: если плотность объекта больше плотности воды, он утонет в воде; если плотность объекта меньше плотности воды, он будет плавать; если плотность равна плотности воды, он будет находиться в воде во взвешенном состоянии.
Плотность слабой воды равна нулю. Любое немагическое вещество имеет объем и вес, поэтому его плотность больше нуля. Если оно попадет в слабую воду, оно неизбежно утонет.
Сяо Юй ставил эксперименты на животных, вливая им в пасть слабую воду. Слабая вода не могла нормально усваиваться и использоваться клетками, и текла «вверх» по кровеносным сосудам и мышцам.
Это похоже на то, как обычный человек выпивает ртуть, и ртуть оседает.
Слабая вода будет подниматься вверх и в конце концов попадет в мозг. Если человек не умрет немедленно, он заболеет, и очень немногие смогут выжить.
Животные не могут пить слабую воду, а растения не могут использовать ее для роста.
По обеим сторонам реки, которые часто омываются волнами слабой воды, может выжить лишь очень небольшое количество растений, и это в основном песок.
Но земля не может быть все время совершенно ровной.
Река Люша тянется на тысячи миль, поэтому невозможно, чтобы там не было возвышенностей, таких как горы и холмы.
Даже если слабая вода вызовет наводнения на обоих берегах, она не загрязнит грунтовые воды. Обычные грунтовые воды имеют плотность и тонут при встрече со слабой водой.
Потоп слабой воды, хлынувший на берег из реки Люша, почти полностью отделился от водоемов, озер и грунтовых вод в их первоначальных местах.
Следовательно, если найти участок возвышенности, который не часто напрямую затапливается слабой водой, там могут расти зеленые растения, а затем может развиться самобытная цивилизация.
Невозможно иметь такую же пышную зелень и леса, как на обычных приречных горах.
ГЛОССАРИЙ К ГЛАВЕ:
- Красный Дымный Жеребец — животное
- Князь Дюн — правитель, титул
***
Когда-то здесь возвышались величественные горы, но за десятки тысяч лет непрерывные потоки реки Жошуй Цяньли размыли их, превратив в песчаные дюны. Теперь их вершины покрывала скудная зелень, а подножия — лишь пятнистые сорняки.
В этих местах, в племени Песчаных Варваров, на холме у реки Люша, что находится у подножия дюн, и суждено было родиться Сяоюю. Отсюда же пошли и два имени — «Королевство Дюн» и «Князь Дюн».
На вершине одной из таких дюн, где обитало почти тридцать тысяч человек, медленно ступал Красный Дымный Жеребец. Его чешуя полыхала огненным красным цветом, а грива развевалась, словно пламя. Он направлялся к дворцу Князя Дюн.
— Хис-с-с… — Жеребец легонько чихнул, и из его ноздрей вырвались две ярко-красные струи огня, толщиной с палочки для еды.
Огненные языки стремительно разрастались, и в мгновение ока их длина достигла семи-восьми метров, а толщина — с ведро. Словно качели, они раскачивались вокруг Дворца Дюн, заставляя войлочные стены, деревянные колья и льняные полотна охватывать всепожирающим пламенем.
— Хей-хей! — Красный Дымный Жеребец повернул голову и мягко заржал в сторону всадника в тёмных доспехах, что сидел у него на спине, словно с гордостью выпрашивая похвалу.
Всадник был высок, полностью закованный в доспехи. Его шлем был так низко опущен, что лица было не разглядеть. Лишь глаза, холодные, как клинки, сверкали сквозь прорези. Доспехи, сработанные из дорогих материалов, производили впечатление тяжести и основательности. На левом и правом наплечниках две темно-золотые статуэтки мифологического животного писю держали в зубах золотые кольца, а за ними развевался красный плащ шириной в три метра, его край почти касался земли.
Вокруг, Песчаные Варвары испускали отчаянные крики, полные мольбы и слёз, в то время как бронированные всадники дико смеялись и выкрикивали проклятия. В воздухе стояли звуки рассекающих его сабель, шипение хлыщущей крови и треск пылающего огня.
Сильный ветер поднимал густой дым, который вихрем проносился над каждой открытой местностью. Всё поле битвы утопало в шуме и хаосе, но это, казалось, ничуть не затрагивало рыцаря на Красном Дымном Коне.
Он спокойно сидел в седле, даже не извлекая меча из ножен. Его железные перчатки были чистыми, как новенькие, без единого следа крови.
Один лишь взгляд на неторопливые и довольные движения его самого и Красного Дымного Коня мог вселить в сердце любое умиротворение и спокойствие.
— Та-та-та!
Со склона неслась вороная лошадь, но, не добежав и двадцати метров до жеребёнка с красными глазами, который светился алым пламенем, эта ценная лошадь, способная преодолевать тысячу ли в день, запнулась и остановилась, не осмеливаясь двигаться дальше.
На вороной лошади сидел бронированный рыцарь. Стиль его доспехов и оружия был почти точной копией тех, что носил покойный Гэ Цин.
Однако на Гэ Цине не было забрала. Его лицо, как и у генерала на Красном Дымном Коне, было скрыто чёрным щитком.
Видимо, он был хорошо знаком со свирепой мощью Красного Дымного Коня, которого обычные боевые кони не могли даже прямо лицезреть. Не дожидаясь, пока его конь остановится полностью, он осторожно надавил обеими руками на седло, и его тело взмыло над конской головой, словно большая птица, пролетев около десяти метров и легко приземлившись позади рыцаря на Красном Дымном Коне.
Он поклонился, сложив руки на груди, и произнёс:
— Генерал Гуань, прикажите братьям сложить мечи. Я подтвердил, что во всём Королевстве Шацю осталось менее пятидесяти сильных и храбрых мужчин, способных сражаться.
Они были убиты или ранены в первой волне кавалерийской атаки, а оставшиеся — это лишь старики, немощные, женщины и дети.
— Хм, что происходит, Ша Маньцзи? Разве мои Бессмертные Глаза видят не так ясно, как твои свиные глаза?
Гуань Хучэнь, восседавший на Красной Дымчатой Лошади, презрительно усмехнувшись, произнес:
— Я всегда был строг в управлении своими войсками. Если бы не был абсолютно уверен, что лагерь шаманов не способен сопротивляться, разве я распустил бы кавалерию и позволил солдатам творить что вздумается? У тебя просто глаза свиные, а не свиной мозг, хорошенько подумай об этом!
Услышав слова «небесные очи» и «свиные глаза», рыцарь в доспехах немедленно отреагировал. Он слегка опустил голову, а его руки, безвольно висевшие по бокам, неосознанно сжались в кулаки, так что на тыльной стороне ладоней даже вздулись вены.
Генерал Гуань натянул поводья, и Красная Дымчатая Лошадь под ним тут же послушно развернулась, теперь она смотрела на черно-бронированного рыцаря спереди, взирая на него сверху вниз.
Увидев едва заметные движения рыцаря в доспехах, на губах генерала, скрытых забралом шлема, появилась игривая и немного довольная улыбка.
— Генерал, убийство невинных стариков, женщин и детей противоречит гармонии природы и является очень дурным знаком, — голос рыцаря в доспехах звучал немного приглушенно, но он продолжал увещевать.
На самом деле, он уже понял мысли Хучэня.
И не только он, но и все братья из Железного Конного Батальона Великого Шу знали — Красная Дымчатая Лошадь генерала Гуаня все время устраивала поджоги. Она фыркала, когда видела песчаных варваров, и фыркала, когда видела их палатки или хижины, поджигая все на своем пути от окраин дюн до самой Песчаной Дворцовой Резиденции.
Можно сказать, что огонь, охвативший дюны, был в основном делом рук Красной Дымчатой Лошади. Иными словами, он стал результатом намеренного попустительства генерала Гуаня.
Если бы не это, Железный Конный Батальон не был бы в таком беспорядке и не дал бы волю всевозможным отвратительным желаниям.
[Шух-Пха~~~]
Как только черно-бронированный рыцарь закончил говорить, из рукава генерала Гуаня с невероятной скоростью вылетела огненная змея толщиной с большой палец, словно живая ядовитая рептилия.
Рыцарь в чёрных доспехах увидел это и попытался увернуться, повернув голову, но было уже поздно: огненный кнут-змей хлестнул его по лицу.
— Клянг!
Рыцарь захрипел и повалился навзничь на землю. Его шлем слетел с головы и прокатился несколько шагов.
Предстало уродливое, изуродованное лицо.
Представьте себе старую, перезрелую зимнюю тыкву, почти сгнившую изнутри. Аккуратно очистите её, ножом вырежьте глаза, нос и рот в испорченной мякоти, а затем вставьте в глазницы два огромных свиных глаза размером с персик.
Из этих двух огромных, уродливых свиных глаз всё ещё капала густая желтовато-коричневая жидкость.
Густая жидкость застыла вокруг глазниц в виде толстой «корки».
— Сун Чанцин, ты всего лишь заместитель генерала, и осмеливаешься мне заявлять о «нарушении небесной гармонии»? Когда шаманы объединились с Силу и сформировали Альянс Тридцати Шести Наций, чтобы вторгнуться в нашу Великую Шу, почему ты не убедил варваров не устраивать резню среди жителей пограничных городов Шу, дабы избежать нарушения небесной гармонии? У гвардии Луе Великой Шу в это время в прошлом году было ещё пятьдесят тысяч братьев.
Сейчас, включая наш почти неполный кавалерийский батальон, у нас осталось меньше трёх тысяч человек.
Ты не жалеешь собственных братьев и народ своей страны, но жалеешь варваров вражеской страны. Каковы твои намерения? — громко и резко крикнул генерал Гуань, и некоторые из рыцарей в чёрных доспехах, которые занимались грабежами и насилием поблизости, также услышали его.
Некоторые из них прекратили свои действия или движения бёдрами, повернули головы и посмотрели на «рыцаря со свиными глазами» Сун Чанцина ненавидящими взглядами.
Огненный кнут-змей оставил опалённый след на изуродованном лице Сун Чанцина, и оно горело от боли, но он не кричал и не прикрывал лицо. Он лишь поспешно поднял свой шлем.
Затем он снова надел шлем и опустил забрало на лицо.
Обожжённые места на его лице горели, когда маска терлась о кожу, причиняя ещё большую боль, но он не сбавлял шага.
– Генерал, дело важнее! – повысил он голос. – Вся армия государства Шакю была уничтожена под городом Тяньмэнь вместе с повстанцами из государства Лу. То было всего лишь дюнное государство, а теперь – лишь куча земли, где осталось всего двадцать тысяч человек. Если бы дело было только в них, то моему батальону кавалерии «Охрана Дикой Природы» Великого Шу не стоило бы пересекать тысячи миль пустоши. Даже если бы нам нужно было уничтожить вражеское логово, вам, генерал, не пришлось бы вмешиваться. Разве вы здесь не по особому приказу посланника Китайской империи, чтобы захватить Ша Манью? Посланники главной страны ясно требовали, что захват Ша Манью живым – это большая заслуга, а возвращение тела Ша Манью – лишь малая заслуга. Если Ша Манью будет потеряна, и не будет известно, жива она или мертва, даже если мы зачистим территорию племени Ша Маней, это не только будет бесполезно, но и станет тяжким преступлением.
Гуань Хучэнь на мгновение опешил, затем смягчил тон и с сомнением спросил:
– Вы поймали Ша Манью? Приведите её сюда, я хочу её видеть. Вы причинили ей боль?
– Ещё никого не нашли, – ответил Сун Чанцин.
Генерал Гуань снова разгневался и крикнул:
– Бесполезно! Как моему заместителю генерала, я перед входом в дюны особо указал, что поимка Ша Манью является вашим главным приоритетом, и для этого я даже передал вам её карту Божественной Тени. Сейчас, когда мы даже никого не поймали, чем вы вообще занимаетесь?!
Сун Чанцин замолчал. Он не терял времени. Он и раньше искал того человека, но, увидев, как Железный Кавалерийский Батальон без разбора убивает людей, не жалея ни старых, ни слабых, он не выдержал и пришел убедить их остановиться.
Бронированные рыцари, до этого словно рассекавшие воздух, незаметно убрали мечи и «пушки», бесшумно и быстро окружили генерала Гуаня, собравшись перед ним в стройные ряды.
Генерал Гуань скривился в гримасе гнева и выругался:
— Идиоты, что вы тут торчите? Живо пошли искать человека! Найдите ту Ша Маньюй. Мне нужно увидеть её немедленно!
Из толпы вышел рыцарь с пышной бородой, сжал кулаки в знак почтения и ответил:
— Генерал, не тревожьтесь. Благодаря напоминаниям заместителя генерала Суна, братья всегда держали в памяти задачу по поиску Ша Маньюй. Согласно информации, предоставленной послами из столичного государства, Ша Маньюй — всего лишь девочка одиннадцати или двенадцати лет. Хотя наши братья и прикончили немало врагов, они никогда не поднимали мечи на маленьких песочных варваров. Даже красивых маленьких мальчиков-варваров мы пощадили.
[Конец главы]
http://tl.rulate.ru/book/137484/6905340
Готово:
