И действительно, всадники направлялись прямиком к её прилавку. Место торговли располагалось у развилки большой дороги, и лошади, неся своих хозяев, довольно скоро достигли точки назначения.
Копыта взвились, подняв облачко пыли, но к счастью, всадники придержали поводья на почтительном расстоянии, так что еда не пострадала.
С коней спрыгнули двое мужчин. Первый — с удивительно светлой кожей, чуть приподнятыми бровями и длинными, узкими глазами. Едва ступив на землю, он тут же извлёк из кармана пару белоснежных нефритовых шариков и принялся их перекатывать в ладонях, ни следа дорожной усталости — один лишь лоск, небрежная грация и вся внешность типичного праздного повесы, не признающего ни границ, ни обязательств.
Второй, по всей видимости, был его слугой: громадный, с мощными плечами и широким торсом, лицо его было почти полностью скрыто буйной бородой и такими же спутанными волосами, с трудом удавалось разглядеть лишь загорелую до бронзы кожу в просветах между густой растительностью.
Заметив, что у прилавка хозяйничает молодая женщина, слуга сперва удивился, затем, немного смутившись, понизил голос:
— Осмелюсь спросить, что у вас здесь продаётся?
В те времена грамотных людей было немного, и чтобы обозначить ассортимент, на лавках часто вывешивали хуанцзы — матерчатые флажки с изображением товара. У Лу Юньхуа раньше такого не было, но за этот насыщенный день, в течение которого она, кажется, сотню раз ответила на один и тот же вопрос, она вдруг поняла, что сшить хуанцзы — идея вовсе не лишняя.
— Добрый человек, прошу взглянуть — у меня лапша в рыбном бульоне. Тесто тяну прямо при вас, а бульон можно подливать бесплатно!
С этими словами Лу Юньхуа приподняла крышку с котла. Молочно-белый наваристый суп весело булькал, выпуская пузырьки, и стоило крышке приподняться — как аромат, насыщенный, пряный, тут же разлетелся вокруг, мгновенно наполнив воздух аппетитным теплом.
— Будьте добры, нам по порции, — не дожидаясь, пока сопровождающий обернётся с вопросом, господин с нефритовыми шариками сам уверенно сделал заказ.
Они вошли под навес. Для обычного посетителя высоты было вполне достаточно, но для такого исполина, как этот бородатый великан, место показалось тесноватым. К счастью, в тот момент, кроме них двоих, за столами никого не было. Стараясь аккуратно протиснуться между двумя тесно стоящими столиками, он всё же прошёл и, только опустившись на скамью, наконец с облегчением выдохнул.
Пока они ещё только наслаждались ароматом рыбного бульона, к ним доносившимся от плиты, перед их глазами развернулось настоящее зрелище: Лу Юньхуа, вымыв руки, принялась тянуть лапшу. Для любого, кто видел это впервые, происходящее выглядело как настоящее искусство.
— Ого! — не выдержал и воскликнул великан, зачарованно наблюдая, как Лу Юньхуа вновь растягивает тесто, превращая его в тончайшие нити. Каждое её движение выглядело отточенным до совершенства, и при этом он невольно замирал, опасаясь, как бы тонкая лапша не порвалась в момент, когда она с хлопком ударялась о доску.
Наконец, с мягким плюхом лапша полетела в кипящую воду. И только тогда господин вновь принялся вращать свои белоснежные шарики, с ноткой искреннего восхищения заметив:
— И в таком глухом уголке встречается столь изысканное мастерство… В самом деле, в мире всегда найдутся те, кто превосходит других.
Слуга согласно кивнул:
— А запах рыбы просто волшебный. Прямо как у нас дома…
Господин снова повернул в руках нефритовые шарики:
— Мы и так уже давно в дороге. Он говорил, что находится где-то в этих краях. Как только завершим визит, сразу возвращаемся.
Он собирался что-то добавить, но в этот момент к ним подошла Лу Юньхуа с подносом в руках, и он тут же умолк. Она с лёгкой улыбкой обратилась к слуге:
— Поможете снять?
Опустив поднос чуть пониже, чтобы тому было удобнее, она с улыбкой пожелала:
— Приятного аппетита, уважаемые гости. Бульон можно подливать бесплатно. Если захотите — просто кликните меня.
Мужчина легко перекатил между пальцами свои белоснежные нефритовые шарики, слегка прищурил свои узкие глаза и с вежливой улыбкой ответил:
— Благодарю вас, хозяйка. Не утруждайтесь.
Лу Юньхуа с таким же вежливым выражением попрощалась, вернулась к плите и занялась огнём. У неё был зоркий глаз, и она с одного взгляда поняла: те "нефритовые шарики", что мужчина вертел в пальцах, на самом деле вовсе не простые бусины. Это были две пухленькие маленькие рыбки, искусно вырезанные из камня, с открытыми, будто выпускающими пузырьки, ртами, округлые, милые, чем-то напоминающие современные мультяшные фигурки в стиле "Q", и просто источающие обаяние.
Какие же милые, — подумала про себя Лу Юньхуа.
Оценивать качество нефрита она не бралась — в этом не разбиралась. Но даже по одному только гладкому, полупрозрачному блеску и филигранной резьбе было понятно: такая пара "рыбок" дёшево точно не стоила.
Пока Лу Юньхуа была занята у плиты, двое гостей спокойно ели под навесом.
Слуга первым размешал лапшу в чашке. Тонкие нити, то исчезая, то вновь появляясь в молочно-белом рыбном бульоне, завораживали. Он нахмурился, с недоумением спросив:
— Я с детства ем рыбу, и бульон на ней — обычное дело. Но почему у этого бульона такой цвет? Хозяйка добавила что-то особенное?
Господин убрал свои "рыбки" обратно в карман, склонился над чашкой, зачерпнул ложку бульона и сделал глоток.
Вкус был удивительно свежим, насыщенным — очень вкусно. Но в целом от привычного рыбного бульона он не сильно отличался. Разве что цвет действительно выбивался из привычного, но несомненно — это был именно рыбный бульон.
— Это и правда рыбный бульон, — произнёс господин, — До ухи, что варит дядя Лю у нас дома, он, конечно, немного не дотягивает… но для здешних мест — просто отменный.
Слуга тоже попробовал, с жаром закивал:
— А вот лапша — совершенно особенная! Техника — будто волшебство, вкус — просто изумительный!
На этот раз и господин не стал возражать — потянулся за палочками и принялся втягивать лапшу.
Оба оказались с немалым аппетитом. Только у одного это было сразу видно по телосложению, а другой — стройный, изящный — по внешнему виду никак не вызывал подозрений в обжорстве. Но вот уже через несколько взмахов палочками чашки опустели, едва пот выступил на лбу — и всё, лапша кончилась. Как-то это вышло уж очень не по-душе.
— Хозяйка! — окликнули они.
Услышав зов, Лу Юньхуа поспешно поднялась и подошла. Слуга теперь и вовсе не стеснялся того, что перед ним молодая женщина — думал он только об одном: лапша!
— Хозяйка, порции слишком маленькие! Мне и господину, чтобы по-настоящему наесться, нужно как минимум ещё по десять чашек каждому!
Лу Юньхуа опешила: и в древности, оказывается, встречались такие обжоры?.. Десять чашек на человека — это ж сколько ж надо съесть?
На мгновение у неё даже промелькнула мысль, будто её порции могли показаться скупыми — как будто она нарочно завышает цену и урезает объём… Но небеса свидетели — она ведь честная! Обычному мужчине, если хочется наесться досыта, трёх-четырёх чашек вполне хватает, а зимой, когда меньше движения, одной вполне достаточно, особенно если учесть, что бульон можно добавлять сколько угодно — хоть водой наестся!
Лу Юньхуа бросила взгляд на мужчину с узкими глазами — тот по-прежнему вежливо щурился, улыбаясь, но явно был согласен со словами своего спутника. Вид у него был непринуждённый, словно он и не просил ничего сверхъестественного. Впрочем, Лу Юньхуа уже повидала всякого — в современном интернете и не таких персонажей насмотришься, так что душа у неё давно была закалённой. Она и бровью не повела, только слегка задумалась, извинилась и достала с плиты две большие деревянные миски.
В это время техника изготовления деревянной утвари уже была весьма развита — чаши и миски ничем не уступали современным. Эти были покрыты водоотталкивающим лаком и прекрасно подходили как для еды, так и для супа. А эти два... точнее сказать, тазика, уж больно они по размеру напоминали миски для замешивания теста, — теперь как раз и нашли своё применение.
Лу Юньхуа вообще любила большие чашки — удобно же: и налить, и положить. Дома у неё их водилось немало — и сама собирала, и от отца унаследовала, он тоже был поклонником крупных деревянных чаш. Так что на тележке всегда держала про запас несколько штук, мало ли что.
Заметив, что теста на доске осталось совсем немного, она решила: чего уж там — вымесить до конца, отдать всё этим "неожиданным" гостям. Показала рукой на большую порцию теста:
— Уважаемые гости, вот что осталось. Всё сделаю для вас. Можно я подам в этих?
Слуга обернулся к хозяину, тот едва заметно кивнул. Тогда он с воодушевлением ответил:
— Прекрасно! Только, хозяйка, можно побыстрее?
Когда, наконец, этих двух "чрезвычайных" клиентов удалось проводить, Лу Юньхуа принялась растирать уставшие запястья и плечи. Хоть она и была крепкой, даже ей было непросто за один присест растянуть двадцать порций лапши — руки отваливались.
— Тц, если бы такое повторилось, я бы тоже не отказалась, — пробормотала Лу Юньхуа, не обращая внимания на ноющую боль в руках, подняла монеты, оставленные на столе в уплату, и с неподдельным уважением отметила: — Вот что значит взрослые, рассудительные мужчины — понимают, как устроен мир. С одного такого заказа я заработала больше, чем если бы продавала по одной чашке. Прямо знатоки житейских тонкостей!
— Тсс... — тут же прикусила она губу, вспоминая, как на прощание бородатый слуга сказал, что лапша отменная, только мяса, мол, не хватает — без него не чувствуешь сытости.
В это время мало кто мог похвастаться тем, что ест мясо регулярно — и раз в месяц-то не всегда удавалось. Но Лу Юньхуа сама была любительницей мясных блюд, так что вполне понимала, к чему он клонит.
— Так… что бы такого мясного приготовить? И чтоб недорого… Мясо… Рыба…
И тут перед её мысленным взором всплыли те самые резные нефритовые рыбки, с которыми играл белокожий господин. Рыбные шарики!
В этот день торговля пошла на удивление гладко, и Лу Юньхуа решила закрыть прилавок пораньше. Время было ещё не позднее — около трёх с небольшим, большинство людей даже не начали готовить ужин. На обратном пути, конечно, не обошлось без того, чтобы перекинуться с соседями парой слов — на деревенской дороге встретить кого-нибудь да поговорить почти неизбежно.
И вот уже подходя к своему двору, она услышала откуда-то изнутри частые, тяжёлые бум-бум-бум.
Будто играют в мешочки с песком… но разве это не слишком громко? — удивилась она.
По звуку казалось, будто такие удары больно приходятся по телу — Лу Юньхуа напряглась, почувствовала тревогу, ещё не войдя в дом, громко крикнула:
— Я вернулась!
— Жунъян?
— …Что здесь происходит? — спросила она вслух, уже настороженно переступая через порог.
Лу Юньхуа застыла, ошеломлённо замерев у порога. Из дома тут же выбежал Лу Жунъян, услышав её голос, и с прелестной, послушной улыбкой на беленьком, мягком лице метнулся к ней, точно ласточка в гнездо, и с разбега прижался к её ногам.
Услышав её вопрос, он поднял голову и совершенно спокойно, как ни в чём не бывало, ответил:
— А, это брат Юнь Янь и брат А-Гэн играют в бутуань. Они сказали, что уже большие, крепкие, боятся меня поранить. А я сам чуть-чуть не поспевал, вот они и решили играть вдвоём.
…
Лу Юньхуа раскрыла рот, но не нашлась, что сказать. В этот момент Кэ Гэн, заметив её возвращение, почтительно остановился, вежливо поприветствовав:
— Сестра Лу, вы вернулись. День прошёл хорошо?
Юнь Янь, не останавливаясь, весело прокричал:
— Сестра Лу! Мы играем в бутуань! Так весело!
— Хорошо… да, вполне хорошо, — как на автомате ответила Лу Юньхуа, прикрыв рот рукавом, чтобы скрыть невыразимое выражение лица, и с мягкой улыбкой махнула им рукой: — Играйте, играйте на здоровье…
Одной рукой она подхватила ручку тележки и с лёгким усилием перетянула её через высокий порог.
В моём детстве... мы тоже играли в песочные мешочки, но разве они тогда взлетали так высоко, что становились чёрными пятнами на фоне неба?.. Или кто-то мог подпрыгнуть на два метра, чтобы их поймать?.. Или вот так вот сесть на шпагат, а потом одним усилием пресса встать обратно?
Она задумалась, и вдруг в памяти всплыло, как в детстве прыгала через резинку, и как однажды подруги натянули её до уровня макушки, а она — что ж — налегла изо всех сил и допрыгнула, зацепила… Правда, тогда и подруги её тоже это могли, но это не мешало им вырасти и во взрослом возрасте с треском проваливать школьные нормативы по прыжкам в длину.
Наверное, всё дело в том, что кости ещё мягкие. Дети ведь не до конца сформированы…
И вот так, весьма неординарная в своей сути девушка по фамилии Лу с поразительной лёгкостью убедила себя, что всё происходящее — абсолютно нормально.
Лу Юньхуа закатила тележку обратно на своё место, затем аккуратно перенесла с неё в кухню кастрюли, чашки и всю остальную утварь, собираясь вымыть всё как следует. После этого она тщательно привела себя в порядок, пригладила одежду — и как раз в это время отвар, который томился на плите, дошёл до готовности. Она аккуратно перелила лекарство в чашку и, держа её обеими руками, направилась в комнату Юй-ши.
— Мам, ты проснулась? — тихо спросила Лу Юньхуа, перешагивая через порог.
Юй-ши уже давно проснулась. Она полулежала, опираясь на подушку-валики, глядя куда-то в пустоту рассеянным, затуманенным взглядом. Половина её лица скрывалась в полумраке, из-за чего невозможно было разобрать выражение, но голос прозвучал как всегда спокойно и без особых интонаций:
— Юньхуа? Заходи.
Лу Юньхуа отозвалась и, нисколько не уловив странности в атмосфере комнаты, с привычной лёгкостью перешагнула через порог с миской в руках. Мысли её тем временем витали в другом: как раз немного подзаработала... Может, расспросить у тётушки Ван, не знает ли она хорошего плотника? Заказать бы лежак… Маме ведь целыми днями лежать в кровати — тоска же такая…
Но тут Юй-ши вдруг заговорила, прервав её мысли:
— Юньхуа, ты, случайно, не скрываешь от меня, что снова открыла ларек?
http://tl.rulate.ru/book/131249/5899138
Готово:
Использование:
