Глава 158: Военный трофей
Цинь Инин только улыбнулась, услышав печаль и боль в голосе Ни Сунь. Человеческое сердце не было камнем. Ни Сунь не могла не чувствовать жалости к Цинь Хуэйнин вообще. Девочка больше десяти лет считалась ее плотью и кровью, и, как бы ни были злы или разочарованы родители, какими бы неправильными ни были поступки ребенка, это все равно не сотрет узы сердца.
Четвертая мисс не хотела больше говорить об этом. Даже ее отец был не в состоянии терпеть Цинь Хуэйнин и решил этот вопрос по-своему. Цинь Инин больше не нужно было использовать свои связи с Институтом. Она будет относиться к приемной девочке как к чужой, если Цинь Хуэйнин будет сидеть на своем месте ровно. Но если ей вздумается натворить еще проблем, в таком случае, Цинь Инин будет идти до конца.
Когда матушка Цзинь увидела, что Цинь Инин тихо сидит с опущенными глазами, а Бинтан перевязывает раны на ее руках, служанка испугалась, что четвертая мисс неправильно поймет мадам. Было бы плохо, если бы их отношения снова ухудшились.
- Не беспокойтесь, мадам, - быстро вмешалась слуга. - У господина есть свои принципы, и на этот раз поведение мисс Хуэйнин было поистине возмутительно. Это не особенно суровое наказание-отправить ее в поместье, чтобы она немного подумала.”
Ни Сунь печально кивнула. - Я за нее не волнуюсь. Она не будет страдать, где бы она ни оказалась. Я просто чувствую, что потратил всю свою жизнь напрасно. Я наконец-то увидела истинную сущность стольких людей. Я никогда не знала, что люди могут так обращаться с другими. Я знала, что не все по природе добры, но это не обязательно означало, что они будут злыми.”
Цинь Инин не могла не вздохнуть, когда услышала эмоциональную речь НИ Сунь и заметила потерянный взгляд ее матери, словно у потерявшегося ребенка. Ее мать не была плохим человеком. Просто в течении многих лет ее слишком оберегали. Если добавить к этому, насколько могущественна была ее собственная семья, то у старой вдовы даже не было шанса показать свою истинную сущность.
"Это не плохо, наконец, увидеть этих людей такими, какие они есть, и увидеть все ясно, не так ли?"Цинь Инин использовала свою невредимую левую руку, чтобы погладить Ни Сунь.
Мадам была тронута, когда она подумала о том, как Цинь Инин защищала ее сегодня без малейших раздумий. Она с улыбкой сжала руку Цинь Инин и слегка кивнула.
"Мисс, я нанесла на ваши руки лекарство. Не прикасайтесь к воде в течение следующих двух дней. Как только раны затянуться, я использую другую мазь. Обещаю, что скоро твои руки станут такими же, как и прежде!” Бинтан убрала фарфоровую чашку с лекарством.
“Спасибо тебе. Цинь Инин улыбнулась в ответ.
- Не будьте такой вежливой, Мисс! Весело ответила Бинтан.
Привязанность Ни Сунь к Цинь Инин распространилась также и на ее слуг. Теперь, когда она полюбила своего ребенка и лучше поняла ее, она стала лучше относиться к Бинтан. К тому же, та много времени провела рядом с Ни Сунь, поправляя ее здоровье.
"Если мисс Тан рядом с моей дочерью, то я могу быть спокойна. Спасибо, что заботитесь о моей дочери.”
- Вовсе нет, сударыня. Служить мисс - это честь для этой служанки. с легкой улыбкой поклонилась Бинтан.
Ни Сунь вздохнула, услышав, что девушка называет себя "этой служанкой". Вообще-то, мне повезло. Хотя моей семьи больше нет, моя мать и невестка все еще живы. У меня есть муж, на которого я могу положиться, и дочь, которой я горжусь. По настоящему жалеть стоило здесь Бинтан. Дома ее никто не ждал, и теперь она была горничной, несмотря на то, что была благородной девушкой.
От таких мыслей Ни Сунь испытывала еще больше жалости к Бинтан. она потянула девушку за руку. "С этого момента ты будешь для меня как дочь. Просто проси все, что хочешь. Можешь спросить у матушки Цзинь, если тебе что-нибудь понадобится. Просто относитесь к этому месту как к своему дому.”
Бинтан была поражена и польщена таким вниманием. Честно говоря, она очень презирала эту деревенщину мадам и только немного сочувствовала судьбе Сунь. Девочке было ясно, почему Ни Сунь была так мила с ней после того, как пришла в себя, поэтому она вежливо улыбнулась в ответ.
Трогательная атмосфера пронизывала весь дом, когда снаружи послышались возгласы служанок.
- Господин вернулся!
Чтобы приветствовать хозяина, служанки подняли шторы, а Ни Сунь и Цинь Инин встали для поклона.
Цинь Хуайюань махнул рукой. “Не нужно официальных церемоний, когда мы дома.”
Цинь Инин знала, сколько прошло времени и поняла, что к отец уже должен был поговорить с Цао Юцин и уладить дело о татарах. Цинь Инин не спала всю ночь, а утренние события окончательно выбили ее из сил. Она понимала, что ее отец устал еще больше.
- Отец, мать, я прощаюсь с вами.”
Ни Сунь с улыбкой кивнула и попросила матушку Цзинь проводить дочь. Она осталась, чтобы помочь Цинь Хуайюаню переодеться.
Цинь Инин, Июн, и Бинтан шли по песчаной тропинке к почетному учебному зала, когда услышала плач за цветущей стеной. Они присмотрелись и увидели, что это были Цао Юцин и Цинь Хуэйнин.
- Приемная мать, пожалуйста! Я не хочу уезжать! Я не больна, я не больна! Пожалуйста, поговори с отцом! Отец выслушает тебя, если ты с ним поговоришь!” Цинь Хуэйнин стоял на коленях перед Цао Юцин и жалобно завывала.
- Тебе следует встать. Господин уже вынес решение и сейчас нет смысла молить о пощаде." Голос Цао Юцин звучал довольно ровно.
- Я, я сделала это для тебя, приемная мать!- Цинь Хуэйнин не ожидала, что Цао Юцин откажет ей без малейшего раздумья. Она начала паниковать.
Очаровательное лицо Цао Юцин застыло, и она свирепо нахмурилась. “Пожалуйста, следи за своими словами, мисс Хуэйнин. Что значит, ты сделал это для меня? Я говорил тебе сделать больно старой вдове?!”
Цинь Хуэйнин внезапно поняла значение ее слов и поспешно попыталась объяснить. Однако терпение Цао Юцин иссякло, и она прошла мимо девушки, отправившись в свое поместье вместе со слугами.
Цинь Хуэйнин опустилась на землю, беспомощно глядя на удаляющуюся фигуру Цао Юцин и с трудом сдерживая рыдания. Теперь она искренне сожалела обо всем. Но ее сожаления касались только того, что она недостаточно четко продумала весь план!
Холодный порыв ветра внезапно оцарапал ей спину, как будто кто-то соскребал с нее волосы ножом. Она повернула голову назад, чтобы увидеть Цинь Инин, Июн и Бинтан, стоящих на развилке дороги, которая вела в почетный учебный зал.
Цинь Инин выглядела великолепно в своей наряде пастельного оттенка. От этого вида приемную девочку тошнило. Четвертая мисс смотрела на Цинь Хуэйнин с надменной улыбкой, настолько ехидной, что она почти материализовалась в настоящий клинок, чтобы превратить ничтожные остатки ее достоинства в стружку.
Цинь Хуэйнин покраснела как свекла, но четвертая мисс уже отвернулась, когда она только собиралась заговорить. Последнее отдаленное движение глаз, казалось, было чем-то вроде милостыни для Цинь Хуэйнин.
“Пойдемте, Мисс Хуэйнин. Не усложняйте нам нашу работу.- матушка Цинь и другие слуги давно потеряли терпение.
На Цинь Хуэйнин не было лица и если бы она могла, она хотела бы сейчас умереть на месте, но она заставила себя гордо поднять подбородок и уйти через ворота, увешанные цветами. Слуги из двора снежных груш сердито выносили свои вещи во внутренний двор. За спиной Цинь Хуэйнин они проклинали ее и хотя она все слышала, делала вид, что ничего не замечает.
……
В то же время во Дворце парящего Феникса императрица отпустила своих слуг и тихо спросила старшего государственного деятеля Цоа: “что привело тебя сюда без причины, отец? Что-то случилось дома?”
- Ничего страшного, - ответил государственный деятель. “Но это тоже не мелочь. Наше партнерство с татарами, вероятно, будет раскрыто.”
Цвет сошел с лица императрицы, и она спросила: "отец, что происходит?”
http://tl.rulate.ru/book/13071/433391
Готово:
Использование:
То, как относилась Инин к своей приемной матери, и к настоящей матери - показывает ее характер и сердечность.
В отличии от Хуэйнин, которую любили и опекали.
Вначале я ещё жалела ее. Но не теперь