Петри был уверен, что Сильвиу или кто-то из их соседей-вампиров высосет всю кровь Гарри и расправится с ним, если тот останется без присмотра. Поэтому Гарри не разрешалось выходить одному. Это снова была палатка, но ещё хуже, потому что темный лес его не интересовал, в отличие от Лютного переулка и его окрестностей, где было много всего интересного. Как и говорил Петри, они находились в центре волшебной Британии.
Гарри сомневался, что кто-то из вампиров в этом районе вообще знал о его существовании. Не был уверен, что они знали о Петри, кроме того, что тот по какой-то причине выгравировал на надгробии имя Йохен Петерс, чтобы отметить своё присутствие. Он сделал это сам, неоднократно произнося заклинание «defodio», которое оставило в камне глубокие выемки. Гарри решил не становиться на плохую сторону с Петри.
Петри всегда выходил на улицу днём, хотя и притворялся вампиром. Полувампиры могли находиться на солнце, но всё же предпочитали темноту. Прямой солнечный свет мог вызвать помутнение зрения, замедление реакции и общую усталость, и всё это звучало плохо. Гарри изучал эти вещи после того, как заметил, насколько Петри неумело вел себя как вампир. Он решил, что его собственные предположения, основанные на подслушанных разговорах в школе, были ошибочны. Однако они оказались более или менее верными, оставляя загадкой, как Петри вообще удалось убедить Министерство магии в этой шараде.
Скорее всего, ему помогло значительное количество крови, которое он ранее взял и поместил в банку, из-за чего выглядел очень бледным. Он также наложил заклинание на свои клыки, чтобы сделать их постоянно длиннее, что вызывало у Гарри беспокойство. Гарри удивлялся, как Петри согласился принять облик существа, учитывая его презрение к нелюдям. Казалось, полувампиров воспринимали в довольно благоприятном свете. Это было похоже на разницу между волком и собакой.
Гарри интересовало, помнит ли вампир его вообще. Они не виделись уже несколько месяцев. Каждый раз, когда Петри брал Гарри с собой, они направлялись на Летучем порохе прямо в «Дырявый котёл» на Диагон-аллее или в «Попрыгунью» на рынке Каркитт, полностью избегая Лютного переулка, и возвращались на Летучем порохе, когда их дела были закончены. Петри, похоже, никогда не делал ничего интересного, по крайней мере, когда брал с собой Гарри. Он просто снимал деньги в Гринготтсе и покупал обычно книги или дополнительные пергаменты и перья. Всё это было очень обыденно.
Сегодня было Рождество, и Гарри чудил себя мыслью, что Петри хоть раз нарушит привычный порядок и сделает что-то веселое. Однако его ждало жестокое разочарование, когда они, перемещаясь с помощью трансгрессии, добрались до входа в Косой Переулок (Дырявый котёл был закрыт) и, пробираясь сквозь густой снег, добрались до банка. Снег был новым; судя по всему, с тех пор, как Гарри в последний раз выходил на улицу, началась сильная метель. Кроссовки Гарри плохо подходили для этого снега, и за несколько секунд они промокли и замерзли.
— У меня в ботинках снег, — сказал Гарри.
Петри наложил на его ноги согревающее заклинание и заклинание impervius, из-за чего кроссовки стали тёплыми, но всё ещё мокрыми. Гарри решил взять то, что сможет получить. Гринготтс был открыт, как обычно, так как гоблины не отмечали человеческие праздники. Они закрывались только на один день в году, и это было несколько недель назад, в начале декабря.
Снипсид отвел их в хранилище Петри. В половине случаев это был Снипсид, в другое время — угрюмый, приземистый гоблин по имени Тернлинк. Гарри предположил, что водители были приписаны к определённым дверям. Ему не нравился ни один из гоблинов: Снипсид был заносчив и интересовался Гарри, хотя тот не был уверен, в каком именно ключе, а Тернлинк всегда проявлял настороженность, стараясь не быть явно грубым.
На этот раз, помимо снятия нескольких галеонов, Петри положил в свой таинственный деревянный сундук записку. Он не соврал насчёт содержимого; Гарри увидел, что сундук был полон документов, но с расстояния трудно было определить, что это за документы.
Гарри стало интересно, что Петри собирается делать с деньгами, которые он только что снял, ведь открыто практически ничего не было.
— У меня встреча на континенте, — сказал Петри, когда они вышли из банка.
Встреча под Рождество? Гарри сморщил лицо.
— К сожалению, мне нужно моё оборудование, так что тебе негде будет тренироваться. А поскольку это... праздник, я подумал, что ты можешь отдохнуть. Не покидай Косой Переулок и не затевай никаких шалостей. Я вернусь через три часа. Встретимся здесь, у Гринготтса.
Гарри моргнул, в замешательстве гадая, не было ли у него галлюцинаций от этих слов. Неужели Петри собирается оставить его одного в Косом Переулке?
Гарри быстро расправил своё лицо, так как Петри, казалось, передумал.
— Если что-то случится, если возникнет чрезвычайная ситуация, — начал Петри, роясь в кармане. Он достал перо и произнёс сложное невербальное заклинание, которое создало дубликат пера. Затем он передал его Гарри. — Сломай это, и я узнаю. Только если это срочно и ты не можешь позвать Мракоборцев.
— Верно, — сказал Гарри, кивнув в знак согласия.
Петри снова проявлял паранойю. Если возникнет чрезвычайная ситуация, когда он не сможет вызвать Мракоборцев, это означало бы, что он потерял свою палочку, что, по мнению Гарри, было маловероятно. Петри ушёл, больше не сказав ни слова, и Гарри на мгновение усмехнулся.
Однако его лицо потухло, когда он осознал, что сегодня действительно Рождество, и, как он заметил ранее, практически всё было закрыто. Другие люди были дома, празднуя с семьями. Гарри остался на снегу один, ведь его единственная оставшаяся семья ненавидела его, а опекун не имел ни капли праздничного настроения. Вздохнув, он сел на магически чистые и сухие ступени Гринготтса. Периферийным зрением он наблюдал за дверным гоблином, но не получил никакой реакции, указывающей, что ему не следует задерживаться. Поэтому он расслабился.
http://tl.rulate.ru/book/121259/5094440
Готово:
Использование:
