Герман толкнул стеклянную дверь, обклеенную рекламными объявлениями, и вошел в тускло освещенный вестибюль.
Оглядевшись по сторонам, он подошел к стойке регистрации, которая была ему примерно по грудь.
За прилавком мужчина средних лет с большим животом листал журнал с изображением полураздетой модели. Он взглянул на Германа ленивым и незаинтересованным взглядом.
— Чего вы хотите? — спросил мужчина с ноткой раздражения в голосе.
— Мне нужна комната на одну ночь, только на одного, — ответил Герман.
— Это будет стоить 6000 Дженни, — ворчливо ответил мужчина.
Герман не был уверен, справедлива ли это цена или нет, но особого выбора у него не было. Он только что получил чуть больше 6000 Дженни, и теперь почти все пропало. Он вытащил деньги из бумажника и положил их на прилавок.
Мужчина средних лет быстро схватил наличные, коротко пересчитал их и спрятал. Он выдвинул ящик стола, выудил ключ с маленькой номерной биркой и, не говоря больше ни слова, бросил его Герману.
— Поднимитесь по лестнице, поверните направо и найдите комнату по номеру, — раздраженно сказал мужчина.
Мужчина не спросил имени Германа или какой-либо другой информации. Он просто вернулся к листанию своего журнала, восхищаясь моделью на обложке.
Отель был из тех мест, которые привлекают всевозможных сомнительных личностей. Если бы портье удосужился проверить, какие гости приходят к нему, он мог бы не дожить до ночи. Все, о чем он заботился - это получить деньги.
Люди, которые решили остановиться здесь, оценили анонимность. Им нравилось, что никто не задавал вопросов, а клерку нравилось, что они платили наличными. Каждый получал то, что хотел.
Герман взял ключ и увидел выцветшую цифру "207", напечатанную на бирке. Он подошел к лестнице, на которой не было перил, и поднялся на второй этаж.
Он нашел номер 207 и вошел, заперев за собой дверь. Затем он подошел к ржавой оконной раме, встал за занавеской, откуда мог наблюдать, оставаясь незамеченным, и выглянул на темные улицы внизу.
Ранее Герман заметил, что за ним следят три человека, поэтому он намеренно пересек их пути, чтобы лучше понять их внешность и поведение.
Однако Биски упомянула о четвертом человеке, о котором он не знал, и она намеренно скрыла от него эту информацию.
Примерно через десять минут первые двое наемных убийц пересекли улицу и вошли в отель. Еще через пятнадцать минут к ним присоединился третий.
Герман поставил стул у окна и начал наблюдать, отмечая каждого, кто входил в отель, за исключением трех наемных убийц, которых он опознал ранее.
Герман подумал, что, возможно, неосознанно столкнулся с четвертым человеком, но в тот момент не обратил на него внимания. Хотя Биски не раскрыла личность четвертого человека, ее замечание намекало на то, что этот человек был среди людей, которых они оба видели.
Сравнение воспоминаний с Биски не дало никаких четких совпадений, что разочаровало Германа. Это означало, что четвертый человек мог использовать маскировку или какую-либо другую форму сокрытия.
Складывалось впечатление, что четвертый убийца был исключительно осторожен и, возможно, еще не подходил к отелю.
Герман не мог оставить эту скрытую угрозу без внимания. Теперь все, что он мог сделать, это ждать, когда они сделают первый шаг против него.
Они последовали за ним с намерением найти идеальный момент для нанесения удара.
Герман знал, что должен создать для них идеальную возможность.
Он поднял трубку стационарного телефона, установленного на стене, его глаза все еще осматривали улицу снаружи. Он набрал номер телефона на стойке регистрации отеля, где записал контактную информацию владельца отеля.
— Здравствуйте? Что вам нужно? — спросил владелец.
— Не могли бы вы прислать четыре бутылки пива в номер 207? Я оплачу счет позже.
— Две бутылки пива? Конечно, дай мне минутку.
Вскоре прибыл сотрудник отеля с двумя бутылками пива. Герман отнес пиво в свой номер, поставил на стол, затем открыл одну из банок.
К этому времени уже опустилась ночь, и улицы снаружи становились все более пустынными. Тишина окутала все.
Герман предпочел не включать свет, позволив темноте окутать комнату.
— Хлоп! — он открутил крышку с банки пива, затем аккуратно вылил ее содержимое на стуле, полностью опорожнив ее. Закончив, он раздавил банку одним ударом, издав резкий звук "хруста" , и бросил ее на пол.
Он повторил этот процесс со второй банкой. Немного отпив. он поднялся со стула и направился в ванную.
К этому моменту аура, которую он излучал для сенсорного обнаружения, почти полностью рассеялась.
Это был сигнал: для любого наблюдающего он терял бдительность, казался расслабленным.
Быстро приняв душ, он вернулся к "питью пива". Когда у него осталось всего две банки, он наконец остановился, встал со стула, отшвырнул банки в сторону и, пошатываясь, подошел к кровати.
Он плюхнулся на кровать, притворяясь пьяным, и закрыл глаза, делая вид, что засыпает.
Прошло неизвестное количество времени, прежде чем из замочной скважины в двери донесся слабый звук. Последовал тихий "щелчок", и запертая дверь медленно открылась.
Свет из коридора прорезал темноту комнаты, как лезвие.
Две фигуры осторожно вошли. Они посмотрели на разбросанные по полу пивные банки, а затем на комок под одеялом. Не колеблясь, они направили свои пистолеты с глушителями на выпирающие крышки.
Раздалось приглушенное "пуф, пуф, пуф" выстрелов. Но что-то было не так. Вместо звука пуль, ударяющихся о плоть, это был глухой стук пуль, ударяющихся о подушку.
Двое незваных гостей обменялись тревожными взглядами. Они быстро отступили, пятясь через дверной проем, не осмеливаясь рассмотреть цель более внимательно.
Герман выхватил из-под кровати свой "дробовик", прицелился в живот одному из нападавших и с громким хлопком выстрелил.
Выстрел заставил мужчину пошатнуться и упасть. В его животе зияла дыра, перемежающаяся множеством более мелких, и он замер, больше не двигаясь.
Другой нападавший, явно потрясенный, выстрелил в изножье кровати, одновременно говоря в маленький коммуникатор на своем воротнике. Его голос был кратким, но настойчивым.
— Нас обманул. Убейте его.
Герман выкатился из-под кровати и вскочил на ноги. Быстрым движением он отразил летящие пули своим своей пилой, каждое отклонение сопровождалось резким "лязг, лязг, лязг".
Стрелявший нападающий выскочил из комнаты, подняв пистолет.
Герман бросился в погоню.
Коридор был тускло освещен мерцающими лампочками, и, кроме комнаты 207, все остальные двери оставались закрытыми. Дело было не в том, что жильцы не слышали выстрелов - они просто знали, что лучше не открывать свои двери, притворяясь, что ничего не заметили.
Нападавший, выбежавший из комнаты, повернулся, чтобы стрелять в Германа, стреляя до тех пор, пока его оружие не разрядилось.
Герман отразил пули своей пилой, но переключил внимание на другую угрозу, появившуюся с противоположного конца коридора.
Это был третий убийца.
Он был одет в черную мантию, но когда он сбросил ее, из его рукавов вырвались пять "Шариков Нэн" , некоторые вонзились в стены, а другие попали в светильники, вызвав дождь искр.
Сомнений не было - этот убийца специализировался на Нэн эмиссионного типа.
Герман не сводил глаз с "Нэновых мячей", рикошетивших от стен в узком коридоре. Хотя они беспорядочно отскакивали, он знал, что их траектория в конечном итоге приведет их прямо к нему.
Два "Нэновых мяча" полетели в его сторону, но Герман был быстр. Он разрезал их с жужжанием своей пилы, затем одним выстрелом из своего "дробовика" сразил в воздухе еще два.
Последний удар приближался быстро, но Герман отступил как раз вовремя, чтобы избежать его.
Внезапный звон разбитых лампочек об пол натолкнул его на мысль. Подняв "дробовик", он выстрелил в светильники наверху, разбив их вдребезги с оглушительным грохотом.
Коридор погрузился в темноту, но глаза Германа уже привыкли.
Второму убийце, вошедшему в комнату раньше него, повезло меньше. Неожиданное отключение света дезориентировало его, и к тому времени, как он пришел в себя, Германа нигде не было видно.
Убийца отбросил разряженный пистолет и полез в карман за парой кастетов. Ощущение холодного металла на коже принесло ему некоторое утешение. Он надел кастет на правую руку и сделал осторожный шаг вперед.
В темном коридоре раздался слабый звук, едва различимый "щелчок". Убийца развернулся и мощным толчком от пояса впечатал кулак в стену.
Бах!
Удар был сильным, штукатурка осыпалась, и за ней открылась комната. Группа перепуганных жильцов завизжала при виде него, но Германа нигде не было видно.
В этот момент дуло дробовика уперлось ему в поясницу, а в шею уперся тесак. Сзади раздался голос Германа, холодный и резкий.
— Усилитель, значит?
Глаза убийцы расширились от паники. Он попытался заговорить, но прежде чем успел произнести хоть слово, Герман быстрым движением тесака перерезал ему горло.
Его крик был заглушен потоком крови, хлынувшей из глубокой раны.
Стена, когда-то тускло-серая, теперь была выкрашена тошнотворной смесью черного и красного, впитывая в себя последствия безжалостных действий Германа.
http://tl.rulate.ru/book/121216/5085522
Готово:
Использование:
