Гарри и Беллатриса не задерживались надолго ни в одном из магазинов, которые они посещали. Гарри слышал, что девушки могут часами ходить по магазинам, и даже видел это на примере Джинни в свое время, пока все не полетело к чертям, но Беллатрикс казалась очень нетерпеливой. Однако каким-то образом им удалось зайти почти во все магазины в Косом Переулке даже если Белла зашла туда только для того, чтобы взять бланк заказа чтобы позже заказать по почте что-то, для растущей коллекции Гарри.
— Я не знаю, кем мы тебя устроим, — объяснила Беллатрикс, запихивая листы пергамента в сундук. — Ты точно не откажешься иметь возможность заказывать все, что тебе может понадобиться. У тебя была работа до «несчастного случая»?
Увидев, куда Гарри засунул последний бланк, Беллатрикс что-то пробормотала себе под нос, потянулась и скомкала страницы, аккуратно засунув их в боковой карман, где они были в безопасности и не мешали остальному, что он мог туда бросить.
— Это было что-то вроде работы авроров, — неопределенно сказал Гарри.
— Желаю удачи, — сказала Беллатриса. — Для этого потребуется больше документов, чем ты можешь себе позволить.
«Нет, если я опустошу хранилище Блэков, » — сухо подумал Гарри, но вслух ничего не сказал.
Они прошли мимо магазина Олливандера. Гарри ненадолго задумался о том, чтобы зайти туда и купить свою старую палочку, но в итоге решил отказаться. Дамблдор или Министерство будут уведомлены о покупке палочки, и, кроме того, маловероятно, что кто-то, кроме Гарри, придет за ней в ближайшие годы. Она могла подождать. Не говоря уже о том, что в итоге он снова столкнется с проблемой палочек-близнецов, а этого ему совсем не хотелось. Нет, может быть, пока лучше оставить палочку Блэков, которую он взял из хранилища. Казалось, что она работает достаточно хорошо, но он должен полностью проверить её, прежде чем вступать с ней в бой.
Вскоре они закончили свои покупки и уже шли обратно к Дырявому Котлу — точнее, Белла шла, время от времени подталкивая Гарри длинным наманикюренным ногтем, пока Гарри возился со своим сундуком. На него были наложены чары, чтобы сделать внутреннюю часть больше и легче, но, похоже, существовал предел того, насколько уменьшится его вес. Как бы то ни было, Гарри с трудом тащил его за собой. Прошло добрых пятнадцать минут, прежде чем Гарри надоело, он уменьшил сундук — не забыв наложить на него заклинание уменьшение веса — и засунул его в карман, а Белла смотрела на это с веселой ухмылкой, которая ясно говорила ему, что она считает его идиотом, раз он не подумал об этом раньше.
— Не говори этого! — предупредил он её. Она благоразумно промолчала.
Они уже почти дошли до паба, когда столкнулись с неприятностями, о которых возвестил громкий стон спутницы Гарри. Она встала перед ним и уставилась на него.
— Что случилось? — спросил он, пытаясь понять, что могло вызвать у нее такую реакцию.
— Три придурка, — мрачно пробормотала она, как раз когда Гарри заметил три очень знакомые фигуры, выходящие из-за угла: Ремус Люпин, Сириус Блэк… и Джеймс Поттер.
Гарри замер при виде стольких знакомых, пусть и более молодых, людей. Ремус Люпин в свое время исчез, выполняя сверхсекретное задание Ордена, и больше о нем ничего не было слышно. Оборотень считался убитым, но никто не знал наверняка. Даже Волдеморт не ответил на этот вопрос. Сириус, конечно же, был убит во время дуэли с собственной кузиной Беллой, когда Гарри учился на пятом курсе в Министерстве. А потом был Джеймс Поттер — его отец, человек, о котором Гарри так много слышал, но так и не смог встретиться.
Удивительно, но именно Джеймс Поттер начал словесную дуэль, как только увидел Беллатрису.
— Получила новые руководства по пыткам маглов, Белла? — спросил он с усмешкой. — Если да, то ты пропустила вход. Лютный Переулок в той стороне.
— Отвали, Поттер, — покачала головой Беллатриса. — Ты точно не стоишь моего времени. К твоему сведению, я не пытаю маглов в свободное время. Я также не издеваюсь над другими студентами, не унижаю их и не выставляю на посмешище ради собственного развлечения.
Джеймс встал на её пути, когда она пыталась пройти мимо.
— Вы, слизеринцы, всё равно не заслуживаете ничего лучшего. Подлые змеи, все вы.
Беллатриса выгнула бровь.
— Правда? И я полагаю, что вы, гриффиндорцы, намного лучше?
— По крайней мере, мы знаем значение слова «преданность»!
— Все остальные называют это идиотизмом, — возразила Беллатриса. Это заставило Гарри резко обернуться. Слова были те же, что говорила ему старшая Беллатриса, ещё в камере.
— Я и не ожидал, что слизеринка это поймет.
— Ты сам этого не понимаешь, Поттер, — надменно ответила она. — Ты несешь всю эту чушь о чести, верности и честности, но у тебя нет ни малейшего представления о том, что это на самом деле значит.
Джеймс с усмешкой посмотрел на неё.
— А вы, слизеринцы, знаете? Вы точно не знаете, что такое верность.
— По крайней мере, у нас есть мозг, чтобы понять это!
— Мы так и не смогли закончить нашу дуэль на ЗОТИ в прошлом семестре, — прорычал Джеймс, делая шаг вперед и снимая палочку с пояса. — Как насчет того, чтобы закончить её сейчас? Или ты боишься, Блэк?
— В твоих мечтах, Поттер, — ровно ответила Беллатриса, одним плавным движением выхватывая свою палочку.
Гарри отвел взгляд от отца и понял, что происходит. Взглянув на Сириуса и Ремуса, он понял, что от этого угла помощи ждать не приходится — Ремус застыл в шоке, а Сириус пытался напомнить Джеймсу, что на них всё ещё распространяется запрет на волшебство вне школы. Джеймс не послушал и поднял палочку, несмотря на предупреждение Сириуса. В ответ Беллатриса встала в свою дуэльную стойку.
«Почему всегда я?» мысленно пожаловался Гарри, доставая свою палочку и взмахивая ею одним плавным движением, не произнося ни слова. Беллатриса и Джеймс удивленно уставились на свои пустые руки, когда их палочки взлетели в воздух и по дуге приземлились в протянутой руке Гарри. Он посмотрел на них обоих, чувствуя себя немного странно от того, что собирался отчитывать собственного отца.
— Хватит, вы оба, — медленно сказал он, позволив своему раздражению просочиться в его тон. Он видел достаточно дуэлей в свое время — дуэлей, которые стоили жизни, которые были смертельно серьезными. Это была просто перепалка между двумя студентами, которые не знали ничего лучшего и перегибали палку, пытаясь свести счеты. Ему надоело, что люди без нужды получают травмы. Он целенаправленно прошел между ними и повернулся кругом, скрестив руки на груди, чтобы посмотреть им обоим в глаза.
— Вам не надоело вести себя как ссорящиеся дети?
— Что… — Беллатрикс открыла рот, чтобы возразить, но была прервана, когда Гарри взглянул на неё.
— И ты называешь себя слизеринкой! — усмехнулся он. — Позволь мне сказать тебе, что я узнал о слизеринцах в прошлом, хороших и плохих: у них у всех была одна общая черта. Они гордились своей хитростью, своим умом. Ухищрения, маскировка, разведка, — сказал он, постукивая себя по виску, — вот в чем они хороши. Бросаться в драку при первом же оскорблении — вот что не похоже на слизеринца.
Беллатрикс закрыла рот, её глаза расширились от удивления, когда она вдруг посмотрела на него в новом свете, когда до нее дошло, что, несмотря на кажущуюся молодость, он выглядел не намного старше того, кто закончил Хогвартс несколько лет назад, двадцать — двадцать два, не больше, как только он привел себя в порядок. Он понимал не только ужасные истории, которые все рассказывали о Слизерине, не только насмешки и ехидные замечания, не только то, как тёмные волшебники и большинство членов её семьи извратили учение Слизерина и значение факультета, превратив его убежище, коварных и эгоистичных людей. Он понимал истинное значение её факультета.
— И ты! — Гарри повернулся и устремил взгляд на своего отца, которого к этому времени сдерживали Сириус и Ремус. — Ты называешь себя гриффиндорцем! Она права, ты знаешь — честь, верность, честность, храбрость, ты ничего не понимаешь в этих вещах. Ты заявляешь о чести… твоя честь должна быть выше мелких дрязг о незавершенных дуэлях — когда ты сражаешься за свою жизнь, когда тебя просят защитить что-то даже ценой своей жизни, когда тебе доверяют что-то, что может стать причиной многих смертей… вот тогда ты проявляешь честь! Делать то, что правильно, даже когда это трудно, вот в чем храбрость, вот где ты показываешь свою честность, а не в том, что ты рассуждаешь о своих представлениях об идеологии, когда ты ничего о ней не знаешь! — Гарри понадобилось мгновение, чтобы осознать, что его голос повысился почти до крика, и что вокруг него огромная аудитория, и мёртвая тишина.
Сириус первым нарушил тишину, сумев поднять челюсть, которая у него отвисла от изумления.
— Вау. — Он повернулся к своему давнему другу. — Он ведь прав, приятель. Я говорил тебе, что затевать мелкие потасовки со слизеринцами — плохая идея. Они не все плохие, знаешь ли.
— Кто ты, чёрт возьми, такой? — потребовал Джеймс, пытаясь вырваться из хватки Сириуса.
— Это не имеет значения, — тихо, почти по-отечески ответил Гарри, понимая, как много внимания он привлек к себе, даже когда толпа разошлась. — Но ты должен понять одну вещь: то, что ты делаешь сейчас… это по-детски, и это опасно. Ты хотел затеять драку в людном месте, и вы оба несовершеннолетние. Многие люди могли пострадать, и почему? Потому что ты столкнулся с одноклассником, который оказался на другом факультете? Скажи мне, ты что, устраиваешь драки с каждым встречным слизеринцем?
Когда Джеймс демонстративно пожал плечами, Гарри вздохнул.
— Сейчас это не имеет значения. Но я действительно советую тебе попытаться понять, что на самом деле означают эти слова, прежде чем ты снова начнешь устраивать драки. — Он повернулся и вернул Беллатрисе ее палочку, а палочку Джеймса передал Сириусу, который с легкой усмешкой положил её в карман.
Звук негромких хлопков заставил всех пятерых обернуться. В тени дерева, рядом с кафе-мороженым Флореана Фортескью в двадцати футах от них, стоял Альбус Дамблдор. Он смотрел на Гарри с заинтригованным блеском в голубых глазах.
— Хорошо сказано, молодой человек. Действительно, хорошо сказано, — сказал директор, выходя вперед.
http://tl.rulate.ru/book/120777/5018952
Готово:
Использование:
