Позже тем же вечером Вэй Ин отдыхал со своими братьями после сытной последней трапезы. Лёгкий ветерок проникал через открытые окна в комнату, принося освежающий аромат сосен и полевых цветов. Не Хуайсан свернулся калачиком в гнезде, которое он построил из кучи подушек, а Лань Чжань, опустившись на колени позади Вэй Ина, длинными музыкальными пальцами нежно перебирал его распущенные волосы.
— Итак, что всё это было? — спросил Хуайсан, подбрасывая арахис в воздух и ловя его ртом.
— Всё – это что? — уточнил Вэй Ин, чувствуя, как от ласковых прикосновений Ванцзи его клонит в сон.
— Вся эта жуткая драка подлого Цзяна и Вэнь Чао. Если бы я не знал их лучше, я бы сказал, что они дрались из-за тебя.
Низкое рычание раздалось со стороны Лань Чжаня, и Вэй Ин усмехнулся в ответ.
— Ах, я не знаю почему. Я порвал с Орденом Цзян много лет назад, независимо от того, что говорит Ваньинь. Что касается Вэнь Чао, мы с ним никогда не ладили, поэтому я не очень понимаю, что он сейчас делает.
А-Ян растянулся рядом с Вэй Ином и положил голову ему на колени:
— Он жаба. Я ему не доверяю.
— Хорошо, что наша резиденция — зона, свободная от правил, иначе Ванцзи был бы занят тем, что придумывал наказание для вас троих, — сказал старший брат Яо, опускаясь на колени возле подушечной крепости Хуайсана.
Вэй Ин хихикнул и принялся заплетать мелкие косички из волос своего младшего брата:
— Да, я буду вечно благодарен Сичэню за то, что он убедил великого учителя Ланя в том, что наша свободная зона — хорошая идея.
Лань Чжань дёрнул его за волосы:
— Дядя устал сражаться с Вэй Ином.
— Я измотал его. — Усянь захихикал от восторга и получил ещё один рывок.
Старший брат Яо покачал головой и вздохнул с выражением нежного раздражения:
— Хотя я рад, что у нас есть это убежище, нам нужно решить пару проблем. Прежде всего, сестра Цин и брат Нин заперты в Безночном Городе.
— Как вы думаете, визит Вэнь Чао сюда связан с ними? — спросил Хуайсан, широко раскрыв глаза.
Все нахмурились, глядя на него.
Вэй Ин швырнул в наследника Не арахисом:
— А-Сан, не играй с нами в дурака. Мы все знаем, что ты намного умнее.
Хуайсан выпятил нижнюю губу и опустил глаза:
— Вэй-сюн, такой злой. Хорошо. Мы все знаем, что крыса здесь не по учёбе. Помимо сестры Цин и брата Нина, он, похоже, зациклился на А-Сяне.
— Чёрт! — выпалил Вэй Ин с содроганием.
А-Ян сел и налил всем по чашкам чая:
— Итак, он хочет что-то от моего среднего брата. И что нам с этим делать?
А-Яо медленно потягивал чай с задумчивым выражением лица:
— Вэнь Чао — проблема. Цзян Ваньинь — тоже проблема. Что нам нужно, так это план, который касается их обоих.
— Но мы должны быть осторожны, — добавил Хуайсан, садясь. — Мы не можем давить слишком сильно, иначе рискуем навлечь на себя гнев Вэнь Жоханя.
— А я-то думал, что самые большие проблемы, с которыми я столкнусь в этом году у меня будут с учителем Ланем и, может быть, с Цзинь Цзысюанем и его сворой золочёных ослов, — вздохнул Вэй Ин, отполз от Лань Чжаня и направился к запертому шкафу неподалеку. Открыв дверь, он достал два кувшина «Улыбки императора»:
— Мне нужно что-то покрепче, чем чай, чтобы взбодриться.
— Оооо, мне тоже, — заявил Хуайсан, подпрыгивая на коленях и протягивая чашку с нетерпеливой улыбкой.
— И мне, — сказал А-Ян, с надеждой глядя на старшего брата Яо.
— Один глоток, — ответил тот, закатив глаза, — не больше!
— Ура! – воскликнул их младший брат и залпом допил свой чай, чтобы опустошить чашку. Он закашлялся и задохнулся. – О-о, горячо!
Смеясь, Вэй Ин налил ему чуточку вина, прежде чем наполнить свою собственную чашу:
— Хочешь, Лань Чжань?
Недоумение на мгновение отразилось на безучастном лице его возлюбленного.
— Я приму это за отказ. – Вэй Ин кивнул и сделал глоток вина.
Вэнь Чао насмехался над учениками, которым он поручил написать его наказание. Он осушил свою чашку горького чая и проклял Орден Лань за их правила и дурной вкус. Он ненавидел в Облачных Глубинах всё: от простой мебели в своих безвкусных комнатах до их лечебной пищи. Все Лани были заносчивыми, так высоко думая о себе и о своих жалких правилах!
Никакого веселья, никаких убийств, никаких излишеств любого рода. Как нелепо. Какой смысл жить, если нельзя получать от этого удовольствие? Он скучал по своей любовнице. Так или иначе, ему придётся тайком провести её сюда или поселить её в Цайи.
Его челюсть болела от того, как сильно он стискивал зубы. Это не помогало сохранить самообладание. Что ж, он сделает так, как просил отец, а потом вернётся сюда и заставит их всех расплачиваться за перенесённые обиды.
Вэнь Чао выхватил меч и разрубил на куски один из низких столиков. Его ученики съежились и опустили головы. Хорошо. По крайней мере, некоторые в этом ужасном месте знали своё место. Он выругался и ударил кулаком об стену, мысленно проклиная своего отца за то, что отправил его на это задание.
Никогда в жизни ему не приходилось заводить друзей, люди приходили к нему сами и умоляли о его внимании, а не наоборот. И вообще, как люди заводят друзей?
Внутри всё жгло от необходимости защищать это грёбаное отродье от этого куска дерьма Цзяна. Как смеет Цзян Ваньинь противостоять ему как равному. Ему, Вэнь Чао, второму сыну Вэнь Жоханя, самого могущественного лидера самого могущественного Ордена и клана.
Однажды он уничтожит их всех за оскорбление, возьмет этого напыщенного осла и заставит его пресмыкаться, а потом Вэнь Чжулю расплавит его жалкое ядро.
Взгляд Вэнь Чао переместился на верного охранника, который стоял у двери с непроницаемым, как всегда, лицом. Как, должно быть, скучно быть таким человеком. Да, у него есть немного власти, но на этом всё. Его судьба заключалась в том, чтобы повиноваться, быть оружием, только и всего. Никто не ожидал от него большего. Не имело значения, была ли у него семья или другие интересы. Такие люди, как он, были слугами для тех, кто лучше их. И мальчик Вэй ничем не отличался, независимо от того, что он воображал о себе. Значит, у него есть талант? Тогда, как и Вэнь Чжулю, он должен передать свои таланты тем, кто лучше него, тем, кто сможет правильно их применить. Они не имели права пытаться подняться выше своего положения.
Разъярённый и разочарованный, Вэнь Чао отшвырнул свой клинок в сторону и бросился на ближайшую кушетку. Всхлипнув, он схватил подушку, крепко прижимая её к груди. Ученики вокруг него поползли обратно на свои места. Один убрал остатки низкого столика, а другой занялся выпрямлением и полировкой меча Вэнь Чао.
Второй молодой господин Вэнь уставился на них, жалея, что не может выпороть хотя бы одного, но проклятые Лани, вероятно, не одобрили бы это. Если бы он не так боялся своего отца!.. Иногда ему снилось, как он пронзает этого человека ножом. Нет, он не был достаточно силён, чтобы совершить подобный переворот. Кроме того, ему также пришлось бы избавиться от своего брата, а к Вэнь Сюю было не так-то просто подкрасться. Да и Вэнь Чжулю был слишком предан его отцу, чтобы помочь Вэнь Чао. У него не было достаточно сторонников, чтобы свергнуть отца и брата. Что ему было нужно, так это козёл отпущения, кто-то, кого он мог бы обвинить, если бы всё развалилось.
Может быть, Вэй Усянь поможет ему? Да. Если ему удастся подружиться с отродьем Вэй, переманить его на свою сторону, возможно, он захочет ему помочь.
Сладкая дрожь пробежала по спине. Лидер Ордена Вэнь Чао. Ах, женщины падали бы к его ногам. Он опустил голову на распахнутые ладони и позволил себе помечтать.
Цзян Чэн проклинал себя, переписывая копию за копией правил Лань. Кто, чёрт возьми, хочет так жить? Руку свело судорогой, и он остановился, чтобы размять её. С такой скоростью, с какой он двигался, он не завершит наказание ещё несколько дней.
Из всех глупостей, которые можно было совершить, вот так потерять самообладание было одной из худших. Цзян Чэн хотел показать миру, насколько великим был Юньмэн Цзян, а не ввязываться в схватку с Вэнь Чао. Если бы только он знал, что Вэй Усянь будет здесь. Это бы помогло. Тогда он мог бы быть готов; он мог бы показать уличной крысе, что по нему не скучают. Но нет, они должны были застать его врасплох.
Сестра, вероятно, отчитала бы его за то, что он назвал это раздражение их собственностью. Была ли это его вина, что он перенял это от своей матери? В конце концов, слуги принадлежали Ордену, а, кто бы что ни говорил, Вэй Усянь был слугой. Если его мать не приняла его дезертирство, значит, оно было недействительным. Слуги подпадали под её обязанности, а не его отца или старейшин. Если Вэй Усяня не было в реестре, а Цзян Чэн это проверил, то он не был членом семьи или даже учеником. Он был слугой!
Стиснув зубы, Цзян Чэн взял кисть и снова начал писать, не обращая внимания на голос в голове, насмехавшийся над ним за то, что он скучал по своему бывшему старшему ученику. Уличная крыса предала его, бросила и не оглянулась. Что бы ни случилось, он не простит ему этого.
http://tl.rulate.ru/book/120105/5064667
Готово:
Использование:
