Позже Цзянь Хань, известный как Швабра №1, вспоминая первую встречу с Линь Юйцзин, всегда принимал удивленное выражение лица.
«Стояла там в маленьком платьице, глаза чистые, как стеклянные шарики, сразу видно, что прилежная девочка, абсолютно не вписывалась, — покачав головой, говорил Цзянь Хань. — И я, чёрт возьми, поверить не могу, что так ошибся».
Но в тот момент Линь Юйцзин даже не знала его имени, думая о нём только как о Швабре №1.
Цзянь Хань быстро среагировал, когда подушка полетела ему в лицо. Он поднял руку, поймал подушку и вернул сигарету в рот с серьёзным выражением лица: «Отличный приёмчик».
Выглядит он как настоящий дурачок.
Этот дурачок, совершенно не осознавая своей глупости, улыбнулся и помахал Линь Юйцзин. Дреды и татуировки придавали ему устрашающий вид: «Прости, сестрёнка, наш босс не в лучшем настроении».
Линь Юйцзин недоумевала, почему у Швабры №1 было такое выражение, будто он говорил «у него проблемы с башкой». Она взглянула на его протянутую руку, потом на задницу спящего на диване Шэнь Цзюаня.
Надо сказать, у него довольно аппетитные ягодицы.
Линь Юйцзин составила себе предварительное мнение о них обоих.
Не похоже, чтобы они были гетеросексуалами.
Она кивнула, собираясь сказать, что просто зашла посмотреть, и не стоит будить босса.
Но не успела она открыть рот, как Швабра №1 снова пихнул своего друга локтём.
Шэнь Цзюань не спал всю ночь и утром бегал по делам. Он едва успел заснуть и был крайне раздражен, а тут его ещё раз толкнули.
Он сердито цокнул и перевернулся на спину, сорвав с лица одеяло.
На мгновение Линь Юйцзин подумала, что увидит Швабру №4.
Ведь они же одна команда, и у всех одинаковые дреды, татуировки — полное единство и гармония.
Но когда серое покрывало сползло, перед ней предстал совершенно другой человек. Шэнь Цзюань выглядел совсем не так, как его друзья. Он оказался моложе, чем она ожидала, скорее всего, даже был её ровесником.
У него были короткие чёрные волосы, аккуратно подстриженные. Он медленно сел, облокотившись на колени. Его рукава были закатаны, обнажая белые тонкие запястья.
Медленно подняв голову, он посмотрел на неё тёмными, слегка прищуренными глазами, излучающими посыл «я не в настроении».
Прошло около десяти секунд, прежде чем он, наконец, осмотрелся.
Очевидно, он немного успокоился после пробуждения и не стал вымещать своё раздражение на Линь Юйцзин. Он зевнул и спросил: «Татуировку?»
Его голос был хриплым и сонным, слегка гнусавым.
Линь Юйцзин ответила на автомате: «Ага».
«Где?» — Шэнь Цзюань повернулся, снял одеяло и бросил его на спинку дивана.
Его ноги были прямыми и длинными, что вызывало желание присвистнуть. Чёрная рубашка немного помялась, края были заправлены в брюки, обнажая ремень.
Взгляд Линь Юйцзин непроизвольно скользнул к его ягодицам, которые дважды подвергались нападению, и она тихо, почти бессознательно пробормотала: «Эта задница…»
В её голосе была смесь восхищения и удивления.
Повисла тишина.
Швабры №1, 2 и 3 снова замерли, механически подняв головы.
Шэнь Цзюань повернулся к ней, на лице были написаны усталость и равнодушие.
Линь Юйцзин думала, что говорит тихо, практически шепчет себе под нос, но в тишине комнаты её слова прозвучали неожиданно громко. Осознав это, она быстро сменила выражение лица и, встретившись с ним взглядом, невинно заморгала, немного смущённая: «Могу ли я... сделать татуировку вот здесь?» — она указала на свою ягодицу.
Шэнь Цзюань поднял бровь: «Можно».
Видели это?
Видели, какой он спокойный?
Настоящий профи, бывалый и невозмутимый.
Татуировка на заднице? Да ерунда.
Линь Юйцзин решилась и начала листать альбом с эскизами, который лежал на длинном деревянном столе у стены, изображая заинтересованность.
Ведь этот раздражённый парень уже проснулся, и если она снова скажет ему «ложись спать», может и по голове получить.
Ой, — Линь Юйцзин подняла листок с отвратительно нарисованной кошкой-дораэмоном, не понимая, как такое детское произведение затесалось среди изысканных эскизов, — какой милый дораэмон.
Шэнь Цзюань подошёл, отдёрнул занавеску, разделяющую зону отдыха с диваном и рабочую зону, бросил взгляд на рисунок:
— Это Хеллоу Китти.
— А?
— Хеллоу Китти.
Лин Юйцзин пригляделась: действительно.
Ну ладно, пусть будет Хеллоу Китти.
— Ребёнок нарисовал? — натянуто улыбнулась она.
Шэнь Цзюань снова зевнул, его голос был приятным, хоть и немного гнусавым:
— Я нарисовал.
Парниша, ты не шутишь?
Она на секунду замерла, решив сменить тему.
— Уход за тату зависит от места, где она набита?
— Уход и боль отличаются, — лениво ответил он, опираясь о стену, — если веришь в фэншуй, то ещё и там свои правила.
— Где больнее всего?
— Где кожа тоньше.
— О, — девочка втянула голову в плечи, казалось, она испугалась, — а где конкретно?
Шэнь Цзюань заметил, что она явно ищет тему для разговора, чтобы не заставлять его снова ложиться спать, поэтому даже не собирался включать компьютер.
Он посмотрел на неё пристально, затем усмехнулся:
— Там, где ты хочешь.
Линь Юцзин: …
Она выдумывала вопросы о татуировках в течение пяти минут, чтобы убить время, и наконец, заметила, что пора уходить и с облегчением вздохнула.
Разговор прекратился. Шэнь Цзюань стоял, лениво опираясь о стену, а Линь Юйцзин чувствовала его холодный взгляд.
Ей было всё равно.
Перед уходом Швабра №1 сунул ей визитку студии, сказав, чтобы она приходила, когда определится.
Шэнь Цзюань весь разговор стоял в одном положении с сонным видом.
Цзянь Хань, собираясь закрыть дверь, обернулся и увидел, как тот зевает, и хлопнул по дверному косяку: «Ты ночью мины воровал?»
Шэнь Цзюань сел в кресло-мешок, взял с края стола дротик и, полузакрыв глаза, бросил его в мишень на другой стороне комнаты: «Жизнь тяжела».
Зелёный пластиковый дротик, казавшийся дешёвым и грубым, с шумом пролетел полкомнаты и вонзился точно в красный центр мишени.
Цзянь Хань посмотрел на мишень, затем подошёл поближе, чтобы разглядеть. Дротик идеально попал в цель, ни на миллиметр не отклонившись.
«Мой Цзюань, как всегда, крут», — сказал он с восхищением. Несмотря на то, что он видел это не первый раз, зрелище было захватывающим. В условиях слабого освещения и большого расстояния друг даже не мог видеть центр мишени. Цзянь Хань закрыл дверь и, наклонившись, прошептал: «Та девочка... симпатичная».
Шэнь Цзюань посмотрел на него, ничего не ответив.
«У неё была такая ангельская аура, настоящая, не как у девчонок, которые притворяются», — продолжил Цзянь Хань.
Образ девушки мелькнул у Шэнь Цзюаня в голове.
Да, она была красива: длинные стройные ноги, светлая кожа.
Но в её глазах не было ничего, пустота.
Смотрела так же, как на камень на дороге — пусто и равнодушно.
Её глаза говорили: «Мне плевать» и «Как угодно».
Настоящая заблудшая душа, потерянная и пустая.
Не особо на ангела походила.
Шэнь Цзюань опустил взгляд, он всё ещё был не в настроении: «Ты же любишь девчонок, которые одеваются в стиле стимпанк».
«Почему только стимпанк? — возразил Цзянь Хань, погладив свои дреды. — Я ценю любую красоту. Эта девочка такая милая, как ребёнок, который боится быть пойманным за шалостями».
Шэнь Цзюань приподнял бровь и ничего не сказал.
Цзянь Хань всё больше жалел: «Почему я не подумал сразу взять её контакт? Почему просто дал ей визитку студии? Такая чистая и милая, как домашний котёнок».
Шэнь Цзюань поднял голову и с усмешкой повторил: «Милая?»
Его взгляд упал на ужасный рисунок Хеллоу Китти на столе: «Да она бы от тебя мокрого места не оставила».
Цзянь Хань подумал, что у Шэнь Цзюаня предвзятое отношение из-за того, что девочка помешала ему спать. Он откинулся назад: «Такой невинный ангелочек, я бы сам испугался, если бы попытался к ней подкатить».
«Ну, — Шэнь Цзюань вытянул длинные ноги, постучал пальцем по краю стола и лениво сказал, — а ты попробуй, подкати».
http://tl.rulate.ru/book/118904/4773692
Использование:
