Они не встретили ни одного ürsi, когда вернулись к месту, где пал Саввиярм. Осталось лишь пятно крови, но больше ничего. Рюкзак и инструменты также исчезли.
Им потребовался всего час, чтобы вернуться к лощине. Вармкоут остановился в изумлении, когда увидел выжженное пространство, растянувшееся вверх по ложбине от реки. Они взобрались на насыпь хвостохранилища, и рядом с Верхней штольней показалась башня. Уставшие охотники повели своих товарищей к башне.
«Что произошло? Куда мы идём?» — спросил Вармкоут, когда они прошли мимо Нижнего Входа.
Йорвиг просто указал вверх по ложбине. Он не был в настроении объяснять, а объяснять предстояло многое. Хардвеллы и Вармкоут уже закрепили на себе свои рюкзаки — даже Оникс несла значительную ношу. Слэджфист и Хобблфут спорили, кто понесёт её мешок. Чтобы не позволить им продолжать спор, Йорвиг приказал им взять оружие и «охранять фланги». Он думал, что это позволит им проявить себя как воины, одновременно держа их подальше от девы Хардвелл. Вместо этого они оба оказались рядом с ней, с оружием в руках, хотя узкая охотничья тропа часто вмещала только одного.
Это раздражало Йорвига до невозможности. Он дважды споткнулся на своей больной ноге. Шайнбут держал арбалет наготове, замыкая их шествие.
«Молот и клещи», — пробормотал Вармкоут, когда они добрались до башни у штольни Верхнего Входа.
«Потом», — ответил Йорвиг. «Сначала давайте все спрячемся под камнем.»
Хобблфут поспешил подняться по лестнице на вершину и подошёл к краю платформы, держа копьё наготове. Они оставили мост поднятым с помощью механизма на блоках, который разработал Хобблфут.
«Выглядит нетронутым», — крикнул он вниз, осматривая вытяжную верёвку, ведущую к замку моста. Они обмотали верёвку так, что только невероятно внимательный враг мог бы вернуть её в прежнее положение.
«Тогда опускай его и входи», — закричал Йорвиг. «И принюхайся к воздуху.»
Хардвеллы и Вармкоут продолжали обмениваться взглядами, пока Йорвиг отдавал распоряжения, но Оникс смотрела прямо перед собой.
Хобблфут крикнул, что всё чисто. Йорвиг жестом предложил Оникс подняться. Когда она взялась за лестницу, он и остальные дворфы, оставшиеся на земле, отвернулись в знак уважения. Было принято, чтобы девы и жинки носили брюки под свободными юбками с высокими разрезами или накидками, когда занимались каким-либо трудом, но ни один уважающий себя дворф не стал бы смотреть, как она поднимается.
Они повернулись только тогда, когда услышали её шаги на мосту.
«Вперёд», — сказал Йорвиг. Остальные поднялись, а Йорвиг последовал за ними, замыкая шествие. Он уже привык подниматься по лестнице со своим ходовым молотом, используя загнутый клюв как руку, чтобы подниматься, не убирая его.
Остальные уже перешли мост, когда он добрался до вершины. Он остановился, чтобы оглядеть долину. Было тихо, и он не заметил никакого движения. Вечерний ветер стих. Даже птицы притихли. Он повернулся и перешёл мост. Слэджфист закрутил лебёдку, закрывая мост.
Страйпер была там, мяукала и терлась о ногу Йорвига.
«Зачем разжигать огонь?» — спросил Хобблфут у Грила. «Это могло лишь привлечь больше ürsi.»
«Мы думали, что всё кончено, и лучше умереть на камне с огнём за спиной.»
«И ты привёл сюда свою сестру?» — спросил Хобблфут с ноткой недовольства в голосе. «В дикие земли?»
«Наша мать ушла в Залы Хромого Короля прошлой осенью», — сказал Грил. «Мы не могли оставить Оникс одну. Ближайшей родни нет, и она не приняла ни одного предложения.» Последние слова прозвучали с ноткой, отметил Йорвиг.
Оникс стояла рядом в штольне, и её глаза блеснули, когда Шайнбут зажёг свечу.
«Я устала», — сказала она ровным тоном.
Слэджфист и Хобблфут мгновенно оживились.
«Мы устроим тебе постель в кладовой на сегодня», — сказал Слэджфист.
«Я вырублю для тебя комнату», — добавил Хобблфут.
«Мы вырубим», — поправил его Слэджфист.
Йорвиг поморщился.
«Первое, что мы сделаем», — сказал Йорвиг, «это поедим. А потом нам нужно поговорить.»
«Я приготовлю рагу», — сказала Оникс Йорвигу. «Так его хватит на всех.»
Он посмотрел на неё на мгновение, обдумывая. За зиму он привык раздавать приказы Слэджфисту, Хобблфуту и Шайнбуту, но не знал, чего ожидать от неё. Однако ему не пришлось ничего говорить.
«Здесь есть кузнечный очаг», — сказал Слэджфист и прошёл мимо них в кузницу. Оникс последовала за ним, как и Хобблфут.
«Шайнбут, можешь принести воды?»
«Аи, да», — сказал он, схватив деревянное ведро и направляясь к нижним туннелям.
Йорвиг остался с Вармкоутом и братьями Хардвелл.
«Должно быть, многое произошло», — сказал Вармкоут.
«Более чем,» ответил Йорвиг. Затем он улыбнулся. Он действительно был рад видеть Вармкоута, хотя они никогда не были особо близки. Тёплую встречу омрачила смерть Саввиярма. Йорвиг больше всего любил Саввиярма, когда они были в Глубоком Вырезе. Он был добрым дворфом, сильным в дружбе, труде и радости в трапезных залах. Они высекут его имя над аркой штольни. Улыбка Йорвига поблекла, и его горло сжалось, когда на глаза навернулись слёзы. Увидев это, Вармкоут обнял Йорвига, и оба заплакали, а Хлиф и Грил уставились на камень под ногами.
Им не стоило оставаться на участке зимой. Надо было уйти, золото или нет. Надо было попытаться вернуться в Глубокий Вырез и предупредить других о приближении ürsi. Саввиярм был бы жив. Почему они решили остаться? Возможно, им не удалось бы вернуться. Вероятность была высока. Не обменяли ли они своего друга на золото? Защитили себя, позволив ему уйти на смерть?
Запах горящих углей и дыма донёсся из кузницы, когда Вармкоут, вытянув руки, положил их Йорвигу на плечи.
«Ürsi так сильно вас прижали, что вы вырыли штольню так высоко?» — спросил он.
«Дело не в этом,» ответил Йорвиг. «Но нам пришлось укрепить её. Мы дважды сражались с ürsi. И каждый день мы на стороже.» Он не стал уточнять, что сражался с ними дважды, а остальные — только один раз.
«Это проклятое место,» сказал Грил. «Лучше нам его покинуть. Аметист не стоил жизни Саввиярма, да и наших жизней тоже.»
«Ничто не стоило жизни Саввиярма,» сказал Йорвиг, а затем вздохнул. Надо было сразу показать им. «Идите за мной.»
Йорвиг взял почти потухшую еловую свечу и зажёг коптящую лампу, питаемую свиным жиром. У них был небольшой запас масла, вытапливаемого из свиного жира, но они уже подумывали о том, чтобы его выпить. С лампой в руках он повёл их по штольне к самому новому участку работ. Он был недалеко, ведь они не могли копать руду столько, сколько хотелось бы. Йорвиг поднял лампу и позволил свету упасть на жилу.
Хлиф выругался.
Грил смотрел, разинув рот.
«Нет,» сказал Вармкоут. «Нет.»
«Аи, да,» ответил Йорвиг. «И она уходит вглубь горы. Насколько далеко, мы пока не знаем, но это мощная жила.»
Хлиф продолжал ругаться, а Грил водил руками по кварцу, наполненному золотом.
«Это,» сказал он. «Это... выше всяких ожиданий.»
Грил повернулся и, прищурившись, уставился на Йорвига. Страйпер последовала за ним и начала тереться о ногу Йорвига. Он поднял её, держа в одной руке.
«Как... Почему...» начал Грил, но замолчал и покачал головой.
«Сегодня произошло многое,» сказал Вармкоут.
«Слишком многое,» ответил Йорвиг.
Вместе они поели варёное солёное вяленое мясо и даже открыли одну из бочек с пивом на берёзовом соке. Братья Хардвеллы и Вармкоут подробно рассказали о своём путешествии, смерти Саввиярма и их страхах, что им придётся давать последний бой на выступе. Оникс молчала и в основном смотрела на пламя горна или в свою вырезанную из камня миску для супа. Они начали своё путешествие в начале года, надеясь достичь Красных Хребтов, когда снег ещё лежал на склонах. Зима выше Глубокого Выреза в Непроходимых Землях была достаточно мягкой.
Йорвиг расспрашивал их о содержимом их рюкзаков. Потеря рюкзака Саввиярма была огромным ударом, хотя было ужасно об этом думать, учитывая утрату самого дворфа. В рюкзаке находилось много новых зубил, головок молотков, топоров и несколько головок кирок, все без ручек, чтобы облегчить переноску. Саввиярм шагал в путешествие на протяжении нескольких месяцев, с улыбкой рассказывая другим, как они опустошат гору аметистов и забудут о своих тяготах в радости.
Тем не менее, за многое из того, что у них осталось, Йорвиг был благодарен. Он был рад, что они не бросили свои рюкзаки в отчаянии во время погони за ними ürsi. Даже у Оникс в рюкзаке было много ценного и полезного. Она привезла семена и луковицы чеснока, лука, редиса и репы, а также множество разновидностей спор грибов. У неё даже была керамическая банка, полная семян Горного дыма, хотя все свои запасы табака они выкурили по пути. Греил привёз дрожжи для пивоварения. У них было много мотков хорошего фитиля, роскоши, которая сэкономит им время, не требуя сдирать камыши с реки. Новые пучки старой ткани. Дополнительные рубашки и брюки. И каждый принёс свои собственные наборы инструментов. Братья Хардвеллы привезли инструменты для резки камня и огранки. И, как узнал Йорвиг, Оникс привезла множество своих кузнечных инструментов, но они были маленькими и тонкими, так как она занималась работой с деликатной проволокой, фольгой, плакированием и металлическим кружевом. Именно её работа обеспечивала оправу для многих камней, которые огранивал Грил. Сам Клиф был шахтёром и трудился вместе со Слэджфистом и другими, что и стало основой их дружбы.
Они съели весь котёл рагу, и Йорвиг сидел, глядя на свою пустую миску, размышляя о том, сколько же еды им теперь понадобится, когда прибыли ещё четверо дворфов, когда Грил заговорил:
«Я не мог не заметить», — сказал он, — «что Чаргрим взял на себя. . . активную роль в управлении участком.»
Шайнбут мельком взглянул на Йорвига.
«Ну,» — начал Слэджфист, отмахиваясь от этой темы рукой, — «это было временное соглашение. Еды не хватало и —»
«Мы договорились сделать Чаргрима rinlen до вашего приезда», — прервал Шайнбут. Слэджфист выглядел удивлённым, что его перебили.
«Я уверен, что Чаргрим поступил благородно», — сказал Греал, даже не глядя на Йорвига. — «Но обычно не выбирают. . . младшего дворфа.»
«Слэджфист и я» — Хобблфут взглянул на Оникс, говоря — «не захотели выбирать между собой rinlen. Мы подумали, что этот временный шаг будет наилучшим.»
По лицам Вармкоута и братьев Хардвеллов было видно, что такое объяснение их не удовлетворило. Они не могли не понимать, что за этим кроется что-то большее. Над полу-вуалью Оникс, обрамлённые аметистами, её глаза мало что говорили о её мыслях и чувствах. Тётя Турмалин никогда не носила вуаль, говоря, что с людьми далеко это не нужно. Но её обычай не прижился; с годами вуали стали ещё более распространены в пещерах Глубокого Выреза.
Видимо, Грил решил оставить прошлое в обмен на настоящее:
«Так кто теперь будет rinlen?»
Что Вармкоут и Саввиярм рассказали им о конфликтах на участке, Йорвиг не знал, но, должно быть, они посчитали эту проблему достаточно незначительной, чтобы решиться отправиться в дикие земли. В этом Йорвиг не был уверен.
«Это будет выбрано среди нас», — сказал Шайнбут. Йорвиг был благодарен, что он так много говорил; это было для него нехарактерно.
«Выбрано? Как?»
«Голосованием.»
Клиф на самом деле хмыкнул, но быстро замолчал, поняв, что это серьёзно.
В разговоре возникла пауза, которую никто не хотел прерывать.
Дворфы Глубокого Выреза избегали голосования любой ценой. Существовала старая пословица:
«Избран единожды, избран дважды.»
Когда шахтёры или солдаты выбирали себе лидера, у них начинало складываться ощущение, что они обладают властью и могут её отнять. Как только дворфы начинали выбирать своих лидеров, они могли сделать это снова, а чтобы шахта работала на фоне разногласий и конфликтов, власть должна принадлежать только rinlen. Поэтому rinlen обычно назначался по праву, по решению совета или истинного владельца участка. Такие вещи не могли быть оспорены раздражёнными подчинёнными.
«Сегодня был долгий день.» Йорвиг встал. Ему это надоело. «Завтра...» — начал он, но оборвал себя. Он собирался сказать, что завтра нужно будет разделиться: кто-то пойдёт на охоту или рыбалку, а кто-то займётся посадкой семян и выращиванием грибов. Но он понял, что больше не будет rinlen. Такие проблемы больше не будут его заботой. Ему нужно будет решить, сможет ли он следовать за новым rinlen. «Завтра будет новый день», — сказал он вместо этого.
Оставив остальных, он отправился в Нижнюю Штольню, чтобы найти себе новую нишу для сна, так как Слэджфист уже отдал складскую комнату Оникс. За зиму он утратил веру в способность Слэджфиста и Хобблфута руководить участком, даже если они смогут забыть о своих разногласиях. Они были хорошими шахтёрами и смелыми людьми, ведь только те, у кого была смелость, могли совершить такое дальнее путешествие. Любой из них стал бы прекрасным rinlen шахты, но это было больше, чем шахта. Намного больше. Здесь шла речь о жизни и смерти в дикой местности, где еда и безопасность были важнее золота или аметистов. Добыча золота могла отвлечь их и привести к гибели. Стоило ли оставаться на этом прииске с его золотом и кристаллами? Он мог бы попытаться добраться обратно до Глубокого Выреза, но это тоже несло свои риски. Он избегал бы реки, следуя по хребтам. Теперь, когда они увидели золото, остальные, вероятно, останутся. Уже это золото стоило Саввиярму жизни. Йорвиг вновь почувствовал, как нахлынули эмоции.
Даже если бы он смог вернуться в Глубокий Вырез, мог ли бы он оставить их всех? Оставить своих родных на произвол судьбы?
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/117075/4650995
Готово:
Использование:
