Проводив дочь Ли Цзинтянь, Ли Сянпин почувствовал, как тревога змеей заползает в сердце, а спину будто пронзают незримые иглы. Даже лежа на циновке, он никак не мог сосредоточиться на духовной практике. После нескольких безуспешных попыток войти в медитацию Ли Сянпин наконец поднялся и произнес низким голосом:
— Кто-нибудь!
Чэнь Дунхэ, все это время несший караул у входа в полном боевом облачении, немедленно вошел внутрь:
— Глава семьи.
— Есть вести от разведчиков?
Чэнь Дунхэ покачал головой:
— Никаких.
— Из ущелья Личуань уже целый час не было донесений. Отправь кого-нибудь узнать, что там происходит.
Глядя вслед уходящему исполнять приказ Чэнь Дунхэ, Ли Сянпин покачал головой, погрузившись в размышления: «Цзянисы только позавчера внезапно атаковал и разбил вражеское войско. Не может же он сегодня двинуться на восток? Где это видано? Неужели его воины не ведают ни усталости, ни смерти? К тому же в западных горах повсюду мои разведчики — невозможно пройти совершенно незамеченным».
Накинув доспехи, он замер перед пылающей жаровней. В глазах Ли Сянпина плясали отблески красного пламени, и вдруг сердце пропустило удар — он понял, что дело плохо. «Этот человек сражается в северных предгорьях уже десять лет, и каждый бой выигрывает. Боюсь, нельзя мерить его обычной меркой. Лучше сначала отвести войска обратно за реку».
Убрав длинный клинок, Ли Сянпин закинул за спину лук Цинъу и громко скомандовал:
— Бить в барабаны!
Гонцы мгновенно разнесли приказ, и раскатистый барабанный бой всколыхнул ночную тишину, поднимая суматоху в лагере. Едва Ли Сянпин вышел из шатра, как столкнулся с запыхавшимся Чэнь Дунхэ.
— Глава семьи!
В голосе Чэнь Дунхэ звенело неприкрытое потрясение. Склонившись к уху Ли Сянпина, он прошептал:
— Глава семьи! Ущелье Личуань захвачено горными юэ, все наши посланные люди убиты. На том берегу реки стоят две-три тысячи солдат, понтонные мосты разрушены. Путь к отступлению отрезан!
Эти слова грянули как гром среди ясного неба. Ли Сянпин застыл в оцепенении, два удара сердца не мог вымолвить ни слова. Его пальцы судорожно сжали рукоять меча до скрипа, побелев от напряжения.
— Весть еще не разошлась?
Чэнь Дунхэ поспешно покачал головой и понизил голос:
— Нет, я сдержал распространение новостей, не посмел сообщить всем, опасаясь подорвать боевой дух.
Глубоко выдохнув, Ли Сянпин едва слышно произнес:
— Иди, готовь войска.
Пока Чэнь Дунхэ с мрачным лицом удалялся исполнять приказ, Ли Сянпин закрыл глаза, молча прикидывая варианты. «Невозможно с этой тысячей солдат пробиться на восток через реку и отбить ущелье Личуань. Да и Цзянисы не мог прийти всего с двумя тысячами воинов, к тому же он культиватор стадии Конденсации Ци...»
«Цзянисы разбил вражеское войско и сразу двинулся в погоню, его тылы точно не защищены. Лучше попробовать прорваться на запад — каждый миг промедления здесь увеличивает опасность!»
Ли Сянпин медленно обошел шатер, остановившись перед высокими зерновыми складами. Поразмыслив немного, он активировал хранилище на поясе, и горы риса и бобов потекли в его парчовый мешочек. Хранилище старого даоса размером с целый двор как раз вместило все припасы.
Выйдя к клановым воинам, Ли Сянпин глубоко вдохнул, стиснул зубы и отчеканил:
— На запад!
Войско немедленно снялось с лагеря — восемьсот клановых воинов и двести горных юэ, всего тысяча человек — и, не оглядываясь, растворилось в сумраке западного леса.
————
Когда войска Цзянисы только вступили на территорию деревни Лицзин, его уровень Конденсации Ци мгновенно выдал присутствие, разбудив Лу Цзянсяня. Проведя духовным восприятием сверху донизу, тот мысленно отметил: «Похоже, это тот самый Цзянисы. Он уже захватил ущелье Личуань и теперь движется на восток, чтобы взять Лицзин».
Расширив духовное восприятие до предела, Лу Цзянсянь быстро отыскал нескольких членов семьи Ли. Ли Тунъя с супругой Лю Жосюань находились в зарослях тростника, собирая для третьего брата Ли Сянпина Чистую энергию речного потока для прорыва к стадии Конденсации Ци. Они старательно складывали мудры, ожидая рассвета — священного момента, когда чистая энергия устремится ввысь, а мутная опустится вниз.
Ли Сюань и Ли Сюаньфэн были на западе, у заставы Лидао, где только что истребили демонов и теперь успокаивали раненых жителей деревни. Демонические существа оставили после себя разрушенные улицы, требовавшие восстановления.
На горе Лицзин Тянь Юнь и госпожа Жэнь сидели у очага, ведя неспешную беседу. Обе были уже немолоды, особенно госпожа Жэнь — разменявшая пятый десяток, она даже во сне не находила покоя.
Ли Цзинтянь стояла у окна, ее круглые выразительные глаза с тревогой всматривались в ночную даль. Легкий ветерок игриво перебирал ее черные волосы, пока рядом на циновке безмятежно спал Ли Сюаньлин.
Хотя зрительное восприятие позволило увидеть всех культиваторов семьи Ли, духовное восприятие Лу Цзянсяня могло действовать только в пределах городка Лицзин. Поразмыслив мгновение, он сложил мудру иллюзии и направил ее в сознание спящего Ли Сюаньлина. Духовное восприятие Лу Цзянсяня намного превосходило обычное духовное сознание культиваторов, тем более Ли Сюаньлин был всего лишь начинающим культиватором второго уровня Дыхания Зародыша, на чакре Принятия Света. Лу Цзянсянь без труда проник в его сновидение.
————
Дзинь!
Сквозь дрему Ли Сюаньлин услышал резкий звук бьющегося фарфора. Он мгновенно очнулся, весь в поту, сел и растерянно уставился на пустой подоконник. Нежные белые руки осторожно собирали осколки чайной посуды с пола. Ли Цзинтянь виновато произнесла тихим голосом:
— Лин'эр, прости, что разбудила.
Ли Сюаньлин, весь взмокший от кошмара, почувствовал, как холодный ветер приводит его в чувство. Хрипло он произнес:
— Сестра, мне приснилось... много мертвецов. Цзянисы победил дядю, привел войска в горы и убил многих наших родных.
Лицо Ли Цзинтянь стало еще тревожнее — слова брата точно попали в сердцевину ее бессонных переживаний. Она через силу улыбнулась и принялась успокаивать его.
Ли Сюаньлин рассеянно кивал, помолчал немного и пробормотал:
— Пойду пописаю.
С этими словами он соскользнул с кровати, переступил через порог и, обойдя поле зрения сестры, тихонько направился во внутренний двор. Едва войдя туда, он увидел одинокий сломанный деревянный стул посередине. Ли Сюаньлин надул губы, вспомнив о Ли Мутяне.
С усилием толкнув дверь комнаты, он почувствовал густой аромат сандала. В тусклом свете свечи мальчик различил холодный высокий каменный постамент, на котором маленькое серо-зеленое зеркальце излучало бледно-белую лунную эссенцию.
Встав на цыпочки и пропустив сквозь пальцы прохладный лунный свет, он бережно поднял магическое зеркало. Только теперь он обнаружил, что этот магический предмет приятно теплый на ощупь.
Вспомнив слова отца, Ли Сюаньлин поднял зеркало и старательно произнес:
— Я, Ли Сюаньлин, ученик семьи Ли, благодарю за тайную милость и почтительно прошу таинственное и чудесное учение явить мистический свет Великой Инь, чтобы покарать зло и изгнать скверну демонов!
Лу Цзянсянь молча кивнул и расширил обзор. Ли Сюаньлин вдруг почувствовал, как невесомо поднимается в воздух, взлетая все выше и выше, пока не замер в ночном небе, тихо глядя вниз на спящий городок Лицзин.
Ночная луна была безмятежна, городок Лицзин мирно спал. Но когда Ли Сюаньлин перевел взгляд вдаль, он увидел, что ущелье Личуань наводнено горными юэ с татуировками и распущенными волосами. Более того, два отряда горных юэ в кожаных доспехах уже двигались на юг, направляясь прямо к городку Лицзин — их цель была очевидна.
Ли Сюаньлин мгновенно покрылся холодным потом. Встряхнув головой, чтобы выйти из этого состояния, он поспешно сунул магическое зеркало за пазуху и опрометью бросился со двора.
(Конец главы)
http://tl.rulate.ru/book/116805/5205180
Готово:
