Оно врезалось в Гаскойна, который лишь сделал несколько шатающихся шагов назад. В этот момент на него обрушилась рука неправильной формы, вытянутая ладонь которой стремилась обрушиться на остатки повозки и старого охотника, отвлекшегося на нее. Однако ветеран откатился назад, прежде чем рука успела приземлиться, и вовремя встал на ноги, чтобы избежать последующего удара, в результате которого статуя, оказавшаяся на пути этой руки, приняла на себя весь удар, разбившись вдребезги в результате лихорадочной попытки зверя перевернуть стол против охотника.
У нас все получится, понял Белл. Если все сложится именно так, они смогут одержать победу. Он станет еще на шаг ближе к возвращению домой. Надежда расцвела в его груди и вывела его из состояния нерешительности.
Белл побежал с пистолетом в руке. Он прицелился в спину зверя, отчаянно пытавшегося раздавить тень охотника-ветерана, который с каждым новым ударом топора все больше и больше распалялся. Затем он нажал на курок.
Пуля, отлитая из крови и зыбучего серебра, устремилась вперед. С влажным звуком она вонзилась в плечо зверя, заставив его на мгновение попятиться. Белл приготовился перезарядиться, чтобы выстрелить еще раз, но тут тварь пронзительно закричала и бросилась на него. На этот раз он знал, как реагировать.
Он перекатился вперед, спасаясь от громового удара, затем поднялся на ноги и, воспользовавшись секундой, пока тварь не оправилась от шока, перевел оружие в форму тесака. Взявшись за рукоять обеими руками и упираясь пятками в землю, Белл обрушил внутреннее лезвие тесака на заднее сухожилие ближайшей ноги зверя и почувствовал, что оно отходит больше под действием силы удара, чем под действием остроты инструмента старого охотника.
Чудовище вскрикнул от боли, отдернул поврежденную ногу, а затем принялся крутиться вокруг нее с помощью когтей.
Белл не успел уйти из зоны поражения. Зазубрины разорвали нагрудную часть, которую он носил в подземелье, и вырвали фунт плоти, в результате чего он упал на землю от боли. Рана на груди болела так, что он мог бы разрыдаться, если бы не страх и адреналин, заставлявшие его подняться на ноги, когда Чудовище попытался схватить его своей огромной левой рукой.
Гаскойн издал рычание и нанес мощный удар сзади - топор превратился в алебарду. Белл услышал, как сухожилие на ноге Гаскойна разорвалось пополам и кость затрещала. Он упал вперед, без сомнения, покалеченный, и сделал тщетную попытку повернуться на хорошей ноге, чтобы убить того, кто это сделал.
Старый охотник по какой-то странной причине отказался от оружия, бросив его на землю и зажав в руке. Рука на мгновение превратилась в коготь, и он с ревом вонзил его в грудную клетку зверя, покрытую тонким слоем плоти. Кость затрещала, прорываясь, и Гаскойн вытащил все, что смог ухватить, в кровавой жиже.
Отшатнувшись назад, Белл поспешно выпил пузырек крови. Жжение в его груди утихло, плоть начала восстанавливаться. Освежившись и вновь наполнившись силой, он выхватил керамическую урну, в которой хранилось масло, и изо всех сил швырнул ее. Урна разбилась о широкую спину рогатой мерзости и залила ее горючей жидкостью.
Чудовище не обратил на это внимания. Оно было сосредоточено на том, чтобы не дать Гаскойну схватить его своим развернутым топором. Однако атаки мужчины становились все более агрессивными по мере того, как его все больше и больше покрывала кровь. В итоге Чудовище отступил, а Гаскойн попытался прыгнуть за ним и, обрушив алебарду, вогнал ее в плечо массивной твари, после чего схватил ее своей огромной рукой и принялся перекусывать пополам.
Белл пришел в ужас от этого зрелища - напоминания о его третьей смерти. Но часть его сознания заметила, что не было брызг органов или внутренностей. Колокол Старого Охотника лишь призвал к себе затянувшиеся мысли человека об охоте и придал им форму, значит, настоящий все еще был рядом и не довел кого-то еще до смерти ради своего желания вернуться к дому и очагу.
Он очень надеялся, что так оно и есть, но не обращал на это внимания, поскольку Чудовище начал исцеляться. Кровь, пролитая за время битвы, превращалась в туман и окутывала его. Если он ничего не предпримет, все их усилия будут сведены на нет.
Он схватил Молотов и поджег тряпку. Вид пламени, казалось, разъярил зверя, и он перестал залечивать раны, а затем бросился к нему, мощно перебирая лапами. Белл вложил всю силу в бросок, когда смерть приблизилась к нему, и бутылка разбилась о его промасленный торс, когда он приземлился.
Чудовище запылал, когда Белл отлетел в сторону, ударившись головой о холодную землю, и увидел звезды. Чудовище закричал, пронзая ночь эхом, и взмахнул руками, пытаясь погасить дикие волосы, превратившиеся в огненную завесу. Бешеное метание сделало его еще более опасным, чем прежде, и оно инстинктивно бросилось на Белла.
Чтобы уклониться от него, он перевернулся и встал на ноги прямо перед задними лапами. Едкий дым от горящей шерсти душил его легкие, пока он, как одержимый, размахивал развороченным Пилой Кливером.
В его черепе билась только одна мысль: он должен убить это животное, прежде чем оно сможет подняться на ноги.
Поэтому он взмахнул оружием достаточно сильно, чтобы пробить жилистые, крепкие мышцы и вскрыть вены под ними. Кровь окрасила его и оружие, до такой степени, что впиталась в бинты, обмотанные вокруг рукояти. В какой-то момент боль в голове прекратилась, кровь успела пропитать волосы и лицо, а Чудовище издал последний отчаянный вопль и потянулся к нему худой рукой.
Белл занес тесак и с жутким хрустом и влажным звуком отрубил конечность. Последовавшее за этим низкое урчание в горле зверя затихло, и он упал без сил. Он лежал мертвый, тело его было изломано и горело, а пламя продолжало жадно пожирать его.
Белл стоял в стороне и наблюдал за происходящим, держа оружие наготове и задыхаясь. Если бы хоть малейшая судорога указывала на то, что оно не мертво, он прибег бы к разрубанию его на куски. Даже отголоски крови, вливающиеся в него, не могли уверить его в том, что все кончено, пока не прошла целая минута.
Из его рта вырвался долгий, тяжелый вздох. Адреналин медленно выходил из его тела с каждым ударом сердца, который то учащался, то замедлялся. Он повернулся и пошел к воротам, но обнаружил, что они заперты.
— Там кто-то есть? — позвал он, колотя в ворота. — Мне нужно спросить, как закончить ночь Охоты!
Ответа не последовало. Сколько он ни колотил в ворота, никто не открывал их. Сколько он ни бился, лишь молчание отвечало на его мольбы рассказать, как закончить ночь, чтобы он мог вернуться домой, где ему самое место. Когда остатки энергии покинули его тело, он прислонился спиной к неподатливым воротам и сполз вниз.
Все эти усилия, вся эта боль, все эти смерти - все это в итоге оказалось напрасным.
Белл сидел там. Отчаяние навалилось на него, как гора, и раздавило тот расцвет надежды, который он ощущал раньше. Он просто хотел вернуться в свой мир, к богине, которая стала его семьей после смерти деда...
Словно в ответ на безмолвную мольбу, перед ним внезапно вспыхнуло бледное сияние. Подняв голову, он увидел, что один из призрачных фонарей теперь стоит посреди дороги, всего в нескольких шагах от него. Чувство, охватившее его, - чувство спокойствия, которое можно обрести в Мечте, - поманило его к нему.
В этот момент он жаждал Сна, устал и хотел отдохнуть. Он просто хотел оставить позади Ярнам, чудовищ и ужасы. Когда он поднялся на ноги, его руки нащупали что-то, и раздался скребущий звук, когда оно заскрежетало о камень при движении.
Опустив взгляд, он увидел, что это какой-то серебряный значок в форме рукояти меча. Скорее из прихоти, чем по капризу, он взял его с собой, подполз к призрачному фонарю и прикоснулся к нему рукой. От этого прикосновения внутри фонаря вспыхнуло бледное пламя, призвавшее посланников вокруг него.
— Отведите меня назад, — почти взмолился он.
Они подчинились. Схватив его за костлявые пальцы и прижав к себе так крепко, как только могли, Посланники потащили измученного Лунноволосого Охотника обратно в Сон...
http://tl.rulate.ru/book/115264/4625594
Готово:
Использование:
