Лишь Су Циннянь могла вызвать такую бурю, но ее ждёт ещё более непредсказуемый шторм – отец Су Цзиннянь, Су Вэньхао, всего лишь ветвь семьи Су. Однако в этой семье все обладают проницательным умом, никто не согласен вечно покоряться, никто не желает бесконечно молчать.
Мысль об этом утомила Су Цзиннянь: «Больше никогда не полюблю…»
Поэтому самое срочное – обезвредить эту маленькую гадюку Су Циннянь. Она слишком близка, и держать такую личность рядом опасно.
Видео записал Вампир и отправил Лу Цзунжуй. Значит, он долго следил за Су Циннянь, возможно, у него есть и другая информация.
Отправив Вампиру вызов, Су Цзиннянь нашла предлог и направилась к выходу.
В этот момент прозвенел звонок.
Миссис Цзи удивилась: «Так поздно, кто же ещё может прийти?»
Цзи Цзисян проглотила виноградину и невнятно ответила: «Я посмотрю». Она надела тапочки и с грохотом побежала к двери, включила монитор, чтобы посмотреть, кто там.
На пороге стоял… ну, как сказать… очень необычный мужчина.
Он выглядел худым и истощённым, черты лица были резкими, а очертания – суровыми и глубокими. Он был не похож на азиата, скорее на дворянина с западноевропейского континента, но одет в японско-корейском стиле. Длинные чёрные волосы были просто собраны в пучок и спадали на спину, достигая талии. Широкий халат покрывал колени, а на ногах были тёмно-коричневые гэта. Татуировка лотоса от переносицы до уголка глаза выглядела невероятно эффектно, и была очень крутой!
«Э-э…» Цзи Цзисян проглотила ком в горле, повернулась и разжала руки: «Кажется, я его не знаю, похож на уличного музыканта…»
«Хм, я вроде слышала звонок. Кто-то пришёл? Что за представление?» Су Цзиннянь только что переоделась и вышла из комнаты. Не зная, что происходит, она последовала за всеми к монитору у двери, чтобы посмотреть.
Взглянув на экран, у Су Цзиннянь подкосились ноги.
«Мама дорогая! Как Вампир так изменился? Вкус поменял? Имидж? Зачем так выпендриваться, чтобы привлечь внимание, люди, которые не знают, подумают, что он косплеит!»
Но дело не в этом, главное, что он, он действительно пришёл прямо к двери! Разве ты не говорил, что мы встретимся в парке?! Ты, мерзавец, эта девчонка сопротивляется и не подчиняется! Вытащи и разруби на части!
У Су Цзиннянь было десять тысяч желаний припечатать его к стене, но она не могла даже вымолвить ни слова! Действительно.
«Мама, ты хочешь его впустить?»
«Такой странный человек, лучше не впускать… Я выйду и посмотрю, может, он ошибся адресом?»
«Я тоже пойду!» Глаза Цзи Цзисян загорелись, будто она нашла какую-то интересную игрушку.
Оглянувшись, Цзи Цзилин увидела искажённое выражение лица Су Цзиннянь и невольно спросила с беспокойством: «Сестра, что с тобой? Ты его знаешь?»
Как только она произнесла эти слова, все повернулись к ней.
Су Цзиннянь опустила голову и вздохнула: «Дай мне выйти и поговорить с ним…»
Открыв дверь, Су Цзиннянь ещё не успела ничего сказать, как Вампир с улыбкой приблизился: «Госпожа, как долго Вы будете меня прятать? Неужели Вы хотите скрыть меня навсегда?»
Су Цзиннянь застряла с ответом в горле.
Цзи Цзисян выглянула: «Госпожа?!»
Су Цзиннянь оттолкнула её: «Это секретный сигнал между нами».
«Некрасивая невестка рано или поздно увидит свекровь. К тому же, как видите, я ради Вас пожертвовал столько, покрасил волосы в чёрный цвет. Неужели Вы не можете немного пожертвовать ради меня и приютить меня?» Вампир ехидно приподнял уголки губ. В его первоначально хладнокровном и безразличном лице от улыбки появилась кокетливость, но эта кокетливость не вызывала радости, а скорее внушала отвращение.
Увидев его таким, миссис Цзи поневоле почувствовала к нему ещё большую враждебность, ей казалось, что этот парень не из хороших, но глаза Цзи Цзисян заблестели, будто она нашла какую-то интересную игрушку.
Су Цзиннянь привыкла к его неброскому внешнему виду, поэтому ничего особенного не почувствовала, но её сильно задели его слова.
Изменить цвет волос – это большая жертва? А что такое маленькая жертва?
Давай, ты госпожа, а она – питомец.
Видя, как прохожие на улице оглядываются на них, Су Цзиннянь опустила глаза: «Поговорим, когда войдёшь».
«Эй, как ты сюда попал? Системы безопасности здесь очень строгие!» Увидев, как Вампир входит, Цзи Цзисян сразу же с волнением подошла к нему. Её интуиция подсказывала ей, что за этим загадочным человеком стоит кто-то ещё. Возможно, он владеет многими неизвестными секретами.
Вампир слегка приподнял брови, с нескрываемой гордостью: «Я сказал, что пришёл сюда кого-то найти, и охрана на входе меня пропустила».
Цзи Цзисян явно не поверила: «Как такое возможно?! Охрана никогда не пропускает незнакомцев».
«Ну, тогда не знаю, наверное, потому что я очень красивый».
Больше не выдержав, как Вампир запудривает мозги этой невинной девчонке, Су Цзиннянь оттащила его в комнату и захлопнула дверь, прижала его к стене двумя руками, прижав к ней: «Предупреждаю тебя! Если ты будешь продолжать нарушать мои приказы, я заставлю тебя исчезнуть из этого мира навсегда!»
«Хе-хе…» Вампир не сопротивлялся, слегка улыбнулся, поднял руку, чтобы прикоснуться к щеке Су Цзиннянь, его голос был холодным и красивым: «Госпожа становится всё более пылкой, Вы так близко ко мне, я не могу удержаться, чтобы не укусить Вас…»
Этот парень! Всё, что он говорит, — правда и ложь одновременно, но лучше не сомневаться в нём. Иначе, когда он откроет пасть, чтобы укусить… будет уже поздно…
Отпустив его, Су Цзиннянь отступила на два шага назад, пристально глядя на мужчину, практически выжигая взглядом, чтобы выпустить свой гнев: «Скажи, что ещё ты нашёл?»
Хотя этот парень всегда считал себя её питомцем, он не был послушным и покорным подчинённым. Он действовал безрассудно и никогда не играл по правилам. Сначала он настоял на том, чтобы следовать за ней, потому что был раздавлен её высокомерием, а во-вторых… вероятно, потому что он думал, что рядом с ней встретит что-нибудь интересное, чтобы скоротать скучное время.
Су Цзиннянь была недовольна тем, что связалась с таким непредсказуемым человеком!
Когда дело дошло до работы, Вампир по-прежнему выглядел беззаботным, снял наушник с левого уха и протянул его Су Цзиннянь: «Послушай интересную историю».
Су Цзиннянь нахмурилась, взяла наушники и надела их. Вампир слегка надавил на кнопку, и в её ушах сразу же зазвучал знакомый мужской голос:
«Чушь! Ха-ха, Су Циннянь, Су Циннянь, ты слишком высоко ценишь себя или недооцениваешь этого молодого господина? Ты думаешь, что я действительно ничего не знаю?»
«Инцидент три года назад был явно спланирован тобой. Если бы ты не провоцировала нарочно Си Чэнъю и не напоила его допьяна, как бы он мог с тобой так поступить? Если я правильно понял, ты отравила его вино, верно?»
«Ты думаешь, я этого не видел? В тот день, когда Су Цзиннянь ворвалась и поссорилась с Си Чэнъю, кто же её толкнул со спины, заставив её поскользнуться и вонзить фруктовый нож ему в грудь…?»
…
Чем больше она слушала, тем мрачнее становилось лицо Су Цзиннянь. Услышав последнюю фразу, она чуть не вскочила и бросилась кого-нибудь бить. Она ударила по столу, сбросив вазу на пол, и услышала, как стекло с треском разбивается о землю. Хрупкий и пронзительный звук, казалось, немного утолил её гнев!
Какая нелепость!
Оказывается, она была большой дурой, которую обманывали под аплодисменты!
Оказывается, она была порой такой наивной и глупой!
Три года назад, когда она убежала, когда она с тревогой ступила на чужую землю, когда она скучала по своим родным, но не могла их увидеть, и была одинока, она никогда не жалела о том, что сделала. Это чувство ответственности и обязанности защищать сестру.
Неожиданно, всё это было ловушкой, расставленной Су Циннянь, и она, как наивная, без колебаний попала в неё!
Это было похоже на большую шутку, она не осознавала, что её предали, и всё ещё беспокоилась о безопасности других, но не знала, что эта особа смеялась над её глупостью и невежеством за её спиной.
Это чувство хуже, чем удар ножом в грудь!
Су Цзиннянь сходила с ума от ярости.
Хорошо, очень хорошо! Су Циннянь, ты безжалостная!
В прошлом она была юна и неразумна, и не могла рассмотреть людей, но не забывай, что в мире есть старая поговорка:
«Кто вышел в свет, тому рано или поздно придётся расплачиваться».
Услышав, как разбилась керамика, семья Цзи не поняла, что произошло в комнате, и поспешила открыть дверь и ворваться: «Что случилось, Цзиннянь? Ты ранена?!»
«Со мной всё в порядке».
Су Цзиннянь холодно ответила, её голос был ледяным, а её лицо было ещё более безжалостным, чем у насмешливого мужчины, стоявшего рядом с ней.
Цзи Цзисян и Цзи Цзилин с тревогой посмотрели друг на друга. Впервые они увидели, как Су Цзиннянь показывает такое страшное выражение лица, и невольно почувствовали беспокойство.
«Госпожа, у вас течёт кровь». Цянь Еин подошла, достала из кармана белоснежный платок, подняла левую руку Су Цзиннянь и осторожно перевязала поцарапанное место.
Миссис Цзи, конечно же, тоже почувствовала в комнате запах пороха. С самого детства она никогда не видела, чтобы Су Цзиннянь выходила из себя. Она взглянула на мужчину рядом с ней, казалось, он ни к чему не причастен. Она невольно подошла к Су Цзиннянь и взяла её за другую руку, похлопала её по плечу, чтобы успокоить: «Что случилось? Расскажи тёте. Не держи всё в себе, ты ведь итак очень расстроена. Если тебе плохо, то ты не права».
Су Цзиннянь вдруг улыбнулась: «Тётя, не беспокойся обо мне, я не сержусь, ведь стерва - она и есть стерва, она хочет сесть мне на голову и занять моё место, она даже в следующей жизни не сможет этого сделать!»
Услышав это, Цзи Цзисян тут же снова посмотрела на Цзи Цзилин и сразу поняла, о ком она говорит.
Глаза Цянь Еин потемнели, когда она услышала слово «стерва», в них сразу же появилась горечь, потом безысходность, а потом полное равнодушие.
«Вау, как оживлённо! В середине ночи дверь не заперта, я подумала, что вор проник!»
Увидев, что в комнате собралось столько народа, Тан Яньран сначала с улыбкой поздоровалась, но, закончив говорить, она поняла, что атмосфера не та, поэтому быстро убрала улыбку и применила серьёзное выражение лица.
Увидев её, миссис Цзи сначала с улыбкой кивнула: «Конечно, зачем вы пришли?» Потом она увидела другого мужчину за её плечом и невольно показала недоуменный взгляд, «Этот джентльмен…?»
«Миссис Цзи, мистер Цзи», Ань Сижун подошёл и вежливо улыбнулся: «Меня зовут Ань Сижун, я друг Цзиннянь».
«Фамилия Ань… -» Цзи Цзисян подмигнула Тан Синран, подошла к миссис Цзи и прошептала ей на ухо: «Это третий сын мэра Ань, директор Yinyao College».
«Так это директор Ань». Миссис Цзи невольно внимательнее посмотрела на Ань Сижуна и слегка прищурила глаза: «Я слышала, как о нём говорили, говорят, у него не очень хорошая репутация».
«Э-э…» Лицо Цзи Цзисян покраснело, она осторожно потянула её за рукав: «Я ничего не сказала».
Травмы Цзи Вуфэна ещё не полностью зажили, но он уже мог встать с постели и ходить. Он вышел из комнаты, услышав шум. Увидев, что в доме столько народу, и увидев третьего сына мэра, который пришел к Су Цзиннянь поздним вечером, наверное, догадываясь, что произошло, попросил всех спуститься в гостиную.
«Давайте сначала чаю попьем, а потом поговорим о делах». Сказав это, Цзи Вуфэн повернулся к Цзи Цзилин и сказал: «Цзилин, подойди и закрой дверь».
«Хорошо!»
Видя, что Тан Яньран привела Ань Сижуна к Цзи, Су Цзиннянь немного подозрительно на нее посмотрела, взяла стакан и помешала в нём соломинкой сок, подняла голову и спросила Ань Сижуна: «Так поздно, чем дело? Не можешь до завтра подождать, а то ты спешишь ко мне поздно вечером?»
Как только он вошёл в дом, он увидел холодное лицо Су Цзиннянь. Ань Сижун понял, что она в плохом настроении, поэтому не обратил внимания на её злой тон, достал несколько фотографий из папки с документами, положил их на столик для кофе и медленно подвинул их ближе.
«После того как в тот день произошёл инцидент с фотографией, я нанял частного детектива, чтобы он провёл расследование, а потом попросил руководство аэропорта предоставить список пассажиров, которые летели в тот день, а потом нашёл этого человека».
Су Цзиннянь взяла фотографии и перелистала несколько. Человек на фотографиях был одет в очень обычный кепку, в руке держал толстую пачку денег, улыбался и разговаривал с женщиной, стоящей рядом. Женщина рядом с ним была раскрашена густо, ее волнистые кудри почти полностью скрывали ее лицо, а большие солнцезащитные очки не позволяли разглядеть ее внешность, но Су Цзиннянь почти сразу узнала ее.
На последней фотографии, после того как мужчина ушёл, женщина лежала одна на диване, сняла солнцезащитные очки, держала сигарету в руках и тянула дымок.
Теперь даже миссис Цзи, которая несколько раз видела Су Циннянь, узнала ее: «Разве это не… ребёнок Су Циннянь? Почему она так одета?»
— Одеваться так, конечно же, чтобы обманывать других, когда делаешь плохие вещи. Сестра, посмотри, я уже говорил, что эта женщина — нехороший человек! — прошипел тихо Джи Цзысян, лицо его было полным презрения.
Су Цзиньнянь приподняла брови, но ее взгляд задержался на фотографии Су Циннянь недолго, она перевела его на мужчину, с которым заключила сделку, и равнодушно произнесла:
— Ты нашел этого мужчину?
— Конечно. — Ан Сирон надменно подняла подбородок, в глазах Тан Яньран это выглядело так, как будто она хвасталась своей заслугой. — Этот человек — парень, который любит деньги, и я дам ему укол, как только расскажу ему. — Она попросила его встать и дать показания против Су Циннянь, и он сразу же все рассказал. — Оказывается, Су Циннянь приказала ему устроить взрыв газа.
— Что?! — Джи Цзысян мгновенно пришел в ярость. — Эта сука такая мерзкая! Как она могла такое сделать?!
Глаза Цянь Чунъинга мгновенно погрузились в пучину озера, Су Цинъюн сделала это, у нее нет оправдания.
Лицо Су Цзиньнянь было очень спокойным, как будто она давно догадалась об этом и ждала, когда найдет доказательства. Случилось так, что Ан Сирон представила неопровержимые доказательства раньше, чем она, поэтому не нужно было колебаться, пусть Су Циннянь спокойно поспит еще одну ночь, начиная с завтрашнего дня, ее жизнь станет очень, очень чудесной!
Выпив одним глотком арбузный сок, Су Цзиньнянь сузила глаза, и в них мелькнул острый взгляд, такой острый, что он хотел воткнуть нож.
— Сирон, оставь этого мужчину мне. Я хочу устроить хорошее шоу для семьи Су. Если тебе интересно, можешь прийти и посмотреть вместе.
Мистер Джи немного беспокоился:
— Цзиньнянь, не заходи слишком далеко, и будь осторожна, чтобы себя не подставить.
Однако миссис Джи была в ярости:
— Зачем смягчаться к такому человеку, нужно преподать ей урок! Если бы я знала, что Лин Хайсюань не может родить ничего хорошего, я бы не позволила Цзиньнянь так сближаться с ними. На этот раз я поймала ее за хвост, я не успокоюсь, пока не заткну ей рот!
— Верно! — снова фыркнул Джи Цзысян, держа миссис Джи за руку и прижимаясь к ней. — На этот раз я на стороне мамы, и я убью эту маленькую сучку!
Глядя на темные глаза Су Цзиньнянь, которые становились все темнее, Вampire невольно высунул язык и слегка облизнул губы, хозяйка наконец-то сделала ход!
После семейного совещания уже наступила ночь. Настенные часы показывали один час ночи. Су Цзиньнянь приняла горячий душ и собиралась ложиться спать. Не прошло и минуты, как зазвонил телефон. Цянь Чунъинг взглянул на звонящий номер и инстинктивно хотел повесить трубку, но Су Цзиньнянь сказала:
— Дай мне телефон.
Взяв телефон, Су Цзиньнянь какое-то время смотрела на три мигающих слова на экране, а затем медленно нажала кнопку ответа: "...Цзун Жуй".
Услышав ее голос, тот на другом конце провода молчал некоторое время. В тишине Су Цзиньнянь могла почти слышать его дыхание, глубокое, напряженное и хриплое.
— Цзиньнянь, извини... то, что случилось сегодня, произошло из-за того, что я был слишком импульсивным, не держи зла.
— Э-э... то есть, — Су Цзиньнянь почесала нос, как может такой гордый и самоуверенный человек, который ни о чем не беспокоится, придти к ней и так осторожно извиниться... — На самом деле все в порядке, я просто подумала, что это немного странно, и ты сказал это так внезапно, что я не могла принять это сразу...
— Значит, ты имеешь в виду... у меня все еще есть шанс?
Конечно, она этого не имела в виду! Почему люди в наше время постоянно неправильно толкуют слова других?! Но она не могла прямо его отвергнуть.
Она прекрасно знала, что вчера Лу Цзунжуй говорил серьезно. Он из тех, кто не может шутить. Он выглядит очень хитрым, но на самом деле он человек, который любит идти до конца, закрыв глаза.
— Э-э... я знаю, что ты хороший человек, но, как я... ну, не знаю, как сказать. Иногда я чувствую сильное давление, находясь рядом с тобой. Я никогда не была человеком, который стремится к чему-то, а ты всегда был таким хорошим, я чувствую, что... я чувствую, что я не достойна тебя...
Су Цзиньнянь подняла руки и поклялась, что не пытается отшить его, она говорила правду!
Хотя она очень самовлюбленная, но в этом мире есть закон, что одно есть одно. Честно говоря, перед лицом Лу Цзунжуя и Су Сиченга, двух мужчин, подобных богам, она все равно чувствовала себя немного некомфортно...
В темноте Цянь Чунъинг лежал рядом с кроватью и услышал, как Су Цзиньнянь сказала это, он невольно слегка приподнял уголки губ.
Такая фраза звучит как посыл хорошей карты!
— …Понял.
После долгого молчания Лу Цзунжуй медленно произнес эти слова, и Су Цзиньнянь вдруг почувствовала, что ее мысли запутались. Неужели она ранила чистое и молодое сердце Лу Цзунжуя?
Су Цзиньнянь вдруг почувствовала, что она немного жестока, но потом решила сделать что-то еще более жестокое.
— Кстати, Цзунжуй, я хочу попросить тебя кое-что сделать завтра.
— Что?
— Я хочу, чтобы ты лично передал кое-что Су Цинъюн.
Лу Цзунжуй, как всегда, был умен, и он знал почти все:
— Это те видео?
— Правильно! Ты должен знать, как сильно Су Цинъюн тебя любит, поэтому, если ты дашь ей такое, ее сердце должно быть разбито вдребезги. Хе-хе, видишь, я же всего лишь злодейка, мелочная, мстительная, кто осмелится меня провоцировать, я обязательно верну ему сторицей! Не находишь, что я коварна?
Лу Цзунжуй как будто улыбался на другом конце провода:
— Но, мне нравится, когда ты такая. Если люблю, то люблю, если ненавижу, то ненавижу. Я не принуждаю, и не притворяюсь.
Су Цзиньнянь: "..."
Твой старый вкус действительно особенный, красота в глазах смотрящего!
Прежде чем повесить трубку, Лу Цзунжуй вздохнул:
— Забудь об этом, я не хочу тебя ни к чему обязывать...
Су Цзиньнянь тоже вздохнула:
— Ох.
На самом деле, немного разочаровалась.
Она просто колебалась, и не отказала ему полностью. Вероятно, на самом деле, было очень возможно, что, если бы он сделал два шага вперед, ее высокомерная натура пошла бы на компромисс.
Например, если бы он сказал что-нибудь вроде "Если ты не согласишься быть моей женщиной, то мы больше не встретимся", она бы даже не задумываясь сразу кивнула и согласилась. Значит, для того, чтобы добиться девушки, все-таки важна стратегия, и в решающие моменты нужно показывать смелость!
Но, как жаль, он был так близок, но все же струсил первым...
Закрыв глаза, Су Цзиньнянь всю ночь не могла уснуть.
Рано утром следующего дня группа людей сразу же направилась к особняку семьи Су!
Глядя на высокий боевой дух толпы, праведный гнев к общему врагу, героическое негодование неба, Су Цзиньнянь как будто слышала очень подходящую фоновую музыку — "Интернационал" в своих ушах!
— Вставай! Все, кто не хочет быть рабом! Своей плотью и кровью мы наш новый вал построим!... Вставай! Вставай! Вставай! Мы едины, как один, в бой, в бой, в бой за свободу, за счастье, за право жить! В бой, в бой, в бой!... Вперед, вперед, вперед!
Сначала Су Цзиньнянь подумала, что ей это показалось, но какое-то время она была очень взволнована, думая, что это связано с захватывающей атмосферой. Только когда Тан Яньран тихонько загудела, Су Цзиньнянь почувствовала, что что-то не так. Обернувшись, она увидела, что Вampire заказывает песни на своем мобильном телефоне, и музыка, которая только что играла, прозвучала из его серебряного телефона!
Второй олимпийский! Этот парень действительно любит повеселиться!
Уголки глаз Су Цзиньнянь слегка дернулись, и она остановила его:
— Не играй так небрежно такой торжественный гимн, даже если ты не китаец, тебе не позволено так беззаботно осквернять самую священную песню нашей страны, иначе я буду в долгу перед своим семейством!
Увидев холодные брови Су Цзиньнянь, Вampire невольно улыбнулся ей в знак извинения, затем легонько постучал тонкими пальцами по телефону и переключил на другую песню —
— Меня не ранить! Действительно, меня не ранить! Я скучаю по тебе, я скучаю по тебе, я думаю о тебе в темноте... Я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, я ненавижу тебя, как кровь! Меня не ранить! Действительно, меня не ранить... У меня есть совесть Да, забирай свою совестную собаку! Я ненавижу тебя, ненавижу тебя, ненавижу тебя...
Потом Су Цзиньнянь рухнула на месте!
Затем все в машине оказались в беспорядке в ветре...
Машина ехала прямо к особняку семьи Су. Конечно, Су Цзиньнянь была не настолько глупа. Она привела толпу людей, чтобы мобилизовать народ, чтобы арестовать людей. Как говорится, семейные тайны не должны выноситься на публику. Если она станет публично позорить свою семью, а также свою репутацию, то это будет не стоит того.
Поэтому эту сцену можно показать только членам семьи. В конце концов, посторонние не знают, кто такая Су Цинъюн.
Большинство людей в Сити А знают только, что в семье Су есть молодая леди, которую председатель совета директоров балует до небес. У нее отличные оценки, и она во всем превосходна. Что же касается мисс Су Цзясан...
А? А есть такая? Когда у семьи Су появилась третья мисс?
Хм, хотя это описание немного преувеличено, Су Цинъюн редко выходит из дома из-за своего здоровья, поэтому ее все забыли... Должно быть, да, должно быть.
План Су Цзиньнянь очень прост, она не собирается атаковать эту дешевую суку в лоб, но сначала заставляет мужчину, пойманного Ан Сирон, позвонить и выманить Су Цинъюн, а затем, шаг за шагом, перед всей семьей, раздавить ее дешевые кости!
Вероятно, из-за угрызений совести, когда Су Цинъюн получила звонок от этого человека, она невольно почувствовала легкое замешательство и вскоре выбежала. Она опрометчиво не заподозрила, как этот человек узнал ее личность. В конце концов, она не раскрывала свою родословную, когда заключала сделку.
Добежав до задней части гор, она увидела вдали мужчину, стоящего под акацией. Лицо Су Цинъюн слегка побледнело, она огляделась, чтобы убедиться, что никого нет, и только потом поспешила подойти.
— Чего ты здесь ищешь?! Разве я тебе уже не отдала все деньги? Что ты еще хочешь? Разве мы не договорились поначалу, что деньги и товар будут оплачены, и ты уйдешь, как только получишь деньги!
Мужчина в кепке с козырьком улыбался. Видеть Су Цинъюн было для него все равно, что видеть, как золото летит ему в руки. Он пришел в себя только тогда, когда Су Цинъюн стала его расспрашивать, и переключился на образ хама.
— Деньги решают все? Как может быть что-то настолько дешевое? Ты всегда говоришь, что твоя сестра наивная и глупая, но я считаю, что ты еще более наивная и глупая! Ради того, чтобы помочь тебе, я рискнул своей жизнью, чтобы помочь тебе взорвать дом семьи Джи, но в итоге ты сказала, что я сделал это плохо и не взорвал людей, и ты заплатила мне только половину денег, так что сейчас меня ищет полиция, я скрываюсь и живу хуже собаки. Хм, я тебе скажу, если ты не дашь мне денег, чтобы отправить меня за границу, я расскажу обо всех гнусных вещах, которые ты просила меня сделать раньше, я не выживу, и ты тоже не будешь жить счастливо!
Услышав грубые слова мужчины, Су Цинъюн побледнела. Конечно, она знала, что этот отчаянный человек способен на все. Но с таким человеком не трудно иметь дело, стоит только дать ему достаточно денег, и он сам уйдет.
Тогда она потеряла деньги на фондовом рынке и не могла сразу же вернуть их, поэтому просто отмахнулась от него. Она не ожидала, что он так затаит обиду.
— Ох, я все еще думаю, что это большая проблема. Если что-то можно решить деньгами, то это пустяки, — равнодушно улыбнулась Су Цинъюн, играя с ногтями и общаясь с ним. — Не волнуйся, в прошлый раз я просто не имела под рукой наличных и не смогла позволить себе такую сумму. Раз уж ты пришел лично, давай сразу же договоримся о цене, сколько стоит окончательно заткнуть тебе рот?
Мужчина жадно сузил глаза, поднял руку и вытянул перед ней палец.
Су Цинъюн фыркнула:
— Миллион?
— Нет, — мужчина смотрел на Су Цинъюн горящими глазами, — десять миллионов.
Услышав это, Су Цинъюн словно услышала какой-то анекдот, и рассмеялась:
— Десять миллионов? Ты уверен, что не мечтаешь? Ты хочешь шантажировать меня на десять миллионов, опираясь на те несколько документов, которые у тебя на руках? Ха-ха, я тебя не била, пока я не признаю, кто поверит твоему слову, как у хулигана?
— Я поверю.
Сзади Су Цинъюн вдруг раздался твердый и сильный голос.
Услышав эту фразу, Су Цинъюн опешила, словно ее ударило током, лицо, которое еще секунду назад улыбалось, побелело, она стушевалась, и увидела старика, вышедшего из-за ограды. Видеть призраков — это тоже страшно.
За стариком был Су Вэньхао с мрачным лицом, отец Су Цзиньнянь и Су Цинъюн.
— Нет, не так... Дедушка, послушай меня!
— Послушать, что ты скажешь? Я все услышал, что мне нужно, и ты сама призналась. Что еще тебе спорить?!
— Нет, дедушка! Это не так, как ты услышал! — Увидев, что старик отвернулся и не обратил на нее внимания, Су Цинъюн немедленно повернулась к Су Вэньхаоу, подбежала и потянула его за рукав, — Папа! Папочка, поверь мне, папа, ты веришь мне, да?! Я, как я могла сделать такое? Моя сестренка так хорошо ко мне относилась... Я не могла навредить сестре!
— Ха! Хорошо относилась к Сусу? Вот так ты относишься к Сусу?!
Старик был в ярости и поднял руку, бросив ей в лицо кучу фотографий.
Су Цинъюн, дрожащими руками, протянула руку, чтобы взять фотографии. На них были разные изображения: от снимка ее с мужчиной, с которым она только что говорила, до фотографии, где она в интимной близости с Лу Шанчуанем на кровати, и снимка в отеле. Она искала фотографию, где Мотияма Фудзита отправляет яд...
Видя все это, Су Цинъюн чувствовала себя так, словно ее облили ледяной водой. Все тело холодело, словно она погрузилась в ледяной погреб.
Услышав шум, Лин Хайсюань и супруга старика поспешили сюда. Увидев, как старик разгневан, они вдруг осознали серьезность ситуации, но не могли понять, что произошло. Они слышали только его глубокий, холодный голос.
– Ты всегда была послушной и разумной, и я думал, что ты добрая девочка. Не ожидал, что у тебя такое злое сердце, что ты готова подставить даже собственную сестру! Моя семья Су несчастна, что родила такого мерзавца, как ты! Если бы не Цзонг Руй, который принес доказательства и рассказал мне правду, я бы с Сусу очень долго обманывался… Хм, тебе нужно было убить Сусу, чтобы успокоиться?!
Услышав имя, вырвавшееся из уст старика, Су Цинъюн почувствовала, как сердце ее бешено колотится, словно ее пронзили ножом. Боль была настолько сильной, что казалось, будто она вот-вот умрет.
Неужели это были те самые доказательства, которые искал Лу Цзонгруй? Он рассказал дедушке правду обо всем?
Как это… как это вообще возможно?!
Как он мог так с ней поступить?! Он ведь знал, как сильно она его любит! Как он мог быть таким жестоким?!
Ей бы лучше, чтобы все это было сделано Су Цзиньнянь, чем он узнал бы об этих мерзостях. По крайней мере, даже если бы она умерла, может быть, когда-нибудь он бы просто любил ее, когда бы случайно о ней подумал… Но теперь все разрушено!
– Вэнь Хао, что случилось? Что такого плохого сделала Циннин, что ты так с ней обращаешься, словно она хрупкая и больная девочка?!
Лин Хайсюань не была совсем не в курсе того, что творила Су Цинъюн втайне. Но сейчас, когда Су Цинъюн попалась первой, она, конечно, не могла показать, что ей известно, а могла лишь попытаться все исправить.
Лицо Су Вэньхао было мрачным. Видя, что его любимая дочь совершила такое, он был разочарован и не мог объяснить своему отцу. Поэтому он проигнорировал крик Лин Хайсюань и, сжав губы, молчал.
Увидев, что муж отказывается ей помогать, Лин Хайсюань не оставалось ничего, кроме как обратиться за помощью к старушке: – Мама, пожалуйста, уговори папу! Неважно, какие ошибки совершила Цинъин, она все равно твоя внучка. Дети, в силу своего невежества, могут совершать ошибки… К сожалению, Ачэнь сейчас не дома, я даже не могу найти человека, который бы мог принять решение и помочь… У-у…
Говоря это, Лин Хайсюань не могла сдержать слез. Чем больше она думала, тем больше становилось ее страдание.
Услышав, что Лин Хайсюань заговорила о Су Сичэне, чтобы умолять ее, старушка, которая все это время была бесстрастна, наконец, приоткрыла губы и обратилась к старику Су – Юнчао, что случилось? В конце концов, это ваша семья. Если это не слишком серьезная ошибка, не стоит беспокоиться.
– Хм! – Старик Су холодно фыркнул. – Не заботиться? Я не хочу заботиться! Но эта девушка зашла слишком далеко! Наша родословная семьи Су осквернена ею!
Хотя он всегда благоволил к Су Цзиньнянь, по отношению к Су Цинъюн он не был плохим. Он закрывал глаза на ее мелкие проделки, чтобы сохранить ей лицо. В конце концов, она была плоть и кровь Вэнь Хао, его собственная внучка. Но он мог простить ей любые ошибки, но он не мог простить ее за то, что она угрожала личной безопасности Су Цзиньнянь. Одного факта того, что она наняла убийцу, было достаточно, чтобы приговорить Су Цинъюн к смерти!
Увидев, как Лу Цзонгруй идет к ним с отцом и дочерью семьи Си, старик Су немного умерил свой гнев и кивнул Си Хаомингу в знак приветствия.
– Цзонг Руй, расскажи, что случилось три года назад здесь, и очисть Сусу от обвинений.
Су Цзиньнянь прибыл последним. Он пришел с Цзи Цзисянгом и Тан Яньран – они только что вернулись с прогулки. Он выглядел как странник и был немного удивлен, увидев такую атмосферу. Увидев отца и дочь семьи Си, он стал чувствовать себя еще более неловко. Он тихо, мелкими шагами, подошел к старику и спросил шепотом – Дедушка, ты так быстро позвал меня, что случилось…?
Он говорил нигромко, ни тихо, чтобы все присутствующие могли его услышать.
Видя, что все на месте, Лу Цзонгруй поставил принесенный с собой ноутбук на пол и включил его. Сначала он показал фрагмент записи интимной связи Су Цинъюн и Лу Шанчуаня. Красный, зеленый, синий, белый цвета мелькали на экране. Лица присутствующих были полны недоверья: - Как же Шанчуань мог иметь дело с третей дочерью семьи Су?! Он ведь знал, что Смерть Чэнь Юя связана с двумя сёстрами семьи Су…
Тан Яньран тоже впервые видела это видео. Услышав болезненный крик Су Цинъюн, она тоже почувствовала, как сердце ее сжалось, и не смогла сдержать себя:
– Черт побери! Этот мужик настоящий извращенец, еще и СМ любит… Отвратительно!
– Хм! – Лицо Цзи Цзисянга было полнено гневом. – Если по правде, то эта женщина такая ядовитая, что хочет убить мою сестру…
Отредактированное видео быстро закончилось. Потом пошла аудиозапись без изображения.
Эта аудиозапись представляла собой разговор Су Цинъюн и Лу Шанчуаня, записанный вампиром в репетиционном зале для танцев. Поскольку в разговоре прозвучало очень эмоциональное высказывание определенной женщины, даже без
http://tl.rulate.ru/book/110619/4217343
Готово:
Использование:
