Бум... Бум... Бум.
Зазвучал громкоговоритель, и Чжоу Цзин посмотрела вперед. Зеленый поезд медленно приближался к платформе, и от характерного звука у нее возникло ощущение, что она не находится в этом мире.
Два месяца назад она ехала на зеленом поезде и попала на одну из самых красивых линий зеленых поездов - линию Болин. Пейзажи вдоль линии Болин захватывали дух: луга, полные лошадей, стад и пастухов, а также пышные зеленые горные перевалы...
Тогда она решила, что в следующем году она снова поедет на зеленом поезде, совсем не думая о том, что через два месяца она действительно снова отправится в путешествие.
Увидев, что поезд вот-вот остановится, Чжоу Айгуо похлопал Чэн Юаня по плечу: — Давай перенесем ваш багаж.
Чжоу Цзин собиралась жить в армии и хотела взять с собой лишь несколько комплектов одежды, но Ли Сянлань ей не позволила. Помимо вещей первой необходимости и вещей из гардероба, Ли Сянлань упаковала ещё три большие сумки. В итоге набралось в общей сложности девять больших чемоданов. Они одолжили у производственной бригады тележку, чтобы дотащить вещи до вокзала.
После посадки в автобус дорога до провинциального железнодорожного вокзала заняла более двух часов.
— Да, папа, — ответил Чэн Юань. Услышав это, Чжоу Цзин не могла не посмотреть в сторону Чэн Юаня. Он одним движением поднял четыре большие сумки и вместе с толпой направился к поезду.
Прошло уже два месяца с тех пор, как она перевоплотилась, и ей все еще было немного неловко называть Чжоу Айгуо и Ли Сянлана "мамой" и "папой". Но он так быстро привык к этому... Как же ему это удалось?
Если бы они действительно любили друг друга и женились по любви, то было бы вполне естественно называть тестя "папой". Но их брак — это настоящий брак по расчету. Конечно, этап регистрации брака был необычным.
Чжоу Цзинь, будучи приверженкой безбрачия, вообще не собиралась выходить замуж и усложнять себе жизнь. Но, попав в книгу 70-х годов, где быть незамужней — почти преступление, она поняла, что ее родители станут ежедневно подгонять её к браку. Она решила выйти замуж за героя-военного, который до 80-го года пробыл в армии и появился только в последней главе.
Когда она уже собралась спокойно зажить как вдова при живом муже, Чэн Юань вернулся.
— Чжоу Цзинь, — обратилась к ней Ли Сянлань, — по приезду в часть, постарайся счастливо зажить с Чэн Юанем, не думай о прошлом. Теперь ты его жена, пора взрослеть, — посоветовала Ли Сянлань.
Говоря это, она подняла руку и погладила дочь по щеке с выражением грусти на лице. Она действительно не хотела отпускать её, ведь хотя семьи Чжоу и Чэн жили недалеко друг от друга, и оба производства были частью одной бригады, уход Чжоу Цзинь в армию был равносилен дальнему замужеству.
Теперь у неё в части не будет ни одного близкого родственника, который мог бы ей помочь. Чэн Юань, будучи военным, часто уходил на задания с неопределённым сроком возвращения, а сами задания были опасны. Ли Сянлань очень переживала об этом. До своей демобилизации Чжоу Айго был военным, и никто лучше неё не мог знать, как тяжело быть женой солдата.
Чжоу Цзинь знала, что под «прошлым» Ли Сянлань имела в виду её собственное прошлое, точнее, прошлое ее персонажа в этой книге, героини Чжоу Цзинь, которая влюбилась в главного героя из провинции, образованного юношу Ван Или. Это была любовь с первого взгляда, она активно преследовала его, что по итогу стало известно всем.
В те времена преследующая парня девушка вызывыла бурное осуждение, кроме того, Ван Или уже был в отношениях с Чжоу Лифэнь. Чжоу Лифэнь была из той же деревни, что и Чжоу Цзинь. Обе девушки были ровесницами и долгое время ходили в одну и ту же школу, но они не были близки — при встрече они едва удосуживались поздороваться.
Чжоу Цзинь была известной красавицей в округе, а Чжоу Лифэнь была лишь симпатичной девушкой, но благодаря своему обаянию она пленила сердце Ван Или.
Из-за того, что Чжоу Цзинь открыто пыталась увести его, Чжоу Лифэнь и Ван Или часто ссорились. Даже несмотря на многократные заверения Ван Или, Чжоу Лифэнь не могла избавиться от чувства неуверенности в себе. Её отец, Чжоу Дали, видя, что отношения молодой пары ухудшаются, боялся, что городской зять может сбежать. Поэтому он предупредил Чжоу Айго, что если Чжоу Цзинь продолжит преследовать Ван Или, он пойдёт в комитет и пожалуется на их семью.
Чжоу Айго был в ужасе. Хотя его семья была бедной на протяжении трёх поколений, а он сам был уважаемым ветераном войны и командиром производственной бригады, Ли Сянлань происходила из семьи зажиточных крестьян, что они старались не афишировать. Если этот инцидент раздуется и дойдёт до комитета, а его председатель был дядей Чжоу Дали, семья Чжоу окажется в беде.
Чтобы успокоить Чжоу Лифэнь и отвадить Чжоу Цзинь от Ван Или, Чжоу Айго и Ли Сянлань поспешно выдали свою любимую дочь замуж. Хотя это было сделано в спешке, они согласились на этот брак, так как высоко ценили Чэн Юаня.
Чжоу Цзинь мягко прикоснулась к шершавой руке Ли Сянлань и, улыбнувшись, успокоила ее: — Мама, у меня всё будет хорошо.
Ли Сянлань не была успокоена словами дочери, но уже ничего не могла поделать.
— Чэн Юань — ответственный военный, и мы с твоим отцом будем спокойны, зная, что ты за его спиной, — ответила мать. Она понимала это лучше остальных. Если бы не защита Чжоу Айго, она бы не осталась простой главой производственной бригады.
— Если вам есть, что сказать, поторопитесь, поезд скоро отправится, — крикнул Чжоу Айго, возвращаясь за последним чемоданом.
Ли Сянлань, не успевшая договорить, схватила дочь за руку и добавила: — Не стану больше докучать вам, но ты и Чэн Юань должны постараться так, чтобы я могла обнять своего внука к концу этого года. На твою свекровь рассчитывать не приходится, но я смогу помочь тебе с ребёнком.
Чжоу Цзинь не нашлась, что сказать.
Значит, только закончив принуждение к браку, они приступили к болтовне о рождении детей? Увидев что дочь молчит, Ли Сянлань взволнованно продолжила: — Не относись к этому легкомысленно. Ты не знаешь, рассказала ли твоя свекровь Чэн Юаню о твоих чувствах к Ван Или. Если он узнает, ты должна родить ребёнка, чтобы показать свою преданность семье.
Чжоу Цзинь не знала, что ответить, и, к счастью, в этот момент подошел Чжоу Айго и поторопил её сесть на поезд, заставив Ли Сянлань замолчать.
В те времена поездка на поезде было тесным предприятием, но Чэн Юань сумел аккуратно провести Чжоу Цзинь к её месту. Как только они сели, Чжоу Цзинь заметила, что её мать машет ей из окна напротив, держа пакет с едой:
— Чжоу Цзинь, я забыла отдать тебе это!
— Я пойду, а ты сиди, — сказал Чэн Юань, поднимаясь и направляясь к окну.
В проходе толпился народ, и Чжоу Цзинь осталась на месте, наблюдая за ними. Место напротив было пустым, и после передачи пакета Чэн Юань сказал Ли Сянлань несколько слов.
Неизвестно, что именно он ей сказал, но её ранее искаженное тревогой лицо озарилось улыбкой. Вокруг было шумно, и Чжоу Цзинь не слышала их разговора. Когда Чэн Юань вернулся, Чжоу Цзинь спросила:
— Что ты сказал моей маме? Она, кажется, очень обрадовалась.
Чэн Юань передал ей пакет с едой и невозмутимо ответил: — Ничего особенного.
Он не хотел говорить, и Чжоу Цзинь не стала настаивать. В конце концов, ни она, ни оригинальная Чжоу Цзинь не были знакомы с этим человеком, чье имя теперь фигурировало в их свидетельстве о браке. Скоро поезд тронулся.
Чэн Юань служил в части, находящейся в соседней провинции. Путь был не слишком дальним, но в те времена поезда не были быстрыми, их скорость редко превышала 80 км/ч, и маршрут проходил через другую провинцию.
Таким образом, дорога занимала два дня и две ночи. Этот вагон был довольно новым и напоминал вагоны из будущего, но санитарные условия оставляли желать лучшего, а воздух был наполнен невыразимыми запахами.
Чжоу Цзинь открыла окно вагона, надеясь освежиться, и услышала, как старушка напротив сказала: — Вы с мужем такие красивые, у вас будут очень красивые дети.
Чжоу Цзинь ошеломленно обернулась. Ей хотелось спросить у старушки, как та определила, что они с Чэн Юанем — супруги, ведь между ними было как минимум тридцать сантиметров, и выглядели они как совершенно незнакомые люди. Она не осмелилась сказать это вслух, а лишь слегка улыбнулась в ответ.
Отведя взгляд, она украдкой взглянула на мужчину рядом с собой. Он, казалось, не слышал слов старушки, а его прямая осанка придавала еще больше строгости его зеленой военной форме. В его руках была книга, и он так сосредоточенно её читал, что ей не хотелось его отвлекать.
Её словно пластиковый муж действительно был прилежным военным!
Чжоу Цзинь отвернулась и стала смотреть на пейзаж за окном. Но вскоре монотонные горы за окном ей наскучили. Хорошо, что она приготовила себе занятие на дорогу — вязание. Сейчас уже была весна, и погода на юге не была холодной. Она решила связать себе жилет. Пряжу она купила в кооперативе перед Новым годом, а Ли Сянлань тогда удивилась, спросив, когда она научилась вязать.
Оригинальная Чжоу Цзинь действительно не умела вязать, но новая — умела. Она была заядлым домоседом, любила все виды ручной работы и справлялась с ней очень хорошо. Иногда она выкладывала свои работы в социальные сети, а её друзья уговаривали её открыть магазин.
Один читал книгу, другая вязала — так они молча провели время до ужина. Старушка напротив уже достала сухой паек и поделилась им с мужем, и Чжоу Цзинь тоже решила достать еду.
В этот момент ее мужчина, который несколько часов сидел в идеальной военной позе, закрыл книгу и встал:
— Я пойду куплю нам еду.
Не успела Чжоу Цзинь что-либо сказать, как Чэн Юань уже направился в сторону вагона-ресторана. Через некоторое время он вернулся с металлическим контейнером. Только с одним? Неужели для неё еды не было? Чжоу Цзинь не успела ничего сказать, как контейнер оказался перед её глазами.
— Ешь.
— Ты не будешь? —спросила Чжоу Цзинь и почувствовала стыд за то, что подозревала его.
— Может, поделим пополам?
— Не нужно, — ответил он. Чэн Юань поднял пакет с сухим пайком, который лежал между ними, и начал есть новогодние закуски, приготовленные Ли Сянлань. Теперь Чжоу Цзинь было ещё неудобнее есть одной. Сама она не могла бы все это съесть и посчитала это расточительством, поэтому настойчиво предложила ему разделить паек с ней. Только когда он сказал, что съест остатки, если она не справится, она взяла палочки.
Надо сказать, что еда в поездах в те времена была действительно сытной. В квадратном железном контейнере было полно белого риса, жареных огурцов с мясом, вареное яйцо и отварные зеленые овощи. Все это пахло очень аппетитно.
В те годы жизнь была тяжелой, многие люди могли позволить себе мясо только на Новый год. Чжоу Айго и Ли Сянлань заботились о дочери, но лишь раз в десять-пятнадцать дней они давали ей мясо, и то благодаря тому, что старший сын Чжоу Дзюнь работал на мясокомбинате.
Смотря на блестящие кусочки мяса в контейнере, Чжоу Цзинь тихонько сглотнула. Старая женщина напротив, уловив запах еды, тут же почувствовала, что ее собственные запасы не такие уж и вкусные, и не удержалась, чтобы не спросить Чэн Юаня:
— Сколько стоит этот контейнер с едой?
— Три мао, без талона, — ответио он. Даже без талона три мао – это довольно дорого, и старушка сразу отступила. С завистью она взглянула на Чжоу Цзинь: — Девушка, твой муж действительно хорошо к тебе относится.
Чжоу Цзинь, которая с головой была погружена в поедание еды, слегка покраснела. Если раньше на подобные комментарии она могла реагировать спокойно, то теперь, услышав слова «твой муж», она смутилась.
Опасаясь, что кто-то заметит ее смущение, она еще ниже склонила голову. Этот обед был действительно сытным, и Чжоу Цзинь, съев половину, остановилась. С некоторой тревогой она передала контейнер Чэн Юаню. Чэн Юань взял контейнер и без слов принялся есть.
Чжоу Цзинь, думая о том, что он ест остатки, вдруг почувствовала неловкость и не смела посмотреть на него. Она отвернулась и снова открыла окно. Ночной ветер, наполненный весенней свежестью, ворвался внутрь, коснувшись её души и окутав ее сердце приятными волнами.
http://tl.rulate.ru/book/110184/4314585
Catvshapke (читатель/культиватор основы ци)
11 декабря 2024 в 23:46
0
Использование:
