Цинь Хаосюань, зная, как добр к нему старший брат, и вспоминая, что вчера продал весь Рассеивающий Ци Порошок, даже не оставив себе для совершенствования, смущённо хихикнул:
— Старший брат Пу, не одолжишь ли ты мне немного Травы Ци?
Пу Ханьчжун, конечно же, понимал, зачем Цинь Хаосюаню понадобилась трава. Он, не раздумывая, достал несколько стеблей и протянул их Цинь Хаосюаню:
— Не говори так, мы же братья! Бери, сколько нужно, а если закончится – обращайся!
Отдав Цинь Хаосюаню траву, Пу Ханьчжун замялся, но всё же решился:
— Хаосюань, не забывай о совершенствовании. Алхимия – это, конечно, хорошо, но не стоит забывать о главном! Помни, алхимия лишь помогает совершенствованию. Только продвинувшись в совершенствовании, ты сможешь продлить свою жизнь!
— Не волнуйся, старший брат, я всё понимаю, – серьёзно кивнул Цинь Хаосюань.
Каждый раз, когда Пу Ханьчжун уходил, Цинь Хаосюань провожал его. Этот раз не стал исключением.
Пу Ханьчжун был тронут этим невольным проявлением уважения. Он чувствовал, что Цинь Хаосюань искренне его уважает, а не льстит ему в корыстных целях.
Проводив Пу Ханьчжуна, Цинь Хаосюань уже собирался вернуться в комнату, как вдруг наткнулся на Сюй Юй, которая пришла его навестить. У неё был странный вид – словно она одновременно чем-то огорчена и обрадована.
— Брат Хаосюань, я как раз к тебе! – завидев Цинь Хаосюаня, она замахала рукой и побежала ему навстречу, как ребёнок, который давно не видел родителей.
— На улице холодно, пойдём в комнату, – сказал Цинь Хаосюань, заметив, что Сюй Юй нахмурена. Он понял, что у неё что-то случилось. Когда они зашли в комнату и закрыли за собой дверь, он спросил: – Что-то случилось, сестрёнка Юй? Ты какая-то невесёлая.
— Меня сегодня вызывал глава секты Хуанлун Чжэньжэнь, – сказала Сюй Юй, приложив к подбородку свои тонкие пальчики. – Он расспрашивал меня про Рассеивающий Ци Порошок.
— И что ты ему ответила? – спросил Цинь Хаосюань, напрягшись.
— Я сказала, что готовила его так же, как и всегда, и не знаю, почему он получился таким эффективным, – сказала Сюй Юй, хитро прищурившись. – Он мне, конечно, не поверил, но настаивать не стал. Сказал, чтобы я постаралась приготовить ещё немного этого порошка, но не в ущерб совершенствованию. А ещё сказал, чтобы в следующий раз я записала рецепт!
Цинь Хаосюань вздохнул с облегчением. Всё-таки Сюй Юй была ученицей из Пурпурных ростков, и даже глава секты не мог ей приказывать. Будь на её месте Цинь Хаосюань, тот бы вытряс из него душу, но добился бы своего.
— Если тебя ещё раз спросят, говори, что готовила так же, как и всегда, – сказал Цинь Хаосюань. – На самом деле, в этом нет ничего сложного. Я просто добавил в порошок несколько капель концентрированной духовной эссенции.
Сюй Юй улыбнулась и кивнула. Она с восхищением смотрела на Цинь Хаосюаня. Больше всего на свете ей нравилось его спокойствие и невозмутимость.
— Ах да, брат Хаосюань, глава секты дал мне немного Травы Ци, – сказала она.
— Наверное, он хочет, чтобы ты приготовила ещё порошка, – сказал Цинь Хаосюань, беря у неё траву. – Я сегодня вечером приготовлю для тебя немного. Если глава секты снова спросит, ты сможешь ему его показать.
Сюй Юй кивнула, и на её лице появилось озорное выражение.
— Спасибо, брат Хаосюань! – сказала она. – Ты так много для меня делаешь, а я даже не знаю, как тебя отблагодарить!
— Глупенькая, – Цинь Хаосюань ласково потрепал её по голове. По ней и не скажешь, что она испытывает чувство неловкости.
Проводив Сюй Юй, Цинь Хаосюань решил извлечь духовную эссенцию из остатков пилюли высокого уровня. Он положил их в алхимическую печь, запустил массив духовного огня и сосредоточил своё божественное сознание на печати. Вскоре ему удалось установить связь с остатками пилюли, и он без труда извлёк из них духовную эссенцию. На этот раз она была не чисто золотистой, а с красноватым оттенком. Но при этом она была намного чище и мощнее, чем предыдущая.
Цинь Хаосюань понял, что это эссенция другого духовного растения, которое было использовано при изготовлении этой пилюли. Он наполнил двадцать флаконов этой эссенцией и внимательно изучил внутреннюю структуру остатков пилюли. Она была невероятно сложной. Пустые каналы, по которым когда-то текла духовная эссенция, напоминали лабиринт. Цинь Хаосюань всё сильнее хотел научиться алхимии. "Если бы я мог создавать такие пилюли, то совершенствование стало бы намного легче!" – подумал он.
Он покачал головой, отгоняя от себя эти мысли. Сейчас ему нужно было сосредоточиться на том, чтобы как можно скорее прорваться к следующему листу стадии Взращивания. Только тогда он сможет начать заниматься алхимией.
Потратив ещё некоторое время на изготовление порошка, Цинь Хаосюань обнаружил, что теперь он получается с красноватым оттенком. Но при этом он был таким же эффективным. Цинь Хаосюань взял один пакет, проглотил порошок и начал медитировать.
Пу Ханьчжун перед уходом всегда напоминал ему о важности совершенствования. Только так можно продлить свою жизнь, а жизнь для совершенствующегося – самое главное! Цинь Хаосюань и сам был очень трудолюбивым, а наставления Пу Ханьчжуна ещё больше подстёгивали его. Благодаря технике колдовства его тело было намного сильнее, чем у обычных совершенствующихся, а его божественное сознание было просто несокрушимым. Он был словно машина, которая не знает усталости. Над его головой вращался огромный водоворот духовной энергии, питая его росток и укрепляя его корни.
Через три часа действие порошка закончилось. Была глубокая ночь. Цинь Хаосюань вспомнил, что уже два дня не был в Долине Смертоносного Яда. Он лёг на кровать, и его душа перенеслась в тело змеи.
Чем дальше, тем сильнее Цинь Хаосюань убеждался в важности божественного сознания. Оно было необходимо не только для Техники поглощения сущности, но и для атаки. С его помощью можно было даже убить противника! Так что он ходил в Долину Смертоносного Яда не только в поисках сокровищ, но и для того, чтобы укрепить своё божественное сознание.
Он заметил, что после каждой тренировки его божественное сознание становилось сильнее. Пусть ненамного, но всё же…
Добравшись до Долины, Цинь Хаосюань направился прямиком к скелету гигантской обезьяны. Преодолевая давление, исходящее от скелета и самой долины, он внимательно осматривал окрестности. Ему уже давно не попадались никакие сокровища, но он не терял надежды. Он был уверен, что в Долине Смертоносного Яда ещё полно сокровищ. Просто он пока слишком слаб, чтобы добраться до них.
Когда его божественное сознание было уже на пределе, а на востоке начал заниматься рассвет, Цинь Хаосюань, так ничего и не найдя, но довольный собой, вернулся в своё тело.
Да, сокровищ он не нашёл, зато укрепил своё божественное сознание, а это было намного важнее. Божественное сознание играло огромную роль в мире совершенствующихся. Оно было необходимо для алхимии, создания талисманов, построения формаций и, конечно же, для боя. К тому же, чем сильнее его божественное сознание, тем дальше он сможет проникнуть в Долину Смертоносного Яда.
Цинь Хаосюань не сомневался, что в этой долине ещё полно сокровищ, которые ждут своего часа.
Солнце взошло над горизонтом, начинался новый день.
Выйдя из комнаты, Цинь Хаосюань увидел Пу Ханьчжуна, который только что вернулся. Вид у него был ещё хуже, чем вчера.
— Старший брат, ты сегодня бледнее, чем обычно, – сказал Цинь Хаосюань, с беспокойством глядя на угрюмого Пу Ханьчжуна. – Что-то случилось?
Пу Ханьчжун закашлялся и тяжело вздохнул:
— Со мной-то всё в порядке, а вот с наставником…
— Что с наставником? – Цинь Хаосюань почувствовал, как у него ёкнуло сердце. Перед его глазами всплыло доброе лицо Сюаньцзицзы.
— Кхм… кхм… у наставника осталось совсем мало времени, – сказал Пу Ханьчжун дрожащим голосом. Его бледное лицо покрылось красными пятнами. – Старший брат сказал, что если мы не найдём лекарство, продлевающее жизнь, то он… он умрёт через два-три года! – он снова закашлялся, и на этот раз кашель был настолько сильным, что казалось, он вот-вот захлебнётся собственной кровью. – Наставник так добр к нам… Мы не можем допустить, чтобы он умер! Все ученики Зала Естества ищут способ его спасти.
— Как?! Наставник умирает?!
У Цинь Хаосюаня всё опустилось внутри. Он видел Сюаньцзицзы всего дважды, но тот успел произвести на него неизгладимое впечатление. Да и Пу Ханьчжун часто рассказывал ему о наставнике. Судя по тому, с каким уважением он о нём говорил, он был ему бесконечно предан.
Цинь Хаосюань понимал, что если Зал Естества ещё держится на плаву, то это только благодаря Сюаньцзицзы. Он, словно орёл, защищал своих птенцов от всех невзгод. Пусть он и не был таким сильным, как главы четырёх других Залов, но он был душой и сердцем Зала Естества. Пока он был жив, ученики Зала могли чувствовать себя в безопасности. Без него Зал Естества превратился бы в лёгкую добычу для других Залов.
Пу Ханьчжун, не в силах сдержать переполнявших его чувств, разрыдался. Слёзы текли по его морщинистому лицу, словно ручейки.
— Старший брат… – Цинь Хаосюань не знал, как его утешить, и просто положил руку ему на плечо. – Я тоже ученик Зала Естества. Если я могу чем-то помочь…
Пу Ханьчжун вытер слёзы и вынужденно улыбнулся. Слова Цинь Хаосюаня согрели ему душу, но чем мог помочь новичок, который пробыл в секте всего три месяца?
Пу Ханьчжун поднялся и тяжело вздохнул. Его взгляд упал на алхимическую печь Цинь Хаосюаня. Тот уже несколько раз использовал её для извлечения духовной эссенции и приготовления порошка, и на дне скопилось немало отходов.
Пу Ханьчжун молча достал новую печь и поставил её на место старой.
— Хаосюань, – сказал он с горечью в голосе, – я, как твой старший брат, должен был бы обеспечивать тебя всем необходимым, но… сейчас у нас другие приоритеты. Мы с братьями собираем духовные камни, чтобы купить для наставника лекарство, продлевающее жизнь. Так что… прости, но я больше не смогу тебе помогать.
http://tl.rulate.ru/book/108930/4137340
Использование:
