При словах Эрдене Роэллика у нее явно дрогнули губы. Лицо побледнело, а глаза наполнились тревогой. Эрдэнэ насмехался над Тенеком.
— Если, конечно, у императрицы есть хоть малейшее намерение обнять тебя.
Щека Тенека дернулась. С детства он имел привычку кривить лицо, когда злился. Это нельзя было назвать привычкой, скорее, это было нечто, неподвластное его контролю.
Несмотря на ярость, Тенек держался на значительном расстоянии от Эрдэнэ, делая всё возможное, чтобы сохранить дистанцию. Она горько усмехнулась, представляя, как бы все обстои́ло, если бы рядом был ее отец. Он бы ругал Тенека, пока тот не был бы полностью сокрушен, а затем намеренно сбросил бы императорскую корону с его головы.
Тенек прикусил внутреннюю сторону щеки и выдавил улыбку, стараясь выглядеть расслабленным.
— Вы вернулись победителем из долгой войны. Разве не следует вас вознаградить вместо того, чтобы просто уйти?
— Разве лучшей наградой не было бы выпустить меня отсюда?
— Так не пойдет.
Его торжествующая улыбка вызывала у Эрдэнэ тревогу. Она почувствовала, что он замышляет что-то неприятное. Тенек всегда мастерски мучил ее своими хитрыми уловками, и выражение его лица сейчас было таким же, как и в те времена.
— Принеси это сюда!
Что он просит принести? Эрдэнэ задумалась. Он не мог требовать устройство для ее казни, но, как только она увидела искусно украшенные сундуки, вносимые слугами, ей на мгновение показалось, что именно это и есть его истинное намерение. В сундуке, украшенном кружевами и лентами, точно не могло быть меча, выкованного душой легендарного кузнеца. Тенек, заметив её растерянное выражение, улыбнулся с большим удовлетворением.
— Чтобы отпраздновать и поощрить твою победу, твой единственный брат приготовил непревзойденный подарок.
Он командовал слугам:
— Что ты делаешь? Открой это!
Слуги, один за другим, открывали крышки сундуков, опускаясь на одно колено. Эрдэнэ задавалась вопросом, не спит ли она, когда шнурки и ленты развязывались, открывая содержимое. Это был явно нехороший сон.
— Что все это значит...?
С уст Эрдэнэ сорвался стон, но она не могла произнести ни слова от изумления. Внутри открытых сундуков не было ничего, кроме белых блестящих предметов. От кружевной вуали, на плетение которой ушел бы целый год, до платья, затейливо расшитого золотыми и серебряными нитями, бриллиантов и жемчуга на высочайшем уровне, а также множества аксессуаров.
Среди всего этого великолепия самым абсурдным показалось ей письмо. Даже без подробного изучения было ясно, что отправитель обладал значительной властью. Но всё это не имело значения…
Внимание Эрдэнэ привлекла яркая эмблема, оттиснутая на восковой печати. Это была символика Королевства Ветор, самой процветающей страны среди внутренних союзников, которая могла вступить в самую жестокую битву с империей Хиршштайн. Она подняла голову и сердито взглянула на Тенека.
— Что, черт возьми, все это значит?
Глаза Тенека сузились, как у змеи.
— Почему ты так выглядишь? Этому есть чему радоваться. Хиршштейн решил наладить дружеские отношения с различными внутренними странами. Как вы знаете, эта страна необъятна, но вырастить даже рисовое зернышко непросто, не так ли?
В этот момент Эрдэнэ подумала, не было бы разумнее покончить с ним. Она сжала кулак, собираясь дотянуться до рукояти меча, и уставилась на Тенека.
— Из того, что я слышала ранее, складывается впечатление, что ты предан Хиршштейну больше всех. Так почему бы не проявить свою преданность действиями? Это тоже пойдет тебе на пользу.
— Говори яснее, Тенек. О чем ты сейчас говоришь?
Её тон стал почти таким же, как в детстве, когда она гонялась за Тенеком из-за его проделок. Но сейчас всё было иначе. Она не могла наброситься на него, как в прежние времена. Он уже обладал славой императора, и Эрдэнэ не могла найти способа защитить себя.
Если она тронет его хоть пальцем, он тут же обвинит её в предательстве. Весомое, трусливое и жестокое поведение Тенека вызывало у неё тревогу.
— Король Ветора хочет сделать тебя своей королевой. Он пообещал заключить с нами союз и снабдить нас продовольствием, чтобы жители империи не умирали с голоду. Время войн закончилось, Эрдэнэ!
Своими последними словами Тенек сильно ударил по ее душе. Вероятно, он имел в виду: «Твое время истекло».
— Я даю тебе два дня, чтобы собрать свои вещи. Ветор всё равно более богатое место, чем наше, так что что еще ты можешь взять отсюда? Верно?
Перед глазами Эрдэнэ всё размывалось, и она почувствовала головокружение. Хотя она преодолела множество войн и столкнулась с поразительными опасностями, такое ощущение было для неё новым.
После того как командир рыцарей и офицеры, которые выражали свое возмущение, покинули её, Эрдэнэ осталась одна в своей комнате. Несмотря на то что Тенек стал императором, комната в Золотом замке Хиршштайн, где светило солнце и было тепло в течение всего дня, по-прежнему принадлежала ей. Утром, раздвинув шторы, она увидела бескрайний северный пейзаж, а горный хребет, напоминающий дракона, стоял на страже, как стена.
Эта комната была предназначена для наследника трона, но теперь все казалось напрасным.
— Если я решительно откажусь, это все равно обернется ссорой, — думала Эрдэнэ, глядя на небо, где умирал красный закат. Она знала, что могла бы отказаться. Многие из тех, кто пытался противостоять Тенеку, пали жертвами его умелой риторики, как дураки. Но самые практичные и благоразумные дворяне оставались ей верны. Эрдэнэ была уверена, что ее не оставят в беде, даже если тысяча рыцарей ворвется в город одновременно.
— Эта страна, хоть и обширна, не так простая в плантациях, — как будто слышала она ставший навязчивым голос Тенека, подобный крику́ обезьяны. Он не был глуп. Просто физически слаб и не мог заниматься боевыми искусствами. Это было очевидно из того, что он понимал: воинственная природа людей коренится в их страхе перед голодом.
— Но разве не лучше избавиться от этого страха? Мы так живем уже долго. — Эрдэнэ сжала кулак и крепко прикусила губу.
Она не знала, когда Тенек начал заводить знакомства с союзниками внутри страны. Но было ясно, что ему удалось заполучить достаточно еды от них. Он, должно быть, раздавал эту пищу народу, притворяясь щедрым правителем.
Эрдэнэ вновь ощутила тот момент сопоставимости, когда впервые въехала в столицу. Звуки жизни и радости были как ножом отрезаны с приходом рыцарей. Они не были славными героями, вернувшимися с победой. Нет, это были лишь головорезы, которые расшевелили народ, начинавший привыкать к мирной и сытой жизни, и могли снова загнать их на поле боя, где гибли люди.
— Никто больше не будет сражаться под имперским флагом... — с ее губ сорвался вздох.
Кто бы хотел вернуться в те времена, когда роскошь лишь мечталось? Эрдэнэ задумалась. Долг королевской семьи и таких же рыцарей, как она, состоял в служении престижу и гордости империи и имени Хиршштейн. Людям оставалось лишь не предавать страну. Это не было тем, что можно было полюбить каждый день. Однако, зная это, она почувствовала покалывание в груди, словно внутрь попала пыль.
Никто больше не стал бы заступаться за Хиршштейна. Не было бы рыцарей, всадников с копьями. Доспехи заржавеют от небрежности, а флаги, которые развивались над полем боя, останутся на складе, подверженные моли, и однажды их найдут, полными мышиного помета.
— Черт возьми...
Эрдэнэ медленно закрыла глаза. Красный закат просачивался сквозь ее тонкие веки, окрашивая сознание в кроваво-красный цвет, а вскоре оно погрузилось в темноту. Будучи принцессой, она часто сидела здесь и неторопливо наслаждалась видом на закат. Но сегодня был последний день для этого.
http://tl.rulate.ru/book/107871/4226741
Использование:
