«Во время сражений с горой Юэ их шаманы часто использовали миазмы, чуму, змей и насекомых для нападения. Армия выдавала эти талисманы для защиты от подобного колдовства. Этот талисман спас мне жизнь, но теперь его сила угасла, и он не более чем клочок бумаги. Это второй предмет».
«Жители горы Юэ умели использовать кости животных, перья и глазурь. Я собрал эти ценные предметы у тех, кого победил в битве, это третий предмет».
«Завтра я подарю этот кусок глазури твоему дяде, заявив, что это то, что Сянпин нашел в реке. Независимо от того, видел ли его Ечэн или нет, мы будем настаивать на том, что это просто кусок разбитой глазури, который случайно переливается в лунном свете».
Ли Мутянь, держа в руках кусочек глазури, аккуратно упаковал вещь и шепнул Ли Тунъя свой план.
«У отца хороший глаз на вещи». Ли Чанху кивнул в знак согласия. «Наш второй дядя - разумный человек. Уверен, он не станет суетиться из-за такой мелочи, лишь бы сохранить мир».
«Жаль только, что Ечэн кусок мусора», - тихо прокомментировал Ли Тунъя, взглянув на отца.
Ли Мутянь положил зеркало на деревянный стол и слегка покачал головой.
«Ценность этого сокровища зависит от того, как мы его используем. Оно может оказаться бесполезным, если мы не будем правильно его использовать».
Лу Цзянсянь, слушая изнутри зеркала, начал разрабатывать свой собственный план. Запертый в зеркале, он размышлял, как защитить себя и найти выход.
Он понял, что ему придется полагаться на ресурсы и помощь людей в этой деревне, чтобы пройти долгий путь бессмертия, если только он не сможет выбраться из зеркала.
Семья Ли, хотя и имела скромное крестьянское происхождение и неглубокие корни, была весьма примечательной.
Отец Ли Мутянь был отважен и проницателен. Старший Ли Чанху отличался зрелостью и великодушием. Второй сын, Ли Тунъя, был храбр, проницателен, решителен и смел. Ли Сянпин и Ли Чэцзин также отличались сообразительностью и ловкостью. Вместе они составляли внушительный и грозный состав семьи.
А вот Лу Цзянсянь был беспомощен, лишен рук и ног, не мог ни ходить, ни бегать. Как он мог даже думать о побеге или надеяться на то, что окажется в чьих-то руках?
Неужели он обречен на то, чтобы быть выброшенным в реку, как мусор, и просидеть в молчании целую сотню лет?
Как бы там ни было, я должен хотя бы взглянуть на восток, пусть даже издалека, подумал Лу Цзянсянь, направляя ци своего тела в левый верхний угол зеркала.
В доме братья Ли возились с зеркалом, стараясь не повредить его и не потерять шанс на бессмертную судьбу.
При прикосновении лунный свет казался прохладным и успокаивающим, но лунный ореол не поддавался никаким воздействиям, ни дуновениям на него, ни манипуляциям с окружающим воздушным потоком.
И только когда Ли Сянпин взял в руки зеркало и нежно погладил его отражающую поверхность, что-то изменилось.
Усилия Лу Цзянсяня вызвали реакцию, и левый верхний угол зеркала внезапно засветился, так сильно испугав Ли Сянпина, что он вздрогнул и вскрикнул, не зная, что делать - держать зеркало или поставить его на место.
Ли Тунъя наклонился, чтобы рассмотреть его поближе. В левом верхнем углу зеркала светилась яркая белая дуга, тонкая по бокам и более толстая в центре, и это зрелище постепенно исчезало через несколько вдохов.
«Оно засветилось, брат!» воскликнул Ли Сянпин тихим, взволнованным голосом.
Ли Тунъя взял зеркало, подражая действиям Ли Сянпина. Действительно, зеркало засветилось белым светом. Он передал его отцу и жестом попросил попробовать.
Ли Мутянь и Ли Чанху погладили зеркало, выражая свое восхищение увиденным явлением.
Однако Ли Тунъя, тихо воскликнув от удивления, взял зеркало у старшего брата и погладил его, отвернувшись от остальных.
«Отец, независимо от того, куда его кладут, освещенная область всегда направлена на север. Как будто...» Ли Тунъя сделал паузу, размышляя, пока держал зеркало.
«Как компас». Ли Мутянь кивнул в знак согласия.
Внутри зеркала Лу Цзянсянь внутренне ликовал, пораженный быстротой мышления Ли Тунъя!
«Давайте сначала отправимся к входу в деревню».
Ли Мутянь задумчиво погладил бороду и, вернувшись в комнату, обратился к детям: «Возьмите по куску вяленого мяса, мы сначала навестим ученого».
----
Ли Ечэн со слезами на глазах топал во двор, ругаясь про себя и пиная камни на дорожке.
«Почему они ведут себя так, будто несколько дынь это нечто великое, когда у них под рукой настоящее сокровище? Поднимают сабли посреди ночи, должно быть, эти идиоты что-то скрывают!» - пробормотал он, усаживаясь на камень и размышляя.
«Ли Мутянь провел двадцать лет в странствиях, он наверняка собрал что-то ценное! Не может быть, чтобы у него не было сокровищ, спрятанных где-то поблизости», - размышлял он.
«Но эти упрямые дураки такие тугодумы, что я не смог вырвать из их рук даже крупицы грязи. Старик такой же упрямец и всегда держит свои секреты под строгим контролем. Если бы только Ли Мутяня не было на свете, мы бы получили часть сокровищ, которые он прячет!»
Ли Ечэн посмотрел в сторону двери во двор, куда робко вошел его младший брат Ли Ешэн.
Его взгляд усилился, и он рявкнул на мальчика: «Иди сюда, сопляк!».
Он схватил брата за воротник и швырнул его в сторону входа в дом. Ли Ешэн упал на землю, скорчившись от страха.
«Я знаю, что ты дружишь с этим выскочкой Ли Сянпином. Завтра ты проберешься к ним в дом и украдешь пару их дынь», - злобно прорычал он.
----
Ли Мутянь в сопровождении трех сыновей прошел от конца деревни до входа, встречая улыбки и приветствия жителей, отдыхающих у порога.
«Дядя Мутянь! Куда это вы собрались?»
«Просто доставляю кое-что ученому!» бодро ответил Ли Мутянь, поднимая в руке вяленое мясо.
У входа в деревню он осмотрел окрестности, затем похлопал Ли Тунъя и Ли Сянпина по плечам и прошептал: «Идите вперед».
Те понимающе кивнули и быстрым шагом скрылись в густых камышах.
Ли Мутянь с беспокойством вглядывался вдаль.
Ли Чанху, почувствовав беспокойство отца, напомнил. «Мы должны были раньше предупредить их, чтобы они держались на расстоянии, если встретят что-то необычное. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть».
«Уверен, Тунъя знает, что делает», - успокоил Ли Мутянь, прищурившись: множество мыслей проносились в его голове, словно мимолетные тени.
Он прекрасно понимал, какой риск грозит его сыновьям сегодня ночью: можно потерять их, оставив Ли Чанху единственным наследником. Однако их благополучное возвращение могло вознести семью Ли на новую высоту. Сжав кулаки, он задумался над тяжестью своего решения.
«Двести лет...»
Семья Ли трудилась на этой земле в течение двухсот лет. Теперь, столкнувшись с возможностью изменить жизнь, Ли Мутянь принял рациональное решение, которое соответствовало интересам его семьи, хотя и было эмоционально мучительным.
Дверь во двор внезапно открылась, прервав его размышления. Хань Вэньсюй стоял с небольшой миской в руках и недоумевал.
«Брат Ли!»
«Господин Хань», - поприветствовал его Ли Мутянь, широко улыбаясь, и, шагнув вперед, положил на деревянный стол вяленое мясо.
«Как щедро с вашей стороны», - улыбнулся Хань Вэньсюй и кивнул.
Он отрезал кусок мяса, мелко нарезал его на блюде и подал к нему несколько маринованных овощей.
Затем они поставили небольшой столик из эвкалиптового дерева, налили две чашки рисового вина и уселись у двери, чтобы поболтать.
«Эти летающие бессмертные наконец-то больше не появляются». Ли Мутянь вздохнул, почувствовав облегчение.
Хань Вэньсюй пожал плечами и прищелкнул языком. «Бессмертные, да? Когда мне было двенадцать, наш город посетил бессмертный».
С ностальгическим выражением лица он продолжил: «Он утверждал, что ищет просветленных людей. Из тысячи детей он нашел только троих и забрал их. Кто знает, может быть, некоторые из тех бессмертных, которых мы видим сегодня, и есть те самые жители города».
«Такие возможности встретить бессмертных действительно редки!» ответил Ли Мутянь после паузы, утешая ученого.
«Действительно, редкие и неуловимые...» пробормотал Хань Вэньсюй, глядя на луну и погрузившись в раздумья.
Оба мужчины сидели в созерцательном молчании, каждый был занят своими заботами.
http://tl.rulate.ru/book/107342/3938198
Использование:
