Глава 8
— Красная роба, значит? — Ролланд потёр подбородок.
В редких визитах в Королевскую Гавань он видывал там красного жреца. Торос из Мирра, кажется. Тот пытался обратить в свою веру ещё Эйриса II, теперь взялся за Узурпатора.
Жрец казался безобидным — весёлый пьяница, успешный на турнирах. Мейстер Карлон уверял Ролланда, что их колдовство — лишь фокусы, как и вся магия.
Но какие фокусы восстановят пальцы, раздробленные кувалдой? Наказание Ролланд придумал сам. Отрубать фаланги казалось неубедительным — пальцы можно потерять и в более благородных делах. А вот раздробленные кости сразу выдают вора.
Он лично наблюдал, как Эдвил опускал молот на руки, привязанные ремнями к наковальне. Раны вышли безобразные, как и задумывалось. Теперь же кожа на пальцах гладкая, без следа повреждений.
Что это, если не дьявольское колдовство? Никто не способен так идеально сращивать кости. Даже месяца мало для такого исцеления. Не то что двух дней после публичной казни.
Неприятная задача. Нельзя позволять чужакам отменять решения лорда. Какое право он имеет? Как подданные будут уважать власть, если её кары не оставляют следов?
Что бы ни думали андалы в Королевской Гавани, Брюны — не дикари. Ни одна ветвь семьи. Ролланду, как и всем, противна детская боль. Но дурная кровь учится только через страдание.
— Остальные двое тоже исцелились этим колдовством? — спросил он у подчинённого.
Эдвил кивнул:
— Все целы, милорд. Сидят в других камерах.
— Удар молотом по среднему пальцу другой руки, — объявил новое наказание Ролланд. — Страх прошлой кары они помнят. Но пусть все видят — никто в землях моего деда не украдёт без последствий.
— Но... мы не воровали... — всхлипнул мальчишка.
— Пекарь говорит иначе, щенок, — рыкнул Эдвил, и ребёнок замолчал. — Милорд, наказание довольно мягкое.
Ролланд отмахнулся:
— Это лишь напоминание. Настоящий виновник — чужеземец.
Эдвил моргнул:
— Но милорд, по какой статье его арестовывать? Милосердие, даже неестественное, не преступление.
Верный Эдвил хорошо знал своего господина. Ролланд действовал строго по закону. Пусть другие лорды творят произвол, как его дед.
Но именно в этом Ролланд видел то варварство, в котором Брюнов обвиняли невежды из Королевской Гавани. Пусть он не любил Узурпатора, но уважал его брата Станниса. Как и Ролланд, тот был человеком закона. Человеком порядка.
— Неважно, как он совершил проступок. Важно, что он означает, — пояснил Ролланд. — Он ставит под сомнение суд наследника Лютого Логова. А значит, и моего деда, доверившего мне эту обязанность. Не целительство требует кары, а неуважение к власти. Это удар по всем нашим землям.
— Конечно, милорд, вы правы, — одобрительно кивнул Эдвил. — Как поступим с человеком в красном?
Ролланд задумчиво потеребил бородку. Чудесные исцеления всегда вызывают любовь простолюдинов. Суровое наказание чужака может породить ненужное недовольство.
При необходимости он пойдёт и на это, но мелкому лорду такие решения даются нелегко. Он не лорд-протектор, способный легко подавить бунт. А впутывать сюзерена в мелкий конфликт — последнее дело. Тем более Узурпатора, перед которым Ролланд не хотел быть в долгу.
Советники пригодятся. Септон Эммон, при всей его неприятности, лучше разбирался в подобных делах. А мейстер Карлон, хоть и списывал все чудеса чародея на фокусы, знал Эссос лучше их обоих.
Если чужеземец проявит благоразумие и подчинится — что ж, Ролланд найдёт ему применение. Ни септон, ни мейстер не обрадуются, конечно. Но надёжная магия могла бы принести пользу и лорду, и его землям.
Впрочем, вряд ли. Эссосцы славились своим высокомерием к Вестеросу. А такого слугу он не потерпит. Некоторых сложно убедить в смирении, особенно когда их головы полны восточных предрассудков.
— Где сейчас чужеземец? — Ролланд нахмурился. — Надеюсь, не покинул Дентаун.
— Городская стража докладывает — он с женой остановились в "Мёртвом Медведе", — отрапортовал Эдвайл. — Но могли уже собраться в путь.
— Значит, нельзя терять время. Нарушителя спокойствия ждёт наказание, — Ролланд выпрямился. — А юнцы пусть пока посидят в камере. Полезно будет.
Он развернулся и вышел из темницы. Эдвайл запер решётку и поспешил следом. Ролланд махнул пятерым воинам — за ним. Отряд спустился по ступеням к Медвежьей Пасти — так называли главные ворота Дентауна.
Взгляд скользнул по знамёнам Дома Брюн из Лютого Логова. Бурое слева, белое справа, в центре каждой половины — медвежья лапа противоположного цвета. Левая смотрит вниз, правая — вверх. "Опасайтесь Медведя" — их девиз. Чародей узнает — не стоит вмешиваться в дела лорда.
Стражники распахнули ворота. Ролланд вышел в город, за который отвечал. Пусть чужаки насмехаются над Дентауном, зовут разросшейся рыбацкой деревней. Но попробовали бы они сами удержать крупное поселение на Мысе Раздвоенного Когтя. Ролланд гордился своим городом.
Брюны веками творили великие дела на этих землях. Несмотря на скудную почву, влажный климат, губящий редкие посевы, город понемногу рос. Правда, жили в основном морем.
Потому кража хлеба — тяжкое преступление. Большую часть зерна закупали Брюны. Немногие фермеры едва сводили концы с концами. Ни он, ни предки так и не нашли решения.
Вскоре они достигли таверны "Мёртвый Медведь" — заведения почти такого же древнего, как само Лютое Логово. Маленького, неказистого.
Единственная таверна в Дентауне. Путников и торговцев здесь немного, расширяться не было смысла.
— Милорд, вдруг у него припрятано что похуже? — осторожно заметил Эдвайл. — Он явно не простой фокусник.
Ролланд пренебрежительно махнул рукой:
— Я видел трюки красных жрецов в Королевской Гавани. Против семи мечей они не помогут. Если он не дурак — будет молить о пощаде. Входи, сер Эдвайл. И вытащи его, если придётся.
Наглая ложь. Торос из Мирра может и фокусник, но этот чужак показал нечто невиданное. Но лорд не может дрожать перед заносчивым иноземцем. Лорд должен превосходить подданных — отвагой, доблестью, мудростью.
Пока Эдвайл входил в таверну, Ролланд подозвал мальчишку лет тринадцати из зевак. Тот приблизился с подобающей почтительностью.
http://tl.rulate.ru/book/105564/5299774
Готово:
Использование:
