«Ты действительно предана императору, сестра, которой нет равных на земле. Но ты не думала о том, чтобы привести больше людей?» Цзян Сянь немного сильнее надавил на пальцы. «Как Цзиньжуй и Ваньча, разве не было бы здорово, если бы они играли музыку и пели для тебя?»
Принцесса Баочэн мгновенно поняла его намерение.
Цзиньжуй и Ваньча были талантливыми певцами в их доме, оба одаренные и привлекательные. Цзян Сянь, вероятно, хотел преподнести их императору в качестве подарков, надеясь, что если император окажет им благосклонность, это сулит хорошие перспективы для их дома маркиза.
Но принцесса Баочэн не согласилась с этой идеей.
Во-первых, это было рискованно — если ее невестка узнает, она может обидеться. Во-вторых, может ли служение с красотой обеспечить прочное положение? Если только такая женщина не могла выносить наследного принца, но Лу Цзинчжэ уже двадцать четыре, как она могла бы легко его заменить?
«Зачем слушать песни? Посещение храма Вэнь Шу — это постижение буддийских учений от настоятеля!»
Поняв, что она не согласна, Цзян Сянь быстро сменил тему: «Ююйань все еще во дворце, разве ты не планируешь взять ее с собой?»
«Конечно, я бы хотела, но она еще не полностью выздоровела. Есть риск, что по дороге она снова получит тепловой удар, так что лучше этого не делать».
Цзян Сянь покачал головой: «Жаль. Она могла бы пойти с тобой, чтобы расширить свой кругозор. И вообще... она никогда не страдала от тепловых ударов. Как же она не смогла вынести этого после посещения дворца?»
«Может быть, я была слишком требовательна в последнее время, все время отправляя ее встречаться с молодыми господами. Я думаю, она этого не хочет», — вздохнула принцесса Баочэн. «Дитя осознает свое происхождение, всегда боится, что на неё посмотрят свысока».
«С такой тетушкой, как ты, люди будут только завидовать ей. Откуда взяться презрению? Мне стоит поговорить с ней в следующий раз!»
В западном зале Цзян Ююйань чихнула.
Она не выходила из своей комнаты несколько дней, разве что притворялась больной, отдавая дань уважения императрице Цзян.
К сожалению, она ни разу не встречала Лу Цзинчжэ и задавалась вопросом, когда он посетил дворец Куньнин. Разочарованная Цзян Ююйань принялась теребить волосы.
Циншуан вошла с едой: «Госпожа, эта каша из семян лотоса остывает, как раз для вас».
Чувствуя себя очень голодной, она села и начала есть кашу.
На столе также стояли четыре блюда: кислая рыба, жареный амарант, миндальный тофу и рулетики с креветками, все выглядело аппетитно, но порции были маленькими, вероятно, потому, что императрица Цзян знала о своем тепловом ударе и намеренно заказала меньше — довольно экономно.
Цзян Ююйань ела медленно, стараясь не дать Циншуан заподозрить ее, поскольку Циншуан была служанкой ее тети.
Ее тетя была прекрасной во всех отношениях, но слишком властной.
Она не осмеливалась раскрывать свои истинные мысли.
Потому что знала, что принцесса Баочэн не одобрит.
Попивая кашу, Цзян Юйюань думала, что с завтрашним отъездом Чу Инь ей нужно как можно скорее придумать план. Она могла остаться во дворце Куньнин еще на несколько дней, иначе она вызовет подозрения императрицы Цзян.
В Восточном дворце Ляньцяо и Лэндун паковали одежду.
Хотя на горе Янь было прохладнее, чем в столице, им нужно было всего несколько дополнительных предметов одежды или платьев ранней осени. Всего Чу Инь брала около тридцати вещей, включая вышитую обувь, румяна, драгоценности, привычную утварь и детские вещи, заполняя три повозки.
«Давай возьмем несколько книг», — предложила Чу Инь, взглянув на Лу Цзинчжэ, который только что вернулся. «Несколько сборников рассказов, так как я не буду часто там бывать».
«Вам нужны ноты и путеводители по цветам?» — спросила Лэндун. «Может, нам взять Четыре сокровища кабинета? Вы захотите писать или рисовать в свободное время».
«Ладно, на горе Янь есть прекрасный и высокий источник Линцюань. Можжно его нарисовать», — улыбнулась Ляньцяо. «Я упакую их для вас».
«Хорошо». Чу Инь снова взглянула на Лу Цзинчжэ.
Казалось, он не слышал, просто позволил Дун Лин помочь ему снять сапоги и переодеться в легкую, дышащую обувь.
Чу Инь не могла не чувствовать легкого раздражения.
Он был таким и вчера. Она намеренно обсуждала с ним подготовку к храму, но он, казалось, был глух к этому, не задавая ни единого вопроса. В лучшем случае он поднимал голову, чтобы взглянуть на нее, проверяя, что она делает.
Но что это значило?
Она покидала столицу; разве он не чувствовал некоторой неохоты отпускать её?
Или он ждал самого момента расставания?
Но тогда времени было так мало; как много они могли на самом деле сказать?
Чу Инь была очень озадачена.
Во время еды она позвала двух детей.
«Пройдет полмесяца, прежде чем вы снова увидите отца, так что ведите себя хорошо и поужинайте с ним».
Лу Чжэнь удивленно спросила: «Что с отцом?»
«Отец должен помогать императору с работой, чтобы он мог найти время, чтобы отвести нас поиграть. Понимаешь?» — объяснила Чу Инь.
Лу Чжэнь не совсем поняла.
Лу Сю также задавался вопросом: «Отец действительно не уедет? Только мама?»
«Да», — Лу Цзинчжэ потер его маленькую голову, — «полмесяца пролетят в мгновение ока».
«Что значит «мгновение ока»?»
«…Это означает очень быстро», — Лу Цзинчжэ, найдя разговоры с детьми утомительными, положил в их миски две черные рыбные шарики: «Ешьте».
Это эффективно успокоило детей.
Чу Инь: «…»
Когда они рано утром следующего дня отправлялись на гору Янь, после ужина Чу Инь неизбежно снова напомнила евнухам и служанкам, чтобы они хорошо заботились о Лу Цзинчжэ и избегали любых неприятностей. Естественно, все согласились.
Затем она велела Ляньцяо и Лэндун проверить вещи, которые они увозили, особенно одежду на следующий день, чтобы убедиться, что ничего не забыли, прежде чем отправиться спать.
Но, лежа в постели, она не могла заснуть.
Хотя ей нужно было рано вставать на следующий день...
Должно быть, это из-за Лу Цзинчжэ!
http://tl.rulate.ru/book/105346/4555313
Использование:
