Глаза 3. Сыновнее благочестие
Резиденция Сяо Ючэня называлась «Сад свежего ветра» и находилась в лучшей части переднего двора в поместье хоу. Шелестящие заросли бамбука, каменные горки и элегантные беседки у воды придавали ему поистине великолепный вид. Под навесом у входа Чанмин беседовал с местной служанкой, Цзилин. В отсутствие хозяина все здесь чувствовали себя весьма свободно.
Сейчас говорила Цзилин:
– Эта девица с улицы Мейхуа умеет обращаться с мужчинами! Старший молодой господин сидит у нее целыми днями. Даже когда его невеста, барышня У, упала в воду и все еще не приходила в себя, она не позволила молодому господину навестить ее.
– Да у тебя на сердце кисло*, – хмыкнул Чан Мин. – Та девушка – драгоценность молодого господина, никто не может встать между ними, даже… Цуйчжу?
п/п – «ты завидуешь»
Увидев Цуйчжу в входа в сад, и Чанмин и служанка быстро выпрямились. Как старшая служанка госпожи хоу, Цуйчжу обладала более высоким статусом, чем иные слуги поместья, и они не могли высказывать ей неуважение. Только вот они не знали, слышала ли она их разговор.
Пока они гадали, Цуйчжу холодно фыркнула:
– Оба вы давно служите здесь, и должны знать, о чем говорить можно, а о чем не нужно. Осторожней, если госпожа хоу узнает, она вам рты разорвет.
Ах, люди со двора молодого господина в самом деле позабыли о приличиях.
Слова Цуйчжу заставили Чанмина и Цзилин напрячься. Они прекрасно знали, как госпожа хоу относиться к девице с улицы Мейхуа – так, что даже название этой улицы было табу в поместье!
– Девушка Цуйчжу*, мы были неправы, мы полностью осознаем ошибку.
п/п пока переводчик не разберется досконально в китайских обращениях к слугам и прочим, в тексте останется «девушка», как в оригинале.
– Да-да-да, мы больше не посмеем такое говорить!
Они хотели и дальше умолять Цуйчжу о пощаде, но у той не было времени, и она сразу сменила тему, повернувшись к Чанмину:
– Госпожа хоу дала тебе полчаса, чтобы вернуть молодого господина в поместье. Иначе, она сказала, вы оба можете не возвращаться.
Чан Мин был ошеломлен: как же разгневана была госпожа хоу! Раньше хоть ей и не нравилось, что молодой господин посещает улицу Мейхуа, но она никогда не посылала за ним, опасаясь, что он потеряет лицо.
Видя его оцепенение, Цуйчжу поторопила:
– Чего ты ждешь? Отправляйся скорее!
Очнувшись, Чанмин бросился выполнять поручение. Время было отпущено мало: только на дорогу до переулка Мейхуа от поместья уходило около четверти часа*.
п/п в оригинальном тексте не указано конкретно, но дальше будет ясно, что имелось в виду не современное времяизмерение, а «большие» часы, длившиеся примерно вдвое дольше.
Когда он сбежал, Цуйчжу тоже ушла, бросив на Цзилин многозначительный взгляд. Она была убеждена, слуг во дворе старшего господина давно следовало призвать к порядку.
Когда Чанмин прибежал к улице Мейхуа, у него кололо в груди. У поворота он встретил другого доверенного слугу Сяо Ючэня, Чанфэна, тот беззаботно пил чай в киоске на обочине дороги, лениво покачивая ногой. Скрипнув зубами, Чанмин ухватил товарища за шиворот и потащил за собой в переулок.
– Что с тобой такое, от собаки убегал? – с улыбкой спрашивал Чанфэн
Кое-как переведя дыхание, Чанмин прошипел ему:
– Живо зови молодого господина обратно в поместье. Госпожа хоу сказала, что если он не вернется через полчаса, то может вообще не возвращаться!
Чанфэн тоже был ошеломлен, услышав такое. Прежде госпожа всегда тщательно оберегала лицо старшего сына, и, несмотря на антипатию к девице, никогда не посылала сюда за ним. Это значило, она в самом деле разозлилась!
– Госпожа так рассердилась?
– Думаю да, это передала ее служанка, девушка Цуйчжу. Быстро зови господина, не тяни время, – лихорадочно потребовал Чанмин.
Больше не откладывая, Чанфэн рванул в дальнему двору в самом конце переулка. Со смертью хоу вся ответственность за поместье и вся власть в нем легли на плечи госпожи хоу, кто теперь осмелится нарушить ее приказ?
Он деликатно постучал в дверь дома. Молодая служаночка в зеленом открыла ему и радостно улыбнулась.
– Брат Чанфэн, это ты! Молодой господин ужинает с барышней, хочешь зайти и подождать его внутри?
Чанфэн вошел, но тут же заявил, что ему срочно нужно увидеть молодого господина. Он часто сопровождал сюда Сяо Ючэня и хорошо знал устройство двора, поэтому не откладывая прошел в маленький цветочный зал. Дверь была приоткрыта, и можно было увидеть улыбку Лю Бицинь, которая подавала блюда молодому господину.
Ее ивовые брови были изогнуты, красивые глаза полны нежности, губы яркие, как лепестки персика, а кожа сияла, подобно нефриту «бараний жир». Дева была нежна и прекрасна, как ива и цветы лотоса.
Замерев в дверях, Чанфэн не осмелился поднять взгляд, он склонил голову и позвал господина.
Обычно жесткое лицо Сяо Ючэня сейчас источало мягкость. Приняв угощение от Лю Бицинь он повернулся к Чанфэну.
– В чем дело?
Ченфэн хранил молчание, пытаясь подобрать верные слова, и Сяо Ючэнь нахмурился:
– Говори, как есть.
Чанфэн «…».
Молодой господин, отчего бы вам не замечать чуть больше? Если бы я мог сказать, как есть, я бы сказал сразу!
Но время не ждало, и Чанфэн должен был доложить, даже если смутит этим Сяо Ючэня.
– Молодой господин, госпожа хоу призывает вас немедленно вернуться в поместье.
Лицо Сяо Ючэня потемнело, и он безразлично ответил:
– Иди один и передай матери, что я вернусь позже.
В душе он подавил всплеск недовольства. Очевидно, что его мать знала, где он, и была довольно рассержена, но отчего она не могла понять его? Барышня Цинь* осталась без семьи и по сути была заперта в этом доме, без возможности выйти наружу, проводя дни в тоске и одиночестве. Что с того, что он навещал ее, чтобы приободрить?
п/п от «Бейцинь», довольно дружеское и фамильярное сокращение
Раньше, в конце концов, их семьи были довольно близки, и когда семья Лю столкнулась с обвинениями, им следовало вступиться. Как они могли вместо этого прервать все связи с семьей Лю? Вдобавок, они с барышней Цинь были друзьями с детства, как он мог без раздумий отказаться от многолетней привязанности?
Он и без того согласился на помолвку с барышней У, так почему его мать не могла найти местечка для барышни Цинь?
Чем дольше Сяо Ючэнь думал об этом, тем сильнее злился.
Чанфэн же был на грани отчаяния. Госпожа управляла Юннин-хоу с самой смерти мужа, все поместье сейчас держалось на ней и на поддержке ее девичьей семьи, поместья Тан-гуна. С учетом этого, слово госпожи было законом, кто осмелиться возразить ей?
– Молодой господин, Чанмина прибыл с приказом от госпожи. Если вы не вернетесь в течение получаса, вы должны совсем не возвращаться.
Он торопливо опустил голову, не осмеливаясь встретиться взглядом с Сяо Ючэнем.
Сяо Ючэнь вспыхнул от смущения. Никогда его еще так не унижали в присутствии Лю Бицинь, и жесткость приказа делала все только хуже. Откашлявшись, он поднялся и обратился к Лю Бицинь:
– Сестрица Цинь, я вынужден вернуться домой. Я снова навещу тебя, как только у меня будет время.
Лю Бицинь улыбнулась и понятливо кивнула.
– Должно быть, ты срочно понадобился госпоже… твоей матушке. Тебе нужно поторопиться.
Такие рассудительность и тактичность были очень приятны Сяо Ючэню, и ему все сильней казалось, что его мать излишне требовательна.
– Ах, подожди, брат Чэнь, я вышила для госпожи хоу налобную ленту*. Пожалуйста, передай ей.
Лю Бицинь быстро вернулась в спальню, принесла ленту и с некой робостью вручила ее Сяо Ючэню. Тот присмотрелся и увидел муаровый узор на синем фоне. Крой ленты был изысканным, стежки – тонкими и незаметными, а рубин в центре придавал ленте благородный и элегантный вид. Такое украшение очень подходило его матери.
Он узнал этот красивый рубин – это был его собственный подарок сестрице Цинь. Камень ей очень нравился, и Сяо Чэнь не ожидал, что она использует его, готовя украшение для его матери. Такое проявление благочестия!
Ее следующие осторожные слова вовсе растопили сердце Сяо Ючэня:
– Я знаю, что с тех пор, как мою семью постигло несчастье, госпожа хоу перестала благоволить мне, но я всегда буду помнить ее прежнюю доброту.
Сяо Ючэнь был очень тронут и чувствовал легкую вину перед девушкой, в то же время собственная мать казалась ему слишком корыстной. Он поднял руку и бережно коснулся головы Лю Бицинь.
– Мама, может, и изменила отношение к тебе, но я смогу уговорить ее. Все будет хорошо.
Лю Бицинь лучезарно улыбнулась.
– Я знаю, тетя очень хороший человек.
На сердце у Сяо Ючэня было разом сладко, кисло и горько. Как все сложно! Отчего небеса несправедливы и семья такой хорошей девушки, как Лю Бицинь, подверглась несчастьям? Но ничего, у нее еще есть он сам.
– Молодой господин, поторопитесь, – ныл Чан Фэн, чуть ли не подпрыгивая на месте от нетерпения, видя, как эти двое оттягивают расставание.
Сяо Ючэнь знал, что пришла пора проститься. Сказав Лю Бицинь еще несколько слов, он вышел, наконец, из дома. Экипаж уже ждал у дверей, Чан Мин рядом с ним нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Молодой господин, скорее! Время выходит!
п/п под налобной лентой имелось в виду украшение, подобное тем, что на фото. Переводчик с таким не сталкивался, но очень одобряет.
http://tl.rulate.ru/book/103339/3596683
Использование:
