Евангелина отключилась, то ли просто заснув, то ли потеряв сознание. Оно понятно: израненная с головы до ног, сражавшаяся на грани возможного, вполне естественно упасть без сил после такого. Я стянул с плечей плащ и накрыл им ее. Холодает. Стоит развести костер.
Дрова… Дрова… Где, черт подери, мой факел?
Я заметил лежащий на земле голубой факел. Он и правда не погас, потрясающе. Я поднял факел с земли и несколько раз описал им круги над головой – сигнал, что мы в порядке. Дэмиен поймет. Через какое-то время со стороны Кроссроуда что-то блеснуло. Сигнал принят. В ответ мне пришло другое сообщение: три вспышки – битва идет без проблем. Кажется, они тоже неплохо справляются…
- Уаааа… - Я немного расслабился, и тело тут же обмякло, я едва удерживался на подгибающихся ногах. Похоже, что все подходит к концу.
Я и правда протанцевал по острию.
Под конец у меня осталось лишь два запасных плана. Первый: суперточный выстрел Дэмиена. От нас до Кроссроуда двенадцать километров дороги, а по прямой все десять. С учетом того, что мировой рекорд по стрельбе на земле составляет всего три с половиной километра, просить кого-то попасть с десяти… Безумие чистой воды. Даже с физической точки зрения это невозможно. Только Дэмиен может попасть во что угодно, если это что-то в зоне его видимости. Глаза тысячи миль далеко за пределами привычного хода вещей.
И все же мне не стоит о таком просить – даже один единственный выстрел даст слишком большую нагрузку на Дэмиена, и все же я молил об этом. Потому что ситуация патовая. Всего один раз. Я решил сделать сигналом свет голубого факела, потому что после заката Дэмиен сможет запросто его увидеть. И это сработало. Стоит похвалить его, когда все закончится и я вернусь.
А моя последняя надежда…
Собрав хворост и подожгя его факелом, я оглянулся. Евангелина, устало отключившаяся почти сразу же, мирно посапывала. Вот моя последняя надежда. А если быть точнее, то не сама Евангелина, а ее оружие, которое она решила похоронить здесь. Подойдя, я аккуратно забрал щит с копьем из ее рук. Перед глазами пронеслись их характеристики.
[Копье семьи Кросс (SR) ур. 30]
[Класс: Кавалеристское копье]
[Атака: 25-30]
[Прочность: 3\30]
[Эксклюзивное оружие персонажа «Евангелина Кросс»]
[Полные возможности будут доступны после апгрейда]
[Щит семьи Кросс (SR) ур. 30]
[Класс: Щит]
[Защита: 25-30]
[Прочность: 2\30]
[Эксклюзивное оружие персонажа «Евангелина Кросс»]
[Эффект комплекта: Наследник семьи Кросс (2\2)]
[Эксклюзивный сет персонажа «Евангелина Кросс»]
[Если персонаж будет использовать оба предмета одновременно, будет доступен особый атрибут «Кроссроуд»]
У персонажей SSR ранга есть своя уникальная экипировка. Обычно такие предметы тесно связаны с историей персонажей и обладают особым набором эффектов, которые способны уравновешивать слабые стороны и раскрывать истинный потенциал. Именно поэтому ребятки SSR ранга так хороши.
Если судить только по тому, как герой действует на поле, то хороших персонажей в избытке и в ранге SR, однако SSR вынужден расти и развиваться из-за своей экипировки, вот и вся разница.
Так, что ж это за уникальный атрибут, звучащий прямо как название города – Кроссроуд?
[Кроссроуд]
[Характеристики, которые расцвели из накопленной семьей Кросс за убийство монстров и защиту людей кармы]
[В любой битве можно определить лучший путь поведения и следовать ему]
[Поглощает МП в период активации]
Путь семьи Кросс. Собранный ее членами опыт. Цветок, что расцвел в поколении Евангелины. В любой ситуации можно сделать лучший удар. Евангелина говорила, что видит путь. Объяснять принцип весьма муторно, но это что-то вроде направленного на себя баффа, при котором вдвое увеличивается эффективность ведения боя. Однако Евангелина не обладает большими запасами маны, так что не сможет удерживать его долго.
В игре, когда я получал Евангелину и ее лояльность ко мне росла, сет оружия доставался автоматически, поэтому я бы никогда не подумал, что его можно закопать, и так удивился, услышав об этом. И все же я позволил ей делать, что задумала. Потому что она была лишь ребенком, который собирался покинуть этот фронт. И все же… Что я мог сделать? Пришлось использовать все карты. Только благодаря этому я смог завершить битву.
Я посмотрел на могилу графа, рядом с которой некрасиво чернела раскопанная земля. Вы же не будете винить меня за спасение вашей дочери, да?
- Ох моя бедная поясница… - Меня накрывала усталость, а по раздробленной левой руке поднимались волны острой боли. Если не залечить ее позже, боль только усилится.
Не думаю, что город сильно пострадает. Вдалеке со стены полыхнуло пламя – сигнал, что и их битва идет гладко, правда, видимо, еще не закончилась. Остатки големов медленно уничтожались.
- …Они справятся.
Если судить здраво, то войска Кроссроуда далеко не слабы. У Лукаса есть Юпитер, Лили и Дэмиен. А еще у него есть ров, орудия и куча подготовленных кровью и потом за последние две недели артефактов. К тому же стену тоже успели восстановить. Они справятся и без меня. Нужно верить в это. Я должен верить своим соратникам.
- Можно и отдохнуть… - Глядя на танцующие огни костра я стал медленно засыпать. Усталость накрыла волной.
***
Я видел сон. В этом сне мальчик лежал на больничной койке. В кислородной маске, наголо выбритый, с закрытыми глазами, спящий.
В моих ушах раздавался ровный механический писк.
Я стоял рядом и смотрел на него.
Звук продолжался.
Бип-бип-
Бип-бип…
***
- Йох! – Я вздрогнул, просыпаясь. Вокруг все еще кружилась ночная тьма, однако звезды уже слабо мерцали, видимо много времени прошло с момента как я заснул. – Что?
Было тепло почему-то, так что я оглядел себя, замечая накинутый на мои плечи плащ. Разве я не отдал его Евангелине?
- Вы проснулись. – Сбоку донесся уставший голос. Я повернулся, видя подходящую к огню Евангелину, в ее руках были собранные для костра ветки. Когда она успела проснуться?
- Ты как? Нормально себя чувствуешь?
- После сна стало лучше. Не помру. А вы?
- Завалю еще пятьдесят големов, запросто. – Я оскалился, игнорируя ползущую к локтю боль в левой руке. Евангелина хмыкнула.
- Не нужно притворяться.
- Что ты хочешь сказать?
- Просто… - Евангелина подкинула в костёр дров, и он запылал, тепло разлилось во все стороны. Она засунула руки в карманы своего потертого жакета и вздохнула. – Нам придется провести здесь всю ночь?
- Полагаю, что да. Мы сможем вернуться, только когда ситуация в городе немного утрясется.
- Интересно, в порядке ли жители…
- Уж всяко лучше нашего. Не переживай.
В этот момент со стороны Евангелины раздался низкий утробный звук, похожий на рычание. Секундой позже мой живот издал нечто похожее. Евангелина уставилась на меня.
- Я голодна.
- Я тоже.
- Сонбэ, вы же прекрасно готовите.
- А ты выпустилась из академии, и наверняка вас учили готовить походную еду?
Евангелина вскинула руку.
- Камень…
- сСерьезно? Ты правда хочешь решить все так?
- Ножницы…
- Погодь, погодь! Я не знаю правил этого города, но у нас камень побеждает ножницы, ножницы – бумагу, а бумага – камень, так?!
- Бумага!
Я выкинул камень, а Евангелина бумагу.
- Хехе. – Она триумфально пожала плечами. Черт! Волнуясь о том, что правила могут отличаться от земных, я задумался и все проворонил! Черт!
Я сходил на виллу, прошерстил шкафы, захватил несколько вещей и вернулся к костру.
- Вот. – Я принес лишь стакан и бутылку виски. Ну и мешочек сушеных фруктов. Евангелина не скрывала своего разочарования.
- И это все?
- Будь благодарна и за это, в таком-то хаосе. Алкоголь мой, фрукты твои.
Взяв мешочек Евангелина тут же запустила один кусочек в рот и сразу же выплюнула его.
- Ну и гадость! Что это?!
- Фрукты. Твой отец собирал.
Евангелина так и замерла с открытым ртом.
- Граф говорил, что питался ими каждый день.
- … Глупо, как же глупо. – Достав еще кусочек Евангелина неуверенно засунула его в рот и тут же скривилась, старательно пережевывая. В конце концов она проглотила его, смогла удержаться и не выплюнуть.
- Вау. Вкус и правда… - Она высунула свой короткий язык и махнула в сторону бокала в моей руке. – Налей мне тоже. Мне горло дерет, нужно запить.
- Алкоголем? Ты еще несовершеннолетняя.
- И что? Я едва не умерла вообще-то. – Почему у нее такое выражение? – К тому же один мой сонбэ сказал мне: «попробуй все, что еще не пробовала в жизни. Не сожалей потратив ее в пустую». И сейчас я знаю, что хочу сделать, так что нет смысла быть глупой и откладывать. Я больше не буду ждать, буду делать что хочу. – Она указала на стакан. – Так что давай сюда.
- У меня еще кровь на лбу не высохла, а я уже обдираю ноги… - Я цокнул и налил немного виски в стакан. – Один глоток.
Евангелина взяла бокал и чуть прикрыв глаза махом все выпила. Я мысленно присвистнул, вот это дух.
- Пфуа! – Я так же каждый раз задерживал дыхание и издавал странные звуки. Видимо такой алкоголь. – Правда… что за безвкусица!
- Что?
- И фрукты и алкоголь просто отвратительны! – Евангелина вернула мне стакан и уперла лоб в ладонь, словно уже чувствовала себя пьяной. Ее лицо покраснело. – Отец… Он правда пил и ел подобное каждый день?
- Даже если ты каждый день будешь глотать грязь, у тебя нет права убегать или оглядываться, даже если очень хочется все прекратить. – Я улыбнулся, наливая выпивку в возвращенный стакан. – Таков мир взрослых.
- Не хочу взрослеть.
- Хаха, звучит неплохо.
Однако Нетландии не существует, и Питеру-Пэну придется отпустить Динь-Динь. Все взрослеют.
Я не мог сказать этого вслух – слишком жестокая правда, которую сидящей передо мной девочке надо осознать самой.
Евангелина уперла свое пылающее лицо в колени и пробормотала.
- На самом деле… я знала.
- Что?
- Мой отец каждую ночь тайно уходил и стоял около могилы моей матери. Я… знала. – Она медленно повернула голову. Я посмотрел туда же и увидел стоящие подле могилы графской четы. – Даже отправляясь осматривать границы вместо похорон, он рыдал в душе, пусть внешне не проронил ни слезинки. Я знаю, отец такой человек.
Маленькие ладошки Евангелины медленно закрывали ее лицо.
- Я все еще ненавижу его. Хочу, чтобы он был жив, стоял передо мной. Тогда я могла бы выплеснуть все, быть плохой дочерью, а он бы сердился и кричал на меня, тогда бы я могла ненавидеть его искренне. А сейчас я ненавижу все. Свои чувства, свою скорбь, я просто… - Монолог быстро превратился в обычный детский плач. – Я скучаю… Мама, папа, я… Я скучаю по вам.
Она начала всхлипывать. А я не стал ее утешать. Позволил плакать в одиночестве, в этом холодном, жестоком мире. Тебе нужно выдержать это, ведь придется жевать землю и глотать грязь в будущем. Жить в одиночестве. Таково будущее Евангелины.
- Я скучаю, папа… - Уткнувшись носом в колени, с текущими по щекам слезами, слегка пьяная Евангелина так и заснула, а я снова накинул ей на плечи плащ и поднялся, держа в руках бутыль. Подошел к могилам, открыл крышку и вылил алкоголь на надгробия. Остатки в стакане я выпил. Внутри поднималось тепло. Я повернулся на восток, там в чистом небе занималась заря.
Все снова закончилось…
Под стремительно светлеющим небом я мог увидеть скачущих к нам солдат. Я усмехнулся и помахал им рукой. Даже отсюда было видно, как с лица едущего во главе Лукаса сошла тревожная пелена. Еще один уровень подходил к концу.
http://tl.rulate.ru/book/96841/3102384
Готово:
Использование:
