«Конечно, я имею в виду только хорошее». Цзян Фэй ответил без колебаний, и его странность, пришедшая с шоком и страхом, уже полностью исчезла. Он повернул руль, щелкая языком. «Ты стал настолько другим с тех пор, как я в последний раз встретил тебя в конце августа. Если бы ты не был таким мужественным, как всегда, я бы подумал, что встретил незнакомца, который выглядит почти как ты!»
«Мы были бы хорошими друзьями, если бы вы закрыли рот, закончив первую строчку». Лу Чен рассмеялся. Что за чепуха? Какой дешевый рот у толстяка?
Глядя прямо вперед, Цзян Фэй все больше и больше волновался: «Чэн, как тебе это удалось? Не прошло и шести месяцев! Как ты внезапно стал таким могущественным? Я видел, как ты отбил три ножа, которыми размахивали гангстеры, всего за несколько ходов!»
«Раньше я был сосредоточен на школьных занятиях и не осознавал, что у меня есть дар к медитации. Кроме того, Клуб боевых искусств Сунчэна нанял хорошего тренера, чтобы попытаться восстановить былую славу в этом году. Благодаря этим двум преимуществам, я добился значительного прогресса в боевых искусствах. Однако, такое огромное улучшение может произойти только вначале. Чем больше я практикуюсь, тем труднее мне будет совершенствоваться» Лу Чен объяснил это так, чтобы Цзян Фэй легко понял.
Цзян Фэй не был ярым фанатом боевых искусств и не имел прямого впечатления от любительских рейтингов, кроме соревнований по профессиональным боевым искусствам. Вот почему Цзян Фэй не мог сейчас определить приблизительный уровень Лу Чена. Он знал, что Лу Чен очень силен, но точно не знал, насколько далеко зашла его сила. Поэтому он сказал с улыбкой: «О, понятно. Интересно, почему я никогда не замечал твоего потенциала? Брат Лу, мастер Чэн, ты просто должен помочь мне, если меня однажды изобьют!»
«Договорились, мы друзья, не так ли? Дай мне сигнал, и я приведу армию, чтобы спасти тебя!» Лу Чен пошутил.
Цзян Фэй продолжал уверенно вести машину, но его тон стал еще более взволнованным. «Малыш Чен, завтра ты можешь научить меня некоторым движениям, когда мы будем делать зарядку утром? Могу ли я стать немного крутым?»
«Конечно, пока вы можете успокоить свое сердце и принять правильную стойку». Лу Чен слегка кивнул.
Неподвижная стойка была истинной основой боевых искусств. Затем последовала бы подвижная динамическая стойка, также известная, как так называемое рутинное упражнение. Последним шагом будут приемы, применяемые в реальном бою, такие, как 24 удара Метели.
Цзян Фэй взволнованно сказал: «Не волнуйтесь, я забывчивый парень. Я определенно смогу успокоиться».
«Я очень сомневаюсь в этом…» ─ пробормотал Лу Чен про себя. Толстяк Цзян легко отвлекается и любит мечтать. Ни одно из этих качеств не отвечает требованиям для достижения сокрытия духа и ци.
Во время беседы машина прибыла в пункт назначения и остановилась у въезда в микрорайон. Лу Чен расстегнул ремень безопасности и сказал: «Ложись спать пораньше, или я сделаю вид, что этого разговора никогда не было, если ты не сможешь встать завтра утром».
«Не волнуйтесь! Дела обстоят не так, чтобы я никогда прежде не просыпался спозаранку. Например, ямного трудился для достижения успеха во время моего последнего года обучения в средней школе!» Цзян Фэй гордо сказал и добавил: «Хорошо, Чэн, твой секрет со мной в безопасности. Мм, я только что ничего не видел».
Лу Чен рассмеялся и встал у двери машины, глядя на Толстого Цзяна.
«Ну хорошо, если бы ты не напомнил мне, я бы и забыл, что ты известный болтун...»
Он вернулся домой, и в его комнате было так же холодно и тихо, как всегда. Лу Чен мысленно пережил снова свой опыт спасения жизни и подтвердил, что не упустил ни одной детали. Пока Ван Сюй молчит об этом, другая сторона не сможет найти его. И только тогда он полностью успокоился. На мгновение он занялся тем, что разделил белье на то, которое нужно было стирать вручную, и то, которое можно было бросить в стиральную машину. Закончив все дела, он вошел в свою электронную почту и проверил, не отправил ли мастер какую-либо информацию или видео о Больщой и Малой Обмотке Кулака.
«Никаких новых писем? Тогда я в основном займусь восстановительными упражнениями завтра...», лежа на диване, Лу Чен болтал с Ян Чжэке по телефону, ожидая, пока стирка закончится.
Когда было чуть больше девяти вечера, и он собирался повесить белье сушиться, он услышал шаги человека, которые были намеренно приглушены, поднимающегося с четвертого на пятый этаж.
Лу Чен наклонил уши и, естественно, принял стойку конденсации. Он сохранял спокойствие и подошел к входной двери, как только подтвердил, что человек, который подошел, был один.
Когда он подтвердил, что звук шагов прекратился перед его дверью, Лу Чен неожиданно открыл дверь.
За дверью стоял Ван Сюй в зеленой армейской куртке. Его лицо было бледным, а глаза полны шока. Он выглядел так, будто еще не решил, стоит ли ему постучать в дверь Лу Чена.
«Вы уже вылечили свои раны? Как твои дела?» Лу Чен сделал ему знак войти первым.
Ван Сюй осторожно вошел и ответил, закрыв дверь. «Я нашел кое-кого, кто с этим разобрался. В этом нет ничего страшного. Сегодняшний беспорядок можно считать решенным».
Он принес бутылку крепких напитков, сделанных в уезде Ниншуй, которые были эксклюзивным местным деликатесом в Сюшане. Всем этим обеспеченным людям нравилось приобретать оригинальные спиртные напитки из винодельни Ниншуй, утверждая, что их ароматы были достаточно сочными, пряными и вкусными.
«Я знаю, что ты бросил пить, поэтому эта бутылка оригинального спиртного напитка здесь для меня». Ван Сюй открыл шкафчик, в который отец Лу Чена поставил свои винные чашки, и достал две винные чашки.
«Ничего себе,» ─ удивленно и весело спросил Лу Чен, наблюдая, как он моет чашки и наливает себе вино: «Ты ранен, ты знаешь? Почему ты все еще пьешь?»
«Нет выпивки, нет разговора. Просто прими это, как будто я использую алкоголь для дезинфекции своих ран». Ван Сюй сел и усмехнулся.
«Да ладно, раны не дезинфицируют таким образом!» Лу Чен рассмеялся.
После смеха наступила тишина. Казалось, что никто не был готов заговорить первым.
Ван Сюй сделал глоток из чашки и нарушил неловкое молчание вздохом. «Чен, я не знаю, как я могу отблагодарить тебя за то, что ты спас меня сегодня вечером. Если бы не ты, у моих родителей не было бы выбора, кроме как налить эту бутылку вина перед моей могилой».
«Я тоже не благодарил тебя за то, что ты в прежние времена следил за моей спиной. Теперь, когда я освоил некоторые боевые искусства, как я могу смотреть, когда ты умираешь прямо передо мной?» Лу Чен сказал откровенно и искренне.
«Тогда...» Ван Сюй тихонько рассмеялся, «Честно говоря, тогда я был довольно простым. Во-первых, я думал о нашей дружбе с детства, а во-вторых, я не хотел, чтобы ребенок с нашей фабрики получал издевательства со стороны посторонних.»
Когда в его голове промелькнули воспоминания о прошлом, Лу Чен глубоко вздохнул и взял на себя инициативу.
«Брат Сюй, ты не можешь так продолжать».
Ван Сюй поднял глаза и выпалил: «Это проклятый Третий Цзянь начал сегодня учинять неприятности. Он нанял профессионального эксперта Девятого профессионального разряда из столицы провинции, и неожиданно напал на наш бар. Ле чуть не убили. Нам повезло, что брат Бяо и Брат Вэй были достаточно смелыми и жестокими, чтобы занять эксперта. Однако, враги превосходили нас численностью, так что мы могли только убежать... Эти гангстеры, преследующие меня ─ мужчины с большими ножами во главе с Третьим Цзянем. Каждый из них ─ любитель шестого или седьмого разряд. Обычно я мог бы справиться с одним из них, но против трех у меня не было другого выбора, кроме как бежать.»
«Малыш Чен, я не знал, что ты сейчас такой могущественный. Не могу поверить, что ты победил их всего за несколько ходов!»
Лу Чен покачал головой и сказал: «Я добился успеха только потому, что это была засада, но я не об этом пытаюсь сказать здесь. Брат Сюй, не обращай внимания на это, мои навыки ограничены, даже если я смог спасти тебя однажды. Но я не могу спасти тебе жизнь. Ты действительно собираешься пройти этот путь до конца?»
Услышав это, Ван Сюй замолчал, и ему потребовалось некоторое время, прежде чем он наконец горько улыбнулся и сказал: «Не то, чтобы я не понимаю, о чем вы говорите. Я много видел, проведя в подземном мире несколько лет. Я видел, как самые успешные боссы стирают свою историю, и я также был свидетелем того, как люди с небольшими достижениями сражались день за днем. Даже лучшие мастера боевых искусств могут ошибиться, и одна ошибка может означать замену человека новым лицом. Некоторым из членов первой банды, с которой я был вместе, отрубили руки, а некоторые погибли на торговой улице.»
«Конечно, я был в ужасе от их концовки, хотя я всего лишь опрометчивый мальчик. Поэтому я отчаянно ходил в клубы боевых искусств, чтобы тренироваться в боевых искусствах, пытаясь выйти из банды. Я также накопил немного денег, поэтому я мог бы открыть небольшой бизнес в будущем. Но когда вы уже оказываетесь в этом кругу, то все пойдет не так, как вы хотите. Если бы мой старый босс вызвал меня на бой с другой бандой, я должен был пойти или отказаться? Что произойдет, если я скажу ему «нет». Я не могу отказать, даже если бы рассматривал это исключительно с точки зрения дружбы».
Даже когда Лу Чен учился в средней школе, что также было самым беспорядочным периодом его жизни, он никогда не вступал в контакт с этими делами. После того, как он послушал Ван Сюя, его охватила душная тишина. Поразмыслив немного, он открыл рот и твердым тоном сказал: «Брат Сюй, ты когда-нибудь думал о том, чтобы выйти из этого круга?»
«Выйти?» Ван Сюй озадаченно посмотрел на него.
Лу Чен сказал ровным тоном: «Я поехал в Сунчэн учиться, и я даже посетил Яньлин по дороге домой. Оба места почти полностью отделены от Сюшаня. Мир большой и чудесный, с таким множеством возможностей и потенциала. Почему вы должны ограничиваться Сюшанем? Если вы обнаружите, что неспособны разорвать узы, которые сковывают вас здесь, и обстоятельства вышли из-под вашего контроля, почему бы вам не дать себе шанс и не пополнить свои знания и опыт жизнью в другой провинции, Проведи там от трех до пяти лет, и возвращайся, когда все почти забудут о тебе.»
Ван Сюй был поражен его словами, и ему потребовалось некоторое время, прежде чем он сделал глоток и сказал: «Чэн, твоя студенческая сторона еще не окончательно тебя покинула... Теперь я просто рад, что не успел подняться до уровня доверенного лица Ле. В противном случае, предположим, я вмешаюсь в некоторые из его дел и стану свидетелем нескольких секретов. Как вы думаете, я смог бы просто уйти, когда захочу? Более того, что я могу делать, когда уеду отсюда? Работать на заводе или продавцом в магазине? Я видел, как несколько человек по соседству уехали работать в другие провинции, и они живут хуже, чем я. Какой смысл в такой жизни?»
«Разве вы не хотели открыть малый бизнес?» Лу Чен догадывался, что жизнь Ван Сюя, должно быть, была довольно комфортной. По словам того гедонистического сына за соседним столом в ресторане, гангстеру с ножом, подобному Ван Сюю, не нужно беспокоиться о спиртных напитках или сигаретах, женщинах или деньгах. Когда они гуляют по улицам, простые люди даже не осмеливались смотреть на них прямо.
«Я подумаю об этом.» Ван Сюй посмотрел вниз и снова наполнил свою чашку.
Внезапно Лу Чен почувствовал прилив эмоций, глядя на него. У них было очень похожее семейное прошлое, но они вели совершенно разную жизнь, потому что они сделали разный выбор в неполной средней школе.
Он много учился и был принят в среднюю школу №1. Позже он сдал экзамены и поступил в университет Сунчэна. Его повседневная жизнь обычно состояла из светлых и чистых классов в красивой и чистой школе. Студенты приехали туда со всей страны, и они говорили об играх, фильмах, романах, учителях, девочках, школьных курсах и будущей карьере. Хотя было давление, немногие из них связались бы с нижним слоем общества. Они привыкли жить в мире, где свет преобладает над тьмой, а надежда ─ над отчаянием.
Между тем, Ван Сюй жил распутной жизнью и был охвачен страхом за свою жизнь каждый раз, когда происходила драка. Он не был уверен, сможет ли он спокойно просыпаться каждый раз, когда напивается до беспамятства. У него могли быть хорошие времена, но вся его жизнь была окрашена в серые темные цвета. Если он не сможет подняться, чтобы стать боссом и успешно обелить свою историю, рано или поздно тьма поглотит его. Это была жизнь, в которой отчаяние преобладало над рассветом.
Образование могло изменить чью-то судьбу, как и боевые искусства... Лу Чен был уверен в этой фразе больше, чем когда-либо прежде. Он сменил тему и сказал: «Брат Сюй, ты никому не сказал о моем участии, не так ли?»
Ван Сюй сделал еще один глоток вина и сказал: «Не волнуйся, я знаю, что ты хороший ученик, и я не доставлю тебе неприятностей. Ле спросил меня об этом ранее, и я скрыл детали, рассказав ему, что я столкнулся с другом из клуба боевых искусств и избежал смерти из-за этого. О да, как ты занимаешься боевыми искусствами? Как ты стал таким впечатляющим в одночасье?»
«У меня есть дар, который я не осознавал, потому что тогда я не тренировался в боевых искусствах. Затем моим тренером стал бывший физически неуязвимый Могущественный, поэтому я с трудом могу идти в ногу с темпом развития нормального человека.» Лу Чен специально подчеркивал существование Чудака Ши.
После того, как Лу Чен стал свидетелем «повседневной жизни» Ван Сюя, он не осмеливался быть беспечным, несмотря на то что был уверен в их дружбе. Он развеял все желания и экстравагантные надежды Ван Сюя, подняв репутацию физически неуязвимого Могущественного.
Ван Сюй явно задрожал от этих слов. Он заставил себя улыбнуться и сказал: «Неудивительно. У тебя впечатляющий тренер... Малыш Чен, ты можешь научить меня нескольким движениям? Так что я буду более подготовлен, прежде чем покинуть банду.».
«Основа моих боевых искусств ─ это неподвижная поза и медитация. Почему бы вам не попробовать и не посмотреть, сможете ли вы достичь сокрытия духа и ци». Лу Чен объяснил ему боевые стили и обозначил несколько ключевых моментов.
Ван Сюй знал, что все мощные боевые искусства были построены на основе «торжественной тишины». Он не задавал вопросов и молча слушал до конца, прежде чем сказать: «Я буду практиковать то, чему вы меня научили, и снова вернусь к вам, и спрошу, если у меня появятся какие-либо вопросы. Я оставлю эту бутылку вина дяде Лу».
Наблюдая, как он выходит из комнаты и закрывает дверь, Лу Чен внезапно вздохнул. Он чувствовал себя так, словно теперь они оказались в двух разных мирах.
Он не был уверен, что Ван Сюй вообще сможет войти в медитативное состояние. Как мог человек, предававшийся фантазии и роскоши, войти в медитативное состояние?
Жизнь действительно была котлом всевозможных обстоятельств...
http://tl.rulate.ru/book/96745/1307237
Использование:
