Глава 3. Сомнения (1)
– Нет времени и дальше позволять нашим сердцам сомнения. Бессмертное королевство благородной Синей Птицы было разорено варварским Фениксом. Они убили нашу великую реинкарнацию, Королеву Мику, захватили наше королевство, что мы по-прежнему ценим и любим больше собственной жизни. Они замыслили перекрасить наши чистые синие крылья в ужасный алый. Они пытаются лишить нас нашего благородства голубой крови, нашего возвышенного достоинства. С тех пор, как их ничтожные ноги ступили на эту землю, чистую синюю землю осквернило проклятие… Но как может допустить это оберегающая нас воля нашей королевы? Однажды великая воля королевы ниспошлёт на эту страну кару небесную! Любой Феникс, ступивший на землю священную, предстанет пред судом небесным! Именно наша реинкарнация первой получила благословение пророчества. И сейчас мы в переломном моменте пророчества, то время скоро наступит. Счастье, что Королева Мику, реинкарнация Синей Птицы, убившая реинкарнацию Феникса Короля Кайто, даровала нам в обмен на свою жизнь, после затянувшейся подготовки вскоре будет выпущено на свободу. Вот что велит нам зов синей души! Возрадуйтесь, братья и сёстры мои! Предложите свои души родине и нашей королеве. В преддверии дня грядущего возьмитесь же за оружие и встаньте на защиту нашей бессмертной Синей Птицы! – длинная речь была встречена бурным ликованием публики.
Присутствовавшие слушали речь старого епископа в синих одеяниях с невидящими, остекленевшими глазами, словно перед ними был Бог во плоти.
Гаку стоял в углу второго этажа, откуда открывался хороший обзор на весь зал, и внимательно наблюдал за огромной аудиторией; казалось, собралось всё население региона.
– Патриотизм – хорошо, но… боюсь, они как-то сли-ишком уж фанатичны. Если на Феникса падёт божья кара за то, что ступил на их землю своей ничтожной ножкой, интересно, как скоро здесь ударит молния? Мы уже давно здесь стоим, – сказала стоявшая рядом Мейко, в её глазах читался шок, затмивший даже гнев.
– Это не патриотизм, – с тихой яростью в голосе откликнулась Лука на поддразнивания Мейко. – Нашей армии по силам взять это место под контроль, но… полагаю, имеет место также и гордость лордов, что не хотят господства над собой прибывшими извне людьми. Но видя их слепую веру, как бы мы ни говорили, что не желаем им зла, сомневаюсь, что нас воспримут всерьёз.
– Верно~. Если бы кто-то сказал мне: «Это вы виноваты в том, что вообще напали на нашу страну», я бы и сама немного замешкалась с ответом. Уж не знаю, что там с проклятием земли, но это правда, что мы аннексировали их страну, – как и сказала Мейко, будет невероятно трудно исправить ситуацию здесь – в самом опасном городе на северо-востоке, ставшем рассадником мятежных Синих Птиц. Восхваляющий Синюю Птицу епископ вовсю проповедовал людям, чьи сердца уже очерствели, руководил ими так, что было сродни промыванию мозгов. Говорят, численность последователей неуклонно росла даже после аннексии страны. Северо-восточный Лорд, заведующий этими землями, похоже, и сам был обеспокоен проблемой этих радикальных верующих, но поскольку сам являлся чистокровной Синей Птицей, также был склонен к идее избранности, потому был не в состоянии напрямую оказывать давление или наказывать за эти высказывания. В результате у армии Феникса не осталось иного выбора, кроме как подавлять восстания с беспорядками силой уже после того, как они случились, что завело бы в замкнутый круг. Гаку глянул на холодным профиль Луки, размышляя, что она предпримет в качестве командующего этой операцией по подавлению.
– … Сначала заблокируйте входы солдатами, размещёнными у главного и чёрного входа, после чего немедленно наложите барьер. Как только барьер будет установлен, гвардейцы должны будут как можно скорее успокоить оставшихся стражников прежде, чем зрители поддадутся панике; их ни в коем случае нельзя убивать, по возможности нужно утихомирить их, не лишая сознания. После этого выступлю я, – объявила план по передатчику Лука. Сверху Мейко видела, как солдаты Феникса, замаскировавшиеся под зрителей и разбредшиеся по всему залу, незаметно кивнули в ответ на сказанное.
– Поняла! Внизу, похоже, тоже все готовы.
– Тогда начинаем операцию! – по сигналу Луки прятавшиеся в зале солдаты незамедлительно приступили к действиям. Старый епископ заметил неладное и прервал речь, желая осмотреться, но зрители были настолько взбудоражены, что ничего не замечали вокруг себя и, казалось, даже не слышали голосов стражи. Раздался звон мечей, за которыми последовали крики и стоны напуганных солдат, эхом отразившиеся от высокого потолка.
– Это главный вход. Взят под полный контроль. Устанавливаем барьер, продолжить?
– Что насчёт чёрного?
– Да! Он тоже теперь под контролем.
– Вас поняла. Тогда, прошу, командуйте поставить барьер. Оставшаяся охрана, посмотрим… около двадцати, полагаю? Один из них начал читать заклинание на десять часов от входа. Поторопитесь! – Лука раздавала указания одно за другим, отвечая докладывавшим о ситуации членам команды. Быть может, испугавшись ареста, один из стражников попытался применить атакующее заклинание, что было опасно в таком маленьком зале, но находившийся рядом Феникс прервал его мощным ударом кулака. Что же до публики, то она, казалось, только-только поняла, что солдаты вступили в бой, и запаниковали.
– Негодяи! Стража, скорее схватите их, н-немедленно!
– Что такое, старикан? Наступить тебе на лицо ничтожными ногами этого Феникса?
– Т-ты… генерал Мейко!!!
Мейко схватила епископа со спины, связав ему руки. Тот же жалко побелел, едва обернулся и увидел её лицо.
– Эй… разве это не Фениксов… дьявольский полководец молний Мейко!?
– … Ложь, почему она здесь!
– С ума сойти! Скорее бежим!!! Демон молний сожжёт нас всех заживо!
– Не хочу! Я ещё не хочу умирать!
Услышав слова епископа, среди людей пошли волнения, и толпа, не желая больше слушать доводы разума, поспешила протиснуться к выходу, громко крича и толкаясь.
– Сохраняйте спокойствие! – донёсшийся из громкоговорителя голос был настолько сильным и властным, словно нёс в себе заклинание подчинения. Освежающий голос мгновенно заглушил крики и гневные вопли, и просторный зал погрузился в жуткую тишину, как если бы из него высосали все звуки.
– … Генерал… Лука? – нарушил безмолвие один из стоявших у входа стражников. Будучи в медвежьей хватке одного из солдат Феникса, он не сводил взгляда с Луки, стоявшей на помосте, где ранее произносил свою речь епископ, как если бы увидел привидение.
– Чт-то, генерал Лука… здесь? – бормотания стражника стали спусковым крючком: окружающие вновь подняли гул.
– Все, прошу вас, тише, – спокойно вещала через громкоговоритель Лука. Среди жителей Блу Оак не было никого, кто не знал бы о Луке. В каком-то смысле эта женщина была даже величественнее северо-восточного Лорда, и вновь притихшая аудитория покорно, как дрессированные питомцы, ждала её следующих слов. – Сегодня я пришла сюда, потому как обязана кое-что вам сказать, – медленно заговорила Лука. Стоя в углу второго этажа, Гаку внимательно, будто устройство записи, наблюдал за её движениями в попытках понять, что именно она собиралась донести. – Что бы вы сейчас ни делали – это бессмысленно. Феникс – не тот враг, против которого нужно поднимать оружие. Те времена минули давным-давно. Нам нужно сложить оружие, гибко отнестись к переменам.
– Чт…что Вы такое говорите, генерал! Что именно они наговорили Вам, пока Вы были в заточении в тюрьме!?
– Верно! Что вообще с Вами стряслось, генерал! Только не говорите, что Вам промыли мозги…
Честные и прямолинейные убеждения Луки тут же были встречены нападками. На лицах зрителей и стражников отразилось недоумение, но они тут же заголосили, утверждая, что Лука пребывала под контролем некой магии.
– Я в здравом уме. Меня не заколдовали и уж тем более не контролируют. Некогда я была самым могущественным человеком бывшего Королевства Блу Оак. Если кто и мог бы с такой лёгкостью наложить на меня заклятие… полагаю, разве что почившая Королева Мику? – попыталась доказать свою вменяемость Лука, упомянув Мику, но ропот усилился: полностью отказавшись от того, чтобы защитить Луку, зал наполнился обличительной бранью.
– Как бесстыдно с твоей стороны предать собственную родину и выступить против неё!
– Почему, почему! Почему за доброту госпожи Мику отплатила злом.
Оскорбления посыпались как из рога изобилия, и епископ, быть может, позабыв, что до сих пор под арестом у Мейко, воспрял духом и повысил голос:
– Опустилась до предателя… ты всего лишь полукровка! В конце концов, для Синих Птиц чистота крови превыше всего!!! Наши сердца полны благородного патриотизма!
– Нет, ошибаетесь! То, что делаете все вы, проистекает не из патриотизма. Это всего лишь оправдание грязного эго.
Грязное эго, – едва прозвучали эти слова, и епископ застыл, не находя слов на немедленный ответ Луки. Тщательно сформулированное, сказанное вежливо, но по сути своей слегка оскорбительное замечание Луки сильно ударило Гаку в самое сердце, пусть и не было адресовано ему напрямую. В зале вновь воцарилась тишина.
– Прошу вас, не поймите превратно истинную волю Синей Птицы, желающей людям счастья. Все ли вы здесь всецело поддерживаете политику северо-восточного Лорда, поставившего вас под свою власть? Правда…?
Никто не среагировал, пожалуй, все были застигнуты врасплох резкой сменой темы.
– По чьей вине северные земли опустошаются день ото дня? Виноват ли аннексировавший страну Король Лен? Если да, то есть ли какое-либо доказательства этому в подтверждение?
– Эт-то… пророчество о разрушении. Потому что они ступили на эту землю, – повысил голос епископ в попытках опровергнуть.
– Ничего подобного не было указано в пророчестве, и причина опустошения земель по всему Блу Оак в настоящее время расследуется, исследовательская группа Фениксов делает всё возможное для выяснения причин, а переселенцев из самых неблагополучных районов продолжают активно принимать в Ги Вермиллион. Предусмотрены даже щедрые условия предоставления жилья и работы, чтобы им не пришлось ни о чём беспокоиться после переезда.
– …
– Но что насчёт здешних лордов и чистокровного дворянства Синих Птиц? Вопрос бедности возник не тогда, когда Феникс захватил нашу страну. Эта проблема существовала уже давно. Воспользовавшись сердцами загнанных в угол бедняков, что сетуют на нищету, не имея ни малейшего представления о том, что принесёт им завтрашний день, им промывают мозги, вынуждая цепляться за экстремистские религиозные культы, отвлекая тем самым от того, с чем действительно нужно бороться. А когда они наконец берутся за оружие и поднимают восстание против Фениксов, никто даже и не пытается их вразумить. Именно армия Феникса всегда подавляет бунты. И именно вы, простые люди, ослеплённые, лишённые всякой мысли, будете проливать свою кровь. Сколько среди вас чистокровных Синих Птиц? Эй, ты чистой крови, благородного происхождения? – вдруг поинтересовалась Лука у девочки в первом ряду.
– Н-нет… Я полукровка. С Совой.
– Ясно. Значит, ты такая же, как я. Тебе нравится твой господин? Ты его уважаешь?
– … Мне он… не нравится… страшно… Если ослушаться, нас наверняка обложат ещё большим налогом, и матушка тоже… – девочка заплакала и взглянула на стоявшую рядом с ней женщину, видимо, её мать. Женщина, дрожа, погладила по голове плачущую дочь.
– Прости, я не хотела довести тебя до слёз. Спасибо за твой ответ. Все, вспомните, что чувствуете на самом деле. Действительно, Феникс аннексировал нашу страну. Но теперь, дабы предотвратить пророчество о погибели, он обратился к нам, предложил объединить наши народы. Если примем протянутую руку, два наших народа одержат вечную победу как единая нация. Ведь ни кто иной как Королева Мику научила меня, что взаимная забота друг о друге приведёт тех, кто идёт рука об руку, к настоящему счастью. Королева Мику не разрушила мир. Кто-то замыслил убийство Короля Кайто и обратил всё так, будто это сделала Королева Мику. Её просто подставили. Истинным стремлением её всегда было сосуществование.
По залу прокатились удивлённые вздохи. Гаку и сам был более чем удивлён услышанным. Но в смелых словах и действиях Луки не было и намёка на обман.
– Нет ничего зазорного в принятии перемен. Культура и гордость нации должны жить в сердце каждого человека. Это не то, что нужно сравнивать или отнимать у других.
– Заткнись! Отступница! Воля нас, благородных Синих Птиц…
– Это вы извратили волю Синей Птицы. Первородная Синяя Птица желала счастья окружающим и никогда не молилась о собственном. Потому что счастье других было счастьем для неё самой. Но идеология чистокровных Синих Птиц требует смотреть свысока на других и отвергать, дабы показать значимость своего существования как Синих Птиц. Если провозгласите дешёвую гордыню, на большее и не способную, благородным духом Синих Птиц, то небеса покарают скорей уж вас.
http://tl.rulate.ru/book/96393/5593739
