Готовый перевод Блич. Меч - это я / Блич. Меч - это я: Глава 8 - Клубника и Дракон

На протяжении следующих трёх месяцев, несмотря на все старания Соукена и Урахары Киске, состояние Канаэ Катагири продолжало ухудшаться. К концу сентября она умерла, не выходя из комы.

На этом всё наше общение с семейством Исид закончилось. Рюукен ясно дал понять, что не хочет видеть никого из нас в своём доме, а Соукен и вовсе ушёл жить куда-то за черту города, практически разорвав все связи с внешним миром. Мне эта ситуация совсем не нравилась, — те, кто обладал большей информацией о случившееся, просто отказывались ею делиться, — но ничего изменить я не мог.

Радовало только то, что Масаки всё это время оставалась стабильной и даже демонстрировала некоторое улучшение духовного состояния. Приборы Урахары показывали едва заметное увеличение количества рейрёку женщины, что внушало нашей семье робкий оптимизм, но было очевидно, что восстановление затянется на долгие месяцы, если не годы.

И всё же жизнь постепенно входила в новое русло. Ишшин старался всячески поддерживать позитивную атмосферу в семье, демонстрируя детям полную уверенность в том, что мама поправится. Не обошлось без того самого знаменитого плаката на половину стены, который он повесил на кухне, чтобы Масаки могла быть вместе с нами во время обедов и завтраков. Довольно странное решение, ну да ладно, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось…

С готовкой у отца стабильно возникали проблемы, да и некогда ему было, — работа хирургом в клинике, плюс большая часть ухода за мамой оставалась на нём, — так что эту обязанность пришлось на себя взять нам с сёстрами. Благо у меня имелись студенческие навыки готовки, которые я замаскировал под эксперименты, да и Юзу сразу же заинтересовалась этой темой, перенимая у меня поварскую науку. Карин же, глядя на нас, тоже начала помогать, но, поскольку к готовке у неё не было ни малейшего интереса, она сосредоточилась на уборке по дому.

Ну и все происшествия в нашей семье не отменяли необходимость ходить в школу… Учебная система в Японии, конечно, моё почтение — заставляют школьников учиться весь июнь и большую часть июля, самые жаркие месяцы лета!

Так что примерно месяц после священного отбора я вынужден был ходить в школу, пока, как раз к моему дню рождения, не начались летние каникулы. Впрочем, я не могу сказать, что это полностью бесполезно. Да, математика и прочие точные науки для меня — пустая трата времени, но вот в японском языке, каллиграфии и истории мои знания не превосходили сверстников. Впрочем, благодаря более взрослому мышлению и умению учиться я и тут быстро выбился вперёд, став к началу каникул круглым отличником по всем предметам.

Полтора месяца относительной свободы — с конца июля до начала сентября — я хотел потратить на то, чтобы попытаться пробудить свою духовную силу. Хоть что-нибудь из доступных мне сил, однако… ничего толком не получалось.

Для развития сил квинси мне нужны были учитель и оборудование — крест вроде того, который использовал в каноне Исида. У меня не было ни того, ни другого.

Попасть во внутренний мир у меня также не получилось, хотя я пытался медитировать и прислушиваться к возможным голосам в голове. Увы, ничего так и не услышал.

Силы пустого вообще непонятно как развивать — в каноне они подрубались как-то сами собой во время напряжённых сражений и эмоциональных потрясений. Возможно, для этого обязательно находиться в форме духа или же иметь уже сформированный Занпакто… я не знаю.

Моей последней надеждой оставалось полное подчинение, и его, как и силы квинси, как раз можно было использовать в физическом теле. Но даже тут была загвоздка в том, что у меня не было того самого особенного предмета, который должен стать полным подчинением. Однако, насколько я помню из аниме, полное подчинение — это именно финальная стадия, в то время как базовые способности можно использовать даже без неё.

Но, похоже, не в моём случае…

Сколько бы я ни пыжился и ни прислушивался к своему внутреннему миру, ни черта у меня не получалось. И это было чертовски обидно и разочаровывающе, скажу я вам. Я бы даже начал сомневаться, а не лишился ли я сил при аусвелене, но нет — я всё так же мог видеть духов, к тому же был ещё один фактор, указывающий на мою особую природу. Невероятное для моего возраста физическое здоровье.

Всё это время я продолжал посещать секцию каратэ, куда меня в начале учебного года записали родители. И там очень быстро стало очевидно, что уже сейчас, без каких-либо тренировок и подготовки, я превосхожу по всем показателям не только своих одногодок, но и детей на несколько лет меня старше.

А стоило мне приложить совсем немного усилий, как мои показатели начали расти с невероятной скоростью. Уже через две недели занятий я мог бегать на несколько километров, обгоняя мальчиков на три года меня старше, отжиматься несколько сотен раз, а подтягиваться — около пятидесяти. Это даже в какой-то степени пугало. По идее, на таком уровне уже нужно использовать дополнительный вес, чтобы продолжать прогрессировать, но я просто боялся это делать. Да, у детей в таком возрасте ещё не сформированы железы и нет тестостерона в крови, так что я не должен превратиться в гору мышц, но я всё же решил не рисковать и остановиться на тренировках на выносливость с собственным весом.

Но что ещё удивительнее, так это то, что в нашем додзё нашёлся второй ребёнок, который демонстрировал схожие с моими результаты. Причём это была девочка, что делало эту ситуацию ещё более невероятной.

Арисава Тацуки — подруга детства главного героя, которая, вопреки стереотипам, не стала в каноне ни его подружкой, ни даже одной из основных героинь истории, хотя были намёки и на то, и на другое.

В будущем она должна вырасти в красивую, я бы даже сказал — горячую девушку с тонкой фигурой и яркими голубыми глазами, однако пока она была больше похожа на мальчика-сорванца. Короткие чёрные волосы коротко острижены и торчат в разные стороны, коленки, костяшки и лицо постоянно в ссадинах и пластырях, плюс чисто мальчишеское поведение.

Конечно же, Тацки-чан — так я её обычно называл — сразу же выделила меня среди новичков в секции и, с позволения тренера, предпочитала спарринговаться именно со мной, тем более что, кроме меня, никто не мог дать ей вообще никакого отпора. А если уж говорить совсем начистоту, то другие дети её попросту побаивались.

В каноне малолетний главный герой бесил её своей плаксивостью и тем, что он был, что говорится, маменькиным сыночком, здесь же у девочки взыграли гордость и соперничество, когда какой-то новичок буквально за пару недель начал наступать ей, занимающейся в этой секции с четырёх лет, на пятки.*

Поначалу мне было несколько некомфортно «драться» с девочкой, тем более что она зачастую позволяла себе доводить удары до конца, в то время как я всегда останавливал их и старался побеждать технически, — и это лишь ещё больше бесило Арисаву, подстёгивая её снова и снова бросать мне вызов, — но со временем привык. Благо тренер всегда пристально следил за нами двумя и вовремя одёргивал девочку, когда она распалялась слишком уж сильно.

Помимо додзё, мы с Арисавой также ходили в одну и ту же младшую школу, и как-то само собой получилось так, что мы проводили много времени вместе. Конечно, я не могу сказать, что мне было интересно общаться с настолько маленьким ребёнком, но из всех детей нашей группы она была самой взрослой в умственном плане. Наверное, всему виной целеустремлённость, привитая ей спортом, и то, что она начала неосознанно брать пример с меня. А ещё, хотя заметить это за дерзким и взрывным характером было непросто, Тацуки на самом деле была очень доброй и имела обострённое чувство справедливости. Она готова была защищать от издевательств даже совершенно незнакомых детей, из-за чего часто влипала в неприятности с детьми старших групп. Приходилось за ней присматривать, хотя, говоря начистоту, моё беспокойство было напрасным.

Найдя в моём лице сильного соперника, Тацуки так быстро росла в силе и навыках, что даже группа мальчишек старшего возраста была бы для неё не более чем грушами для битья, на которых она тренировалась перед нашими с ней спаррингами.

Что не могло не вызывать вопросы. Ладно я, — в каноне семнадцатилетний Ичиго с ходу выдавал тысячи отжиманий, когда Куго Гинджоу заставил его тренироваться в физическом теле, — но она-то не демонстрировала никаких сверхъестественных сил. Ну, кроме возможности видеть призраков и того случая с Ями, когда она единственная среди всех прохожих не умерла от его «высасывания душ». Нет, у девочки явно есть скрытый потенциал. Достаточно вспомнить Садо Ясутору, который тоже демонстрировал сверхчеловеческие силу и прочность ещё до того, как пробудил свой фулбринг. И, находясь рядом со мной, она, скорее всего, рано или поздно этот потенциал раскроет, как это было с Орихиме и Ясуторой в каноне. Вопрос лишь в том, а надо ли оно ей? Ведь вместе с плюсами личной силы, долгой жизни и практически гарантированного сохранения воспоминаний после смерти идут и повышенные риски столкнуться с опасностями духовного мира.

Хотя я почти на сто процентов уверен, что сама Тацуки выберет силу и возможность самой решать свою судьбу, а не жизнь в мнимой безопасности и неведении, — достаточно вспомнить, как она бесилась в каноне, когда Ичиго отказывался рассказывать ей, что происходит, — но решать за неё я не хочу. А сама девочка ещё слишком мала, чтобы делать подобный выбор.

Примечание:

* в каноне Ичиго записали в секцию тоже в четыре года, где он и попал в руки Арисавы.

http://tl.rulate.ru/book/94059/3190030