Готовый перевод The Child Emperor / Ребёнок Император: Глава 18. История об Императоре-основателе

Император-основатель великой империи Чу был назван Хань Фу. Он происходил из скромной семьи в префектуре Дунхай и в конце концов стал основателем нового государства. Легендарных историй о нем предостаточно — хотя Хань Рузи и жил уединенно, он слышал много таких историй.

В этих легендах жизнь Императора-основателя была полна чудес. Когда он родился, красные облака покрыли небо, а громы схлестнулись, возвещая о его рождении. Когда он вырос и стал мужчиной, у него были еще более фантастические встречи: убийство берсерка-дракона в лесу, вынесение приговора призрачному солдату, встреча с бессмертным на вершине горы, поиск сокровищ на дне моря... Когда он боролся за завоевание мира, он много раз сталкивался с опасностью, застревал в безнадежных ситуациях. Но он всегда встречал кого-то, кто мог, словно по божественной благодати, помочь ему и переломить ситуацию.

Однако Ян Фэн рассказал историю другого типа. Такого типа, который Хань Рузи никогда раньше не слышал.

Когда император-основатель был всего лишь Хань Фу, он не был обычным крестьянином. У его семьи было некоторое богатство, но он не занимался производством и не желал быть чиновником. Деньги были пожертвованы, чтобы он получил должность мелкого клерка, но он не был усердным, за каждые три дня работы он отдыхал два дня. Вместо этого он любил общаться с бандитами, торговцами, землевладельцами и другими героями из всех слоев общества. Его дом часто принимал гостей, вечеринки проводились до поздней ночи, вызывая беспорядки в районе. Однако никто не осмеливался подать жалобу — клан Хань принимал некоторых безрассудных парней, которые были готовы убить, если их спровоцировать.

Небольшое богатство семьи Хань не могло выдержать таких бессмысленных трат. За три-пять лет все деньги были потрачены, и отец Хань Фу был так зол, что умер. Его старший брат забрал свою жену и их мать и разделил семью. Его жена плакала каждый день. Но даже тогда Хань Фу отказывался меняться к лучшему. Если у него заканчивались деньги, он брал в долг. Если он не мог занять, он воровал. Если он не мог украсть, он грабил.

Осенью его 25-го года о его преступлениях стало известно, и Хань Фу превратился из окружного клерка в преступника. Чтобы избежать ареста, он бросил жену и детей и пустился в бега. Несколько лет его общения окупились — по мере того, как он двигался с востока на запад, он посетил почти каждую префектуру страны. Куда бы он ни пошел, кто-то принимал его, угощал хорошей едой и вином. Местные бандиты и герои слышали его имя и искали его, желая подружиться с ним.

Не было похоже, что он был в бегах, скорее, он был в турне.

Но такая жизнь не продлилась и пяти лет. По мере того, как росла репутация Хань Фу, преследование со стороны правительства становилось все строже и строже. Вскоре никто не мог предложить ему убежища, и у Хань Фу не осталось иного выбора, кроме как сбежать в глушь и объединиться с бандитами, не смея открыто появляться на публике.

Жизнь бандита не была такой беззаботной, как можно было бы ожидать. Он часто голодал и часто беспокоился о том, что его поймают власти. Различные банды бандитов часто сражались за территорию, и внутренние распри были необузданными. В дикой природе контакты Хань Фу со своими старыми друзьями стали реже; его имя иногда упоминалось ими за выпивкой, но это было все.

К счастью, превращение Хань Фу в бандита совпало с периодом великого хаоса в королевстве. Он не был первым, кто поднял восстание, но у него было два больших преимущества: во-первых, у него была группа безрассудных парней под его началом. На начальных этапах создания его фракции они были чрезвычайно важны, настолько, что один из них в конечном итоге предал Хань Фу, хотя это и произошло позже. Во-вторых, у него были обширные связи, и он был прекрасно знаком с префектурами и округами страны. Куда бы он ни вел своих людей, он мог найти старых друзей и быстро завоевать доверие местных жителей.

На этом рассказ Ян Фэна остановился. До этого момента в рассказе не было явного чуда. Он оставил императора с вопросом. «Вы слышали много историй об императоре-основателе. Они не ложны и содержат некоторую правду, но вам придется копать внимательно. Я дам вам три дня на размышление над проблемой: было много людей, которые были искусны в общении и собирании союзников. Но почему именно императору-основателю удалось завоевать трон?»

«Я знаю. Потому что у Императора-основателя была помощь богов», — выпалил Хань Рузи.

Ян Фэн на мгновение посмотрел на императора и покачал головой. «Нет, вы не знаете. Подумайте об этом хорошенько».

Хань Рузи не мог заснуть. История Ян Фэна заворожила его, но в ней было слишком мало содержания. Она также отличалась от образа Императора-основателя, нарисованного его матерью и его слугами. Ян Фэн хотел, чтобы он сложил два типа повествований вместе и вывел, почему Император-основатель завоевал трон. Это было слишком сложно. Хань Рузи ворочался всю ночь, а его глаза были красными и опухшими утром. Но он так ничего и не понял.

В последующие два дня Хань Рузи часто отвлекался во время лекций. В любом случае, никого это не волновало, поэтому он мог погрузиться в историю об Императоре-основателе. История Ян Фэна, легендарные рассказы матери, фрески в тихой комнате, изображающие войны. Эти элементы перекрещивались в его сознании, но они не могли соединиться. Они казались тремя разными людьми из трех разных времен.

Утром третьего дня он не мог сдержаться. Учитель Го Цун только сел и собирался говорить, когда император сказал: «Учитель Го, вы прочитали много книг, не так ли?»

Старый учитель был ошеломлен. Он впервые услышал, как говорит император. Он не мог притвориться, что не слышит, поэтому он заговорил двусмысленно: «Этот старый субъект посвятил свою жизнь учебе и читал непрестанно. Но я бы не сказал, что много книг, только некоторые».

«Тогда расскажите сегодня о чем-нибудь другом, а не о классике поэзии».

«Ээ ...

Го Цун хотел продолжать болтать, чтобы избежать ответа на просьбу императора. Но Хань Рузи должен был ответить на вопрос Ян Фэна этой ночью, поэтому он не мог обращать внимания на поэзию. Он протянул руку и постучал по столу. «Не нужно спешить учить поэзию. Мы хотели бы послушать что-то более полезное сегодня».

Цвет лица Го Цуна резко изменился. «Ваше Величество, классика поэзии чрезвычайно полезна. Она содержит достойные устремления, она может тронуть чьи-то эмоции…»

Хань Рузи продолжал стучать по столу. «Император-основатель никогда не учил поэзии. Мы хотели бы услышать истории об Императоре-основателе. Учитель Го, вы прочитали много книг, выберите несколько таких историй, чтобы Мы послушали».

Лицо Го Цуна к этому времени стало темно-фиолетовым. Все, что он мог сделать, это посмотреть на двух евнухов, охранявших дверь. Евнухи тоже были в панике и не смели давать никаких указаний. Принц Дунхай, сидевший напротив, уставился на императора. Он был одновременно потрясен и сбит с толку.

«Император-основатель… Истории Императора-основателя записаны в национальных историях. Эээ… Если Ваше Величество желает их послушать, этот старый субъект может порекомендовать некоторых ученых, которые специализируются на истории. Они…»

«Было бы слишком хлопотно искать кого-то другого. Мы не хотим узнать все об Императоре-основателе. Учитель Го, вы можете просто выбрать несколько историй, которые несут уроки будущим поколениям».

Один из евнухов у двери быстро ушел. Го Цун теперь был загнан в угол и мог только сказать: «Заслуги императора-основателя были беспрецедентными и непревзойденными по сей день. Слишком много историй, которые несут уроки для будущих поколений. Эээ... Пусть этот старый субъект задумается на мгновение...»

Го Цун на мгновение задумался, а его лицо сменило цвет с зеленого на красный. Его дыхание становилось все тяжелее и тяжелее, пока его голова не опустилась, и он не упал на пол. Он потерял сознание!

Евнух поспешил на помощь, в то время как Хань Рузи был полностью шокирован. Он не думал, что его простая просьба вызовет такую ​​суровую реакцию.

Принц Дунхай рассмеялся. «Ха! Думаю, это считается смертью при исполнении долга. Он должен чувствовать себя польщенным тем, что смог умереть перед Императором».

«Не говори ерунды». Хань Рузи поднялся, чтобы взглянуть. Он не хотел, чтобы его небрежные слова стали причиной чьей-либо смерти. «Как он?»

«Лорд Го... все еще жив», — сказал евнух. В этот момент вернулся другой евнух и двоем подняв Го Цуна вышли.

На этом утренний урок закончился.

«Почему ты вдруг заинтересовался Императором-основателем?» — с любопытством спросил принц Дунхай, когда только они оба остались в комнате.

«Я думал о фресках в храме предков, а также о некоторых историях, которые рассказывала мать. Поэтому я хотел услышать, как старшие должностные лица описывают Императора-основателя. Я не думал, что... все обернется таким образом. Разве истории об Императоре-основателе табуированы?»

«Это не Император-основатель, табуирован. Это... вы знаете кто... кто-то не хочет, чтобы вы изучали историю, боясь, что ваши амбиции могут быть разбужены». Принц Дунхай быстро замолчал.

Цзо Цзи вошел в дверь и посмотрел, ничего не сказав.

В ту ночь Хань Рузи рассказал Ян Фэну о том, что произошло днем. Ян Фэн сказал: «Ваше Величество, сейчас не время изучать историю. Моих историй достаточно. Вместе с легендами, которые вы слышали, вы должны быть в состоянии прийти к выводу. Думайте дальше, Ваше Величество, и когда вы поймете, мы сможем продолжить обсуждение».

Поэтому Ян Фэн научил императора только иероглифам. Когда время урока почти истекло, Хань Рузи спросил: «Господин Ян, что вы делали до этого?»

«Я был евнухом, который служил предыдущему императору более десяти лет. Я видел, как он рос, своими глазами».

«А что было до этого? Я не думаю... Вы были евнухом с детства?»

Ян Фэн покачал головой. «Конечно, нет. В прошлом я был ученым… Если Ваше Величество действительно интересуется моим прошлым, возможно, я расскажу о нем, когда мы перейдем от обсуждения Императора-основателя и начнем говорить о Воинственном императоре. Но Вашему Величеству не стоит питать больших надежд. Мой опыт был очень простым. Я мог бы рассказать о нем менее чем в десяти предложениях».

Хань Рузи считал, что прошлое Ян Фэна определенно было непростым.

Го Цун больше не появлялся. Учителя, которые обучали его классике, были еще более осторожны, чем когда-либо. Кроме содержания книг, они больше не говорили ни слова. Хань Рузи также не был заинтересован в том, чтобы заставлять их учить его истории. Поэтому он каждый день предавался мечтам, думая об историях Императора-основателя в своих воспоминаниях.

В середине апреля из Гуань-дуна пришли новости. Принц Ци отказался принять допрос императорского двора и открыто поднял мятеж. К сожалению, его шанс был упущен. Различные лорды и чиновники, которые были в тайном контакте, все встали на сторону императорского двора. Великий наставник Цуй Хун, теперь назначенный великим генералом Восточного умиротворения, выиграл несколько сражений подряд и направился прямиком к административному центру принца Ци. Дни восстания были сочтены.

Принц Дунхай был одновременно доволен и встревожен. Он был доволен, потому что его дядя совершил великие заслуги, укрепив положение клана Цуй. Но он был встревожен, потому что как только его дядя одержит победу и вернется в столицу, его кузина будет назначена императрицей.

Другие молодые дворяне в окружении были только взволнованы. Они много говорили о войне, выражая сожаление, что они не были на поле боя, ведя себя героически и заслуживая честь и заслуги. Иногда их голоса можно было услышать из павильона Парящих облаков. Именно через их голоса Хань Рузи узнал о том, как продвигается война на востоке. Что касается Ян Фэна, то его как будто не беспокоила война. Он не произнес ни слова и сосредоточился на обучении императора иероглифам и на том, чтобы заставить императора продолжать думать.

Война в Ци в конечном итоге повлияла на тихую жизнь императора. Дневная лекция была отменена и заменена обучением верховой езде и стрельбе из лука. Это было сделано в рамках подготовки к параду, который должен был состояться, когда армия вернется с победой.

Хань Рузи никогда не ездил верхом. К счастью, во дворце выращивали много смирных лошадей. Он быстро научился уверенно ехать рысью верхом на лошади, хотя и не мог скакать галопом.

Стрельба из лука была сложнее. За два дня Хань Рузи едва мог выстрелить из лука рядом с мишенью.

Такое обучение ​​имело одно преимущество. Теперь Хань Рузи имел больше контактов с молодыми дворянами в своем окружении. Он даже узнал несколько их имен и имел возможность наблюдать за их талантами.

Предсказанный «первый контакт» Ян Фэна еще не появился. Молодые дворяне были осторожны, часто общаясь друг с другом украдкой, очень редко они смотрели на императора.

На третий день обучения верховой езде и стрельбе из лука император и принц Дунхай должны были посетить новый класс — рукопашный бой и владение мечом. Вдовствующая императрица все еще беспокоилась об убийстве и поэтому надеялась, что император сможет защитить себя.

Их учителями были брат и сестра Мэн, которые не появлялись некоторое время. Брат Мэн Э вновь принял свой настоящий мужской облик и даже раскрыл свое имя: Мэн Че.

Именно у брата и сестры Мэн Хань Рузи нашел подсказку и, наконец, смог ответить на вопрос, который оставил Ян Фэн: почему из всех людей, которые были искусны в общении и поиске союзников, именно Императору-основателю удалось завоевать государство?

http://tl.rulate.ru/book/92428/5285477