Глава 26
Конец Игры
Слова, сказанные Эйрону старейшиной Ройденом сопровождались реально-ощутимым физическим и духовным давлением. Присутствующим с низкой культивацией показалось, что им на плечи положили тяжёлый груз, а циркуляция Ци в их телах против их воли замедлилась. Все на себе ощутили, что старейшина Ройден определённо был не в духе, более того его глаза из человеческих превратились в драконьи, а вокруг него повеяло сильным ветром
Послушникам на первых ступенях стадии Конденсации Ци пришлось особенно тяжело, им потребовались значительные усилия, чтобы просто сразу же не упасть на колени. Даже Эйрон сквозь защитную формацию ощутил это незримое давление и сразу же выпустил Люция из удушающих объятий, который тут же камнем упал на землю.
В этот момент встал со своего места старейшина Эдард подошёл к Ройдену и положил ему руку на плечо, говоря при этом:
— Успокойся, Ройден. Ты пугаешь детей.
Давление тут же пропало, ветер стих, а глаза Ройдена вернулись к человеческим. Все в округе вздохнули с облегчением. Хоть это и длилось лишь пару секунд, но ощущения для большинства окружающих были не из приятных.
— Простите меня, это как-то само получилось. Не ожидал, что мне будет так тяжело смотреть на страдания сына. — ответил с помощью духовного чувства Ройден слушающим его старейшинам, после чего уже обычным голосом обратился ко всем присутствующим,
— Прошу прощения у всех находящихся тут, и особенно у тебя младший Эйрон. Можно сказать, это был небольшой урок того, к чему могут привести бурлящие эмоции, и что нужно стараться держать себя под контролем.
Услышав эти слова, дьяконы и ученики переглянулись между собой, как будто проверяя не послышалось ли им. Новая луна приходит чаще, чем хоть какой-либо старейшина признает, что был неправ. А ещё чтобы он за это извинился… Такое событие повезёт, если случится раз в год.
Попросив у всех прощения, старейшина уже спокойным взглядом окинул арену, увидел, что с сыном в целом всё в порядке, после чего его взор вновь остановился на Эйроне.
— Впечатляющая победа и техника, младший. Ты нас приятно удивил.
— Благодарю, старейшина. — ответил Эйрон, поклонившись.
В этот момент с трудом вставая и тяжело дыша решил что-то сказать Люций:
— Отец… — тело его приняло довольно странную форму. Руки, ноги были неестественно вывернуты под странными углами, а грудь как будто впала внутрь. Если судить по внешнему виду, то с подобными увечьями смертный человек не то, чтобы не смог говорить или двигаться, он вряд ли был бы способен просто дышать и скорее всего был бы уже давно мёртв. Даже для обычного культиватора стадии Конденсации Ци такие увечья были бы опасны. Но благодаря методу культивации Мифической Крови, который на первых уровнях специализируется на восстановлении, такое ранение было лишь от силы средней тяжести.
— Ты меня разочаровал. — прервал его речь старейшина Ройден,
— Достойный воин всегда знает, что, когда в дружеском поединке нет возможностей хоть как-то сопротивляться, то нужно сдаться, а не пытаться облагородить своё поражение терпением бессмысленной боли. Даже если это тяжело принять.
— Но… — попытался возразить Люций.
— Позже поговорим. — отрезал старейшина, после чего вновь сел на своё место.
Увидев, что этот маленький инцидент подошёл к концу, Эдард велел дьякону:
— Фаргус, можешь продолжать.
— Слушаюсь, старейшина.
Эйрона без труда самостоятельно покинул арену, а вот Люция, который упал на землю уже через пару шагов, пришлось убирать с арены с помощью силы формации. Великану дали несколько минут отдохнуть и восполнить силы, после чего Фаргус вновь позвал его, а заодно и Линя.
Вступив на арену, Эйрон тяжело вздохнул и сказал, глядя в пылающие глаза Линя.
— Я бы мог избежать сражения с тобой, и так, наверное, было бы лучше, но я всю свою жизнь боялся огня и не хочу ещё раз убегать.
— Не совсем понимаю, зачем ты мне это сейчас говоришь? — не смог угнаться за потоком мыслей своего противника Линь.
— В детстве я лично видел, как моя мать заживо сгорела в пламени, и с тех пор любое проявление огня меня пугало. Всю свою жизнь я боролся с этим страхом и надеюсь сегодня благодаря тебе я смогу с ним окончательно покончить.
Такое объяснение немного ошарашило Линя своей откровенностью, и пару секунд он не знал, что ответить. Но всё же, подумав, произнёс:
— Мне жаль твою мать, и я тебе немного понимаю, я и сам в детстве боялся своего огня, но не уверен, что встреча со мной в бою поможет твоей борьбе со своим страхом. Скорее наоборот, особенно, если ты потерпишь поражение.
— Может быть и так, но если я не попробую сейчас, то мне будет трудно себя дальше уважать.
На такой ответ Линь лишь пожал плечами.
— Как пожелаешь, но поддаваться я не намерен.
Через пару секунд прозвучало объявление о начале битвы, и Эйрон тут же превратился в двух с половиной метрового мускулистого гиганта. Он долго думал над стратегией, которая позволит ему заполучить хоть какие-то шансы на победу. В попытке постоянно уворачиваться от пламени, надеясь Линя измотать, смысла изначально было немного, а с его выдающимися размерами это было бы ещё более бесполезно. Атаковать с расстояния он не был способен, а значит у него оставалась лишь одна возможность. Он прикрыл голову руками и бросился прямо на Линя, который тут же отреагировал на атаку противника и выпустил из глаз две волны обжигающего синего пламени. Но Эйрон не остановился и не попытался как-то уклониться, вместо этого он бесстрашно ворвался в пламя, стараясь выдержать этот испепеляющий жар и приблизиться к Линю на расстояние удара. В его форме гиганта и силой дарованной его даром могло и хватить одного удара по Линю, едва достигшему первой ступени Конденсации Ци, чтобы вывести его из боя и победить. Именно таков был его единственный шанс победить, и на него он поставил всё.
Увидев, как этот гигант не останавливается и прёт сквозь пламя, Линь был секунду шокирован таким проявлением бесстрашия. И этот момент замешательства позволил Эйрону приблизиться на опасно близкое расстояние. Но Линь быстро пришёл в себя и тут же понял, на что рассчитывал Люций. И в этих обстоятельствах он принял единственно верное решение, он обратился в бегство. Впервые за всё время соревнования Линь не стоял на месте или гнался противником, а убегал от него.
Эйрон бежал сквозь пламя, каждую секунду перенося невероятную боль, а Линь отступал, попутно оглядываясь и выпуская непрерывным потоком всё новые и новые волны пламени из глаз. И когда уже начало казаться, что Эйрон уже не настигнет Линя, а просто сгорит, тот сделал какой-то сверхчеловеческий прыжок-рывок и достиг убегающего Линя своим кулаком, напоминающим наковальню.
Бум.
Линя буквально сдуло этим ударом, он с криком отправился в полёт, и упал у края арены. Его приземлившаяся фигура напоминала поломанную куклу.
Но сделав этот удар всё ещё горящий Эйрон не стал преследовать противника, вернее не смог, он постоял одну секунду, после чего сразу же упал лицом на землю.
За пределами арены тут же зашептались:
— Не может быть. Это что? Ничья?
— Нет, не думаю. Эйрон последним стоял. Наверняка, дьякон посчитает его победителем. Почему бой ещё не прекратили?
— У Эйрона просто невероятная сила воли, вытерпеть такое. Когда меня коснулось это пламя, я не смог продержаться и секунды.
— Смотрите, он поднимается.
— Не может этого быть. Встать после такого…
С трудом, медленно, но Линь всё же поднимался после удара Эйрона. В его спине была десятисантиметровая вмятина в форме кулака справа от позвоночника. Внутренности его были в ужасном состоянии, и работали только каким-то чудом. Вначале он привстал на колено и, хрипло дыша, сплюнул большое количество крови. После чего собрался с силами и встал на две ноги.
Напротив него Эйрон продолжать лежать. Его тело всё ещё горело синем пламенем, а под ним оно уже было чёрным, во многих местах слезла кожа, а на руках, на которые пришёлся основной напор огня, кожи вообще не осталось, даже мышцы по большей части расплавились и вытекли, как плавленый сыр, и повсюду виднелись кости. Своим видом он напоминал горящего мертвеца.
Как только Линь встал прямо на обе ноги, Эйрона сразу же окутало серебристым светом формации и унесло с арены, и дьякон Фаргус объявил:
— Победитель Линь. Первый этап соревнования подошёл к концу, у вас есть несколько минут отдохнуть и подготовиться ко второму.
Шатаясь, Линь подошёл к месту рядом с дьяконом, где лежал обожжённый или скорее даже обугленный Эйрон, которому только что дали исцеляющую пилюлю. Но какого-то внешнего эффекта улучшения его состояния не было. Его раны были слишком серьёзны, чтобы одна, даже сильная, пилюля смогла быстро поставить его на ноги. Встав рядом с недавним противником, он сказал:
— Если ты, совершив такое, ещё боишься огня, то тогда в этом мире вообще нет людей, которые его не боятся. Думаю, ты более чем поборол свой страх.
Эйрон пошевелился и слегка кивнул головой, на которой не было ни одного волоса, показывая, что услышал Линя. Как-то по-другому ответить у него сил не было.
— Надеюсь, что вам хватило времени, чтобы прийти в себя. — проговорил спустя десять минут Фаргус, — Сейчас мы сразу же начнём второй этап. Эйрон, занявший второе место, желаешь ли ты вновь побороться за первое?
Эйрон, всё ещё лежа на полу, покачал головой.
— Отлично, Оберин ты занял третье место, ибо тот, кто сражался с победителем имеет преимущество над тем, кто сражался с проигравшим. Желаешь ли ты побороться за второе или первое место?
— Желаю, старший. За первое.
— Тогда, Линь, Оберин, ступайте на арену.
Встав напротив друг друга на арене, и услышав слова дьякона о начале, Ранд первые пару секунд не двигался, только смотрел на Линя. Как будто ожидая, что в его состоянии тот сразу же сдастся. Линь, кажется, понял, что Ранд имел в виду своим взглядом, но лишь покачал головой и встал в боевую стойку. Завидев это, Ранд больше не стал медлить, и тут же кинулся на Линя.
Когда Ранд приблизился, Линь вновь полыхнул пламенем из глаз, но разница между этими пламенем и тем, что он применил против Эйрона, была колоссальной. Могучая волна огня, превратилась в тонкую струйку. Ранд с лёгкостью уклонился, просто шагнув в сторону, после чего окончательно сблизился с Линем и в пол силы ударил его открытой ладонью по лицу. Этого было достаточно, чтобы так до конца и не восстановившийся после предыдущего сражения Линь упал под подкошенный.
— Оберин победил. Он занимает первое место, а Линю достаётся его третье. — сказав это, Фаргус сразу же обратился к Люцию, — Желаешь ли ты побороться за какое-либо место?
Люций взглянул на Ранда полного сил и не получившего ни одной царапины за всё состязание, затем на всё ещё лежавшего обугленного Эйрона и на Линя, который был белее снега, после чего посмотрел на своего отца, пристально наблюдавшего за ним с трибун и ждущего его решения. И в конце взглянул на себя, всего израненного схваткой с Эйроном.
— Нет, первое место уже не занять, а остальные не имеют значения. Да и к тому же сражаться с теми, кто так самоотверженно боролся и отдал буквально всё ради своих мест и лишь на мгновенье ослаб, я считаю недостойным. И если кто-то ещё подло попытается занять второе или третье место, то он станет моим личным врагом. — произнёс Люций, оглядывая стоящих рядом послушников.
— Отличная речь, молодой Люций. Жаль, что ты не имеешь права устанавливать правила. Пятый у нас Гурундус. Ты желаешь побороться за какое-либо место? — спросил послушника дьякон Фаргус.
— Я… да… — что-то собирался сказать Гурундус, но под пристальным, почти убийственным, взглядом Люциуса, он тут же изменил свои планы, — Нет, дьякон, меня моё место устраивает.
Трибуны
— Глупый, но благородный сын. В этом он плане напоминает меня в молодые годы. — проговорил Ройден, наблюдая за действиями своего сына.
— Ты ещё меньше часа назад был им разочарован, Ройден. — подметил Эдард.
— Собой я тоже бываю частенько разочарован, но это ничего не меняет. — ничуть не смущаясь, ответил Ройден,
После этих слов старейшины среди них ненадолго повисла тишина, которую чуть позже нарушил Мелькор.
— Всё-таки эти детишки, за исключением первой четвёрки, меня разочаровывают. Скорее это даже настоящий позор. Большинство испугались угрозы твоего сына Ройден и не стали бороться за лучшие места, которые можно было просто подойти и взять. А тот единственный, что попытался занять третье место, умудрился позорно проиграть Линю, на который был на последнем издыхании. И эти бесхребетные слабаки будущее нашей секты? Их мы отправим в экспедицию?
— Думаю, ты сгущаешь краски, Мелькор. Некоторые и правда испугались, и не захотели создавать сильного врага в виде Люция и остальных из-за пары сотен камней духа, но думаю, что большинство, как и сын Ройдена, были поражены самоотверженностью, с которой сражались Эйрон и Линь, и их силой воли, которая позволила им обоим выйти за рамки того, на что они должны были быть способны. И увидев подобное, послушники не захотели закапывать в грязь их усилия. Я согласен, что это очень глупо, но, когда можно совершать глупости, как не в юности? Особенно если они выглядят так благородно. — высказал своё мнение Байрон.
— Согласен с Байроном, глупый, но красивый детский жест. И одним из двух, кто решил не поддаваться благородному порыву был твой ученик Байрон. — проговорил Эдард.
— Тут уже я вынужден согласиться. Оберин один из немногих, кто меня тут впечатлил. А с точки зрения зрелости мышления он вообще практические единственное по-настоящему светлое пятно в этом мраке. — впервые о ком-то положительно высказался Мелькор, чем даже слегка удивил окружающих старейшин.
— Я с первой минуты понял, что мне повезло с этим учеником, но сегодня я осознал, что тогда не до конца понял степень этого везения. Он и меня сегодня несколько раз удивил, и сейчас меня не оставляет чувство, что и в дальнейшем он меня ещё не раз поразит. — подытожил Байрон.
http://tl.rulate.ru/book/91957/3514740
Использование:
