У блестящих ящериц больше не было хвостов. Вместо того чтобы загорать на камнях, они прятались в норах, поглядывая на мальчика, который на них охотился.
Раньше они его не боялись. В прошлом он часто приходил к ним, и от него не пахло хищным зверем. Он пах ветром пустыни, а почему они должны были бояться ветра?
Затем, три дня назад, что-то изменилось. Ветер пришел за ними. Поначалу неуклюжий, он хватал и бил их руками и ногами, поймав одного или двух самых медлительных. Он отрывал их хвосты от тела, прежде чем отпустить.
Ящерицы научились бояться его. Они бежали.
Ветер бежал быстрее. Он бежал, пока не поймал их всех до единой.
Мысли ветра были непостижимы. Его дальнейшие действия были непостижимы для них. Поэтому ящерицы дрожали в своих норах, глядя нервными желтыми глазами, как он сушит их украденные хвосты на их любимом камне для загара.
Он сидел у ручья, как всегда, зарывшись пальцами ног в грязь, и когда наступила ночь, он не ушел. Он не спал. Он только смотрел в пустыню или в просторы ночного неба.
Когда наступило утро, ящерицы смотрели, как он собирает с камня их серебристые хвосты. Они смотрели, как он проглатывает их один за другим.
#
Эльф лежал на спине в ручье. Глубина была достаточной, чтобы теплая вода затекала ему в уши. Ощущение не было неприятным. Оно оглушало его и делало почти спокойным.
Солнце, клонящееся к полудню, освещало его лицо. Он закрыл глаза. Затем он положил влажную соломенную куклу себе на грудь, защитно скрестил руки и стал ждать смерти.
Он уже несколько месяцев жил один в развалинах своего дома без каких-либо воспоминаний. Несколько дней назад ситуация начала меняться.
Он начал узнавать все то, что не хотел знать. Он начал чувствовать всю ту боль, которую не хотел чувствовать. Он вдруг понял так много о себе, и все это было невыносимо.
Он боялся, что голодная тварь придет снова. Он боялся, что оно снова проникнет в его душу... чтобы извратить, использовать и забрать. Но больше всего он боялся проснуться утром и узнать еще несколько ужасных истин о том, что произошло здесь, со всеми и со всем, что он знал и любил.
Эльф не был храбрым мальчиком. Он и не хотел им быть. Он хотел быть стертым.
Плоть сияющей ящерицы была смертельно ядовитой. Возможно, на то была причина, и это было одно из первых, в чем он убедился после того, как...
Может быть, то, что он узнал о ящерицах раньше, чем о чем-либо другом, было знаком. Но Эльф не мог заставить себя убить этих существ. Его руки тряслись, и его тошнило при одной мысли об этом.
Ничто другое не могло умереть из-за него.
Затем, через несколько дней после того, как воспоминания начали свое мучительное возвращение, в его сознании появилось одинокое желанное воспоминание. Мужчина с густой черной бородой и добрыми, светлыми глазами улыбался группе детей, сидевших у костра в центре деревни. Он рассказал им историю о боге-ящерице, который жил на горе Саяр в далеком сердце Эрберена.
"Чтобы стать одним из богов, душа должна двенадцать раз избежать смерти, которую уготовила тебе судьба", - сказал мужчина. "Никому не суждено стать бессмертным. Чтобы бросить вызов естественному порядку вещей, нужно быть готовым к большим страданиям". Ящерица знала все это, ибо она была умнейшей из рептилий. Поэтому каждый раз, когда бог смерти находил ее и поражал своими ужасными золотыми клинками, ящерица приносила в жертву свой хвост. Она наколдовала его, чтобы он дергался, как змея в последних муках, и бог смерти был обманут достаточно долго, чтобы быстрая ящерица смогла спастись".
В конце концов ящерица из этой истории столько раз спасалась от смерти, что сама стала богом. Теперь она жила на горе Саяр, и бог смерти влюбился в нее. Сияющие ящерицы были их потомством.
Решение проблемы Эльфа было найдено.
Поначалу он намеревался съесть только один хвост, но потом забеспокоился, что этого может оказаться недостаточно. Возможно, он заслуживал долгой и мучительной смерти, но он не хотел этого. Он хотел, чтобы бог смерти пришел за ним как можно быстрее. И, может быть, раз уж он пощадил жизни ящеров, его заберут туда, куда ушли остальные.
Теперь Эльф вспомнил остальных.
Его мать, с ее нежными, мозолистыми руками.
Его отца, который смеялся больше всех мужчин в деревне.
Его сестру. Фанна. Ей было восемь. На год младше Эльфа.
Он так старался.
Он пытался защитить ее. И потому, что он пытался защитить ее, она умерла последней и ужаснее всех.
Что-то чудовищное было внутри него. Возможно, оно все еще было там, лежа в ожидании. Эльф надеялся, что золотые лезвия бога смерти, эти острые как бритва круги, окажутся достаточно сильными, чтобы убить и это чудовище.
Он слегка вздрогнул, его дыхание участилось при мысли о смерти, хотя он сам выбрал ее.
Долгое время ничего не происходило.
Затем появилась первая боль. Это была сильная судорога в бедре, настолько мучительная, что глаза Эльфа открылись, и он закричал, барахтаясь в мутной воде. Он сел и ударил по ноге кулаками, задыхаясь, желая, чтобы боль прекратилась.
"Нет, нет, нет!" - кричал он в дикой панике.
Он не знал, что будет так больно. Его родители и другие взрослые никогда не описывали, какую смерть принесет яд своей жертве. Они только уверяли его, что это обязательно случится с каждым, кто съест одну из ящериц.
Не успел он справиться с первоначальной болью, как наступила следующая и третья. Его ноги свело судорогой, одну за другой. Он вскрикнул и в ужасе уставился на них: они скручивались, пальцы на ногах и своды стоп причудливо изгибались.
"Прекрати!" - закричал он в ужасе. "Прекрати!"
Никто тебя не слышит.
"Папа! Мама! Пожалуйста!"
Они мертвы.
"Помогите мне! Помогите!"
Они тоже умоляли тебя. И ты убил их.
Большую часть дня над Эрбереном завывал странный ветер, разнося крики умирающего мальчика на многие мили.
Но деревня была изолированной. Помощи ждать было неоткуда.
"Святые третьего неба", - хрипло сказал Мегимон. Он посмотрел вниз на скрюченное тело мальчика. "Он еще жив".
Когда Мегимон впервые нашел его, он был уверен, что ребенок - труп. Затем он услышал слабый, болезненный хрип дыхания.
Он не знал, что делать.
Он пришел сюда, чтобы забрать блуждающую душу. Он не занимался похищением духов живых! Кроме того, Диск Священной Судьбы был настроен на очень конкретные параметры. То, что он нашел этого несчастного ребенка, означало, что с устройством что-то не так. Скорее всего, его душа вообще не подходила для процесса возвращения.
Эта проклятая пикси. Должно быть, Лутча что-то сделала с Диском, кроме того, что бросила его в пруд.
Ребенку требовалось исцеление, но Мегимон не был целителем. Он изучал пространственную магию, особенно порталы и межпланетную навигацию. Он мог вылечить ободранную коленку, но это было выше его сил. Это было похоже на укус Кашвина, и, насколько он знал об этом печально известном яде, от него не было лекарства.
Фортуна явно оставила этого ребенка. Если бы он упал лицом в мелкую воду, то утонул бы, не дожидаясь такой ужасной смерти. И если бы вместо Мегимона его нашел колдун высшего уровня, владеющий искусством врачевания, его можно было бы спасти.
Если бы он наткнулся на умирающего мальчика пятьдесят лет назад, Мегимон, по крайней мере, знал бы, к кому его отнести. Однако он не был уверен, что в первом мире сейчас вообще есть целитель, достаточно сильный, чтобы обратить вспять такой большой ущерб.
Оставалось только...
Что ж, возможно, это был не такой уж плохой вариант. Он оглядел пустыню. Жители близлежащих руин, похоже, были мертвы уже несколько месяцев, а других поселений в округе не было. В радиусе нескольких лиг точно не было. Да и растительности почти не было, так что беспокоиться о распространении заразы не приходилось.
"Погоди, мальчик, - сказал Мегимон, вытаскивая из своей одежды длинную прядь кристаллов неправильной формы. "Если ты сможешь прожить еще немного, то, возможно, ты еще вырастешь. И ты тоже встретишь пикси. У тебя будет страшная история для твоих внуков, в которую они однажды не поверят".
Колдун бормотал проклятия про себя, пока устанавливал круг вызова, морщась каждый раз, когда ребенок издавал слабый звук боли.
Лутча поставила Мегимона в это ужасное положение. Она могла быть той, кто вытащит его из него.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/84191/2694645
Использование:
