Том 5. Глава 4.
Помимо официальных помещений, открытых для посещения, в Гранд Мерил-Энн был также ряд комнат, на вход в которые требовалось особое разрешение. Одной из таких была [Звёздная комната], что когда-то использовалась для подавления знати.
Расположенная на верхнем этаже дворца, комната была оклеена однотонными лазуритовыми обоями до самого потолка. В комнате отсутствовали окна, потому создавалась иллюзия, что в самом деле наступила ночь. Если присмотреться, можно было заметить сусальное золото в форме маленьких звёзд, равномерно отчеканенное по поверхности и поблёскивавшее в пламени канделябров.
Позади располагалась статуя богини с завязанными глазами, что в правой руке держала меч, а в левой – весы.
В центре комнаты располагался массивный круглый стол из красного дерева. Его окружали шесть салонных кресел, обитых тёмно-синим бархатом. Четыре из них уже были заняты.
Дебора д’Аркьен, сидевшая напротив входа, при виде замершей в дверях Конни изогнула в улыбке ярко-красные губы.
– Добро пожаловать, Констанция Грааль. …Вижу, твоя голова всё ещё у тебя на плечах.
◇◇◇
– Полагаю, ты и так уже знаешь, но тебе запрещено кому-либо рассказывать о том, что здесь произойдёт. Согласна ли ты на это?
Ей указали на место напротив Деборы. Едва она опустилась в кресло, как на неё уставились четыре пары любопытных глаз, включая Деборы. Немного походило на взгляд невинного ребёнка. Который безо всякого чувства вины собирает жуков, играет с ними, а после топчет, когда наскучит… Что-то вроде того. Холодок пробежал по спине Конни, она уж было собиралась отвести взгляд, но сдержалась и продолжила смотреть прямо.
[– Все трое выглядят знакомыми. Закадычная свита Деборы. Уверена, все трое – не ниже графинь.]
Сказала ей Скарлетт, внимательно вглядываясь в лица трёх дворянок, занявших места по обе стороны от Деборы. Конни легонько кивнула.
– Не возражаю.
– В таком случае, печать крови, – сказала Дебора немного скучающим тоном и передала богато украшенный драгоценными камнями кинжал и пергамент с клятвой. Скарлетт поморщилась, не скрывая отвращения.
[– Печать крови… Ты в какой, чёрт побери, эпохе живёшь?]
Пером Конни написала своё имя и молча прижала большой палец к острию клинка. На коже проступила алая капля.
– …Вот, – когда она вернула обратно клинок и клятву с кровавым пятном, женщина удовлетворённо улыбнулась.
– Кстати, знаешь ли ты, по какому вопросу тебя сюда вызвали? – возможно, сочтя молчание за отрицание, Дебора пропела следующие слова. – Мне пришло письмо. От твоей подруги… Памелы Фрэнсис.
– Памелы...?
– Ничего не приходит на ум? Несчастная девочка. Слышала, её платиновые волосы, коими она так гордилась, совершенно побелели. А ведь это ты столь бессердечно её бросила. Эй, Констанция Грааль. Коли собиралась её наказать, не лучше ли было просто осудить? Этого бы вполне хватило, дабы отрезать её от высшего общества. И тем не менее, ты дошла до того, что стряхнула её отчаянно молящую руку, когда Памела за тобой погналась… А, точно, у меня же даже медицинское заключение есть, видишь?
[– Что это ещё за шарлатан… Даже не личный врач семьи д’Аркьен. Ну и фарс.]
Памела, – Конни молчаливо поникла. – Ни за что бы не подумала, что услышу это имя сейчас.
– Но знаешь, само по себе, с формальной точки зрения, это не назвать преступлением. Просто ужасно, не находишь? Уж кому, как не леди дома «чистосердечных» Грааль, это ведомо, верно? В таком случае… – серые глаза Деборы исказились в садистском восторге, – коли закон не в силах тебя судить, это должны сделать мы.
Возможно, в этом и заключалась истинная суть Деборы д’Аркьен.
– В давно погибшей легендарной династии было то, что звалось Законом Воздаяния. Человек, которому выкололи глаза, мог выколоть их обидчику в отместку. Другими словами, коли человек причинил кому-то боль, то должен понести соответствующее наказание. Прекрасный закон, не думаешь?
[– …Да будет тебе известно, что закон запрещает чрезмерное воздаяние. Лучше изучи его как следует, прежде чем лопотать, не то сама же накинешь себе на шею петлю, тупоголовая.]
Саркастически усмехнулась Скарлетт. Конечно, её голос не дошёл до Деборы, но даже коснись он её, ситуацию бы это не изменило. В конце концов, для Деборы д’Аркьен значение имело иное.
– Я дала слово несчастной Памеле. Пообещала ей, что непременно отдам ей волосы Констанции Грааль.
Конни невольно подняла глаза на Дебору.
– …Нанесение телесных повреждений – преступление.
– Телесные повреждения? Ни в коем случае, неужели ты решила, что мы схватим тебя и насильно сострижём твои грязные волосы? Каким бы низким ни был твой ранг, у меня и в мыслях не было учинять варварство. Ты сама сострижёшь свои волосы. Как и подобает благородной леди, чик-чик.
Сказавшая это Дебора выглядела невероятно счастливой и следом предоставила Конни подписанную ею клятву.
– Вот, взгляни. Документ, который ты заверила своей кровью… В нём говорится, что ты будешь подчиняться всем решениям Следственного ордена, разве нет? Что значит, ты должна повиноваться наказанию, которое орден вынесет. Если этого не сделаешь, то, что ж, придётся мне вызвать мою личную стражу, что ожидает у входа, дабы она помогла. Конечно, это не будет зваться преступлением. В конце концов, мы просто следуем правилам.
От её корыстных слов просто тошнило. В памяти всплыли слова Рэндольфа о том, что она поступает иначе. Разумеется. Дебора д’Аркьен совершенно не была похожа на Скарлетт Кастиэль.
– Что ж, давайте проголосуем. Увы, Сюзанна не смогла прийти сегодня из-за болезни, но с количеством проблем нет. А-а, не переживай, голосование решится большинством. Так что, в зависимости от итогов голосования, ты можешь быть оправдана. Видишь, справедливо, не так ли?
Несправедливо, потому как в голосовании участвуют её приближённые. Но Дебора выглядела так, будто это было само собой разумеющимся.
Вот как, – подумалось Конни. Она ошибалась. Конни полагала, что всё будет так же, как и на прошлых званых вечерах. Всего лишь прощупывание друг друга на выуживание потаённых мотивов с простой сменой места и оппонента. Потому она считала, что от принятия участия в чаепитии никаких проблем не возникнет. У людей есть уши. У них есть сердца. Они могут услышать голос Конни. Так она думала. Но всё оказалось иначе. Наверное, даже если бы Конни отказалась, это не возымело бы толка. Она бы всё равно была вынуждена участвовать, по той или иной причине. Потому что это…
Это просто самосуд (линчи).
[– …Только попробуй.]
Рядом подул леденящий ветерок.
[– Чёрта с два я спущу вам всем с рук то, что задумали.]
Вместе со словами она выпустила несколько неярких вспышек статического электричества. Дебора слегка нахмурилась, но не более того. После чего добродушно сощурилась, как бы кое-что вспомнив.
– А-а, но, если так подумать, ты, дитя, мне совершенно не знакома, так что… коли ты хорошая и послушная девочка, что преклонит передо мной колени, я вполне могу счесть всё произошедшее за недоразумение Памелы.
Другими словами, если она поклянётся Деборе в верности, та её отпустит.
– Итак, что скажешь на это?
[– …Тебе незачем падать ниц перед этой женщиной, Конни.]
Негромко пробормотала Скарлетт. Необычно, – невольно подумала Конни при виде её воинственного лица.
Да, крайне необычно… – в этом они были солидарны.
В таком случае, главная проблема в том, как всё это преодолеть, – Конни сделала глубокий вдох и открыла рот. Улыбка Деборы стала ещё шире. Как вдруг.
– Прошу прощения, подождите минутку.
Вдруг распахнулась дверь и послышался простой голос.
– Вот же, из-за всех этих формальностей я в итоге опоздала!
В комнату вошла женщина с яркими светлыми волосами, крича не к месту весёлым голосом. Дебора вскинула голову и, завидев незваную гостью, поморщилась, будто выпила до ужаса горький отвар. Но быстро вернула себе прежнюю улыбку и решительно выплюнула:
– …Ты столь невежлива, что прибыла сюда без приглашения. Разве тебе неведомы правила приличия в обществе? Боюсь, у меня не найдётся для тебя места. Попрошу уйти.
На этих словах голубые глаза женщины расширились от удивления. После чего она склонила голову, взглянув на круглый стол.
– Не найдётся места? Забавно, я как раз вижу одно свободное кресло.
– Это…
– Это место Сюзанны Невилл, так? В таком случае, никаких проблем. …Потому как я здесь от её имени.
– …Что-что?
Брови Деборы поползли вверх. Женщина же достала из кармана лист бумаги.
– Вот доверенность. Коли ты настаиваешь на том, что это лишь слушание, то, конечно, я также имею право на нём присутствовать, верно?
Доверенность была подписана Сюзанной Невилл и скреплена печатью семьи Невилл в конце.
Но почему-то от содержания документа спесь потеряла не Дебора, а её трое давних последовательниц.
Внезапно всё вокруг замерло. Не обращая внимания на царившую обстановку, женщина взяла кинжал с круглого стола и быстро оставила на клятве кровавый отпечаток. И вот так совершенно спокойно села на место Сюзанны Невилл.
Дебора зверски улыбнулась.
– …Я велела никого не впускать, но в итоге они оказались бесполезны.
– О-хо, но разве можно их за это винить? Сомневаюсь, что они ждали появления члена Четырёх Великих Домов.
Четыре Великих Дома. Речь шла о четырёх авторитетных герцогах, которые поддерживали королевскую семью со времён основания страны и по сей день. Кастиэль, Ришельё, д’Аркьен. И…
– Большинство здесь меня знают, но для незнающих позвольте представиться. Меня зовут Эбигейл. Эбигейл О’Брайен.
И… О’Брайен.
Она выглядела, вероятно, немного моложе Деборы, но, пожалуй, старше тридцати. По какой-то причине своими причудливыми чертами лица она напоминала лягушку. Пусть и не назвать красавицей, но весёлое улыбающееся лицо придавало женщине дружелюбный шарм.
– П-протокол заседания… – выглядя до ужаса потрясённой, одна из последовательниц Деборы невольно повысила голос. После чего попыталась расписать подробности того, что уже произошло на данный момент.
– Протокол заседания? А-а, прошу прощения. Меня ни капельки не интересует содержание слушания. Я хочу сказать лишь одно. …Эстель, Дженни, Кэролайн. Коли не желаете быть раздавлены, советую вам меня слушаться.
Эбигейл была лаконична. Слишком прямолинейна для аристократки, что предпочитают быть краткими и эвфемистичными. Все три названные дамы задохнулись.
– Это ведь не так сложно, верно? Только задумайтесь. О’Брайен или д’Аркьен – кому вы предпочтёте быть обязанными? Встанете на мою сторону здесь и сейчас, и отныне я буду вас защищать. Вам ведь прекрасно ведом мой характер, верно? Однако же, если решите пойти против, я не стану этому потворствовать. Конечно, это вы тоже знаете, полагаю? А-ха, всё ещё слишком сложно? Тогда скажу вам проще, – голубые глаза, будто ясное летнее небо, одну за другой выхватили прежде кровожадных дам. – …Что бы вы ни выбрали, д’Аркьен вас не защитит.
Ша-а, – воцарилась тишина.
– …Ни в коем случае, Эбигейл. Это ни что иное, как шантаж. Коли ты ещё раз выскажешь угрозы в адрес моих дорогих друзей, боюсь, мне придётся подать на тебя в суд, – улыбка окончательно пропала с лица Деборы. Она взирала на Эбигейл, не скрывая своей ненависти.
– Ошибаешься, Деби.
Но ответом ей послужил ужасно добродушный голос, который, казалось, отчитывал неразумное дитя за шалость.
– Ведь то, что произошло на этой встрече, должно держаться в тайне, разве нет? Правило, которое установила ты сама. В таком случае, будь добра следовать ему до самого конца, – с этими словами Эбигейл прижала пораненный указательный палец к губам, озорно улыбаясь.
…За сим слушание было отложено. Голосование так и не провели, а Дебора д’Аркьен ушла, сославшись на плохое самочувствие. …Уходя, она бросила на Конни ледяной взгляд, погнав по спине девушки дрожь.
Трое оставшихся также неловко удалились. В Звёздной Комнате остались лишь Конни и Эбигейл О’Брайен.
– Нельзя делать что-либо опасное, не обдумав всё хорошенько, ясно? Если уж собралась что-то сделать, то должна прийти максимально подготовленной. Они не настолько добры, чтобы всё прошло гладко на одном лишь авось, – Эбигейл, как подобает старшей, высказала Конни пару наставлений.
– …Да.
И она, в самом деле, была права. Констанция Грааль была легкомысленной, вспыльчивой, невнимательной… наивной во всех смыслах. Видя подавленное состояние девушки, женщина перешла к утешению.
– Ну, поначалу я в своё время тоже наделала много ошибок, полагаю?
Когда она подняла голову, встретилась взглядом с игриво сверкавшими голубыми глазами.
– …Это, большое Вам спасибо.
Не знаю, каковы были её намерения, но скорее всего она пришла сюда помочь мне, – когда Конни поблагодарила из этих мыслей, Эбигейл по лицу Конни быстро смекнула подтекст сказанных слов.
– Если хочешь кого-то поблагодарить, благодари Рэндольфа Ольстера.
– …Его …Превосходительство? – переспросила она, удивлённая неожиданными словами. У-ху-ху, – Эбигейл с трудом сдержала смешок.
– Да, Его Превосходительство. Случилось буквально на днях. Пришёл ко мне домой попросить помощи, поскольку у невесты возникли неприятности. Мы прошлись по участникам и уговорили Сюзанну Невилл выписать на меня доверенность, потому как её отношения с Деборой были наиболее отдалёнными.
– Его Превосходительство…
Я знала, что он беспокоился обо мне. Знала, но. Почему-то это очень… очень смущает.
– Мой род – побочная ветвь дома Ришельё. Так что я знала Рэндольфа, когда он ещё был милым ангелочком. Он вечно цеплялся за меня, говоря: «Сестрица Эби», так что я сама любила его как своего младшего братишку. Тем не менее, сейчас он так вырос, что растерял последние крупицы своей прежней миловидности. А-а, но надо сказать, в тот раз он вёл себя весьма мило, – с этими словами она снова рассмеялась: «У-ху-ху».
– Мне больше по душе милые девочки. Так что, Констанция Грааль. Отныне… не против впредь звать меня «старшей сестрой»?
Скарлетт пренебрежительно пробормотала: [Ты, должно быть, хотела сказать «тётенька», дерзкая ты женщина].
http://tl.rulate.ru/book/83592/2837555
Использование:
