Хорошая новость, размышлял Карл Зивоник, пока его патрульный крейсер СЛС мчался по прекрасному, залитому солнцем небу, заключалась в том, что шеф Шелтон не полностью разрушил план Стефани. По крайней мере, Карл считал это хорошей новостью. Он по-прежнему не видел лучшего подхода к решению проблемы, но он слишком хорошо знал, кого Стефани представляла в качестве “экспедиции по сбору фактов”, и у него определенно были сомнения на этот счет. К сожалению — или, возможно, он имел в виду "к счастью" — Шелтон указал, что у них по-прежнему не было никаких реальных преступлений, требующих расследования, за исключением избиения Проныры и очевидной попытки запугать Германа, и у них не было никаких приемлемых доказательств или даже уголовных жалоб ни по одному из этих случаев. Не имея хотя бы каких-то доказательств, кроме серии несчастных случаев, которые могли быть вызваны, а могли и не быть вызваны употреблением вещества, не являющегося незаконным, ни у него, ни у шефа полиции Чучковой не было оснований начинать настоящее расследование. А в отсутствие такого рода оснований Чучкова была не в восторге от того, что на ее территории разгуливает кучка несовершеннолетних любителей.
Карл не мог ее за это винить, и у него не было никаких возражений против того, чтобы уберечь Стефани от как можно большего количества неприятностей, но...
Внезапный, пронзительный вой аварийной сигнализации заставил его выпрямиться в кресле пилота. Он находился в шестидесяти километрах к северу от Твин Форкс, направляясь к усадьбе Харрингтонов, и на дисплее его верхнего экрана загорелся зловещий малиновый значок аварийного маяка. Это было всего в десяти километрах от траектории его полета, и он резко повернул влево, одновременно переключая свой коммуникатор на выделенную частоту СЛС.
“Диспетчер, Зивоник!" - четко сказал он.
“Диспетчер, - почти мгновенно ответила Карла Йенсен, - дежурный диспетчер лесной службы. “Что случилось, Карл?”
“Я наблюдаю сообщение о катастрофе”, - коротко сообщил он ей. “Пятьдесят семь километров к северо-северо-востоку от Твин Форкс. Сетка Альфа-Кило-Два-Девять”.
“Минуту”. Голос Дженсен зазвучал четче, и он представил, как она проверяет планетарную сеть.
“Мы не наблюдаем ее в сети”, - сказала она ему через мгновение. ”Ты уверен насчет этих координат?"
“Да”, - сказал он. “Уверен”.
"Я верю тебе", - сказала она, и он удивился, насколько решительным был его собственный тон. "Но мы этого не фиксируем."
Карл нахмурился. Это не имело никакого смысла. Если он видел маяк, то почему спутники его не засекли? Маяки - это устройства самонаведения малой дальности, предназначенные в основном для замены штатного транспондера аэромобиля, и они были специально разработаны для отслеживания с орбиты. Так почему...
Его губы сжались, когда он подлетел к маяку и увидел цепочку покореженных обломков, пролегавших между деревьями.
"Я не знаю, почему ты не видишь, Карла, - сказал он ровным голосом, - но я вижу, что кто-то определенно упал. Это... выглядит не очень хорошо. Я сажусь. Переключаю свой транспондер в наземный режим. Это видно в сети?”
“Поняла”, - сказала Дженсен. “Сигнал сильный. Службы экстренного реагирования Твин Форкс уже выезжают”.
“Скажи им, чтобы поторопились. Если кто-то и выжил, то, скорее всего, он в очень плохом состоянии”.
"Принято", - мрачно сказала Дженсен.
Карл приземлился в просеку, которую другой аэрокар пробил в кронах деревьев. Хорошо, что его крейсер был спроектирован для жестких посадок в полевых условиях, с которыми не справилось бы большинство гражданских самолетов, подумал он, когда под его фюзеляжем захрустели зазубренные, обломанные ветки и стволы. И - наверное, - хорошо, что этот участок леса состоял в основном из частокольных деревьев. Судя по разрушениям вокруг него, разбитая машина, должно быть, двигалась со скоростью более ста пятидесяти километров в час, когда произошло падение. Даже современная синтетика не смогла бы справиться с такой энергией удара, и частокольное дерево разорвало приближающийся аэрокар на куски, когда тот врезался в стволы. Но если бы это был королевский дуб и незадачливый пилот врезался бы прямо в один из этих огромных стволов, его аэрокар просто развалился бы на части.
Аэрокары были спроектированы так, чтобы быть максимально устойчивыми к авариям, и, по крайней мере, средства безопасности, предназначенные для предотвращения взрыва резервуара с водородом, должны были сработать, поскольку не было никаких признаков пожара. Несмотря на это, его желудок сжался, когда он осознал, насколько маловероятно, что кто-то мог выжить в этом.
Он надел шлем СЛС и активировал поисково-спасательный беспилотник своего аэрокара. Когда тот появился из бокового люка, он откинул тент, схватил аптечку скорой медицинской помощи и включил персональный антиграв. Он спрыгнул на землю, его приземление смягчила антигравитация, и включил звук на визоре шлема, когда Выживший приземлился рядом с ним. Поле зрения беспилотника было намного шире, чем все, что он мог видеть с земли, и если кто-то выжил, ему нужно было быстро найти их. Потому что...
На его визоре замигала иконка, сменяя зеленый и желтый цвета, и его глаза расширились. Это был передатчик катапультируемого кресла! Кто-то отстрелился перед столкновением?
Он повернулся, чтобы броситься через поле обломков, ругаясь, когда спотыкался о неровную землю, опавшую листву и жуткий клубок сломанных веток. Выживший развернулся в том же направлении и бросился бежать через обломки еще до того, как Карл обнаружил передатчик. Кот, размытым кремово-серым пятном, прошмыгнул между обломками зелени, и Карл на мгновение ощутил приступ горькой зависти. Даже с антигравитацией человеку его габаритов и всего с двумя ногами было трудно передвигаться, и он пожалел, что у него нет одного из двигателей, которые могли бы поднять его над пересеченной местностью. Но его не было и он напомнил себе — уже не в первый раз, — что, в отличие от Стефани, у него также не было модификации Мейердала. Мускулы, да, они у него были. Но его кости были такими же хрупкими, как у Корделии или любого другого немодифицированного человека. Если бы он упал и сломал ногу, это не принесло бы никакой пользы ни одному из выживших.
Так то!
Выживший отчаянно замяукал, когда он заскользил вниз по крутому склону в овраг, где катапультируемое кресло упало на землю, и его желудок сжался, когда он достиг дна и обнаружил своего компаньона, сидящего на сиденье.
"Кто бы ни был в нем, он, должно быть, катапультировался в последнюю секунду", - подумал он. Очевидно, встроенная система антигравитации не смогла поднять его над кронами деревьев, прежде чем по инерции он врезался в деревья прямо за аэрокаром. Но у его навигационного компьютера, должно быть, было хотя бы немного времени, чтобы среагировать, потому что он первым достиг подножия деревьев и явно набирал высоту, когда это произошло. Вместо более толстых нижних стволов, которые разрушили аэрокар, он проломился сквозь верхние, более тонкие ветви, и бронированное основание его защитного панциря выдержало удар, оставшись более или менее целым. Было ли этого достаточно...
Карл пробрался к Выжившему по спутанной массе сломанных веток, обвившихся вокруг катапультируемого кресла. Оно было повреждено еще сильнее, чем он думал. Панели, которые автоматически раскрывались при катапультировании, предназначались для защиты пассажира от воздушного потока на относительно высоких скоростях, а не от столкновения с землей на высокой скорости. Они были перекручены и порваны, и по крайней мере один обломок ветки пробил их насквозь.
Карл нажал на кнопку, которая должна была убрать панели, но он не удивился, когда ничего не произошло. Учитывая, насколько сильно они были повреждены.
Он отцепил от пояса свой охотничий нож СЛС. Когда он активировал вибронож, завизжал звуковой сигнал, и Выживший, узнав звук, отскочил в сторону. Древесные коты, возможно, и не понимали, как работают человеческие технологии, но они достаточно часто видели ножи в действии, чтобы не путаться под ногами. Несмотря на это, Карл немного подождал, чтобы убедиться, что все чисто. И чтобы рассмотреть ракурсы. Это лезвие могло разрезать почти все, включая того, кто находился в катапультируемом кресле, если он не будет осторожен. Все инстинкты кричали ему, что нужно работать быстрее, но он заставил себя отступить. Заставил себя в точности спланировать, что он хочет сделать и как. Затем, и только после этого, он срезал обломки частокольного дерева и быстрыми, но аккуратными движениями вырезал прямоугольник с одной стороны защитной оболочки.
Он схватил прямоугольник, когда тот отлетел в сторону, и отбросил его в сторону, и его глаза расширились, когда он увидел залитую кровью молодую женщину на сиденье. В конце концов, его основание не поглотило всю энергию удара. Весь панцирь при попадании разлетелся вдребезги, но одна сторона получила гораздо больше повреждений, чем другая, и ее правая нога была вывернута, сильно кровоточа, из-за как минимум одного сложного перелома, она также пострадала от ветки, которая пробила панцирь. К счастью, ветка попала не прямо в нее, но рана, которую она пробила на левой стороне тела, выглядела скверно.
Но она все еще дышит, и его работа заключается в том, чтобы поддерживать ее в таком состоянии, яростно сказал он себе и услышал — и почувствовал, - как Выживший одобрительно хмыкнул.
Последнее, что ей было нужно, особенно если, как казалось вероятным, у нее были внутренние повреждения, которые он пока не мог увидеть, — это чтобы он таскал ее на руках. Но она не смогла бы долго жить при такой большой потере крови.
Он был слегка удивлен, обнаружив, что его руки совершенно не дрожат, когда он вытаскивал жгут из аптечки. Он завел его под ее правое бедро и обернул вокруг него, как можно выше, стараясь как можно меньше давить на ее раздробленную ногу, и нажал на кнопку. Жгут зашипел, натягиваясь, и он нажал на кнопку, наблюдая за цифрами, пока затягивал его достаточно сильно, чтобы замедлить, а затем и вовсе остановить сильный кровоток, пульсирующий вокруг сломанной кости, которая проткнула ее кожу. Если он не переусердствовал, жгут будет периодически ненадолго ослабляться, чтобы кровь достигла тканей ноги, а затем затягиваться снова, но оставалось надеяться, что "скорая помощь" из Твин Форкс приедет раньше, чем ему придется беспокоиться об этом. Тем временем...
Он срезал ножом ветку, которая проткнула сиденье, вытащил ее и отбросил в сторону, затем оторвал от ее рубашки достаточно много, чтобы добраться до раны на боку. Все выглядело не так плохо, как он думал, но все же было достаточно плохо. По крайней мере, ветка не задела брюшную или грудную полости, но ребра, которые приняли на себя основную тяжесть удара и, вероятно, не позволили ей пройти насквозь, были сильно сломаны. Он действительно мог видеть две из них в том месте, где ветка вонзилась в нее, и внутренняя сторона ее левого предплечья тоже была сильно порвана. Рука, похоже, не была сломана — по крайней мере, ни один из костных обломков не повредил кожу, — но повреждение тканей на конечности было слишком сильным, чтобы накладывать еще один жгут.
Его глаза были мрачны, когда он обрабатывал обе раны коагулянтом, чтобы остановить кровотечение, он не знал, будет ли этого достаточно, чтобы спасти ее, но больше он ничего не мог сделать, по крайней мере, без еще одной пары рук, и внезапно почувствовал себя бесполезным. Он знал, что сделал все, что было в его силах, но, черт возьми, он должен быть способен на большее! Какой от него был толк, если он не мог...
Фиалково-голубые глаза на залитом кровью лице широко раскрылись. Взгляд был рассеянным, она смотрела на него невидящим взглядом, но он коснулся ее щеки.
“Труди?" - мягко позвал он. "Труди, ты меня слышишь?"
“Он влетел в деревья”. Голос Труди Франчитти звучал почти спокойно, но так, словно она говорила издалека. “Он просто влетел в деревья. Я говорила ему. Но он влетел в деревья”.
“Кто? Кто влетел в деревья, Труди?”
Ее голубые глаза медленно моргнули, словно пытаясь сфокусироваться на нем. Он не был уверен, услышала ли она его вообще, но потом она повернула голову.
"Стэн, - сказала она все тем же бесстрастным голосом, но он стал тоньше, отдаляясь. “ Стэн... просто влетел... в..."
Ее голос растворился в тишине, а глаза Карла горели, когда он откидывал окровавленные волосы с ее лба, в то время как Выживший стоял у основания катапультируемого кресла, с любовью прислонившись к нему, а позади них завывали сирены скорой помощи из Твин Форкс.
* * *
Джессика сидела в кресле у кровати, поглаживая древесного кота, свернувшегося у нее на коленях, смотрела на мониторы и ждала.
Они с Труди больше не были так близки, как когда-то, и было время, особенно когда Труди так хотелось завести собственного “домашнего питомца” из древесных котов, когда Джессика недолюбливала ее почти так же сильно, как Стефани. Но, как и Стефани, она была вынуждена изменить свое мнение о девушке по мере того, как Труди все больше и больше увлекалась "Дикими и Свободными". Джордан Франчитти презирал “кровоточащие сердца“ и ”экологических маньяков" и фактически запретил “Диким и Свободным” находиться на его земле. Он, конечно, никогда не скрывал своего презрения к этому, и Джессика видела, какое напряжение это создало между Труди и ее отцом. И, если уж на то пошло, между ее братьями. Но Труди ясно дала понять, что у нее есть собственное мнение на этот счет. Учитывая, что у нее была большая, шумная, дружная семья, Джессика могла только мысленно представить себе ту напряженность, которая, должно быть, царила в клане Франчитти, но она - неохотно, почти против своей воли — прониклась уважением к Труди за ту позицию, которую та заняла. Это не сделало их снова закадычными подругами, но Джессика по своей природе не могла держать зла на людей, которые хотя бы пытались загладить свою вину.
Именно поэтому она вызвалась посидеть с Труди в отделении интенсивной терапии, пока та не придет в сознание. "Это ненадолго", - подумала она, наблюдая за мониторами, но пока Труди не скажет, что готова к этому, больница не собиралась впускать в ее палату никого, кроме персонала. Кроме того...
Голова Труди шевельнулась на подушке. Она облизнула губы кончиком языка и открыла глаза. В течение трех или четырех секунд она тупо смотрела в потолок, но затем взгляд медленно стал осмысленным.
“Труди?" - тихо позвала Джессика, и Храбрец, сидя у нее на коленях, что-то промурлыкал.
Труди качнула головой, моргая, а затем слабо улыбнулась.
” Джессика. Ее голос был едва слышен, но она протянула правую руку, и Джессика взяла ее. Храбрец сел к ней на колени, нежно погладил их соединенные ладони, и улыбка Труди стала чуть шире. "И Храбрец", - добавила она. "Конечно."
"Ну, разумеется “конечно”, - ответила Джессика, сжимая ее руку. "Он, в некотором роде, часть этой территории."
"Я знаю." Труди снова улыбнулась. Но затем ее лицо напряглось, и она снова закрыла глаза. "Стэн?" - спросила она, и Джессика глубоко вздохнула. Она боялась этого момента, и успокаивающее мурлыканье Храбреца стало громче, когда он погладил руку Труди.
"Он не выжил", - просто и как можно мягче сказала она. "Мне так жаль, Труди, но его больше нет."
Из уголка глаза Труди выкатилась слеза, и она прикусила губу, почти до боли сжав руку Джессики. Она отвернулась, плечи ее задрожали, а Храбрец легко спрыгнул с колен Джессики на больничную койку. Она потянулась к нему, но он двигался с изящной точностью, избегая травмированного левого бока Труди, свернулся калачиком рядом с ней и положил подбородок ей на плечо, уткнувшись носом в шею, в то время как все его тело дрожало от сильного мурлыканья.
Труди долго лежала неподвижно, дрожа всем телом, затем повернулась лицом к Джессике. Она высвободила свою руку из руки Джессики, обняла древесного кота, уткнулась лицом в его шерсть... и зарыдала.
* * *
"Лучше? - спросила Джессика пять минут спустя.
"Лучше." Труди кивнула, все еще поглаживая шерстку Храбреца. Она была немного более влажной, чем раньше, и она благодарно улыбнулась. Храбрецу, заметила Джессика, а не ей. "До хорошего еще далеко, но уже лучше." Она улыбнулась Джессике. "Спасибо. Спасибо вам обоим”.
“Эй, кто-то же должен был за тобой присматривать. "Просто повезло, что это была я."
”Конечно.“ В голосе Труди промелькнула искра неподдельного юмора. “И ты чисто случайно оказалась здесь, когда я проснулась”.
- "Ну, может быть, это было нечто большее, чем ”чисто случайно", - призналась Джессика.
"Насколько все плохо?" Труди отняла у Храбреца свою руку и обвела ею всю больничную палату.
"Давай просто скажем, что ты достаточно легко отделалась". Джессика покачала головой. "Ты почти полностью потеряла правую ногу, Труди. Со временем все будет в порядке, но мягкие ткани и мышцы были сильно повреждены. Однако повреждения костей были серьезнее. К сожалению, они решили, что лучше всего заменить большеберцовую и малоберцовой кости синтетическими материалами, и им пришлось почти полностью восстанавливать твою бедренную кость. Из-за этого ты застрянешь здесь на некоторое время, даже если быстро поправишься, а после этого тебе придется много заниматься физиотерапией.”
"И гравитация Сфинкса станет настоящей занозой в заднице", - поморщившись, заметила Труди.
"О, я думаю, можно сказать и так", - согласилась Джессика. "Хорошая новость в том, что твоя нога все еще на месте хоть и может стать занозой в заднице."
“Я знаю”, - кивнула Труди. ”А это?"
Она указала правой рукой на свою обездвиженную левую руку.
“Надеюсь, из-за обезболивающих ты этого не замечаешь, но все твои ребра с этой стороны были сломаны. Кроме того, у тебя серьезные повреждения наружных косых и межреберных мышц, а в результате столкновения твоя левая трехглавая мышца полностью отделилась от плечевой кости. Они все восстановили, но именно поэтому пока не хотят, чтобы ты ей двигала. Как и с твоей ногой, со временем все будет в порядке”.
“Если больше заниматься физкультурой”.
“С большей физической нагрузкой”, - подтвердила Джессика, и если ответ Труди был скорее гримасой, чем улыбкой, то, по крайней мере, за ней скрывалась улыбка. Затем она исчезла.
“Как?” - спросила она. Джессика приподняла бровь, а Труди пожала плечами, стараясь не задеть поврежденный бок. "Как у меня получилось?" Ее голос стал еще мрачнее, чем раньше. "Судя по всему, я не должна была выжить."
“Это Карл”, - сказала ей Джессика. “Он просто случайно летал мимо, буквально по пути в Твин Форкс, когда вы со Стэном упали туда. Он был достаточно близко, чтобы уловить сигнал аварийной остановки, и вовремя добрался до тебя, лежащей на земле, чтобы, по крайней мере, остановить кровотечение. Она твердо встретила взгляд Труди. “Без него ты бы не справилась”.
“Я поняла”. Труди на мгновение закрыла глаза, и ее ноздри раздулись. "Я в долгу перед ним."
"Возможно. Но, Труди, он поймал сигнал аварийного маяка ближнего действия, а не тот, что был на транспондере аэромобиля. Если бы он был на сорок километров дальше, никто бы не узнал, что произошло, пока не стало бы слишком поздно."
Труди снова открыла глаза и посмотрела на нее, и Джессика наклонилась вперед в своем кресле.
“Они восстановили передатчик”, - сказала она. “Почему он был отключен вручную?”
Труди не ответила. Она только молча смотрела, ее нижняя губа слегка задрожала, и Храбрец пошевелился. Он слегка коснулся ее лица своими длинными пальцами, его голос был таким тихим, что Джессика едва могла его расслышать, и Джессика почувствовала... что-то. Она не знала, что именно, но знала, что это исходило от Храбреца, и увидела, как глаза Труди расширились, а затем смягчились, прежде чем она снова повернулась к ней.
“Стэн отключил его”, - сказала она затем. “Я сказала ему не делать этого. Я напомнила ему, сколько у него будет неприятностей, если кто-нибудь узнает. Он только рассмеялся и сказал, что никто не узнает. Глупо”. Она покачала головой, на ее глазах снова заблестели слезы. “Так глупо”.
Джессика кивнула. Это действительно было глупо, причем во многих отношениях. Умышленное отключение транспондера на воздушном транспорте влекло за собой крупный штраф и лишение прав на один стандартный год. Если это случалось впервые. После этого наказания ужесточалось. Вплоть до тюремного заключения для рецидивистов.
Но это были только юридические последствия. Стэн Чанг только что узнал — вкратце — о других последствиях. Поскольку транспондер был отключен, оставался только радиомаяк ближнего действия, предназначенный для помощи спасателям на месте крушения в поиске сбитого аэромобиля, местоположение которого они уже знали по транспондеру, чтобы вовремя направить Фрэнка к Труди и спасти ей жизнь.
"Но почему он это сделал?" - настаивала она.
"Я не знала, что он это сделал, пока мы уже не взлетели. "Голос Труди стал тверже и отчетливее, теперь, когда она призналась, что Стэн намеренно отключил его. “Он был таким... таким довольным собой, когда рассказал мне об этом. Я сказала ему, что это была самая глупая вещь, которую он когда-либо совершал, и он только рассмеялся еще громче. Он сказал, что его отец пригрозил отстранить его от занятий, если он в следующий раз попробует выполнить какую-нибудь "забавную" фигуру высшего пилотажа. Но без передатчика, который мог бы "выдать его", его отец никогда не узнает.
"Я думаю, он был неправ на этот счет." Ее голос стал тише, более хриплым, и еще одна слеза скатилась по ее щеке.
"Да", - тихо согласилась Джессика. Она наклонилась ближе, чтобы промокнуть слезинку салфеткой, но, даже вытирая ее, внутренне нахмурилась. Ей никогда по-настоящему не нравился Стэн, даже когда они с Труди были близки. Он был задиристым хвастуном, и она даже тогда задавалась вопросом, что Труди в нем нашла. Но, несмотря на это, он действительно был отличным пилотом. Ему всегда нравилось выходить за рамки дозволенного, и она не сомневалась, что отец угрожал его отстранить, но это…
"Труди, - сказала она через мгновение, - ты сказала Карлу, что Стэн “просто улетел на деревья”. Что ты имела в виду?"
“Я это сказала?” Труди моргнула.
”Карлу". Джессика кивнула. “Как раз перед тем, как приехала скорая”.
“Ну, он так и сказал”. Труди снова закрыла глаза. “Он летел над верхушками деревьев. Так быстро и так тихо, что я перепугалась до смерти. Я сказала ему об этом. И он снова расхохотался. Как будто это была самая смешная шутка, которую он когда-либо слышал! И чем больше я пугалась, тем ближе и быстрее он подлетал!”
"Это... не похоже на Стэна", - сказала Джессика.
"О, да, это так." Труди не открывала глаз, но в ее голосе слышалась горечь. “ Ему нравилось пугать людей. Он считал это забавным, и иногда, должна признаться, после того, как я переставала бояться, мне это тоже казалось забавным. Не всегда. Но иногда. Она прикусила губу. “Может быть, если бы я побольше кричала на него из-за этого, говорила ему, что уйду, если он продолжит так делать, тогда, может быть...”
Ее голос затих, и Джессика снова коснулась ее руки.
“Стэн всегда был Стэном”, - сказала она девушке. “Ты бы не смогла изменить эту его черту, Труди. Я не думаю, что кто-то смог бы. Я имел в виду, что иногда он мог быть настоящим занудой, и он был ужасно самоуверен, когда дело касалось его полетов, но вы, ребята, влетели в те деревья почти со скоростью двести километров в час. На такой скорости, так близко к верхушкам деревьев?” Она покачала головой. "Я не помню, чтобы он когда-нибудь пролетал над землей с такой скоростью. Он больше увлекался выкрутасами на высоте. По крайней мере, я всегда так думала."
"В основном, да." Труди со вздохом открыла глаза. "Но в последнее время, последние несколько месяцев, он стал... - он был, - поправилась она, поморщившись, - намного... более дерзким, я думаю. Начал делать много действительно глупых вещей. Мне кажется..."
Она оборвала себя, но глаза Джессики расширились, когда в ее мозгу что-то прояснилось.
“Труди, - осторожно спросила она, - ты думаешь, Стэн употреблял наркотики? Вот как это произошло?”
Труди молчала почти целую минуту. Затем она снова вздохнула.
“Да”, - призналась она. “Он всегда баловался, и, честно говоря, какое-то время и я вместе с ним. Я соскочила, когда начались первые пожары, и я связалась с "Дикими и Свободными", и сказала ему, что он тоже должен это сделать. О, мы не принимали что-то тяжелое. И Стэн никогда не пил. Он сказал, что ему не нравится, как это влияет на его координацию, поэтому он никогда не стал бы заниматься ничем подобным. Но иногда мы нюхали травку. Возможно, выкуривали немного больше, чем нам было нужно. Я перестала не потому, что боялась того, что это "делает со мной". Я перестала потому, что... как бы втянулась в это. Стала принимать гораздо больше, и не только для того, чтобы повеселиться. Знаешь, я тогда была этим очень расстроена”. Она посмотрела Джессике в глаза, когда призналась в этом. “Я поняла, что стала принимать гораздо больше, чем раньше, чтобы притворяться, что это не так, и я видела, как многие люди делают также. Так что я поняла, что должна прекратить, и сказала ему, что он тоже должен прекратить, если мы собираемся быть вместе. Потому что я не доверяла себе, Джесс. Я боялась, что вернусь к этому — нет, я знала, что вернусь, — если буду рядом с ним, а он будет продолжать их принимать.”
Джессика кивнула с большим уважением, чем она когда-либо думала, что может испытывать к Труди Франчитти, поскольку девушка признала это. Она знала, что жизнь Труди стала намного более напряженной из-за ее напряженных отношений с семьей, но она никогда не думала, что у Труди настолько развито самосознание. Или сила воли, чтобы что-то с этим сделать.
Конечно, если она думала, что Стэн все еще употребляет наркотики, ей следовало бы взять и уйти от него. Но это было нелегко - просто уйти от того, кто тебе дорог. Особенно если ты пытаешься помочь ему с проблемой, в существовании которой он, возможно, даже не хотят признаваться. Но…"
"Но ты думаешь, он все еще употреблял их", - сказала она, и Труди печально кивнула.
"Я не смогла бы это доказать. Но, да. Именно поэтому я проводила с ним гораздо меньше времени. До сегодняшнего дня." Еще одна слезинка скатилась по ее щеке. "Завтра... Завтра у него день рождения, понимаешь. Мы собирались перекусить в Красной Букве, чтобы отпраздновать, но..."
Она замолчала, ее нижняя губа задрожала, и она сделала еще один глубокий вдох, прежде чем продолжить.
“Но что бы он ни употреблял, я знаю, что это было не то, что раньше. Травка всегда как бы... смягчала его, понимаешь? А порошок возносил его на вершину блаженства, убеждал в том, что у него потрясающее чувство юмора, но не делал его глупцом. Время от времени он принимал таблетки, но после того, как ты проглотишь пару таких, ты едва сможешь пошевелиться, пока не отключишься. Это... это было по-другому. Это было как... как прием стероидов, но это никак не повлияло на его координацию. Он просто стал еще более диким. Что бы это ни было, это сделало его очень, очень глупым. Это было похоже на то, что он был убежден, что сможет делать все то, чего, как он знал, не смог бы сделать, если бы был собой. Я имею в виду..."
Она замолчала, разочарованно покачав головой из-за своей неспособности сформулировать то, что пыталась описать.
“Я понимаю, что ты пытаешься сказать”, - сказала ей Джессика, и глаза Труди сузились от чего-то в тоне Джессики. “На самом деле, я думаю, что я точно понимаю, что ты пытаешься сказать”.
* * *
“Анализы на наркотики были абсолютно чистыми”, - сказал шеф полиции Шелтон с мрачным выражением лица. “Абсолютно ничего, что могло бы выявить медицинское обследование. Ни алкоголя, ни порошка — ничего”.
Стефани и Карл кивнули, выражение их лиц было таким же несчастным, как и у него. Они сидели в его кабинете, лицом к его столу, Выживший и Львиное сердце откинулись на спинки своих стульев, и на дисплее Шелтона светился отчет о происшествии.
"Карл, - сказал главный рейнджер, - ты молодец. Эта девушка была бы мертва, если бы тебя там не было, если бы ты не действовал так быстро. Я представил тебя к объявлению благодарности за это, и ты, черт возьми, вполне этого заслуживаешь.”
Карл серьезно кивнул, и Стефани, потянувшись, положила руку ему на плечо. Он не хотел много говорить об этом, но она знала, что место крушения не давало ему покоя. Травмы Труди были достаточно серьезными, но они с Выжившим также были первыми, кто нашел то, что осталось от тела Стэна Чанга.
И все это напомнило о том, что случилось с Сумико. Она тоже это знала. Он добился большого прогресса, справившись с этими воспоминаниями, но не настолько, чтобы защитить себя от отголосков чего-то подобного.
“И Джессика хорошо поступила, что добилась от мисс Франчитти того, чего добилась”, - продолжил Шелтон. “Если на то пошло, я должен признать, что был немного удивлен, что мисс Франчитти была готова сделать официальное заявление о состоянии Чанга. Или, по крайней мере, то, что она считает его состоянием."
Настала очередь Стефани кивнуть. Она была удивлена не меньше, чем мог бы быть удивлен шеф полиции Шелтон, и ей не хотелось признаваться в этом самой себе. Она всегда знала, что ее мама умна, но, по крайней мере, в случае с Труди, она не обратила должного внимания на замечание Марджори Харрингтон о скрытых глубинах и способности людей удивлять, если только дать им такую возможность.
"К сожалению, у нас все еще нет никаких доказательств того, что этот бака бакари был замешан в этом деле. И мисс Франчитти не может сказать нам, кто поставлял это Чангу, предполагая, что кто-то действительно это делал. Тем не менее, — сухо добавил он, когда Стефани выпрямилась на стуле, — я предполагаю, что кто-то был, Стефани. Но предположения с моей стороны, несмотря на мою огромную мудрость и врожденный талант, не являются юридическим доказательством. Как и ваши, юная леди."
"Я поняла, сэр", - сказала она через мгновение.
"Мисс Франчитти думает, что он получал их от Фрэнка Камары или кого-то еще из этого круга, но она никогда на самом деле не видела, как это происходило. И, учитывая, что мы говорим о чем-то, что не является запрещенным веществом, даже если бы оно и было таковым, я вряд ли мог бы передать это шерифу или сам пойти к мировому судье и попросить ордер на обыск. В то же время, мы имеем здесь не просто телесные повреждения, даже серьезные травмы. Это первый случай — во всяком случае, насколько нам известно, — когда кто-то действительно погиб из-за этого, но вполне возможно, что он не последний. Так что, я думаю, вы оба, вероятно, правы. Вы даже не представляете, как сильно я хочу, чтобы вы были правы, и не только из-за того, как часто это может происходить. Но вы правы в том, что дело дошло до того, что простого сбора неподтвержденных доказательств недостаточно. Так что, как бы мне это ни было неприятно, я снова обратился к шефу полиции Чучковой, и на этот раз она согласилась — при соблюдении определенных условий — позволить вам, юным идиотам, попробовать."
”Идиоты", сэр?" - повторила Стефани. "Не слишком ли это сильно сказано?"
"О, прошу прощения." Шелтон закатил глаза. "Я хотел сказать 'вам, восторженным юным вундеркиндам'. Так звучит лучше?"
"Намного лучше!" - радостно согласилась она.
"Конечно, так и есть…ты юная идиотка", - сказал он ей с улыбкой.
* * *
“Мертв?” Герман Мэйе уставился на Карла и Корделию. ”Он мертв?"
“Боюсь, что да”, — ответил Карл, когда Герман сел — на самом деле рухнул - на пластиковую скамейку. “Это случилось вчера поздно вечером”.
"И... и подтверждено, что бака бакари был причиной?"
"Официально нет." Карл покачал головой и заметил, как в глазах Германа промелькнуло что-то похожее на облегчение. "Но вопросов не так уж много", - неторопливо продолжил он. "Показания Труди Франчитти довольно изобличающие, Герман. И она сделала официальное заявление для СЛС." Герман с трудом сглотнул.
Он был явно недоволен, увидев, как крейсер Карла приземлился на посадочной площадке, за что Карл не мог его винить, учитывая его опасения, что Оргесон и ее головорезы могут услышать о визите Карла. Но этот визит был вполне неофициальным, если кто-нибудь спросит, потому что он просто согласился “подбросить Корделию” к Заку и Маку, поскольку ему было “по пути”. Если кто-то достаточно внимательно следил за Германом, чтобы знать, что Карл вообще навещал его, он также должен был обнаружить этот факт.
Не то чтобы Карл собирался упоминать об этом — по крайней мере, пока, — поскольку истинная причина, по которой он был здесь, заключалась в том, чтобы как можно сильнее поразить Германа известием о смерти Стэна Чанга. Они решили, что лучше всего было бы попросить Карла сообщить новость в его официальном качестве сотрудника правоохранительных органов, и, судя по мертвенно-бледному выражению лица Германа, они были правы.
"В конце концов, все это так или иначе всплывет наружу, Герман", - сказал Карл. "Ты, конечно, всегда это знал."
“Но если я... Если люди подумают, что я снабдил его этим...”
“Ну, косвенно, это сделал ты”, - заметил Карл.
“Но я никогда не хотел этого делать!” Герман чуть не взвыл. “И я никогда не думал, что кого-то убьют!”
"Конечно, вы этого не хотели." В голосе Корделии было гораздо больше сочувствия, чем в голосе Карла, когда она вступала в роль “хорошего полицейского”. "Но, - продолжила она чуть более сурово, - что бы вы ни думали, вы всегда знали, что это может случиться." Он молча уставился на нее, и она покачала головой. "Элдора Яззи раздробила ребра и повредила оба легких, Герман. А Джейк Симмонс сломал спину в аварии на скиммер-парке! В тот раз ему просто повезло, что он не погиб."
“Сфинкс - это среда повышенного риска”, - сказал Карл, заставив Германа снова взглянуть на него. “Так было всегда и, вероятно, так будет всегда. Соедините это с чем-то вроде бака Бакари, и в конечном итоге кто-то неизбежно погибнет. Как ты думаешь, почему мы пытались найти способ справиться с этим?”
Герман долго и неподвижно смотрел на него, затем глубоко вздохнул.
“Ты прав”, - сказал он. “И, думаю, я всегда это знал. Но я никогда не хотел, чтобы кто-то пострадал. Если уж на то пошло, я вообще не хотел быть в этом замешанным! Это просто... случилось. И теперь...”
Он наклонился вперед, уперев локти в бедра, и уставился на свои переплетенные пальцы.
"Я несу ответственность, не так ли?” - тихо спросил он.
“Юридически?” Карл пожал плечами. “Я, честно говоря, не знаю, как это повлияет на ситуацию, Герман, но я в этом сомневаюсь. Это не запрещенное законом вещество — по крайней мере, пока — и ты лично не поставлял его Стэну. Или нет?” Он нахмурился. “Я знаю, что Стэн часто общался с Фрэнком. Ты когда-нибудь передавал что-нибудь из этого непосредственно ему?”
”Никогда". Герман не поднял глаз, но твердо покачал головой. "О, они с Фрэнком пару раз совершали набег вместе, так что я, наверное, раз или два вручал ему упаковку. Но я никогда не передавал это напрямую ему, только когда он был здесь с Фрэнком."
"В таком случае, я не уверен в юридической ответственности за это", - пожал плечами Карл. "Конечно, в этом есть и моральный аспект, но ты не заставлял Стэна летать, находясь под воздействием. Но, Герман, в конечном счете, ты несешь ответственность. Ты тот, кто придумал это в первый раз, пусть и случайно, и тот, кто продолжает поставлять это Фрэнку. А теперь и Оргесон.”
Герман с несчастным видом кивнул.
“Я остановлюсь”, - сказал он. ”Я остановлюсь прямо сейчас". Он наконец поднял глаза, и его взгляд был жестким. “Я пойду к доктору Бонавентуре. Я расскажу ей об этом. И я сделаю официальное заявление главному рейнджеру Шелтону. Оргесон и ее головорезы могут делать с этим все, что захотят, но я не собираюсь никого убивать.
“Нет”. Карл покачал головой, а Герман удивленно моргнул.
"Фрэнк знает, какие грибы и другие ингредиенты входят в твою "особую жаренку", не так ли?"
"Ну да", - согласился Герман. "По крайней мере, он знает, какие грибы, и пару раз наблюдал, как я их готовлю. Но я не думаю, что он знает все ингредиенты и пропорции, потому что я был осторожен и не сказал ему об этом после того, как впервые понял, что он может задумать”.
"Но он знает, что грибы, а это значит, что Оргесон уже тоже знает", - заметил Карл. “И он может знать другие ингредиенты. Во всяком случае, он определенно знает, по крайней мере, некоторые из них, и я подозреваю, что хороший химический анализ конечного продукта может помочь разгадать основной рецепт остальных. На данный момент они, очевидно, предпочитают... поощрять вас готовить ее для них, но я уверен, что если вы просто прекратите, они найдут кого-нибудь другого, чтобы поэкспериментировать, пока не найдут правильный рецепт и время приготовления. И проблема в том, что это все еще не запрещено законом, и никто не знает о нем достаточно, чтобы решить, следует ли его запрещать. Итак, нам нужно, чтобы вы продолжали делать то, что вы делаете. Я передам от вас официальное заявление для главного рейнджера, и я думаю, нам нужно составить такое, в котором было бы подробно описано, чем на самом деле угрожали вам Оргесон и ее головорезы до того, как Корди и другие ребята появились той ночью. Конечно, это будет только ваше слово против их, а их четверо, но это поможет установить закономерность, если все это дойдет до суда. И я обещаю, что мы сохраним это в полной тайне до тех пор, пока не будет проведено официальное расследование в отношении Оргесон. Но в то же время вам придется подыгрывать им, пока мы не сможем добиться хоть какого-то прорыва. И мне нужна пара килограммов бака бакари, чтобы отправить кое-кому из моих знакомых в Лэндинг для полного анализа."
“Но кто-то же был убит”, - упрямо сказал Герман. “Меня больше не волнует, незаконно это или нет! Как вы сказали, я несу полную ответственность за все, что происходит из-за этого. Теперь я это знаю, что бы ни сказали по этому поводу суды. Я не могу притворяться, что это не так, и я не хочу способствовать еще большим смертям. Или даже ”просто" несчастным случаям, в которых никто не погибает!"
Карл понял, что он говорит серьезно, и положил руку ему на плечо.
"Я понимаю", - сказал он. "Я действительно понимаю. Но взгляните на это с другой стороны, Герман. Нет способа помешать Оргесон найти другого повара. Это может занять у нее некоторое время, но в конце концов она найдет, и ты это знаешь. Так что, даже если вы прекратите предоставлять ей это завтра, в будущем от этого все равно пострадает больше людей, если мы не сможем выяснить, следует ли регулировать это — и как именно. Если вы действительно хотите взять на себя хоть какую-то ответственность, вы должны помочь нам разобраться с этим, выяснить, насколько это на самом деле опасно, и помешать Оргесон и Фрэнку продолжать распространять это. А это значит, что вы должны продолжать работать с ними, пока мы не соберем воедино факты, которые нам нужны, чтобы понять, как их остановить”.
Герман еще долго смотрел на него, а затем медленно кивнул.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://tl.rulate.ru/book/80705/2474524
Готово:
Использование:
