Утром в раздевалке Дерби Каунти царила напряженная атмосфера. Моррис и несколько других игроков сидели вместе, опустив головы, и тихо разговаривали. Их выражения лиц были не самыми радостными. Многие увидели ту статью, и они не были исключением. Derbyshire Sport использовал этот случай для клеветы на Ван Шэна, даже предположив, что Дерби Каунти должен найти нового тренера летом. Что касается игроков, то их больше волнует то, что писали СМИ.
Кумовство Ван Шэна, и на поле выходят только те, кто близок к нему? Это очень разозлило игроков, которые постоянно играли. Они не считали, что получили возможность выходить на поле из-за своих связей с Ван Шэном. Им стартовать в матче гарантировано было потому, что их способности достаточны и они могут помочь команде, они играли лучше других игроков на своих позициях.
Эта статья вызвала гнев многих. Хотя в статье не было упоминания имен игроков, все могли догадаться, кто дал интервью. Кто мог сказать такие вещи? Вне зависимости от обстоятельств, Майкл Джонсон не мог остаться в стороне.
Те, кто мог рассуждать, понимали, что Майкл Джонсон, вероятно, просто высказал свои жалобы перед журналистами. Но те, кто был более эмоционален, не могли понять его поступка. Зачем давать интервью, предоставляя журналистам повод нападать на Ван Шэна? Это просто наносит вред, а не пользу.
Когда Майкл Джонсон вошел в раздевалку, чтобы переодеться, его встретили разгневанные Фердинанд, Моррис и другие.
— Джонсон! — крикнул Фердинанд.
Майкл Джонсон пришел в замешательство, затем спросил:
— Что случилось?
— Что случилось? — Фердинанд взял газету со стола и бросил ее, — в этой статье упоминаются несколько игроков из Дерби Каунти, и ты, наверное, один из них, верно?
В будни, отношения в команде были хорошими, все были одной командой, были основные игроки и запасные, тех, кто играет и тех, кто не играет. В любом случае отношения оставались нормальными, но сейчас Фердинанд не скрывал своего гнева.
— Какая статья?
— Не делай вид, что ты не знаешь! — заревел Фердинанд, — ты говорил, что мы в основном составе из-за близких отношений с тренером? Это твои слова, не так ли? Ты не признаёшься?
Фердинанд выразил мысли всех. Сказать, что кто-то попал в основной состав из-за близких отношений с тренером? Тот, кто сказал такое, вероятно, был основным игроком в период Грегори, но после прихода Ван Шэна выходить на поле стали реже, таких игроков было не так уж много. Майкл Джонсон был одним из них, и учитывая его поведение в обычное время, эта ситуация, безусловно, касалась его.
Что было сказано в новостях, второстепенно. Внутренние дела команды, даже если есть какие-то жалобы, они решаются внутри коллектива, это некая неофициальная норма в профессиональном футбольном мире. Когда дело доходит до общения с представителями СМИ, каждый знает, что можно говорить, а что нельзя. Хотя нет явных инструкций, все соблюдают негласное правило.
Даже если у кого-то есть свои мысли, он может пойти напрямую к тренеру, поговорить с товарищами по команде, даже громко кричать на тренировке. Это всё равно будет внутренними делами команды. Однако говорить это перед журналистами — неправильно, тем более что, то, о чём говорил Майкл Джонсон, было чисто злонамеренным предположением, и это задело многих.
Все были разочарованы Майклом Джонсоном и с удовольствием наблюдали за развитием событий со стороны.
Джонсон развернул газету, посмотрел на заголовок и его лицо немного побледнело, он стоял рядом с Адамом Болдером, они обменялись взглядами, и Джонсон сразу же отреагировал, отрицая:
— Абсолютно нет, это никак не связано со мной!
— Чушь! Не связано? — также вступил в разговор Моррис, — кто это сделал, все знают, твоё отрицание ничего не меняет!
— Как ты можешь быть так уверен, что это сделал Джонсон? — спросил Адам Болдер.
— Ты ещё смеешь что-то говорить? Я уверен, что ты тоже замешан! — закричал Моррис, указывая на Адам Болдера, — тут говорят, что несколько человек дали интервью, и ты точно один из них.
— Не надо тут придумывать.
— Это именно вы, кто это сделал! Как вы можете так говорить? Эти журналисты просто хотят дискредитировать сэра Ван Шэна, какая выгода вам от этого? — не смог удержаться и вступил в разговор Райт.
— Что ты сказал, щенок?! — сразу же рявкнул Джонсон.
Хотя Джонсон и компания были вежливы к Моррису и Фердинанд, они не стеснялись кричать на Райта. Если бы даже они побоялись столкнуться с Райтом, то в будущем им нечего было бы делать в команде. Но оказалось, что Райт выступал с четкой и решительной позицией.
— Конечно, команда выйдет из зоны вылета, но вы уже не являетесь основными игроками. Вы хотите использовать средства массовой информации, чтобы выгнать Ван Шэна из команды. Я вам скажу, что это — мечты. Невзирая ни на что, мы будем поддерживать Ван Шэна в качестве главного тренера команды! — сказал Райт.
Моррис, Фердинанд и другие также кивнули, стоя на стороне Райта с уверенностью.
Многие самостоятельно подошли и встали за Райта, в то время как несколько человек поддержали Майкла Джонсона, и это были игроки, которые сейчас редко выходят на поле. Им, конечно, хотелось бы, чтобы Ван Шэн покинул команду.
Раздевалка разделилась на две группы, по численности, очевидно, сторонников Райта было больше. Никто не ожидал, что Айвен Крю, который раньше часто выходил на поле, но сейчас почти не имел возможности, также встал на сторону Райта.
— Крю, что ты делаешь? Разве ты не знаешь, что пока этот китаец в команде, ты не сможешь играть вообще? — не удержался и спросил Джонсон.
Остальные также обратили внимание на это. Айвен Крю лишь пожал плечами и сказал:
— Я верю тренеру.
Этим словами он заставил всех замолчать. Увидев отношение Айвена Крю и группу людей напротив, а затем на нескольких рядом стоящих, лицо Джонсона побледнело, он вдруг осознал свою ошибку. Он думал, что из-за тяжелых тренировок будут многие, кто не любит этого китайца, но не ожидал, что все будут поддерживать его. Ему, кажется, ему больше в этой команде не место.
...
В конце концов, стороны не начали драку в раздевалке, и, находясь под гневным взглядом всех, Джонсон и его сообщники выбрали молчание. Но когда они пришли на тренировку и увидели, что Ван Шэн держит газету и выглядит серьезным, все поняли, что это еще не конец.
Ван Шэн взглянул на всех присутствующих. Обычно Ван Шэн был очень дружелюбен перед всеми, даже когда наблюдал за тренировкой, он всегда улыбался, что создавало ощущение близости, но когда речь заходила о матчах и тактике, он становился очень серьезным.
Когда все увидели его серьезное выражение лица, все поняли, что что-то случилось. Что же могло случиться?
Многие сразу же поняли, и все смотрели на Майкла Джонсона и его сообщников.
Ван Шэн не обращал внимания на взгляды игроков, он развернул газету на странице со статьей, указал пальцем на текст в газете, и начал говорить:
— Я не знаю, кто из вас обращался к прессе и рассказал им все это. Мне это не интересно.
Все были немного удивлены услышанным. Не интересно? Разве Ван Шэн не пришел узнать? Зачем тогда он здесь?
Ван Шэн продолжил:
— Раньше я не подчеркивал дисциплину в команде, это было моей небрежностью, но сегодня, в связи с этим случаем, я хочу подчеркнуть одну вещь.
— Никто из членов команды не имеет права разглашать внутренние дела команды перед журналистами, включая ваши мысли, взгляды и т. д. Я хочу слышать только положительные отзывы о Дерби Каунти извне, а не хочу слышать никаких негативных слов. Поняли?
— Ваша повседневная жизнь, тренировки, все, что касается команды и клуба, можете рассказывать мне лично, и я внимательно выслушаю, а потом мы вместе найдем решение проблемы.
— Но я не хочу слышать ничего о внутренних делах команды в СМИ. Вы думаете, что используя прессу, чтобы оказать на меня давление, вы сможете добиться своего? Вы ошибаетесь! Вы прекрасно знаете, что писали обо мне эти СМИ раньше. Мне абсолютно все равно, добавление этого правила никак не изменит ситуации. Но я не хочу, чтобы это вызвало проблемы внутри команды.
— В этой статье есть одно мудрое замечание: многие команды сталкиваются с внутренними проблемами, что влияет на результат всей команды. Я надеюсь, что все смогут объединиться и не допустить, чтобы мысли одного человека повлияли на всю команду. Это последнее предупреждение. Больше такого не будет.
— Если я услышу что-то подобное еще раз, не дай бог, чтобы я узнал, кто это сделал… Наказание Нико Херцога тому пример. Мне наплевать на вашу так называемую профессиональную карьеру.
...
Ван Шэн серьезно предупредил игроков и больше не продолжал разбираться в ситуации. И ему действительно не хотелось заниматься этим дальше.
Проблема заключалась в том, что недовольство передавалось СМИ. Все остальное было внутренними делами. Если игроки недовольны тем, что не играют, это вполне естественно, но ни один тренер не может удовлетворить все запросы, учитывая ограниченное количество мест в основном составе, и основные игроки всегда будут иметь запасных. И вполне естественно, что он не позволяет им выходить на поле, ведь это профессиональный футбол, без способностей, конечно же, нельзя играть.
У Ван Шэна уже были планы. Летний трансферный период скоро начнется, и тогда игроков, чья сила недостаточна или кто не соответствует тактическим требованиям, просто отправят на трансферный рынок, чтобы получить необходимые средства для клуба, и затем использовать эти деньги на покупку нужных игроков. Все так просто.
Однако в этом деле Ван Шэн считает, что есть и его вина.
Действительно, он ни разу не упоминал дисциплинарные проблемы команды, и одно нарушение можно простить, но шанс всего лишь один, и если повторится, то простить уже нельзя. Кроме того, фраза, которую он сказал всем в конце, не только угроза.
Ван Шэн не допустит, чтобы кто-то подрывал его авторитет в команде. Он был бы рад, если бы кто-то снова выпрыгнул, потому что это даст ему шанс проявить свою силу. Если же никто не будет нарушать дисциплину, то ему все равно, он готов к мирному сосуществованию. В этом и заключается его принципы.
http://tl.rulate.ru/book/80045/3791751
Готово:
Использование:
