…
Кабинет.
Черная кошка Пуар прогуливалась по письменному столу.
— Постоянно твердит о том, что будет зарабатывать деньги для семьи, не может и трех фраз связать, не упомянув о семье, как трогательно, как мило, Деас, неужели ты ему поверил? Он просто хочет использовать свой якобы родственный статус, он хочет использовать эту так называемую семейную привязанность, чтобы сдерживать тебя, он сказал все это, чтобы выжить! Что, Деас, неужели ты веришь, что он говорил искренне? Или, ты обманываешь сам себя?
Деас сидел молча.
Пуар продолжала с кошачьей грацией расхаживать по столу:
— Посмотрите-ка, посмотрите, это наш достопочтенный судья Деас? Похоже, наш господин Деас действительно состарился и начал заботиться о семье, забыв о своих обязанностях. Деас, ты забыл, как убил своего сына и невестку? Почему же сейчас, перед внуком, ты не можешь этого сделать? И ведь, он у тебя не единственный!
Деас наконец посмотрел на Пуар.
Под его взглядом Пуар сделала несколько шагов назад.
В этот момент,
Деас сказал:
— Порядок… клетка.
Черные узоры, исходящие от Деаса, в мгновение ока окутали ту часть комнаты, где стоял стол, создав некую изоляцию.
— Деас, что ты делаешь? Не делай глупостей, я пытаюсь образумить тебя, я предупреждаю тебя, я помогаю тебе!
Рука Деаса, легла на спину Пуар, и надавила вниз.
— Аааааааааааааа！！！！！！！！!
Пуар издала жалобный вопль.
Затем, вопль превратился в мяуканье:
— Мяу！！！！！！！！!
Глядя на Пуар, корчащуюся от боли под его рукой, Деас, не меняя выражения лица, спокойно спросил:
— Ты меня учить жизни будешь?
…
Сегодня в доме не было работы, Мина, Лент и Крис ушли в школу.
Кален позавтракал завтраком, который приготовила тетя Винни, спустился на первый этаж и увидел Пола и Рона, болтавших в палисаднике.
— Доброе утро, молодой господин Кален.
— Доброе утро, господин.
Рон был особенно приветлив из-за вчерашних пятисот марок.
— Пол, мы сегодня поедем? — спросил Кален.
Пол покачал головой:
— Пока не получали никаких распоряжений.
Рон же сказал:
— Думаю, сегодня будет приятный и спокойный день, господин Мейсон и госпожа Мэри еще не вставали.
Дядя с тетей нежились в постели, пока в доме не было работы.
— Пол, отвезешь меня в больницу? Мне нужно навестить господина Хоффена вместо дедушки.
— Конечно, господин.
На машине семьи Иммерлес было не очень удобно ездить по личным делам в другие места, но поездка в больницу была вполне оправданной.
Вернувшись в машину, которая была адом, как для живых, так и для мертвых, Кален уселся на сиденье и сказал:
— Вообще-то можно было бы купить новый катафалк.
Этот все-таки был переделанный, в настоящем катафалке посередине была выемка для гроба, по бокам — стационарные сиденья с подлокотниками, да и места было больше.
— Господин Мейсон давно хотел его поменять, но госпожа Винни не разрешает.
Пол завел машину, и катафалк выехал на Минк-стрит.
— Пол, сверни туда, поедем по переулку.
— Хорошо, господин.
Однако стоило Полу свернуть на ту дорогу, как Кален передумал:
— Забудь, Пол, давай вернемся, поедем в больницу напрямую, не будем петлять.
— Хорошо, господин, — Пол ничуть не раздражался, характер у него, безусловно, был гораздо лучше, чем у Рона, хотя, если дать Рону чаевые, он тоже тут же становился невероятно услужливым.
Сначала Кален хотел проехать мимо дома первой любви дяди и заодно взглянуть на окно на втором этаже, но потом передумал, ведь дедушки сейчас не было в машине, и из соображений безопасности он отказался от этой мысли.
Примерно через десять минут Пол въехал на парковку больницы.
— Я подожду вас здесь, господин.
— Хорошо.
Кален вышел из машины и направился к зданию больницы.
Поднимаясь по ступенькам, он вдруг осознал, что идет навестить больного, но даже фруктов не купил.
Может, сходить купить фруктов или цветов?
Немного подумав,
Кален решил не утруждать себя. Да ну его.
— Здравствуйте, не подскажите, в какой палате господин Хоффен?
— Господин Хоффен? Подождите секундочку, я поищу.
— Спасибо.
— Не за что.
Молодая медсестра за стойкой регистрации просматривала список пациентов, то и дело поднимая глаза на Калена с легкой улыбкой на губах.
Кален вежливо улыбался в ответ, терпеливо ожидая.
Раз уж ему досталась эта красивая внешность, то приходится мириться и с теми неприятностями, которые с ней связаны. Эх.
Например, эта молодая медсестра специально тянула время, чтобы подольше на него посмотреть.
Наконец,
— Нашла, господин Хоффен в палате 301, вторая кровать.
— Спасибо.
— Не за что.
Кален поднялся по лестнице на третий этаж, 301 палата была прямо у лестницы.
Он толкнул дверь палаты, внутри стояли две кровати, на одной лежал господин Хоффен, на другой спала женщина средних лет в униформе сиделки, она тихонько похрапывала, даже не заметив, как Кален вошел.
Сиделка халтурит, Кален подошел, чтобы разбудить ее, но в этот момент, послышался голос господина Хоффена:
— У нее три работы, она очень устает, пусть еще поспит.
Кален обернулся и посмотрел на господина Хоффена, лежавшего на больничной койке, его голова была перевязана, до прихода Калена он, должно быть, читал газету, похоже, он поправлялся.
— Я узнал, что вы пришли в себя, и сразу же приехал навестить вас.
Кален, пришедший с пустыми руками, сел у кровати.
Господин Хоффен усмехнулся и сказал:
— Ты разочарован, что я не разбился насмерть?
Кален покачал головой и прямо сказал:
— Если бы я захотел, вы бы не доехали до больницы живым.
Господин Хоффен слегка нахмурился и с сомнением спросил:
— Что, даже притворяться перестал?
— А что мне играть? Я Кален, просто та болезнь немного изменила меня, я ведь чуть не умер, вполне нормально, что в характере произошли некоторые изменения, разве нет?
— Мне вот любопытно, почему Деас все еще оставляет тебя в живых.
— Я же внук дедушки, как-то странно это слышать от вас.
— Ты хоть знаешь, что ты такое на самом деле?
— Я же сказал, я Кален.
Господин Хоффен задрал голову, показывая крестик на шее:
— Сними его.
— Хорошо.
Кален протянул руку и снял крестик с шеи господина Хоффена.
Господин Хоффен посмотрел на Калена, и сказал:
— Я сейчас тебе расскажу, что ты такое на самом деле.
— Как и ожидалось от профессора философии, я бы с удовольствием обсудил с вами философию.
— Возьми его!
— Что?
— Возьми крест в руки!
Кален посмотрел на крестик, только что снятый им с шеи господина Хоффена, и остался неподвижен.
— Что, боишься?
— Нет.
— Тогда возьми его, просто возьми, и ты поймешь, что ты такое на самом деле.
— Господин Хоффен, гадание — это хорошее хобби, но не стоит им слишком увлекаться, иначе это скажется на вашей реальной жизни.
— Если ты то самое существо, то, когда ты добровольно возьмешь его в руки, твоя душа будет уничтожена.
— Вы сказку рассказываете?
— Да, тогда возьми его, помоги мне закончить эту историю.
Кален засомневался.
— Чего ты медлишь? Бери же, неужели ты сам себя обманываешь? Хе-хе-хе, не понимаю, почему Деас все еще держит тебя в живых, может, он и правда постарел, настолько постарел, что…
Глаза господина Хоффена вдруг расширились, потому что он своими глазами увидел, как сидящий перед ним Кален взял левой рукой крест.
Секунда,
три секунды,
десять секунд;
полминуты;
взяв крест в руки, Кален замер.
Господин Хоффен, опираясь на кровать, попытался встать, но в этот момент Кален вдруг подался вперед и выдохнул:
— Ха!
— Ой…
Господин Хоффен от неожиданности потерял равновесие и упал обратно на кровать, но продолжал смотреть на Калена, не веря своим глазам.
Кален бросил крестик на подушку рядом с господином Хоффеном, развел руки в стороны, покрутился, и сказал:
— Разве душа не должна была быть уничтожена? Глядите, со мной все в порядке.
— Не может быть, это невозможно! — господин Хоффен начал бормотать себе под нос.
— Отдыхайте, я еще приду к вам через некоторое время, надеюсь, к тому времени с вами все будет в порядке, — сказав это, Кален указал на свою голову. — До свидания, господин Хоффен.
С этими словами Кален вышел из палаты.
«Его душа не была уничтожена орудием очищения, неужели я ошибся? Неужели он не Иной?»
…
Спускаясь по лестнице, Кален встретился взглядом с медсестрой за регистратурой, оба улыбнулись друг другу.
Выйдя из больницы,
и спустившись по ступенькам,
Кален не пошел на стоянку к Полу, а свернул в укромный уголок больничного сада, присел на корточки, закрыл рот правой рукой, а левую руку начал бешено трясти,
— Черт… как же больно!
Встряхнув руку несколько раз,
Кален, наконец, перестал, положил левую руку перед собой и медленно разжал ладонь.
На ладони его левой руки был виден ожог в форме креста, но рана, похоже, была прижжена, поэтому кровь не текла.
Глядя на ожог,
Кален погрузился в раздумья,
и только спустя долгое время,
спросил себя:
— Так… что же я такое?
http://tl.rulate.ru/book/77240/4270124
Готово:
Использование:
