Мияти сказала «оставь это мне» и велела ждать в классе.
— Неважно. Раз Мияути сказала, что что-нибудь придумает, надо верить в неё.
Перед тем, как уйти на клубные занятия, Нанамура также поговорил со мной и утешил меня. Кажется, моё лицо выглядит очень обеспокоенным.
— Нет, за Мияти не стоит волноваться. Не таким образом.
Мияути Хинака — особенная девушка в моём сердце, и я могу ей доверять.
Если бы Арисака Ёрука не училась в старшей школе Эйсэй, возможно, у меня могла сложиться другая школьная жизнь.
— О чём ещё тебе нужно беспокоиться?
… Есть ещё кое-что, что меня беспокоит.
Сказав это, я направился в учительскую.
В комнате для собеседований с учащимися внутри учительской. Прямо сейчас я стою лицом к лицу с Кандзаки.
— Сэна. О чём ты хочешь поговорить?
Как обычно, эта красавица в японском стиле в так же небрежно говорила со мной с непроницаемым выражением лица.
— Теперь она меня игнорирует. Я имею в виду Арисаку.
— Это из-за того слуха с ночёвкой?
— Ха, так вы тоже знаете, учитель.
— Да. Он гуляет повсюду, и, естественно, он достиг моих ушей.
— В таком случае… когда вы про него узнали?
Столкнувшись с моим вопросом, Кандзаки не сразу ответила.
— Это так важно?
— Ещё как важно. Потому что сейчас я пытаюсь выяснить, как распространился этот слух.
— Какое странное заявление. Ты хочешь выяснить не то, кем были свидетели, а то, как распространился слух?
Кандзаки, похоже, увидела половину моих намерений.
— В субботу проходит клубное мероприятие чайной церемонии, правильно? И некий член клуба чайной церемонии заметил Арисаку по дороге в школу. Как ни крути, а Арисака известная красавица в школе, и, конечно же, девочек-подростков заинтересовал лакомый кусочек информации о ней. И вот так всё мгновенно разлетелось в клубе чайной церемонии. Разве до такого будет трудно додуматься?
— Есть ещё более важный вопрос. Даже если Арисаку кто-то действительно видел рядом со станцией в субботу утром, значит ли это, что она оставалась на ночь? Такое предположение слишком субъективно.
Кандзаки дала объективное мнение с точки зрения учителя.
— Я бы тоже хотел согласиться, но, увы, не могу.
— И почему же? Никаких ведь фотографий нет.
— Потому что слух правдив. Я встречаюсь с Арисакой Ёрукой. И в тот день она заночевала у меня дома.
— …… Как учитель, я не могу игнорировать то, что ты только что сказал.
Разумеется, даже Кандзаки не смогла сохранить бесстрастное выражение лица, услышав этот факт.
— Разумеется, я подумал, прежде чем признаться вам в этом. То, за что вы беспокоитесь, вовсе не случилось. В тот день она просто не смогла вернуться домой из-за сильного дождя. На следующее утро я проводил её до станции в повседневной одежде. Ну, каковы бы ни были факты, улики ещё не достигли уровня косвенных, но их достаточно, чтобы вызвать недопонимание. Кроме того, с точки зрения другого человека истина может быть сфабрикована сколько угодно.
Я сказал это с почти вопиющей откровенностью.
Кандзаки, вероятно, не понимала моих мотивов, она просто смотрела на меня с удивлённым выражением лица.
— Сэна, что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, Кандзаки, почему вы позволили этому слуху распространиться?
В моём голосе была естественная враждебность… раньше я доверял Кандзаки, но теперь это доверие превратилось во враждебность.
… Почему учительница не остановила это заранее?
— Потому что на этот раз слух распространился слишком быстро.
Я сказал решительно.
— Девочки из клуба чайной церемонии должны вести себя послушно, если их предупредите вы. Именно благодаря доверию и уважению к вам у нас в школе есть клуб чайной церемонии, и именно поэтому он намного больше и популярнее, чем обычный культурный клуб. И то, что произошло на сей раз, в корне противоречит стилю клуба чайной церемонии. Если бы вы отговорили своих учениц, то этот слух расползался бы гораздо медленнее. Но сейчас, спустя всего два дня, вся школа знает, что Арисака оставалась у меня на ночь.
Рты масс не получится заткнуть.
Однажды эта новость всё равно дойдёт до всех.
Но даже в этом случае слух не должен был разлететься так быстро… разве что клуб чайной церемонии, где собираются центральные фигуры школы, не стал источником этого слуха.
— Мне кажется, ты переоцениваешь меня, Сэна.
Не знаю, попали ли мои догадки в яблочко, но в уголках рта Кандзаки появилась слабая улыбка.
— Конечно, я строго-настрого предупредила девочек из клуба чайной церемонии, сказав им, что распространять необоснованные слухи очень вульгарно. Но это не гарантирует, что все будут соблюдать моральные принципы. Не знаю, сколько из них не послушалось меня, но к тому времени, когда я услышала про него, он уже был известен многим. И в итоге, мы имеем то, что имеем сейчас.
Кандзаки ответила. Она выглядела действительно раскаявшейся.
— Я ещё недостаточно зрелая как учитель. Если бы я была более способной, то смогла бы защитить Арисаку…
Этот человек серьёзно думал о своих учениках. Поэтому я не могу ненавидеть Кандзаки.
Даже когда в прошлом году мне пришлось покинуть баскетбольный клуб из-за той суматохи, Кандзаки продолжала вести переговоры до последнего момента.
А когда моё исключение из клуба уже нельзя было отменить, она искренне извинилась передо мной.
Даже у взрослых не всегда всё получается.
Какой бы выдающейся ни была Кандзаки, она всё ещё молодая женщина двадцати лет с хвостиком и не может в совершенстве контролировать группу молодых и энергичных старшеклассников.
Может быть, девочки в клубе чайной церемонии действительно поступили так, как сказала учительница. Но если этот слух был известен среди и других учащихся, то он мог распространиться без её ведома. Школьники даже не представляют, насколько больно людям, вовлечённым в сплетни; для них же это просто небольшой повод для разговора.
— Извините, меня тоже слишком унесло.
— Как парень, вполне естественно заботиться о своей возлюбленной, верно? Фу-фу, может, именно благодаря твоему характеру ты и смог завоевать сердце Арисаки?
— Всё благодаря моему учителю, Купидону.
— Вначале я думала, что ты сможешь стать другом Арисаки и общаться с ней, но я не ожидала, что вы станете парой. Сестра Арисаки тоже удивилась.
— …… Сестра Арисаки? Почему?
В разговоре всплыл неожиданный персонаж, и я сразу начинал нервничать.
— Старшая сестра Арисаки тоже выпускница этой школы, а ещё она учащаяся самого первого класса, которым я руководила. Даже после выпуска мы поддерживаем связь. Как-то раз старшая сестра Арисаки сказала мне: «Моя сестра тоже собирается ходить в вашу школу, пожалуйста, помогите ей».
— Так вы поэтому разрешили Арисаке пользоваться кабинетом художественной подготовки как убежищем, да?
— Как только я услышала об этом инциденте, я сразу позвонила сестре Арисаки. Обычно она очень занята, но в ту дождливую пятницу она оказалась у себя дома, поэтому я узнала, что Арисака не будет там ночевать.
А ведь точно, решив переночевать в моём доме, Ёрука даже не созвонилась со своей семьёй.
— И тем самым это оказалось непреднамеренным подтверждением правды.
Таким образом, Кандзаки стала первой, кто узнала правду о слухе, а потому не стала предпринимать необдуманных действий.
— …… Сначала я надеялась на то, что Арисака сможет постепенно открыться тебе через общение, а затем построить более тесные отношения.
— С ваших слов вы для меня всё равно что сваха, а оказалось, что на меня была возложена такая важная задача.
— Потому что, если кто-то и может нормально общаться с Арисакой, единственный, о ком я могу подумать, это ты, Сэна.
— Расслабьтесь, Кандзаки. Я уже влюблён в Арисаку. Что бы там ни говорили окружающие, у меня нет никакого желания расставаться с ней.
Я открыто заявил это перед классным руководителем.
С точки зрения учительницы, которая каждый год имеет дела с учащимися, это может показаться самым что ни на есть детским лепетом. Но для нынешнего меня — это всё, за что я могу ухватиться, и, если я не сделаю сейчас всё возможное, я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Только в этом я не сомневаюсь.
— Будь добр, хвастайся своей девушкой в другом месте.
Кандзаки улыбнулась.
— Кандзаки, вы же помните про обещание, которое дали мне, когда избрали меня старостой класса на этот год? Вы сказали, что поможете мне, когда у меня возникнут большие неприятности. Хотя это произошло внезапно, пожалуйста, позвольте мне воспользоваться этой наградой прямо сейчас. Я прошу мою учительницу помочь сгладить ситуацию. А что касается Арисаки, я сам защищу её.
— …… Уж в этот раз я справлюсь с этим должным образом.
◇◇◇
Я вернулся в классный кабинет класса 2-А. Ёруки ещё не было.
Глядя из окна на спортплощадку, я начал обдумывать свои дальнейшие действия.
Как положить конец феномену под названием слух?
Ёрука в одностороннем порядке приняла решение расстаться. Несмотря на то, что я верил, что Мияти поможет мне достучаться до неё, всё будет бессмысленно, если в конце концов я не смогу помириться с Ёрукой.
Несмотря на мои надменные слова перед Кандзаки, я понятия не имел, как мне поступить в сложившейся ситуации. И чем больше я думаю об этом, тем более подавленным я себя чувствую.
И Мияко, и Нанамура думают, как мне помочь, Кандзаки тоже усердно работает, чтобы этот инцидент закончился гладко.
Но когда я один, я больше не могу быть героем.
Я снова перечитал фразу Ёруки. От одной только её у меня болит сердце. Меня бросил любимый человек. Когда человек один, от таких мыслей всегда трудно избавиться, и трудно снова поднять настроение.
Чем больший вес Ёрука обретает в моём сердце, тем труднее сдерживать душевную боль.
— Скорее всего, мне будет трудно даже вернуться к дружбе…
Какая короткая весна.
Время, проведённое с любимой, продлилось не больше месяца.
Признание под цветущей сакурой с готовностью отказа. Я встречался с ней и чувствовал её теплоту, эти незабываемые особые воспоминания. Именно потому, что эти воспоминания сгущены с моей искренностью, удар в сердце в этот момент был особенно болезненным.
… Признание и боль часто являются одним и тем же.
Конечно, тяжело, когда тебя бросают.
Однако даже если отношения складываются удачно, большинство из них рано или поздно заканчиваются болезненным расставанием.
Когда я признался, я мог думать только о том, что у меня было с Ёрукой раньше, и я не мог думать о том, что будет потом.
Для меня = никогда не имевшего девушки, она моя первая любовь и моё первое горе.
Мне казалось, что в моём сердце пробита дыра, сквозь которую свистит воздух и которое невозможно заполнить за всю жизнь.
— Как я и думал, между мужчиной и женщиной существует чистая дружба, — какая же это большая ложь.
Прижавшись лбом к оконному стеклу, я пробормотал нечто сентиментальное, что не походило на меня.
Вдалеке слышно, как клуб духового оркестра играет ансамблевую мелодию. На спортплощадке слышно, как члены бейсбольного клуба бьют по мячу.
— О, Кисуми? Ты ещё в классе.
Затем в классе появилась Хасэкура Асаки.
— Асаки, ты ещё не ушла домой?
— Я пришла забрать вещи, которые забыла. Я только что болтала с людьми из других классов, и все говорили об Арисаке.
— Понятно.
Я мог только издать этот вялый звук.
— …… Я уже говорила тебе раньше, но, если тебя что-то беспокоит, я тебе помогу. Ты в порядке?
Асаки подошла ко мне и сказала.
— А, м-м. Я в порядке.
— Не заставляй себя. Я и так вижу, что ты сейчас очень подавлен.
— Правда?
— Я же знаю тебя, ты добрый и внимательный человек.
Асаки показала белые зубы и подбодрила меня улыбкой.
— …… Даже если ты внезапно похвалишь меня, ничего хорошего не произойдёт.
Я тоже поднял смех, но это был сухой смех.
— Это не так уж и важно. Для меня ты уже являешься призом.
— … В смысле?
— Слушай, Кисуми. Ты не хочешь встречаться со мной?
Как внезапная атака, рука Асаки коснулась моей.
— …… Ч-что ты сказала?
— Я сказала, ты не хочешь встречаться со мной?
Асаки чётко повторила предложение, словно для того, чтобы я не смог убежать.
То, как она это произнесла, было по-ребячески, но её взгляд был серьёзен.
— Я думаю, ты сможешь найти себе кого-то более подходящего. Такой как я…
— Но разве ты сам не ладишь с более яркими девушками?
Она тут же прервала меня.
Должно быть этим признанием она просто шутила надо мной. Однако Асаки не давала мне сменить эту тему.
Видимо, я не могу сказать что-то тривиальное, чтобы уклоняться от ответа.
— …… Но я же тебе не нравлюсь, — я тоже серьёзно сказал.
Будучи старостой того же класса, я не хотел озвучивать это заявление, ибо это ухудшит наши отношения. Но моя любовь к Ёруке не угаснет только из-за признания Асаки.
— Как жестоко, оказывается, вот какой я всегда представляла в твоём сердце?
— Если ты пытаешься намекнуть на Арисаку, то сейчас это бессмысленно.
— …… Почему?
— Она бросила меня во время обеденного перерыва.
Моя не функционирующая должным образом голова неосознанно выпалила правду.
В любом случае, Асаки, должно быть, решила подшутить надо мной из-за своего соперничества с Ёрукой.
Если она поймёт, что от меня нет никакого толку, она непременно пожалуется или осыпает меня холодными словами, так я думаю. А потом всё закончится. Сегодня по-настоящему ужасный день. Я мысленно приготовился к её следующим словам.
— А разве так не лучше? Раз так, давай будем встречаться и станем парой.
— …… П-почему ты так говоришь!
Я был потрясён и издал громкий звук.
— Нет-нет, судя по контексту текущего разговора, разве ты не должна была потерять ко мне интерес, отругать меня или поиздеваться надо мной какой-нибудь заумной фразой, а потом выйти из класса? Почему это превратилось в вынужденное признание? Ты сейчас серьёзно?
— Я говорю это как раз потому, что ты вообще не замечаешь моих чувств. Ты мне очень нравишься, Кисуми. Мне так приятно и весело быть с тобой. Разве тебе не кажется, что это к лучшему?
О-о-о-о, я не могу поверить, что её причина признаться мне была такой простой.
Этот сценарий был для меня совершенно неожиданным.
— Или ты меня ненавидишь, Кисуми?
— Я считаю тебя хорошим напарником. Я говорю это с точки зрения старосты класса.
— Тогда мы сможем сойтись как пара, точно. Да, никаких проблем.
— Р-разве ты не говорила раньше о приоритете отношений и всё такое? И не ты ли говорила, что любовь занимает последнее место в твоём сердце?
— Ты тот самый, кто смог очаровывать меня, настолько, что смог изменить приоритет любви в моём сердце.
Какая прямота. Неужели она нисколько не колеблется?
— Э-э-эм, Асаки, насколько я помню, разве ты не придерживалась такого девиза: лучше держаться от такого на расстоянии?
— А что бы ты сделал, если бы сдерживал свою любовь?! Разве не будет лучше показать свою истинную сторону перед тем, кто тебе нравятся? Конечно, я тоже хочу обогнать Арисаку, но помимо этого я хочу узнать тебя поближе.
— О юность.
— Перестань вести себя, как сторонний наблюдатель, и скажи мне свой ответ, ясно? ДА или ДА, выбери одно.
— Да тут вообще нет выбора!
— Тебя ведь бросили, да? Так позволь мне утешить тебя.
Асаки развела передо мной руки и, казалось, была готова принять меня в свои объятия в любой момент.
— Нет-нет-нет-нет!
— Какой же ты упрямый. Знаю, моя грудь не такая большая, как у Арисаки, но моя фигура всё же немного лучше средней.
— Да не в сиськах дело! Почему эта ситуация превращается как в те, что в ромкомах?!
— Потому что эффективнее всего начинать атаку на кого-то, когда его бросили.
— Твой тон совершенно неуместен.
— Даже в реальности, если смотреть на отношения со стратегической точки зрения, можно сделать так, чтобы они приняли такой оборот, как в романтической комедии.
— Вот поэтому я и сказал…
— Или это из-за материнского инстинкта? Тебе же сейчас очень, очень грустно, да?
— …
Я не мог ничего сказать, когда меня ударили ножом в цель.
Потому что всё так и есть. Пропасть в отношениях между мной и Ёрукой была слишком большой с самого начала.
Как бы сильно она мне ни нравилась, одно её сообщение легко поставило крест на наших отношениях. Наверное, она сделала это импульсивно. Я могу себе такое представить.
… Тем не менее, мне больно, когда человек, который мне нравится, сказал: «Давай расстанемся», потому что это серьёзная любовь.
Даже если разумом я это могу понять, сердце всё равно отказывается принять это.
Я не хочу расставаться с Ёрукой. Ни за что.
Я хочу проводить с ней больше приятного времени.
Я хочу узнать её глубже.
Я хочу быть рядом с ней всё время.
— Асаки, я…
— Что ты делаешь…?
Прежде чем я договорил, я оглянулся и увидел, что там стоит Ёрука.
— …… Ёрука?
Она действительно появилась в самое неподходящее время. Я растерялся и не знал, как поступить.
Однако Ёрука проигнорировала меня и встала перед Асаки.
— Тебе нравится Кисуми?
— Ну и что, если он мне нравится? Не ты ли сама бросила Кисуми? Теперь Кисуми не имеет к тебе никакого отношения, или я не права?
Асаки обладает сильной коммуникативной способностью, она совсем не выглядела робкой перед Ёрукой.
Оппонент, с которым пришлось столкнуться Ёруке, был слишком силён.
— …… Но я ещё не услышала.
— То есть?
— Я ещё не услышала ответ Кисуми, он не сказал мне, что согласен расстаться со мной! А это значит, что мы ещё встречаемся! Мы не расстались!
Вот уж не думал, что Ёрука так ловко воспользуется подобной лазейкой.
Асаки тоже впала в ошеломлённое состояние, а затем с кривой улыбкой сказала: «Но ведь Кисуми сам сказал, что ты его бросила».
— Но Кисуми ещё не сказал мне, что он думает. Так что мы ещё встречаемся!
— Ты хоть понимаешь, как нелепо звучит то, что ты только что сказала?
— Не знаю! Я просто не знаю!
— Ты ведёшь себя как ребёнок! — Асаки тоже повысила голос. — Ты уж извини меня, Арисака, но ты поступила крайне жестоко. Некоторые могут посмеяться над таким в шутку, но некоторые не могут. Кисуми настроен серьёзно. А ты взяла и бросила своего парня по своим собственным причинам, ты предала его.
— Даже я знаю такую истину!
На мгновение Ёрука замолчала, но воспротивилась.
— Всё ещё не сдаёшь, да, ну ладно…
— Посторонним нельзя вмешиваться!
— А разве не ты только что вмешалась в наш разговор? Это ты тут посторонняя.
— Не говори о моём парне так, как будто он твой, Кисуми принадлежит мне!
— Уж больно многого ты хочешь.
— Говори что хочешь, но Кисуми только мой. Кисуми для меня всё. Пока у меня есть Кисуми, я есть я. Кисуми — часть меня. И ничто не сможет заменить его; так что я не отдам его тебе! Я никогда не отдам его!
Ёрука, которая всегда держала себя в руках перед одноклассниками, исчезла.
На её месте появилась та, кто показывает отчаянную попытку выразить каждую унцию привязанности, которую она испытывает ко мне.
— … Что ни говори, это не более чем школьные отношения.
— Тогда не мешайся. Иначе я не прощу тебя. Если не собираешься драться со всем, что у тебя есть, то не трогай моего парня.
Арисака Ёрука начала становиться серьёзной.
Непоколебимая любовь в её сердце превратилась в уверенность и высвободила силу, которую она накапливала.
Любовь без смущения и красота, столь богатая, что ярко отражается в её теле.
— Я не дам Кисуми любить никого, кроме меня!
Любовь Ёруки эхом прозвучала в классе.
В этот момент даже Асаки потеряла дар речи.
Как и ожидалось, у Асаки не было иного выбора, кроме как смутиться.
— Извини. Похоже, я что-то неправильно понял. Единственная, кого я люблю, это Арисака Ёрука. Так что давай просто притворимся, что того, что только что произошло, не было, хорошо?
— Хорошо. Если Арисака и дальше будет на меня так смотреть, то остаток моей школьной жизни может оказаться весьма непростым. Пока что я забуду про сегодняшний день.
— Спасибо, Асаки.
Асаки повела себя очень по-взрослому, как будто ничего не произошло, и вышла из класса.
Пока её спина полностью не скрылась из виду, Ёрука не ослабляла бдительности.
— Ёрука, только что…
— Когда она призналась тебе, ты немного заколебался, не так ли?
Ёрука прыгнула мне на грудь.
Затем спрятала своё лицо, прижавшись лбом ко мне.
— Это потому, что я не ожидал, что она настроена серьёзно.
— А ещё ты не рассказал мне, что Мияути тоже призналась тебе во время весенних каникул.
— Потому что это было личное, и на тот момент я ещё не услышал твоего ответа. И то, что сейчас произошло, тоже было для меня полной неожиданностью…
— Я не ожидала, что ты так популярен среди девушек.
Моя девушка и правда дуется.
— …… Мне жаль обеих, но я просто не замечал их чувств ко мне.
— Как и моих, тебе понадобилось целых полгода, чтобы понять, как сильно ты мне нравишься. Какой же ты бесчувственный.
— Это потому, что ты хорошо умеешь скрывать свои чувства.
— И только когда мы начали встречаться, ты понял, что я твоя полная противоположность, не так ли?
— Я всегда любил тебя, Арисака Ёрука. Любил, люблю и буду любить. У меня не может быть чувств ни к одной девушке, кроме тебя. Я не хочу расставаться с тобой, я хочу быть с тобой всё время.
Я выразил свои чувства Ёруке, даже сильнее, чем когда признался под цветущей сакурой.
— …… Мне всё равно на остальных. Я могу всё стерпеть. Но ты — исключение. Мне очень страшно. Я каждый день думаю, что буду делать, если ты возненавидишь меня.
— Мне и самому интересно, как я могу встречаться с тобой, это невероятно.
— Ты до сих пор беспокоишься…?
— Нет, что ты. Да, было тяжеловато, когда ты заставила меня ждать на весенних каникулах, но потом я получил очень-очень тёплое признание, так что у нас ничья.
— Единственный, кто мне нравится… это ты, Кисуми.
— Стало быть, можно считать, что никакого расставания не было, да?
— Я ещё не услышала твой ответ, так что не знаю.
— …… Что ж, дай-ка подумать.
Я обвил руками её спину и обнял.
— Прости меня, я такая проблемная девушка.
Ёрука тоже крепко обняла меня.
— Я люблю тебя больше всего, Кисуми.
— Знаю, я уже знаю это.
Кто бы что ни говорил, мы любовники, которые прошли путь от тайной взаимной влюблённости до реальных отношений.
http://tl.rulate.ru/book/70097/1906475
Готово:
Использование:
