Готовый перевод Oh My General / О мой генерал: Глава 28. Докопаться до сути

Поскольку она была первой женщиной-генералом за сто лет, женщины столицы боготворили Е Чжао почти до безумия.

Итак, теперь они обратили свои взоры на человека генерала.

Ся Юйцзинь поежился под пристальными взглядами.

- Моя жена была там всего мгновение назад, не так ли?

Угадав его намерения, Цю Лаоху несколько раз покачал головой.

- Ее правда там не было? - спросил Ся Юйцзинь у остальных.

Угадав намерения Е Чжао по поведению Цю Лахоу, девушки также несколько раз покачали головами.

Ся Юйцзинь помнил, что куда бы Е Чжао ни пошла, ей предлагали тележки с фруктами, и что всякий раз, когда он отправлялся в бордель или на прогулочную лодку, все женщины там - хозяйки борделей, знаменитые куртизанки, певицы, даже подметальщицы полов - по очереди читали ему нотации и говорили, снова и снова используя те же слова: «Возвращайтесь скорее домой, не разочаровывайте генерала». Он вдруг почувствовал себя очень несчастным.

Будучи на три балла опьянен и на три балла подавлен, он не знал, что сказать. От опьянения у него кружилась голова, поэтому он невольно потер лицо. В результате на его гладком и нефритовой лице немного покраснел нос, а глаза будто наполнились прозрачными осенними водами*, с некоторой беспомощностью и растерянностью, как у раненого кролика.

* описываются глаза, полные чувств.

Что они могли сделать с таким красивым мужчиной? Неудивительно, что генерал не может сдаться!

Цю Лаоху, опасаясь, что он снова потеряет контроль над своим болтливым языком, поспешно сообщил, что ему нужно идти в министерство обрядов, развернулся и убежал.

Ся Юйцзинь не мог продолжать расспросы. Поразмыслив над этим, он решил сделать других еще более несчастными, чем он сам.

Следователи уже связали владельца медицинского зала Баохэ и его продавцов и отправили их в городской магистрат. Он нетерпеливо побежал за ними и поймал городского магистрата во дворе его дома, утверждая, что дело было особенно гнусным, и требуя беспристрастного решения - когда придет время передавать дело в суд, он придет посмотреть как дали ход делу, чтобы оправдать ожидания Святейшего и поучиться у чиновников. Вскоре после того, как городской магистрат согласился, вытирая холодный пот со лба, Е Чжао, хоу Сюаньу, послала кого-то сообщить, что в столице недавно начали один за другим возникать случаи подделки лекарств, в результате чего пострадал дальний родственник ее юного офицера. Это действительно заставляло людей чувствовать себя очень неуютно.

Городской магистрат вцепился в свою шапку из чёрного тонкого шёлка*, долго прокручивая проблему в голове.

* перен. чиновничье кресло, должность чиновника, служебный пост.

Слезы его любимой наложницы падали грациозно, как капли дождя на цветок груши. Но сострадания она так и не нашла.

Городской магистрат действовал решительно. Он немедленно послал людей обыскать все аптеки в городе, которые обнаружили и арестовали восемнадцать различных производителей и распространителей поддельных лекарств. Затем он судил их на месте, приговорив главных преступников к шестидесяти ударам палкой, трем дням стояния на коленях у позорного столба у входа в их лавки и выплате компенсации пострадавшим. Их сообщники получили тридцать ударов и сутки у позорного столба.

В тот день, когда наказание должно было быть приведено в исполнение, принц Наньпина появился, как и обещал, и поприветствовал городского судью. Он подвинул свой табурет поближе к осужденным, ожидавшим порки, и сел, подперев подбородок рукой, радостно и не мигая наблюдая за происходящим.

- В прошлый раз, когда моя жена выпорола людей, я не смог присутствовать, - заявил он. - На этот раз я не мог пропустить это. Давайте, все вы, подставьте свою спину. Вы будете вознаграждены! А ты, лежа на земле, кричи громче, иначе я не буду удовлетворен.

- Ваше Высочество, - предупредил его начальник Ян с кислым выражением на лице, - они не выдают наград за более сильную порку.

- Ваше Высочество, - также предупредил его городской магистрат, - если вы зайдете слишком далеко, на вас донесут.

Ся Юйцзинь радостно повернулся, чтобы посмотреть на него.

- Если на меня донесут, ты сможешь занять мой пост?

Он был совершенно невозмутим*.

* букв. мёртвая свинья ошпариться не боится, обр. все равно, быть безразличным к чему-либо.

Все были так злы на этого негодяя, что не могли говорить. Они ожидали, что император позволит ему сохранить свой пост, и поэтому, подумав о том, каким большим нарушителем спокойствия он был, они просто решили отпустить его, пока он не слишком перегибал палку, позволив императору разбираться с этим самому.

Некоторые судебные приставы, получавшие взятки от владельцев аптек, торгующих поддельными лекарствами, сумели договориться на более легкое избиение. Однако теперь, когда за ними так пристально наблюдали и когда в ход пустили доски, используемые для поддержания военной дисциплины, они не могли наносить все удары одинаково легко - звук и реакция были бы разными, - поэтому им пришлось отказаться от серебра и позволить избиениям происходить так, как было задумано. Поэтому вскоре крики избалованных и безжалостных торговцев лекарствами сотрясли небо.

Когда избиения закончились, Ся Юйцзинь встал, размял спину и пошел с судебными приставами провожать осужденных к позорному столбу, подытожив для зрителей: «Возвращайтесь и восстанавливайте силы. Тот, кто оклемается быстрее всех, докажет, что лекарства, предлагаемые в его аптеке, самые эффективные. Это хорошо для репутации вашего медицинского зала! После этого у вас будет много клиентов».

Люди вокруг разразились смехом, аплодируя и подбадривая его.

Лица торговцев лекарствами посерели.

Это был первый раз, когда Ся Юйцзинь применил к кому-то телесное наказание. Он чувствовал, что это совсем не похоже на нанесение тайного удара, и это привело его в хорошее настроение. Неудивительно, что его жене нравилось бить людей палками! Она, вероятно, чувствовала то же самое.

В глубине души он был горд и искал людей, перед которыми мог бы похвастаться этим. До полуночи он был так взволнован, что не мог уснуть. Прогуливаясь по саду, он увидел Е Чжао, возвращающуюся со службы. Вспомнив последний раз, он поздоровался с ней и осторожно спросил:

- Ты проходила позавчера по Восточной улице с Цю Лаоху?

- Нет, - спокойно ответила Е Чжао.

- Тогда где же ты была?

Е Чжао нахмурилась.

- Я обсуждала приготовления к прибытию посланников Восточной Ся в следующем месяце. Нам наконец-то удалось разработать протокол.

- Так вот почему ты каждый день возвращаешься так поздно? - спросил Ся Юйцзинь, немного подумав.

- Восточная Ся однажды тайно снабдила Мань Цзиня лошадьми и оружием, а затем воспользовалась войной, чтобы сразиться за перевал Симэнь. Теперь они хотят договориться о мире, обменять своих лошадей на зерно и ткани Великой Цинь. Я уже несколько раз выступала против Восточной Ся, и их положение мне относительно знакомо, поэтому министерство ритуалов обратилось ко мне с вопросом о текущей ситуации. Есть много спорных вопросов, поэтому я вернулась так поздно, - сказала Е Чжао, кивая. Но, заметив выражение его лица, она сбавила обороты и попыталась объяснить: - Когда я уходила сегодня после работы, мы все были так счастливы, что министр устроил банкет у себя дома. Мы все выпили по две чаши вина, вот почему я опоздала. Но я клянусь, я больше ничего не делала, я не ходила ни в какие бордели...

- Бордель? Какой бордель? - Ся Юйцзинь понял значение ее слов; он осознал, что она пытается сменить тему, потому что решила, что он ревнует, и в гневе вскочил на ноги. - Я и не подозревал, что ты выпиваешь в борделе! Ты думаешь, меня волнует, что моя жена посещает бордели, чтобы выпить?

- Тебе все равно? - Е Чжао слегка наклонилась, окруженная слабой аурой вина. Ее остекленевшие зрачки снова подернулись рябью, как будто маня к себе людей. Она протянула руку и обхватила его за шею, кончики ее пальцев мягко скользили по его коже, пока почти не коснулись его щеки. Едва шевеля губами, обдавая теплым дыханием его ухо, она сказала:

- Почему бы нам... не пойти выпить вместе в следующий раз?

Ладно, значит, она выпивала со своими коллегами! Но она все равно приставала к нему, когда была пьяна! Как он должен был это терпеть?

Глядя прямо перед собой, Ся Юйцзинь яростно наступил ей на ногу. «Ты чертова пьяница!» - выругался он.

Налетел холодный порыв ветра. Протрезвев, Е Чжао поспешно отступила назад, снова став серьезной.

- Ты ведешь себя так каждый раз, когда пьешь? - яростно спросил ее Ся Юйцзинь.

- Я не очень хорошо переношу алкоголь, - объяснила она. - Я пьянею всего после нескольких чашек, а иногда выпиваю больше, чем могу переварить.

- Значит, напившись, ты пристаешь к первому встречному?

- Нет, только к самому красивому…

- Ты ужасна, когда выпьешь! - посетовал Ся Юйцзинь.

Глаза Е Чжао метнулись в сторону, когда она попыталась защититься.

- Ну, какой бы ужасной я ни была, я все равно лучше Лиса. Когда он начинает петь песни о любви, страдает весь лагерь.

Ся Юйцзинь вспомнил свой разговор с Ху Цином. Хотя на самом деле ему было наплевать на свою ужасную жену, он всё равно чувствовал себя немного неуютно. Он был довольно прямолинеен и не любил секретов, поэтому сдерживаться было нелегко. Но, поразмыслив, он подумал, что, поскольку их хорошие отношения были лишь поверхностными, не имело значения, добавит ли он к ним еще один барьер; с таким же успехом он мог спросить напрямую. Кроме того, его жене было нелегко устыдиться, в отличие от него самого. Если она осмелилась посещать бордели, осмелилась найти человека, который написал за нее заявление о разводе, осмелилась развлекаться с красивыми людьми, боялась бы она заслужить репутацию неверной?

Поэтому он решил, что сообщит об этом Ху Цину позже, вместе со своими собственными догадками, и предложил:

- Если вы двое любите друг друга, то через три года я обращусь к вдовствующей императрице за помощью. Тебе нужно будет только постепенно уступить свою власть в армии, и тогда вы, скорее всего, сможете быть вместе.

- Ху Цин сказал, что я ему нравлюсь? - Наконец на ледяной поверхности лица Е Чжао появилась трещина, которая с каждым мгновением становилась все больше. - Он действительно так сказал?

http://tl.rulate.ru/book/6306/3380731