Звенела посуда, тарелки наполнялись съестным, приятно пахнущим, манящим, отдающим паром. Микк, бесшумно крутившийся в углу кухоньки, приобнявши жену, что-то ропотно ей нашептывал, пока та через чур ловко (по крайней мере так показалось Дарку) нарезала овощи.
Талиса и Даркус уселись на некое подобие диванчика у небольшого квадратного столика в углу кухни, робко помалкивали и завороженно наблюдали, как хозяева подают на стол. В этом скромном шуршании, в тихом полушепоте Микка, в возне Нини, во всём чувствовался некий уют. Вернее, не уют, а приятное тягучее спокойствие, ощущение безопасности.
Где-то на улице громко завопил прохожий: «Ацтань окаянный! Нет у меня твоих сапожек, дубина ты деревянная! Да знать я твою жену не знаю. Да засунь ты эти каблуки знаешь куда?!». Потом послышалось чьё-то улюлюканье и, следом, разнеслись оскорбления. Микк заинтересовался, отвис от уха своей жены, подошёл к окну и зацокал языком.
- Хомби, невезунчик, - вздохнул кузнец и повернулся к гостям. – Башмачник, живёт тремя домами отсюда. Не везёт ему с клиентами - одни прохиндеи захаживают.
Даркус зачем-то закивал. Талиса тоже.
- Вы кушайте, не стесняйтесь! – строго покачивая половником наказала Нини.
- Дорогая, - сказал Микк,- я пойду?
- Сначала поешь, потом иди. И смотри, чтобы он тебе морду не набил, - Нини присела напротив Тали.
- С чего бы? Это ещё кто кому набьет. Я сам кому хочешь набью. Набью и наклею, - кузнец поиграл мускулатурой и осклабился.
- Ешь давай! Набиватель-наклейщик, - замахала жена.
Даркус почувствовал тепло. Жаркий раскаленный шар осел где-то на дне желудка, в горле запершило. Талиса протянула брату пустой стакан и кувшин с водой. Наклонилась к его уху и прошептала: “тут любят поострее”. Дарк жалобно охнул, лицо его залилось красной краской и вмиг он жадно принялся осушать кувшин.
- А кого бить? И за что? – поинтересовалась Тали.
- Надеюсь, никого, - ответил Микк. – Ему же лучше будет. За долги видите-ли надо платить. Я правильно говорю? Правильно! Если взял что-то, то и возвращать должен в срок.
- Инструменты он отдал, какому-то кузнечику, - Нини развеяла туман неясности.
- Не какому-то,- Микк поднял палец. – А сыну Берони, соседа нашего.
- Бывшего, - в укор добавила Нини.
- Бывшего, - безропотно подтвердил Микк. – Но он ко мне в подмастерья, между прочим, метил. И, стоит отметить, был умеюч, лучший из всех. А раз уж судьба его так кинула, то как не помочь?
- Его судьба кинула, а он тебя кинет, - лицо женушки не выражало абсолютно никаких эмоций, но от взгляда холодом веяло так, что в дрожь брало.
- Ну ладно уж, дорогая, - кузнец пошёл на попятную, приобнял Нини и отложил опустевшую тарелку. – Что ты затеяла-то? У него глядишь, большой заказ, а руку ещё не набил. Я ведь сам когда-то таким же был. А то что пил он, так бросил уже… Ладно, я пойду?
Нини разрешающе кивнула. Даркус выдохнул и подумал: “пронесло”. Кузнец скрылся где-то в проходе, зашуршал у двери, закряхтел и зазвенел ключами.
- А как вы познакомились? - Дарк задавался этим вопросом на протяжении всей встречи, но всё не мог найти подходящего момента чтобы его задать.
- Это… было сложно, - совсем уж тихо ответила Нини. – Не думаю, что это так уж интересно.
- Нет, ты чего? Мне тоже очень интересно, - неожиданно оживилась Талиса. – Нини прошу, расскажи!
В коридоре стало подозрительно тихо.
- Ну… Это было на континенте, когда я…
- Я остаюсь! – Микк мигом ворвался на кухню, чуть ли не мгновенно налил себе добавки и моментально уселся на табурете.
- Нет уж! – жена от чего-то раскраснелась.
Она встала, ухватилась за плечи кузнеца, попыталась его выпроводить, но тот словно намертво прилип к стулу.
- Я не позволю тебе переврать все факты, дорогая! – строго прогремел он, хлебая острый суп и отбиваясь ложкой.
- Поднимай седалище! – командирский голос Нини сейчас словно потерял свою мистическую силу. Её бесхитростное лицо, ныне выглядящее растерянным, окончательно покраснело. - Ты вообще-то инструменты хотел вернуть.
- Успеется! У меня ещё целый день есть! – Микк настаивал на своём. – Ты начинай-начинай, а где заврёшься, я подправлю. – Он язвительно осклабился, потер здоровенные ручищи и принялся уплетать добавку.
Даркус и Тали растерянно переглянулись, привстали.
- Ну что же вы… - начали они в унисон. – Если вам неловко, то и не… Вообще, нам пора уже.
- Сидеть! – в глазах Мика зажглись два кузнечных горна. Он в мгновение ока усадил всё младшее семейство Азари на свои места.
- Дорогой! – вступилась Нини. – Если им пора, то может…
- Отставить! – резким жестом отрезал он. – Дорогая, начинай историю.
«Да тут целая семья военачальников!» - внутренне воскликнул Дарк, прижимая голову к туловищу. Талиса, на всякий случай, укрылась за братской спиной.
…
“Ну… Это было на континенте, - начала рассказ Нини. – Я тогда жила в Дакинии. Это рядом с Красной саванной, может слышали? Денег у меня тогда было немного, я была молода и одна. Матушка погибла от белянки, а отец пропал на святой”.
- А дядько твой, чёрт редкий! – Микк нахмурился. – Ни гроша не отдал.
- Он меня и знать не знал, дядя с папой в ссоре годами. Лет двести друг друга видеть не желали, - Тали разлила всем чаю.
«И я тогда решила продать дедушкин меч. Фамильный. – Нини ни с того, ни с сего вскочила, пропала в другой комнате и, спустя пару минут, кое-как затащила на кухню и взвалила на стол двуручный фламберг в ножнах. – Вот этот».
- А если он тут, значит ты его не продала? – спросила Тали, пока Дарк с восхищенно осматривал оружие.
- Всё по порядку, - ткнул по столу кузнец. – Продолжай, милая.
«Я хотела продать его какому-нибудь солдату, пока война шла, так сказать, пока товар был горяч, и почти продала. – рассказывала Нини. - Но меня остановил странствующий торговец и предупредил, что я, по незнанию, отдаю его за гроши. Посоветовал сходить к оценщику. А ещё лучше к кузнецам Пувердена, так как они во всей Каличии лучше всего разбираются в железе. Но это было далеко, и я хотела продать его за так, но торговец мне запретил и до Пувердена подбросил. За доброе слово подбросил. Как же его звали?»
- Ульяном звали. – ответил кузнец. – Я его с пеленок знал. И отцы наши друг друга знали. Добротный мужичок, деловитый. Жаль, что с нами не поплыл, - потом Микк опомнился. – Ой! То есть хорошо, что не поплыл. Угодил бы в этот гадюшник! Прости, дорогая, увлёкся, ты продолжай.
«Ну он меня подвёз. Я город не знала, денег толком не было. Спать негде, есть нечего. Ладно хоть Ульян сказал кому дедушкино оружие показать можно. Вот я и пошла».
- Дорогая, детали! – строго сказал кузнец.
Девушка опешила, сжала губы, злобно зыркнула на мужа, но на сей раз её острый как игла взгляд не смог пробиться сквозь решимость Микка и она сдалась.
«Мы ночью приехали. И я зашла…»
- Детали! – продолжать давить муж.
«Ну и дождь там был…»
- Детали! – он всё не отступал, а девушка совсем развалилась.
«Ну хорошо! Хорошо! В Пувердене, оказывается, всю неделю дождь херачил… С молниями, - резкая смена манеры речи Нини настолько поразила Даркуса и Талису, что их челюсти чуть не упали на стол. – И темень непроглядная стояла, даже днём. Люд в страхе от каждого шороха вскакивал, думали, что город прокляли эти… как их звали, Микк?»
Анессийские монахи их звали, - ответил муж. – Продолжай.
«Ну иду я вверх по улице! – озлобленно продолжала она. - А Пуверден, может знаете, прямо в горе выдолбили, суки. И когда я говорю, что шла вверх по улице, я имею ввиду именно то, что пришлось херачить именно что наверх. Под ливнем, там ещё вода стекала. Горная река, блять, чуть ногу себе не сломала!»
- Посреди ночи, во время проклятия, по городу с фламбергом наперевес. Ты ведь ещё и бранилась по дороге? Признавайся!
«Бранилась, - стыдливо призналась Нини, как будто не слыша себя с минуту назад. – Зато из-за дедушкиного фламберга ко мне бандиты боялись подойти».
- К бабе с оружием, в те тёмные времена даже стража боялась подходить, ну ты продолжай-продолжай – одобрительно кивал муж.
«Да продолжаю я, куда продолжать-то! Ну припёрлась я к нему домой. А он ещё стервец, построил свою хуюзню на самом верху, выше городских стен. Свежий воздух он любил, блять! Ой… Простите, – кажется она наконец услышала свою брань, спрятала лицо руками и замотала головой, несколько раз повторяя “простите” только полушепотом. – Я больше не буду ругаться, честно. В общем, зашла я к нему домой».
- Не постучав, - отметил Микк.
- Слушай, - грозно замахала пальцем жена, - ты сам виноват. А твоя дурья привычка не запирать дверь тебе ещё не раз аукнулась!
- А в Пувердене все свои, от кого там запираться-то? – возразил он. – Продолжай, дорогая.
- Всё! Надоело, сам продолжай, - она в гневе ухватилась за кружку Микка и попыталась убрать её со стола, но кузнец успел зацепиться за ушко посудины и потянул её на себя. Они на протяжении пары секунд перетягивали глиняный “канат” пока Нини вконец не успокоилась.
- В общем, ребятушки, сейчас расскажу, что было дальше, - кузнец отхлебнул чай, пододвинул табурет поближе к столу и заговорил трагично-жутким голосом. – Тогда, у меня всю неделю работы было невпроворот. Спал мало. Домой пришёл, слёг, как камень. Лежу себе спокойной, как вдруг слышу скрип двери. Сначала подумал ветер, а потом слышу, шепот чёй-то. Сука, как холодно, говорит, наслушалась сказок, блять, говорит.
- Не говорила я такого! – протестовала Нини
- Говорила, как щас помню! До сих пор перед глазами, то есть ушами, – настаивал Микк. – Ну мне, ясно дело жутко - неделю молнии херачат, народ про проклятие верещит, всем нужно поварешки, да лопаты в копья переплавить, ибо войны с нечистью от страху ждут. Ну короче сыкотно мне было. Выхожу, значит в коридор и вижу, тень стоит, в лохмотьях, водой шлёпает, жутко бранится, а в руках дрын вот этот. И тут ещё как молния захуйнула рядом, у меня сердце в пятки ушло. Я подумал всё, мертвяк по мою душу пришёл, один раз махнёт дрыном и секир-башка.
- Ну неправда! – стукнула по столу Нини. – Я же тогда с тобой говорила, а мертвяки не говорят! Это всё потому-что ты трус!
- Ой, дорогая… - кузнец очень сильно протянул слово “дорогая”. – Лучше бы ты тогда молчала. Ребятки, вот вы прочувствуйте, такую картину ночью увидеть и тебе ещё скажут: “Мне нужны деньги!”
- Прямо так и сказала? – заворожённо спросила Тали.
- Ага, - кивнул здоровяк. – Слово в слово. Ну я и подумал, что она меня обворовать хочет. Утром то оно конечно всё уладилось, я ей по доброте даже место у себя ненадолго пристроил… хотя как ненадолго… Пятнадцать лет уже, как пристроил. Но так или иначе, знакомство было блестящим. Думаю в тот день я седеть-то и начал.
- Не начал ты седеть вруна кусок! - Нини больно ухватилась за рёбра мужа, тот наигранно заохал.
Талиса и Даркус рассмеялись. История действительно была хороша и смешна настолько, что у Дарка даже закружилась голова. Он оперся на стол, ибо понял, что теряет точку опоры.
- Даркус ты чего? Опять?!– Талиса вскочила на ноги. – Держи…
…
Даркус стоял перед черными вратами церкви. В мундире. Голодный, хотя только что поел у Нини и Микка. Рядом с ним стоял мальчуган – сын Квина. Азари немного опешил, потом болезненно схватился за голову, сел на корточки. «Дурак, уже и забыл про эту херь! Талиса сказала “опять”, она что, в курсе, что со мной происходит»?
- Здравствуйте, - мальчонка, удивлённый странным поведением инквизитора, ппоклонился – Мне сказали, что вы поможете мне встретиться с отцом.
- Ах… Да, конечно Марви, помогу. Дай только секунду, дух переведу.
- Откуда вы знаете моё имя? Я ведь не представлялся…
- Э… Твой папа о тебе рассказывал.
http://tl.rulate.ru/book/57317/1601699
Готово:
Использование:
