Амелия давно знала о глубокой, кипящей ненависти, которую Культ Света питал к темным существами. Она уже привыкла к этому, поэтому она была действительно удивлена, когда Дебра согласилась позволить ведьме поехать с ними в экипаже, но, даже с учетом сказанного, она не ожидала, что Дебра отпустит кого-либо из ведьм просто так.
После короткого молчания ведьма заговорила снова и обратилась к Дебре.
— Я никогда никого не убивала и не причиняла вреда даже до того, как вы пришли. Напротив, я спасла бесчисленное количество жизней. Ты все еще думаешь, что я заслуживаю смерти?
— Да, — сказала Дебра совершенно невозмутимо.
Она действительно была невероятно упрямой.
После этого ведьма больше ничего не говорила. Она обреченно посмотрела на свои ладони, осознав, что ей не удастся убедить Дебру, как бы сильно она ни пыталась объяснить, и ее слова останутся без внимания. Она тихо вздохнула про себя, и Амелия, которая все это время не сводила с нее глаз, решила, что сделает все возможное, чтобы сохранить жизнь добросердечной ведьме вместе с детьми-инвалидами.
Она хотела, чтобы они были свободны, жили жизнью, в которую не вмешивался Культ Света.
Несмотря на то что рыцари были с детьми и захваченными ведьмами, они, казалось, путешествовали быстро, так как девушки все еще не могли найти их, хотя они были в карете, а солнце давно скрылось и уже наступила ночь.
— Вот, возьми, — сказала Дебра, протягивая Амелии немного фруктов.
Амелия не была уверена, где Дебра их взяла, но, тем не менее, приняла. Фрукт был размером с ее ладонь и выглядел таким свежим, что у Амелии потекли слюнки при одном только виде. Она положила его в рот и откусила, фрукт громко хрустел, когда она жевала и глотала, сок стекал вниз по горлу.
Дебра все это время не сводила глаз с Амелии. Прошло несколько секунд, Амелия жевала все медленнее, пока совсем не перестала.
Она ошеломленно посмотрела на Дебру, и тут налетел порыв ветра, заставивший листья затрепетать и упасть с ветвей.
Амелия, пошатываясь, направилась к ближайшему дереву, и из-за того, что она пошатывалась, казалось, что ее тоже уносит ветром. Она согнулась пополам, низко опустив голову, и ее бледное лицо исказилось.
— Боже мой, он такой мерзкий! — Амелия зажмурилась, ее рот широко открылся от отвращения, когда она выплюнула. — Что это за фрукт и почему он такой мерзкий!
Фрукт был сладким, когда только-только откусила, но со временем его сладость исчезла, пока на вкус не оставалась только горечь. И к тому времени, когда она осознала, какой ужасный вкус был у фрукта, сок уже просочился во вкусовые рецепторы.
— О нет, я, кажется, выбрала не тот фрукт, — воскликнула Дебра, но в ее словах не было заботы, они были полны злобы. — Мне жаль, Амелия. Это моя вина, что я не посмотрела. Пожалуйста, не злись.
Кого она пыталась обмануть? Она, очевидно, сделала это нарочно! Это было так кисло, что Амелия не смогла удержаться от того, чтобы поморщиться, пытаясь отплеваться от мерзкого привкуса, который застрял у нее на языке.
Она сердито уставилась на Дебру, и, когда она стояла над костром, ее миндалевидные глаза прекрасно отражали свет, на ресницах повисли слезы. Даже с разгневанным выражением ее лицо все еще выглядело слишком невинным и чистым, как у мягкого существа, которое легко открылось бы практически любому.
Как кто-то может быть таким наивным? Дебра вообще не могла ее понять.
Благодаря аристократическому воспитанию, которое она получала с детства, она узнала, что любого можно использовать и бросить в обмен на прибыль — даже ближайших родственников. Дебра всегда помнила об этом и без колебаний бросила бы кого-нибудь под телегу, когда ситуация требовала этого.
Поэтому Дебра все время оставалась настороже, никогда не теряя бдительности, несмотря ни на что. Она также заставляла себя казаться открытой и доброй, хотя была полной противоположностью; она была прогнившей изнутри, как будто была наполнена шипами, как еж, который сворачиваается, когда кто-то приближается.
Она привыкла делать подобные вещи, поэтому думала, что так поступят все.
Но девушка перед ней, ее самый большой враг на данный момент, которую она неоднократно пыталась подставить, на самом деле достаточно ей доверяет?
Дебре захотелось рассмеяться, она опустила веки и сжала правую руку в кулак.
Когда Амелия, наконец, избавилась от кислого привкуса на языке, она сморгнула туман с глаз и увидела высокую фигуру, идущую прямо в лес.
— Принеси мне что-нибудь поесть! — прокричала Амелия, сложив руки рупором. — И больше не выкидывай таких фокусов!
Фигура остановилась лишь на секунду, прежде чем продолжить свой путь к лесу.
Когда Дебра скрылась из виду, она раскинула ладони, на которых лежало несколько ядовитых плодов. Твердая скорлупа отражала лунный свет и ярко блестела под ночным небом, словно насмехаясь над ней за то, что она такая мягкосердечная.
У нее был шанс отравить Амелию прямо здесь и сейчас, но она отказалась в последнюю минуту. Дебра смотрела на слабый свет костра вдалеке, на силуэт Амелии и думала, что это будет последний раз, когда она позволит ей уйти невредимой.
В следующий раз Амелии повезет меньше.
Амелия постояла так некоторое время, подобрала несколько кислых плодов, упавших с деревьев, и незаметно сунула один из них в карман. Она повернула голову и встретилась взглядом с ведьмой, протянула руку и предложила ей один.
— Эй, хочешь немного?
Ведьма покачала головой.
В лесу было тихо, и единственным звуком было потрескивание костра, освещающего место их отдыха.
Пока Дебра отсутствовала, Амелия присела на корточки рядом с ведьмой и прошептала:
— Ты знаешь что-нибудь о темных заклинаниях, которые могут заставить людей потерять рассудок и сойти с ума? — тихо спросила она, ее глаза автоматически переместились на сумочку, которая была прикреплена к ее поясу.
С тех пор как она взяла эльфа с собой, в ее сумочке больше не могло храниться ни монет, ни чего-либо еще из ее вещей. Амелия не могла видеть выражение лица эльфа через толстую ткань, но она знала его достаточно хорошо, чтобы предположить, что он, вероятно, снова закатывает глаза или насмешливо корчит ей рожи.
Его пять чувств всегда были в состоянии повышенной готовности, так что его уши автоматически навострялись, и он всегда подслушивал при каждом удобном случае.
Это была его дурная привычка, и когда Амелия подумала о его заостренных ушах, ей внезапно вспомнилось ощущение гладкости, когда она прикасалась к ним раньше.
Несмотря на темный цвет, его кожа на самом деле была в отличном состояний: гладкая и медовая, и когда она касались его заостренных ушей, его кожа мгновенно краснела при соприкосновении. Она была мягкой и холодной на ощупь, и Амелии она действительно нравилось.
Жаль, что эльф не хочет, чтобы к его ушам прикасались, но ей удалось схватить его несколько раз, когда она бросалась на него раньше.
Амелия все еще думала об эльфе, когда ведьма ответила:
— На самом деле их много.
— Много? — Амелия вспомнила слова некроманта и обдумала это. — Но что произошло после того, как ты ушла? Ты, кажется, была не совсем в себе, когда вернулась.
Конечно, то, что сказала Амелия, было преуменьшением. Ведьма полностью потеряла самообладание в тот день, и это было действительно тревожное зрелище.
Ведьма закрыла глаза, и ее морщины стали более заметными, когда тени заплясали на ее лице, отчего казалось, что она стала на несколько лет старше, чем была на самом деле.
Она долго ничего не говорила, и Амелия подумала, что, возможно, с ее стороны было бестактно задавать такой личный вопрос. Она не хотела ставить ведьму в неловкое положение и уже собиралась сменить тему, когда ведьма тихо заговорила,
— В тот день я столкнулась с демоном…— сказала ведьма нерешительно, как будто боялась, что за ней погонится кто-то, о ком Амелия не знает.
Ведьма не могла выбросить этот образ из головы, и если бы не доброта Амелии, ведьма ничего бы не сказала и предпочла держать это при себе.
— Демоном? — повторила Амелия, не совсем уверенная, что ведьма имела в виду под этим словом.
Ангелы и демоны когда-то существовали на этом континенте, наряду с несколькими богами, но это было уже очень давно. И эти слова обычно больше не использовались, и боги не появлялись очень долго.
Даже во время Священных Церемоний, которые Культ Света проводит раз в тысячу лет, Светлый Бог снисходит редко, к тому же незаинтересованно.
Казалось, с годами боги все больше отдалялись от человеческого мира.
Ведьма застыла, ее челюсть была сжата так сильно, что Амелия могла слышать, как клацнули ее зубы.
— Когда я проходила через лес, демон поймал меня. Он угрожал мне и лишил меня рассудка и души. Он даже пытался лишить жизни других людей, используя мое тело.
Амелия кивнула, обращая внимание на слова ведьмы.
— Как он выглядел?
— Темная кожа, длинные белые волосы и лицо, испещренное золотистыми ранами. Он выглядел так, как будто его порезали несколько раз, по всему телу...
Амелия подумала, как странно выглядел этот мужчина, судя по описанию ведьмы. Но чем больше она слушала слова ведьмы, тем более знакомым становился этот демон.
— Был ли демон мужчиной? — спросила Амелия, убедившись, что ее догадка верна.
Ведьма закрыла глаза.
— У демонов нет пола. Он использует оболочку только для того, чтобы свободно ходить здесь, на земле. Не обманывайся такими иллюзиями и не попадайся в его ловушку, потому что ты наверняка потеряешь свою душу, когда сделаешь это...
«Значит, это был мужчина», — заключила Амелия.
Она встала, улыбнулась ведьме, которая смотрела на нее, и сказала:
— Извини, мне нужно кое-что сделать. Не могла бы ты немного подождать здесь? Я скоро вернусь.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/56279/3326962
Готово:
Использование:
